Мраморная капитель из Ольвии
Руины Ольвии задолго до начала планомерных исследований, предпринятых Б. В. Фармаковским, подвергались хищническим раскопкам. Многие памятники, добытые при этом, вошли в состав частных коллекций.
Одно из таких собраний, которое хранится теперь в Государственном историческом музее в Москве, принадлежало известному нумизмату П. О. Бурачкову. Средиего большой и ценной коллекции, содержащей сосуды, терракоты, ювелирные изделия, монеты, произведения искусства и т. д., имеется один памятник, который вызывает специальный интерес в связи с новыми раскопками агоры Ольвии.
Этот памятник 1(рис. 1, 2)представляет собой капитель коринфского ордера, высеченную из мрамора. Сейчас поверхность ее покрыта патиной желтоватого цвета. Высота капители 0,54 м, диаметр нижней части 0,548 м. Капитель, несмотря на повреждения (отбиты волюты, большие сбои на закраинах абака, на одной из сторон потерты верхние части аканфовых листьев), довольно хорошо сохранилась, что позволяет судить о высоком качестве исполнения памятника.
Особенностью капители является ее трехфасадность. Поэтому капитель в плане представляет собою треугольник со слегка вогнутыми сторонами (рис. 3).
На каждой из лицевых сторон капители имеется орнамент, образованный волютами, выходящими из одного ряда аканфовых листьев или, скорее, пальметт, поднимающихся над валиком и обрамляющих кругом нижнюю часть капители. Каждую из трех волют снизу поддерживают по три пальметтообразные листа аканфа. Между завитками волют, из-за которых выступают острые листья растения,— гладкое поле. На нем с трех сторон капители помещено по черепу домашнего животного. Два из них одинаковы — это сильно схематизированные сужающиеся книзу черепа быков; третий череп — горбоносый.
17*
259
\ МРАМОРНАЯ КАПИТЕЛЬ ’ из ольвии
Букрании сверху вплотную примыкают к гладкому, имеющему закраины, слегка вогнутому абаку.
На одной из сторон абака слева сохранились еле заметные процарапанные буквы Н, А и, возможно, между ними 1 (рис. 1).Особенности капители из Ольвии заставляют обратиться к вопросу о ее назначении. В античной архитектуре нам известны лишь очень редкие случаи применения таких форм капителей 2. Там, как правило, использовались четырехфасадные капители, которые обеспечивали прочную связь с лежащими на них архитравами и, кроме },того, создавали симметрию при обзоре архитектурного памятника. Поэтому нам представляется, что ольвийская капитель имела другое назначение. Ее трехсторонность и гладкая поверхность треугольного поля верхней части капители, не имеющей выемки для скрепления с архитравом, приводит к мысли, что капитель увенчивала свободно стоящую колонну, служившую подставкой для какого- то памятника — посвящения одному из божеств, почитавшемуся в Ольвии, или приношения в честь какого-либо знаменательного события. Можно привести много примеров подобного использования отдельно стоящих колонн на священных участках или некрополях античных городов 3. Интересны изображения отдельных колонн на ряде сосудов, которые дают возможность судить, что колонны, увенчанные капителями, часто служили подставками под треножники 4. Эти изображения позволяют рассматривать и капитель из Ольвии тоже как подставку под треножник. С формой треножника хорошо сочетается трехфасадность капители.
Такую же форму подставки под треножник имел один из памятников в Милете. Его реконструкцию на основании многих аналогий дает Т. Виганд 5. Кроме того, к предположению об использовании капители из Ольвии как подставки под трзножник заставляют склониться сохранившиеся в двух углах хорошо обработанной и гладкой верх ней поверхности капители углубления размером 3,7 см (глубина) X 1,5 см (ширина), которые, видимо, служили для укрепления ножек треножника (рис. 3).
Изображения треножников на колоннах в вазописи дают два варианта высоты колонн: они бывают выше человеческого роста или примерно ему соответствуют.
Изображается также и капитель со стоящим на ней треножником на очень низком барабане. Ольвийская капитель, скорее всего,
была рассчитана на постановку на высокую колонну, высотою не менее 2—2,5 м. Это можно заключить исходя из следующих наблюдений: сверху листы аканфа или пальметт обработаны очень общо, букрании изображены несколько наклонно, с явным расчетом их обзора, как и пальметт, снизу.
О МРАМОРНАЯ КАПИТЕЛЬ ИЗ ОЛЬВИИ
В целом колонна с треножником служила, по-видимому, посвящением божеству и была помещена, скорее всего, на Ольвийской агоре, а точнее — на теменосе. Около раннего храма Аполлона V в. до н. э. была обнаружена подставка под свободно стоявшую колонну диаметром 0,56 м, т. е. примерно соответствующим диаметру нижней части капители β. Эта находка дает возможность предположить, что около храмов ольвийского теменоса могли стоять алтари для приношений в виде отдельно поставленных колонн. Такая традиция от раннего времени могла быть сохранена в религиозной жизни Ольвии и в эпоху эллинизма — времени создания исследуемого памятника.
Рассматривать капитель со стоявшим на ней треножником как посвящение позволяют и украшавшие ее черепа жертвенных животных — быков. Изображения черепов жертвенных животных, особенно букрани- ев, часто встречаются на различных античных памятниках, особенно на алтарях 7. Букрании в сочетании с треножниками, стоящими на колоннах, имеются и в вазописи 8. Последнее доказывает, что включение бук- рания в украшение ольвийской капители не является случайностью или чисто орнаментальным мотивом, а деталь эта придавала памятнику определенное значение. Букрании, как нигде в Северном Причерноморье, получили широкое распространение в Ольвии: особенно характерны для Ольвии плоские литые свинцовые букрании 9. Новейшие исследования Ольвии пополняют число этих сакральных памятников. Так, при исследовании теменоса в одной из ям, заполненных выбросом вотивных предметов, было обнару жено восемь бычьих черепов с отверстиями для прикрепления гирлянд и розеток 10.
Все это свидетельствует о большом значении букраниев в ритуале ольвийских культов u. Публикуемая капитель дает новый аспект в вопросе использования букраниев.Мотив букрания очень древен. Он хорошо прослеживается в древне- госточных культурах, в крито-микенском искусстве 12. В греческом
З ПЛАН КАПИТЕЛИ
искусстве он приобрел особую популярность в эпоху эллинизма, видимо, в связи с проникновением в греческое общество влияний восточных культур.
На различных памятниках античного искусства можно наблюдать букрании двух типов — череп быка или голова животного со шкурой и ушами 13. Оба эти типа встречаются в Ольвии. Букрапий на капители примыкает к первому типу. Букрании в виде черепов, о которых говорилось выше, встречаются уже с IV в. до н. э., например, в вазописи. Известны они также на ряде памятников III в. до н. э. Некоторые из них особенно близки букраниям ольвийской капители: это букрании, украшавшие Арсинойон (постройка 281 г. до н. э.) и Птолемейон (III в. до н. э.) на о. Само- фраке 14. Близкую аналогию представляют также букрании Казанлык- ской гробницы и букрании на одном мраморном рельефе эллинистического времени из Истрии 15. Для букраниев этих памятников характерно сильное сужение черепа животного книзу и сочетание черепа с элементами живой бычьей головы, создающее впечатление, что с головы животного была снята шкура, но при этом сознательно оставлена челка с завитками шерсти и рога. Тип букрания на ольвийской капители, находящий аналогию среди букраниев III в. до н. э., помогает решению вопроса о дате памятника.
Приведенные сопоставления букраниев вводят изучаемую капитель в круг памятников III в. до н. э. Формы капители и ее орнаментация не противоречат этой дате. В капители имеется ряд признаков, связывающих ее ^начальной простейшей формой коринфской капители. Это, прежде всего ее пропорции, построенные на соотношении равных размеров диаметра и высоты.
Признак этот отмечен еще Витрувием, как один из характерных для древнейших коринфских капителей 1е. Один ряд аканфовых листьев в нижней части ольвийской капители заставляет вспомнить капитель храма Аполлона в Бассах последней трети V в. до н. э.п Подобная традиция выполнения аканфовых листьев была сохранена на капителях зданий III в. до н. э., например, капители коринфских колонн храма Артемиды Лафрии в Мессене 18. Кроме того, обращает на себя внимание неразвитая форма аканфовых листьев, напоминающих пальметты. В связи с анализом формы капители следует признать, что среди известных нам архитектурных памятников полной аналогии ей нам подобрать не удалось. Видимо, это связано с назначением капители как подставки под треножник. При исполнении памятника мастер придерживался определенных законов построения капители коринфского ордера, однако особое назначение капители позволило ему внести некоторые отклонения: высечь изображения черепов животных и поместить под волютами капители по три аканфовых листа, а не один, как это, почти как правило, было принято в коринфском ордере. Не находят аналогии и острые листья растений, выступающих из-за волют.
Техника исполнения капители также позволяет считать ее не выходящей за рамки эпохи эллинизма. Кое-где сохранились следы троянки, поверхность деталей не имеет следов полировки. Полностью отсутствует прием обработки мрамора сверлом.
Изготовление ольвийской капители в III в. до н. э. дает основание полагать, что свободно стоящая колонна с капителью коринфского ордера с водруженным на ней треножником являлась частью священного комплекса теменоса догетского периода. Возможно, что она стояла около храма Зевса, сооруженного в начале III в. до н. э.1®, и составляла вместе с этой монументальной постройкой и алтарями единый ансамбль.
Мраморная капитель из Ольвии, хранящаяся в ГИМ, является не только ценным памятником, который дополняет наше представление об ансамбле Ольвийской агоры, но она уникальна для культуры античных государств Северного Причерноморья в целом, так как служит пока единственным примером использования архитектурного ордера в качестве подставки под треножник и представляет собой редкий образец коринфского ордера в Причерноморье.
Инв.
№ 1168. Российский Исторический музей. Указатель памятников. М., 1893, стр. 466. Поскольку этот памятник происходит из частного собрания, то всегда могут возникнуть сомнения в точности его паспорта. Однако некоторые особенности публикуемой капители (например, изображения букраниев, которые очень характерны для Ольвии эллинистического периода)и находка на теменосе Ольвии подставки под свободно стоящую колонну (об этом и о букраниях см. выше) придают предположению о том, что публикуемая капитель была найдена в Ольвии. большую вероятность. Кроме того, нельзя не отметить научной тщательности П. О. Бурач- кова при указании в описи его коллекции места находки того или иного памятника.2 Например, трехфасадная ионийская капитель в храме Аполлона в Бассах (ВИА, т. III, кн. I. М., 1949, стр. 187, 188).
3 К. К ϋ b 1е г.. Die Ausgrabungen im Kerameikos. AA, 1943, Hf. III/IV, ABB. 4; F. FurtwiBgler. Aegina Miincben, 1906, табл. 64; F. S t u d- n i с z k a. Die Siegesgoettin. Leipzig, 1898, табл. I, рис. 1, табл. V.
4 C. Cbipiez. Columna. D—S, t. I, parte 2, Paris, 1887, стр. 1353; E. P f u b 1. MaIerei und Zeicbnungen der Griecben. Miincben, 1923, Bd. III, рис. 590;
A. Oliver. Tbe Lycurgus Painter; an apuIian Artist of tbe fourtb century
B. C. «Tbe Metropolitan Museum of art. Bulletin», summer, 1962, рис. 2;
K. Lebman-HartlebiBn. We- sen und GestaIt griecbiseber HeiIigti- mer. «Die Antike», Bd. VII, Hf. 1, Berlin—Leipzig, 1931, рис. 1. d;
L. D e u b n e r. Attiscbe Feste. Ber- Iin, 1956, рис. 34.
lT. Wiegand. MiIet. Ergebnisse der Ausgrabungen und Untersucbungen seit dem Jabre 1889. Berlin—Leipzig, 1922. Bd. I, Hf. 6, рис. 86, 88.
iОб этом нам любезно сообщил А. Н. Ка-
расев. В ею последней работе о раскопках теменоса (А. Н. Карасей. Монументальные памятники Ольвии. «Ольвия». М.—Л., 1964, стр. 36) он упоминает о находках пяти постаментов для установки на них скульптур и стел, но интересная для нас деталь специально не отмесается.
’ Е. К а г а р о в. Культ фетишей, растений и животных в Древней Греции. СПб., 1913, стр. 37.
8 D—S, рис. 1794; A. O l і v е г. Указ. сос., рис. 2.
• Е. О. Прушевская. Торевтика. АГСП, стр. 333, рис. 11в; Э. Штерн называет эти букрании даже «характерным гербом Ольвии»
(Э. Ш т e pJh. Краткий указатель
Музея Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1913, стр. 30); П. О. Карышковский. Заметки о монетах Ольвии. СА, 1960, № 3, стр. 301 сл., рис. 2.
1® А. Н. К а р а с е в, Е. И. Леви. Ольвийская агора (по раскопкам 1946—1957 гг.). СА, 1958 , № 4,
стр. 140, рис. 13.
11 В связи с большим знасением жертвоприношений культовых животных следует упомянуть встресающиеся в эл- линистисеское время в Ольвии гораздо саще, сем в других центрах Присерноморья, нротомы жертвенных животных и целые фигурки бысков (Е. И. Л е в и. Материалы Ольвийского теменоса. «Ольвия», стр. 171, рис. 41, 1).
12 Е. Катаров. Указ. сос., стр. 37; A. Evans. My
Еще по теме Мраморная капитель из Ольвии:
- № 159. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ОЛЬВИИ И МИЛЕТА
- К вопросу о культе Аполлона Дельфинин в Ольвии
- Новые архитектурные ТЕРРАКОТОВЫЕ УКРАШЕНИЯ из Ольвии
- ДРЕВНЕЙШИЕ СЛОИ ОЛЬВИИ
- № 157. ПОСТРОЙКА ГОРОДСКОЙ СТЕНЫ В ОЛЬВИИ
- № 160. ПОЛОЖЕНИЕ ОЛЬВИИ ПОСЛЕ ГЕТСКОГО РАЗГРОМА
- Проблема становления Ольвии как города и полиса относится к числу важнейших и еще не решенных в науке вопросов.
- № 156. ОПИСАНИЕ МЕСТОПОЛОЖЕНИЯ ОЛЬВИИ (Дион Крисостсм, XXXVI)
- Умственная жизнь греков в цветущий период их истории
- УМСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ ГРЕКОВ В ЦВЕТУЩИЙ ПЕРИОД ИХ ИСТОРИИ
- Архитектура.
- Средиземное море и финикийская колонизация
- ПЕРСТЕНЬ СКИЛА
- 4. ИБЕРИЙСКИЕ ДРЕВНОСТИ
- Колонизационная деятельность греков. Образование эллинских полисов в Причерноморье (Ольвия, Пантикопей, Херсонес, Танаис)
- Глава XVI · ИСКУССТВО
- САБАТЕНЫ (лат.Sabatheni1греч.∑αβαθηvoi) - см. Саббатеи.
- СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ В Ш-П ВВ. ДО Н. Э.