<<
>>

В произведениях античны:; авторов римского периода обращает на себя внимание множество чудесных истории, описаний сверхъесте­ственныхявлений

фантастических животных, деревьев и т.п. элемен­тов чудесного, ΐίο-видимому, сверхъестественное занимает в антич­ной литературе, истории, философии - во всем комплексе художест­венного восприятия древних - не последнее место.

Нине предпола­гается лишь в самых общих чертах наметить изменение художествен­ных функций сверхъестественного на примере отдельных авторов ί-ш вв.н.э.

При рассмотрении такого рода явлений необходимо, как нам ка­жется, различать собственно чудеса и суеверия, в большинстве сво­ем связанные с магической обрядностью и тесно переплетенные с фо­льклорными мотивами, от официальной религии, что порой весьма за­труднительно, так как религия и суеверие подчас используют одина­ковый набор представлений, связанных с наукой дивинаций. Использу­емая E государственных целях, в рамках религии - эта наука закон­на (ценность религии как основу здорово:: морали, как "величайшую основу долголетия государства"[θic∙,de гер· П, 2^) отстаи­вают такие авторы, как Еицерон, Тит ли ви Однако частное, при­

ватное пользование этим знанием подлежит осуждению - это суеверие, вред, поэтому одинаковые элементы, лежащие в основании rellgio и Buperatitio в одном случае допустимы, а в другом-осуж-

даются. По мере усиления единоличной власти императора частный

- 126 -

человек, в противовес официальной, не затрагивающей души религйй обращается к верованиям более интимного, приватного характера, для своих дел, своего мира, нередко граничащим с магией и суеве­рием. Если r∙ιigio связывает божественный и человеческий мир, то содержание Superetitio заключает в себе дух разлада человека с высшим миром и посягательство на божественные полномо­чия. Religio и βuperβtitio по такой логике такие

же взаимоисключающие друг друга понятия, как Гае и nefaβ, благо и зло, и одновременно одно связано с другим.

В определен­ном смысле religio - это узаконенная культивированная

Superetitio e Superetitio несет на себе отпечаток поту­

сторонних сил вне пределов человеческой активности, обращение к этим силам "в частном порядке" равносильно преступлению извечных законов человеческого бытия. HayKa дивинаций предполагает призна­ние одного и того же механизма трансцендентной реальности, толь­ко в одном случае осмысленного позитивно, как благочестивое при­знание превосходства этой высшей реальности, а в другом - нега­тивно, как нечестивое заключение союза с высшими силами посредст­вом преступления перед миром людей с помощью искусства магических заклинаний. Суеверия - через магию - тесно связаны с "чудом", то есть с нарушением естественного порядка вещей. Нарушение есте­ственного порядка вещей может иметь самые разнообразные варианты: это и переход из одного рода предметов в другой (метаморфозы) , внезапная перемена состояния (исцеление больных, слепых, калеч- ных) - так называемые медицинские чудеса; это и приобщение к сверхъ­естественным силам: необыкновенная прозорливость, знание настоя­щего, прошедшего и будущего, вера в оракулы, в знамения, предска­зания; наконец, это признание за колдунами и ведьмами реальной силы, вера в неограниченные возможности магического искусства, основанного на насилии естественных космических законов природы.

Если проблемы, связанные с астрологией, преимущественно решались в рамках разумного проведения принципа "симпатии", то с магией было несколько сложнее, и прежде всего потому, что подчас она определялась как^например, у Квинтилиана, в "DecleBatlonee*- "искусство, направленное против природы" (X, 15). Благодаря пла­тоновской идее целостности, завершенности мира, которая продол-

хает доминировать в теоретических построениях и более поздних философских школ, кива была убежденность в том, что в общем нет резкой грани между высшей и низшей сферами, добром и злом, жиз­нью и смертью. Они как бы сосредоточены не на разных полюсах прямой, а связаны непосредственной целостностью сферы, их про­тиворечие представлено как феноменальное, тогда как в сущности они составляют единство.

И в этом смысле не может идти речи о полном и окончательном разграничении на природный (естественный) и потусторонний (сверхъестественный) порядок вещей и в представ­лениях авторов периода империи.

Упоминания о множестве необычных явлений (божественное вме­шательство, вещие сны, предсказания и другие чудесные события) можно встретить у Ливия, который, кажется, не придает слишком большого значения готовой форме, сотворившейся как бы сама по себе, без напряжения авторской фантазии и воли. Ливий подвержен традиции, все чудеса он получил из предшествующих источников. В значительной степени это вытекает из своеобразно понимаемых им целей исторического исследования (см., например, УП,6). Стремясь придерживаться полной достоверности описываемой им политической истории становнения Рима, Ливий волей-неволей вынужден следовать традиции, во всяком случае там, где дело касается древнейшей ис­тории Вша. То же касается и сверхъестественного: Ливий воспри­нимает все, что связано с этой сферой, прежде всего как традици­онный материал, с которым ему предстоит работать и от которого - именно потому, что это традиция - нельзя отступить; отступить - значило изменить целям историографии, как их понимал Ливий. Ре­альное и чудесное перемешаны у Ливия, потому что у анналистов они перемешаны. Отношения причинности у анналистов отнюдь не ис­ключали чудесного. Но у Ливия, так или иначе, привнесен оттенок недоверия, в котором есть, разумеется, много от современной ему действительности. Факты сверхъестественного он рассматривает внут­ри динамики политической истории Вша, они у него еще не стали предметом описания. Он постоянно страхует себя выражениями типа dioitur, Там ∙βt, MBoria ∙βt∙ Таким образом , особо не под­черкивая личного неприятия старых верований, Ливий вежливо дает понять, с каким автором имеет дело читатель» Скептическое отно­шение не мешает ему широко использовать чудесные явления: вещие

сны, предсказания оракулов, божественные знамения - продигии, но их скорее можно классифицировать как факты религиозного, не­жели эстетического переживания.

Это религиозное переживание у Ли­вия почти не подчинено переменам, поскольку связано с традицией в форме и стиле. Часто факты, связанные с чудесным, кажутся ему про­тиворечивыми, но прямо он нигде не утверждает, что этого не мог­ло быть. Важно, однако, что, будучи связан с традицией, он не ставил себе задачей измышлять новых чудес. Элемент фантазии, вы­мысла, в описании све {^естественного еще не выступает отчетливо в качестве художественно осознанного приема.

В процессе становления художественного вымысла в период ран­ней империи историография, биография, эпические поэмы обращаются к традиционным чудесам, то есть предполагается, что, пользуясь предшествующей традицией, их авторы вынуждены передавать и чудеса, в ней заключенные. Степень свободы авторской фантазии еще не пред­полагает сознательного измышления чудес, и в этом смысле мы гово­рим о чудесах традиционных. В основном это продигии, то есть раз­личные способы сообщения воли богов, а также нарушения естествен­но-природных циклов или явлений: затмения луны и солнца, хвоста­тые кометы, каменные дожди, кровавые источники, говорящие и поте­ющие статуи, появление диких зверей в городе. Перечисление и опи­сание этих явлений мы встречаем у Ливия и у Вергилия, Овидия, См- лжя и Лукана, в биографиях Светония, Тацита и Плутарха, среди уче­ных сочинений Плиния Старшего, они проникают и в частную перепис­ку (Цицерон, Плиний Младший).

C течением времени изменяется ориентация чудесного, описание чудес постепенно приобретает самостоятельную ценность. Появляются специально посвященные им сочинения - парадоксографии, авторы ко­торых начинают коллекционировать неправдоподобные или вовсе неве­роятные явления. Сюжеты парадоксографов отличны от сюжетов историо­графии: так, у Флегонта Тралльского встречается описание ночных привидений, духов покойников, оборотней, то есть представлений, прежде растрострапившихся в устной традиции и вообще не принимав­шихся в расчет официальной литературой. Акцентируется внимание читателей на сверхъестественной сущности явлений.

Видимо, ко П-П1 вв. вера в существование традиционных богов и продигии типа ливн­евых не могли удовлетворить потребности читателя в чудесах. Abto-

ры обращаются теперь к читателям огромного региона Средиземномо­рья. В этой ситуации авторы вынуждены были учитывать тот факт, что читатель изменился и в какой-то мере удовлетворять потребно­сти этих новых читателей. Широкое распространение получают нейтра­льные в отношении национальных особенностей темы, одинаково инте­ресные для всех, читающих по-гречески или латыни. Такой универ­сальной темой на какое-то время становятся явления, выходящие за рамки возможного или объяснимого в природе, всевозможные сверхъ­естественные феномены. Таким образом, прежний интерес к чудесному, ограниченный в историографии рамками продигий, постепенно прояв­ляется у парадоксографов как интерес к естественно-научному па­радоксу.

Принципиально иной формой литературного творчества становит­ся чистый вымысел, свободная фантазия автора, и вместе с ней в художественном повествовании появляются колдуны и ведьмы. Пере­ходным периодом к этому этапу можно считать исторические эпосы лукана и Силия Италика. Поздние авторы, такие, как, например, Апулей и Филострат, сознательно вводят описание чудес в свои про­изведения. В "Метаморфозах" Апулея мы встречаем вещие сны, пред­сказания, знамения, вызывание духов, но особое пристрастие Апулей питает к вещам, связанным с магией. Художественный вымысел начина­ет с некоторых пор учитывать, мало того, вбирать в себя широкий слой низового народного сознания вместе с представлениями о добре и зле, жизни и смерти, дурном и прекрасном. Колдовство и волхова­ние, привлекающие пристальное внимание автора, становятся источни­ком вдохновения и предметом любования. Чудесный вымысел, использу­ющий магические представления, по-видимому, отвечал изменившимся эстетическим потребностям читателя. Волшебные магические превраще­ния стали темой многих произведений, например, утерянного романа Антония Диогена, или папирусного отрывка романа Лоллиана.

Элементы сверхъестественного сыграли значительную роль в становлении художественного вымысла поздней античности. Литератур­ный процесс периода Империи в сущности складывался’ как постоянное противопоставление общепринятым нормам в системе культурных цен­ностей республики, как сознательное преодоление эстетических пред­ставлений прошлого. Восприятие многих явлений действительности C изначально заданным признанием за этими явлениями их трансцедент- ной, чудесной природы свойственно древним. Рассмотрение элемен­тов с верхе с те ст венного, как нам кажется, представляло бы интерес .и с точки зрения того, как в них отражались мировосприятие и по­ведение человека Римской империи. _ тэд _

<< | >>
Источник: ПРОБЛЕМЫ АНТИЧНОЙ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ (ДОКЛАДЫ XlV МЕЖДУНАРОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ АНТИЧНИКОВ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН «ЭИРЕНЕ») II ИЗДАТЕЛЬСТВО АН АРМЯНСКОЙ CCP ЕРЕВАН 1979. 1979

Еще по теме В произведениях античны:; авторов римского периода обращает на себя внимание множество чудесных истории, описаний сверхъесте­ственныхявлений:

  1. ПЕРЕВОДЫ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АНТИЧНЫХ АВТОРОВ
  2. Античные авторы
  3. Критика христианства античными авторами. Древнехристианская литература
  4. СЛОВАРЬ АНТИЧНЫХ И РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫХ АВТОРОВ
  5. А. Н. Бадак, И, Е. Войнич, Н. М. Волчек. Всемирная история. Т. 6 Римский период,
  6. 7.1. Понятие «античность». Источники античной истории
  7. Глава II ГРЕКО-РИМСКИЕ АВТОРЫ
  8. Римская история. От изгнания царей до падения западной римской империи.
  9. Осознание себя
  10. ИЗОБРАЖЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА В ИСКУССТВЕ АЗЕРБАЙДЖАНА АНТИЧНОГО ПЕРИОДА
  11. История России в кратком изложении: Учебное по­собие для трудовых мигрантов / Авторы-составители: В. Гаффори, З.Ш. Сайидзода, М. Эгамзод. - Душанбе,2016. - 186 стр., 2016
  12. РИМСКАЯ ДЕРЖАВА В ПЕРИОД ПОЗДНЕЙ РЕСПУБЛИКИ
  13. ПАЛЕСТИНА В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКО-РИМСКИЙ ПЕРИОД [109]
  14. § 3. Последние Антонины. Конец периода «римского мира».
  15. ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ РИМСКОЙ КУЛЬТУРЫ ПЕРИОДА РЕСПУБЛИКИ [9]
  16. А.В. МИШУЛИН. АНТИЧНАЯ ИСПАНИЯ ДО УСТАНОВЛЕНИЯ РИМСКОЙ ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ В 197г. ДО Н.Э. И3ДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР. МОСКВА - 1952, 1952
  17. 5. РИМСКОЕ ОБЩЕСТВО В ПЕРИОД РАЗВИТОЙ РЕСПУБЛИКИ
  18. Письменные источники по изучению истории Римской империи