<<
>>

ОБРАЗНАЯ СИСТЕМА ТЕАТРА ПЛАВТА И РИМСКИЕ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

К.П.ПОЛОНСКАЯ (Москва)

Римляне очень долго сохраняли традиции ритуальных, обрядо­вых игр, в которых большое место отводилось карнавальному ве­селью и балаганным представлениям.

Эти игры могли быть проник­нуты духом перевернутости отношений, пародирования (например, в праздниках Сатурналий). Смешное здесь выступало как параллель серьзным сторонам обряда, а игру часто строили по принципу уд­воения, который конкретизировался в форме путаницы, притворст­ва; болььое место отводилось насмешкам и ритуальному развенча­нию для фактического утверждения (фе-сценнины, насмешки в свадеб­ном обряде, солдатские триумфальные песни и поношения), а также различным формам противопоставления - борьбы противоположных начал (например, агон)1 .

Все эти принципы народных игр определили систему образного восприятия действительности в период формирования римского теат­ра, так как традиция их была очень устойчива к тому времени, когда под сильным напором греческой культуры, литературы и языка стала в FJ веке складываться римская письменная литература.

Ооразные представления, сформировавшиеся в атмосфере празд­ников, оказались необыкновенно живучи, они очень долго сохраня­лись и в письменной литературе. Особенно отчетливы они на ран­нем этапе развития театра, когда охваченная карнавальным настро­ением играющая толпа уже разделилась на активных и пассивных участников, на актеров и зрителей, то есть когда театр стал

- 137 -

театром в нашем понимании c.

В комедиях Плавта, воспринявших многие стороны карнавальной символики, зафиксирован,таким образом, переход от праздника к театру и продолжающаяся жизнь этого праздника в театре.

Основные выводы плавтоведения, подтвержденные последними находками также позволяют утверждать, что образная система театра Плавта определяется наложением этих архаических пред­ставлений на заимствованные из греческой новоаттической комедии сюлет и маски, а также специфической формой соотнесенности то­го и другого с реальной жизнью, с твердыми социальными и семей­ными устоями римского быта конца Ш - начала П вв.

до н.э. Вот почему в комедиях Плавта не обнаруживается ни зеркального отра­жения действительности, ни сознательного сатирического ее изоб­ражения, но сложная форма преломления этой действительности.

Перевернутость отношений, пародирование, карнавальная игра, предполагающая перемену обличья, притворство (adsimuiatio ) и несущая в себе ощущение изменчивости, противоречивости, - все это существенно влияло на всю образную систему театра Плавта. Перевернуто® царит в его пьесах. Ею пронизаны и семейные отно­шения (мужа и жены, отца и сына, сына и родителей) и отношения социальные (взаимоотношения господина и раба) .

Но перевернутость сказывается не только во взаимоотношениях действующих лиц и влияет на их характеристику. Она неизбежно обнаруживается и в системе понятий, носителями которых являются персонажи комедии.

В мировосприятии древних всегда сильна была связь между социально значимым и актуальным настоящим и его предполагаемым прообразом в минувшем. То обстоятельство, что минувшее выступа­ло в закрепленной обрядом ритуальной форме, не мешало этой свя­зи, но приводило к тому, что в театральной игре вполне современ­ные и рационалистически организованные понятия низводились до иного, связанного еще с архаическим мышлением уровня. При этом ритуальный момент всякий раз эстетически переосмысливался в данной конкретной социальной среде и применительно к основным конфликтам современности.

*A-,∙в конце Ш и начале П вв. Ъто были вполне реальные кон­фликты, связанные с угрозой, которая нависала над традиционными

римскими духовными ценностями в связи с выходом IjHMa из общинно­полисного состояния и растущей эллинизацией.

Известно, что по понятиям римлян этой эпохи, общий интерес должен был превалировать над частным, а личная жизнь полностью подчинялась требованиям интересов римского общества; весь смысл жизни и деятельности римского гражданина заключался в тех Virtutes, носителем которых он считался и которые составляли римские духовные ценности 5 .

В новоаттической комедии римский комедиограф нашел повышен­ное внимание к частным интересам отдельного человека, к его внутреннему миру. Он увидел, что разные стороны человеческого характера раскрываются в ситуациях, связанных,главным образом, с любовными переживаниями и семейными отношениями. В римской жизни Ш-П вв. такой интерес только еще начинал пробуждаться и вызывал резкое осуждение 6. Поэтому близкой к народной игре паллиате была чужда духовная атмосфера менандровой комедии.

Лишь в немногих случаях поэт использовал "новую" комедию для прямого выражения своих взглядов,и, не освобождаясь полно­стью ст жизненной стихии, заложенной в обряде, дидактически ос­мысливал отдельные проблемы своих греческих оригиналов (напри­мер, в "Амфитрионе", "Стихе", "Трех монетах" и др.). Обычно же материал "новой" комедии воспринимался Плавтом как нечто недо­пустимое, враждебное всему тому, что служило на пользу государ­ству. Ценности греческого общества эллинистической эпохи, ус­военные римлянами через новоаттическую комедию, в большинстве случаев воспринимались как пародия на римские духовные ценно­сти, более того, как гротескная их противоположность, и поэтому легко укладывались в традиции народной игры и облекались в соот­ветствующие формы римского театра.

Фольклорная и обрядовая традиция, выступая в игре, определя­ет в значительной степени характер драматического действия и является своего рода подсознательным его слоем. В то же время, лексическая форма комедии, самый текст ее, пронизан римской действительностью и как бы формирует ее понятийную систему. А присущее комедии карнавальное настроение изменчивости, одно­временного сосуществования противоположных чувств и состояний, неизбежно распространяется на широкую сферу человеческих отно­

шений, обнаруживается в текучести тех категорий, которые предста­влялись устойчивыми в повседневной действительности. Даже софис­тические представления об относительности истин, перенесенные на римскую почву, наивно раскрываются в театре Плавта.

При этом и они, и понятия, лежащие в русле римских духовных ценностей, пере­осмысливаются в соответствии с законами народной игры.

Раб-интриган, например, являющийся, по сути, фольклорным хитрецом и обманщиком-трикстером, выступает в комедиях Плавта как один из ведущих персонажей, иногда даже как заместитель и двойник молодого человека, а это, в свою очередь, определяет ход действия многих пьес.

Но когда понятии доблести применяется к рабу, оно переосмыс­ливается и наполняется противоположным содержанием. Доблесть раба заключается в том, чтобы украсть общественные деньги, дать ложную клятву ("Ослы",323), обмануть доверившегося ему, быть неверным хо­зяину ("Перс", 268) или обокрасть его ("Ослы", 558). Если раб при­ведет в исполнение все свои хитрости, то именно доблестью он пре­взойдет царей ("Псевдол", 532). В пьесах Плавта все те лексические обозначения, которыми обычно пользуются для восхваления свободно­го человека и доблестного гражданина, применимы, оказывается, к рабу. Он optinβt fIrmitudinem animi, fortiter fert malum, но это несчастье - побои ("Ослы", 320,323), он совершает Двойной подвиг" и заслуживает двойных доспехов, так как высмеял и "разы­грал" старика: ut Iuei erum majorem meum Iepide, ut IudL fica- tuβt ("Бакхиды", 641 сл.) Таким образом, доблесть раба-ин­

тригана - это его совершенство в искусстве строить интригу, и важ­на здесь не только цель интриги- добывание денег и выкуп девушки, но именно путь к этой цели, а он, в соответствии с традицией кар­навальных игр, заключается в том "розыгрыше"( ludi Iudificabilee "Касина", 761), который одна, более удачливая группа персонажей, устраивает другой, терпящей, как правило, поражение. Эта победа бывает одержана благодаря доблести раба, которая заклю­чается в его"подлом коварстве"( malitia fraudulenta

"Псевдол", 582). Поэтому раб-интриган и стоит в центре театральной игры у Плавта.

Условия праздника, как правило, предполагают утрирование

характерных черт масок греческой "новой” комедии и гротеск. Они позволяют ввести в праздник реакцию на современную жизнь, сооб­щая персонажам комедийной игры те свойства, которые были особен­но нетерпимы в определенных слоях римского общества и считались такими людьми, как г.атон, "гнусными новшествами"( nova fiagi- tia). Эти недостатки уже и в жизни рассматривались как вы­ражение доведенных до крайности, до своей противоположности до­стоинств римского гражданина. С. Ji. Утченко в указанной .выше статье называет эти пороки парадигматическим рядом к соответствующим доблестям ( Virtutes ), но в комедии утверждение в созна­

нии зрителей традиционных духовных ценностей, противостоящих этим "гнусным новшествам", могло осуществляться только через перевернутость, амбивалентность, словесное высмеивание и развен­чание ради фактического утверждения.

Можно видеть, как обесценивается, теряет свое истинное зна­чение и приобретает черты "гнусных новшеств" понятие доблести, когда его применяют, например, к хвастливому воину.

Если обратиться к римской жизии, то здесь все, связанное с войной, было овеяно славой подвигов, а стремление к славе (gloria, gloriae cupiditas ) стояло в первом ряду римских духовных ценностей. Воин же, как фольклорный герой, еще раньше, в греческой комедии, а теперь в римской, принадлежал к группе персонажей, терпящих поражение по законам игры. Он - агеластос, над которым все смеются и который обычно остается в дураках ?. Все, к чему стремится воин, не имеет ничего общего C истинным стремлением к славе; в большинстве случаев, это желание утвердить себя, свой престиж, прославить свою красоту и подвиги, получить девушку, или вернуть потерянные деньги. Воин высокомерен, чван­лив, и его чванство ( superbia ) - это как бы продолжение и доведение до крайности присущего рижскому гражданину сознания собственного достоинства (gravitas ).

В ТО же время Superbia воина противоположна gravitas ; точно также его ambitio

доводит до крайности, до отрицательного качества истинно римское стремление К славе И противостоит Cupiditati gloriae . Поэтому и храбрость воина, и его подвиги на деле - ложь, virtus воина профанируется всем его поведением. Это не подлинная virtus, НО superbia И ambitio ⅛ И такое восприятие ИХ —

результат перевернутости, принятой в балагане. В комедиях Плав­та воин, как правило, терпит поражение. В столкновении с утверж­дающими карнавальную веселость персонажами он неизбежно должен проиграть - это закон карнавальной игры. Унижение воина являет­ся не только торжеством смеха, праздника и веселья, но и утверж- енисм тех римских ценностей, которые по закону перевернутости переводятся в противоположный ряд, становятся недостатками и подвергаются поруганию для вящего утверждения подлинных ценно­стей, происходящего в сознании зрителей.

То обстоятельство, что воин, в соответствии с маской ново­аттической комедии, является греческим наемником, как раз и способствует разоблачению его для утверждения подлинно рим­ских духовных ценностей, таких, как gravitas И Cupidi-

tao gloriae

Другой агеластос - сводник. Благочестие (pietas ), вер­ность данному слову ( fides )fбезупречное выполнение своих обязанностей - все это достоинства, которые обязательны для рим­ского гражданина. Применяются эти понятия и к своднику (или рос­товщику). Но и здесь они попадают в функциональную зависимость от образности, присущей римским Сатурналиям, и восходящей к пе­ревернутости. Свой долг( Officium ) сводник видит в том, чтобы нарушить данное прежде слово, если это сулит ему наживу, так как деньги для него дороже всего на свете ("Псевдол", 376 сл.) Также и pietas сводника заключается в стремлении к наживе. Он обоже-ствляет наживу (lucrum, pecunia, argentum ). у Дор- дала ("Перс”) ЭТО богиня - Fortuna Lucrifera (ст.515),

и ее он готов прославлять. Девушка, назвавшая себя Lucrie, привлекает внимание сводника также и своим именем ("Перс", 422- 425), а после удачной сделки - продажи девушки - он бесконечно горд собой: вилте probus, sum Iepidus civis ut ego hodie fui benignus, bonus esse volo ex hoc die (cτ. z*76, 479) ♦

Одним словом, поскольку все, что рассматривалось в жизни как гру­бое нарушение благочестия, в устах сводника приобретает противо­положный смысл, то и понятие честности и порядочности в применен нии к своднику наполняется противоположным содержанием. Таковы и Дордал в "Персе", и Мисаргирид "Приведениях", и Баллион в "Псевдоле”. (Кстати, именно переважнутостью понятий следует объ-

пенять и перевернутость в значении жен многих персонажей, на­пример, сводник ьіисаргирид, сводня Клеарета, голодный парасит Caтурион и др.).

В связи со сводником такое заострение понятий имело еще один аспект. В системе римских духовных ценностей одно из важ­ных мест занимала бережливость (parsimonia ). Угроза перера­стания ее в роскошь ( Iuxuria ), а в других случаях в

жадность ( avaritia ) была вполне реальна, и Катон, отстаивая "добрые старые нравы" против "гнусных новшеств", большое место отводил борьбе против жадности 8.

В условиях тетральной игры поругание жадности и сводника, как ее носителя, и есть торжество в сознании зрителей истинной бережливости. А характер народной игры, где происходит столкно­вение двух враждующих групп и осуждение одного из противников, требует посрамления сводника и даже глумления над ним. Это по­срамление проводится по всем правилам карнавальной игры в двух комедиях Плавта*"Псевдол" (ст. 357 и сл.) и "Перс" (ст. 803 и сл.). В "Персе" жертву не только ругают, но и пинают, и бьют, и пляшут вокруг нее непристойный танец. В обряде такие издева­тельства совершались над "козлом отпущения", в комедии же они приобретают особенную актуальность и выразительность в связи с отношением приверженцев добрых старых нравов к тем nova flagi- tia , которые противостояли римским доблестям и должны были быть уничтожены ради торжества истинных ценностей, стоящих в противоположном ряду.

Сводник комедии сталfтаким образом, воплощением жадности ( avaritia ), в которую перерастает истинная бережливость

( parsimonia ) и из достоинства становится недостатком. За­

кон игры и карнавала своим принципом утверждения через уничтоже­ние и здесь обновляет значение традиционных римских ценностей, но в образной системе Плавта сводник оказался наиболее однознач­ной фигурой, так как традиции народной игры предусматривали глумление над ним.

1. О концепции "второго аспекта", "двойника" и их архаической

природе см. Фрейденберг О.М. Происхождение пародии. - "Труды по знаковым системам", вып.6. Тарту, 1973; Золота­рев А.Родовой строй и первобытная мифология. M., 1964; Иванов В.В. и Топоров В.Н. Славянские моделирующие семио­тические системы. M., 1965.

2. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле. M., 1965, с.276 и др.

3. Handley E.W. Menander and Plautus· A Study in Comparison,

ь.і 1968; Тройский И.М. Комедия Плавта "Бакхиды" и

новонайденные отрывки ее оригинала. - "Проблемы античной культуры". Тбилиси, 1975, с.139-153.

4. Полонская К.П. Игра в комедиях Плавта. - "Античность и совре­

менность". M., 1972, с.296-307.

5. Утченко С.Л. Две шкалы римской системы ценностей. - ВДИ, 1972,

№ 4, 1973, № 4.

6. Плутарх (Катон Старший, гл.З) рассказывает об оппозиции, ко­

торую встречали некоторые аспекты деятельности и личного поведения Сципиона Старшего.

7. Segal Е. Roman Laughter. The comedy of Plautus. Harvard, i968.

8. См. Плутарх, Катон Старший, гл.18. Также Авл Гелий пересказы­

вает одно место из Carmen de moribus Катона, где говорит­ся: Avaritiam omnia vitia habere putabant (N∙A∙, XI, 2)∙

<< | >>
Источник: ПРОБЛЕМЫ АНТИЧНОЙ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ (ДОКЛАДЫ XlV МЕЖДУНАРОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ АНТИЧНИКОВ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН «ЭИРЕНЕ») II ИЗДАТЕЛЬСТВО АН АРМЯНСКОЙ CCP ЕРЕВАН 1979. 1979

Еще по теме ОБРАЗНАЯ СИСТЕМА ТЕАТРА ПЛАВТА И РИМСКИЕ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ:

  1. 45. духовное развитие российского общества на протяжении 90-х гг. оцените изменения духовной жизни российского народа, назовите основные характеризующие духовную жизнь на протяжении 90-х гг., ценности, которые являются для вас ориентиром в сегодняшней жизни.
  2. № 90. НАДПИСЬ ПЛАВТИЯ СИЛЬВАНА
  3. 56. Послевоенное развитие страны 1945-1953. Обострение международных отношений и начало *Холодной войны*. Созд. социалист.лагеря и борьбы 2х систем. Четвертый пятилетний план восстановл. и развития экономики СССР, его итоги. Духовная жизнь советского общества. Продолжение полит.репрессий
  4. А.В. МИШУЛИН. АНТИЧНАЯ ИСПАНИЯ ДО УСТАНОВЛЕНИЯ РИМСКОЙ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ В 197г. ДО Н.Э. И3ДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР. МОСКВА - 1952, 1952
  5. Возникновение театра
  6. ЛИТЕРАТУРА. ТЕАТР
  7. § 1. Школа, театр, изобразительное искусство.
  8. СИСТЕМА ОРГАНОВ ВЛАСТИ И УПРАВЛЕНИЯ В СССР В 20-Е - 30-Е ГОДЫ. ФОРМИРОВАНИЕ И УПРОЧЕНИЕ АДМИНИСТРАТИВНО-КОМАНДНОЙ, ТОТАЛИТАРНОЙ СИСТЕМЫ.
  9. 11. Культура и быт народов России в ХVIII веке (просвещение и наука, архитектура, скульптура, живопись, театр). (10)
  10. 51. Особенности социально-экономического развития РФ в 2000-2011 гг. Отметьте достижения, проблемы, трудности в этойобласти. Отличается ли, на Ваш взгляд, экономическая система современной России от советской экономической системы? Свой ответ аргументируйте.
  11. 55. Духовная и культурная жизнь в СССР в 50 – 60 – е годы.
  12. Культурная и духовная жизнь в конце ХХ-начале XXI века.
  13. Римская история. От изгнания царей до падения западной римской империи.