<<
>>

КРИТИКА АГОНИСТИЧЕСКОЙ ОГРАНИЧЕННОСТИ В ЭЛЛИНСКОЙ ПОЭЗИИ УП-УІ вв. до н.э.

Ю. В. ШАНИН (Киев)

Воспевание гармонически развитого человека и критика гипер­трофированной ограниченности - одна из многих нитей, связываю­щих античную литературу с современной.

Эта тема особенно ясно звучала на фоне такого удивительно­го и прекрасного явления человеческой истории, каким явились Олим­пийские игры эллинов - разнообразные агоны античных атлетов.

В институте агонистики калокагатия играла такую же значите­льную роль, как и во всей общественной жизни эллинской аристо­кратии. Своеобразный норматив идеального гражданина, образца для подражания, - калокагатия неизменно находила отражение и в древ­негреческой литературе, постепенно меняя свое содержание.

6 социально-историческом аспекте интересную классифкацию калокагатия предложил А.Ф.Лосев: старинно-аристократическая, об­щественно-демонстративная и калокагатия рабовладельческого мещан­ства 1.

Со временем строгие рамки Олимпийского Устава неумолимо ру­шатся. Например, в римский период на игры допускались даже ино­странцы. C точки зрения истинного эллина это было вопиющим нару­шением не только Устава, но и олимпийской калокагатии. Однако именно благодаря этому "нарушению” в ІУ в. н.э. олимпийский ве­нок победителя среди кулачных бойцов смог завоевать армянский князь Вараздат... - 180 -

Полнокровность и гармоническое изящество произведений клас­сического искусства греков родились как синтез того лучшего, что могли дать все три типа эллинской калокагатии. Все это не нашло бы своего истинного выражения вне Олимпийских игр и прочих эл­линских агонов·

Но узе в эпоху расцвета классической калокагатии созревают зерна ее критики (Ксенофан, Сократ, Еврипид, Исократ и др.). Це­ленаправленное же и всесторонне- обоснованное наступление на од­нобокие "добродетели" атлетов повели киники. Идеологи демоса, лишенного, кроме всего прочего, и возможности тренироваться в гимнасиях, киники едко высмеивали такую "добродетель", как уме­ние свалить противника ударом кулака.

Стандартному идеалу "пре­красного и доброго" киники противопоставляли свою концепцию муд­реца, воплотившуюся в образе Сократа, а затем - Диогена 2. По­стулат духовной красоты человека - краеугольный камень учения Диогена Лаэрция, Диона Хрисостома, Кратета и Антисфена.

Свидетельством влияния агностики на мировоззрение эллинов явилось, в какой-то мере, рождение самостоятельного и весьма специфического литературного жанра - эпиникия. Но величальное творчество Симонида Кеосского, Пиндара и Вакхилида не является предметом нашего сообщения: речь идет, в основном, об их пред­шественниках. Эпиникий не сразу стал поэтическим отражением индивидуальных черт победителя. Сначала создавались величальные оды более общего содержания. Так же, как первые статуи атлетов в Олимпии,еще не носили персонального характера, а являлись толь­ко обобщенными образами сильнейших мужей Греции, так и первые эпиникии не создавались для каждого победителя в отдельности.

Таким универсальным эпиникием, исполнявшимся в честь олим- пионика (сперва единственно, а потом - наряду с персональными одами), был знаменитый "Тройственный каллиник" Архилоха:

Тенелла!

Светлопобедный - радуйся, о царь Геракл! Тенелла - светлопобедный -

И сам, и Иолай твой - два копейщика! Тенелла!

(Перевод В.Ннлендера)

Однако задачи агонистики и требования, предъявлявшиеся к атлетам, во времена Гомера, Архилоха и Пиндара не были одинаковы: это зависело от социальных условий и, соответственно, господст­вующих взглядов. А тезис классовости физического воспитания ав­томатически ликвидирует мнение о полном совершенстве и вездесущ­ности спорта в Элладе как статичное и антиисторичное.

Период УП-УІ вв. до н.э. в определенном смысле можно назвать "золотым веком" эллинской гимнастики и атлетики. Предлагали даже назвать этот отрезок олимпийской истории "агональным" (Г.Бург­хардт, В.Эренберг). Но в недрах "золотого века" вызревали новые взгляды, опрокидывающие прежние представления о гражданской доб­лести.

Формируется и крепнет древнегреческий полис. Вступают в свои права экономические законы полисной системы. Необходимость постоянной обороны способствует возрождению среди граждан поли­са стройной системы физического воспитания. В это же время "ари­стократическому идеалу физической силы, олицетворенному в фигурах гомеровских героев, зажиточные слои ремесленников и торговцев из ионийских городов противопоставляют новые ценности. Исходя из общественно важной мудрости, дающей силу экономике, главной доб­лестью является денежное богатство - важное условие жизни в поли­се"5.

Одновременно все больше усиливается классовое расслоение эллинского общества, все резче очерчиваются контуры рабовладель­ческого государства, те контуры, которые у Гомера носят порой еще расплывчатый характер. И все отчетливей против аристократи­ческого блеска агонистики выступает народное течение. Выражается оно в иронической критике атлетов. Кстати, прообраз этой критики - саркастическое отношение Гомера к ограниченному кулачному бойцу Эпею ("Илиада", ХХШ).

Итак, культ изолированной силы, с одной стороны, и культ бо­гатства и силы на фоне желательного интеллекта - с другой. Несом­ненным выражением этого раздвоения взглядов в гимнасиях был двой­ной культ Геракла и Гермеса, первый ив которых олицетворял физи­ческую силу, второй - интеллект и коммерческую смекалку. Кроме того, промежуточное место занимает культ Тесея - более изящного и утонченного, чем Геракл, но, конечно, в гораздо большей степени

- 182 -

атлета, чем Гермес. Все трое порой мирно уживались в эллинских гимнасиях, что явствует хотя бы из описания Мессенского гимна- сия у Павсания (ІУ.32.І).

Помимо "Тройственного каллиника", до нас дошло очень не­много архиловых строк, имеющих отношение к агонистике.Несомнен­но, однако, что обстановка агонтов была близка и поняла темпе­раментному, искреннему и отважному поэту.

Воин и патриот Архилох не прельщался внешней, показной стороной состязания.

Он ценил в согражданах преимущественно те качества, которые могли принести пользу отечеству, пригодиться не только на стадионе, но и в бою. Вот его оценка двух вождей (фр.бО/Д):

Нет, мне не нравится вождь горделивый, с изящной походкой И завитыми красиво кудрями, надменный, холеный. Пусть малорослый иной, пусть бежит он слегка косолапо,- Только бы твердо ступал по земле и был сердцем отважен!

(Перевод докладчика) Приведенные строки отчетливо характеризуют ⅛pητιi Архилоха. Не намного уступал Архилоху в эмоциональности его современник (или живший немного позже) Тиртей. Выразитель ин­тересов Спарты, он был ярким и тенденциозным поэтом. Его пони­мание и оценка ⅛fcτιi во многом совпадают с архилохо­

выми, хотя назвать Тиртея певцом аристократической калокагатии, конечно, нельзя.

Наивысшей доблестью человека и гражданина Тиртей считал воинское умение, опирающееся на физическую мощь. Тема эта у не­го звучит более целенаправленно, нежели у Архилоха, круг интере­сов которого был несравненно шире, чем у вдохновителя лакедомо- нян. В своем известном опусе (фр. 9/Д) Тиртей так наставляет молодежь:

Я не считаю ни памяти доброй, ни славы, достойным

Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе.·· Ибо не будет никто доблестным мужем в войне, Если не будет отважно стоять в виду сечи кровавой Или стремиться вперед в бой рукопашный с врагом: Это лишь доблесть и это лишь подвиг для юного мужа Лучше, прекраснее всех прочих похвал средь людей.

- 183 - (Перевод В.Латышева)

Как видим, и Архилох, и Тиртей во многом одинаково опреде­ляли роль и место агонистики в жизни общества. Правда* Тиртей предъявляет к соотечественникам более определенные, "узко воен­ные" требования, но у обоих поэтов сила и телесная красота об­ретают весомость лишь на службе у отечества.

Все явственнее физическое превосходство уступает первенст­во моральным качествам и, порой, богатству. Примечательно, что позднее Платон в своем "Государстве" более всего ценил граждан именно за эти "комплексные" достоинства: умение стать защитни­ком отечества и в физическом, и в интеллектуальном, и в экономи­ческом аспектах.

Верное определение этому явлению дал В.Рудольф в интересной монографии, посвященной агонистике эллинов: "Точное понимание отдельных областей и видов древнего спорта невозможно без знания истории физической культуры в античном мире, что в свою очередь, неотъемлемо от политической истории Греции" .

Многие ухе понимают пагубность нездорового ажиотажа, что разгорается на стадионах. Почти обожествляя атлетов, избранников и любимцев , публика нередко превозносила их лишь за феноменаль­ную силу кулачного удара или умение изуродовать противника, оста­ваясь в рамках параграфов Олимпийского Устава.

Горячо протестовал против атлетического зла: Солон: он умень­шил награды, выдаваемые победителям. А Еврипид называл атлетов- профессионалов "величайшим злом Греции"· И это тем знаменатель­нее, что широкое общественное мнение по-прежнему слепо подчиня­лось магии стадионной агонистики.

Итак, уже в древности писатели и философы восставали против спортивной идиотии, ратуя за разумную агонистику, выступая про­тив ее переоценки вообще и теневых сторон в особенности.

Из всех древнегреческих поэтов классической эпохи подобная критика наиболее резко и недвусмысленно представлена у Ксенофана. В одной из его эллегий (фр.2) выражена досада и горькая ирония по поводу бессмысленного возвеличения недалеких и заносчивых атлетов, победы которых бесполезны для полиса и соотечественни­ков:

Если кто в беге других превзойдет или как пятиборец В роще Зевеса себя выкажет прочих сильней,

Tauyнад Писейским потоком в Олимпии, или в борьбе он,

Или в кулачном бою к тяжкой победе прийдет,

Или же в схватке жестокой (что всеми зовется "панкратий"),- To благодарны вовек будут ему земляки.

Впредь и на играх ему предоставят почетное место, И от сограждан всегда будет еду получать, И от народа дары - все, что лучшего в городе сыщут. Первый на скачках, - опять слава ему и почет, Хоть по заслугам уступит он мне: ведь искусство поэта Выше, чем конская прыть или уловки борца.

Bct же, увы, не в почете оно. А ведь несправедливо, Если искусству ума силу народ предпочтет.

Пусть и могучих кулачных бойцов не имеет наш город, Нет ни борцов-крепышей, ни пятиборцев лихих, Ни бегуна быстроногого (как средоточия мощи, Что в состязаньи мужи ценят превыше всего), Но все равно в благоденствии город цветущий пребудет. Радости ж мало для всех, если в упорной борьбе Стать победителем в Писе удастся кому-то: Город ведь мой оттого вовсе не станет сильней.

(Перевод докладчика) Поэт скорбно напоминает, что знания, науки, искусство, интеллект приносят обществу неизмеримо большую пользу нежели без­думная быстрота ног или сила могучих рук, не направляемых соот­ветствующим разумом. Стоит ли говорить, что эта очевидная мысль, к сожалению, не утратила актуальности и сегодня...

Тем не менее, эллинские города-государства неустанно сопер­ничали друг с другом за первенство как на политической, так и на спортивной арене.

Итак, fcpβτιf Ксенофана более всеобъемлюща, чем у Ар­

хилоха и Тиртея: он воспевает гармоническое телесное развитие в соединении с интеллектом. Причем, открыто отдает предпочтение интеллектуальному перед физическим. Поэт выступает с откровенной критикой новых общественных слоев ионийского полиса. И эта кри­тика - отзвук длительного спора цежду сторонниками физической и

- 185 -

умственной культуры·

Ho9выступая против ограниченности агонистики» Ксенофан од­новременно показывает себя ее глубоким знатоком. В частности, в упомянутой эллегии виды олимпийских состоязаний перечислены именно в той последовательности, в какой они традиционно чередо­вались на берегах Алфея·

Итак, влияние &ρνή в среде аристократии и в УІ-У вв.

ничуть не ослабевает, хотя и носит ухе иной характер, нехели во времена Архилоха и Тиртея. А критическое направление в произве­дениях названных поэтов особенно заметно на фоне грядущего вели­чального творчества Пиндара, Симонида Кеосского и Вакхилида. Ибо по мере расслоения эллинского общества индивидуальные доблести олимпиоников все более заслоняли в поэзии доблесть грахданскую.

1. Лосев А.Ф. Классическая калокагатия и ее типы. - "Вопросы

эстетики", I960, № 3, с. 416 и далее.

2. Нахов И.М. Классическая калокагатия и кинический идеал. -

"Тезисы докладов Ш Всесоюзной конференции по классической филологии". - Киев, 1966.

3. Bilinski В. Antyczni krytyky antycznego sportu.- "Meander",

1956, № 9, р.289.

4. Rudolph W. Oiympischer Kampfsport in der Antike∙ B∙, 19б5» р.4.

<< | >>
Источник: ПРОБЛЕМЫ АНТИЧНОЙ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ (ДОКЛАДЫ XlV МЕЖДУНАРОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ АНТИЧНИКОВ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН «ЭИРЕНЕ») II ИЗДАТЕЛЬСТВО АН АРМЯНСКОЙ CCP ЕРЕВАН 1979. 1979

Еще по теме КРИТИКА АГОНИСТИЧЕСКОЙ ОГРАНИЧЕННОСТИ В ЭЛЛИНСКОЙ ПОЭЗИИ УП-УІ вв. до н.э.:

  1. ПОПЫТКА ОГРАНИЧЕНИЯ КОНЦЕНТРАЦИИ ЗЕМЕЛЬ И РАБОВ В КОНЦЕ I в. ДО Н. Э. И I в. Н. Э.
  2. № 47. КРИТИКА СПАРТАНСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ (Аристотель, Политика, II, 6, 14—23)
  3. Критика христианства античными авторами. Древнехристианская литература
  4. Эллинская культура в V–IV веках до нашей эры
  5. ГУМАНИЗМ ЭЛЛИНСКОЙ ТРАГЕДИИ
  6. КРИТИКА ДРЕВНЕИОНИЙСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О СЕВЕРНЫХ СТРАНАХ И "СКИФСКИЙ РАССКАЗ" ГЕРОДОТА
  7. Расцвет эллинской рабовладельческой демократии
  8. Эллинские племена на рубеже II и I тысячелетий
  9. Эллинские племена на рубеже IX и VIII вв. до н. э
  10. Эллинская образованность и лите­ратура.
  11. ГЛАВА XXXII ЭЛЛИНСКАЯ КУЛЬТУРА V—IV вв. до н. э.
  12. ЭЛЛИНСКИЕ БОГИ В СКИФИИ? (К семантической характеристике греко-скифского искусства)
  13. Колонизационная деятельность греков. Образование эллинских полисов в Причерноморье (Ольвия, Пантикопей, Херсонес, Танаис)
  14. "ВОЗВРАЩЕНИЕ ЭРОТА": ΔΗΥΤ2 - КЛЮЧЕВОЙ ТЕРМИН ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ МЕЛИКИ
  15. § 2. Источники литературные.
  16. 3. Культура и религия палестины. Иудаизм и библия Искусство и литература Израиля и Иудеи
  17. Поэзия и литературная проза
  18. Науки и искусства в македоно-эллино-александрийский период
  19. М. Туллий Цицерон (Род. в 106, ум. в 43 году до Р. X.)