Глава 6 «ТЕМНЫЕ ВЕКА» И ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ (XI-IX BB. ДОН. Э.)
История разумных обитателей планеты Земля непредставима без землетрясений, извержений вулканов, губительных засух, опустошительных наводнений, падения гигантских метеоритов и других катаклизмов, время от времени дающих о себе знать.
Непременной частью истории являются и ложащиеся на плечи человечества бедствия иного рода — массовые переселения, напоминающие паническое бегство смертельно перепуганных животных. Народы покидают места своего первоначального обитания и, уничтожая все на своем пути, куда-то неудержимо рвутся, за считанные десятилетия до неузнаваемости изменяя облик обитаемого мира. В результате такого поистине великого переселения народов на руинах уничтоженных городов и заброшенных полей возникла античная цивилизация.Ураган, сдвинувший многочисленные народы с места первоначального обитания и разбросавший их по лику земли, как сорванные с деревьев листья, оставив после себя развалины бесчисленных городов, в конечном счете породил в западной части Средиземноморского мира новую, античную цивилизацию. После крушения микенских дворцовых центров с их высокой культурой эгейский мир погружается в столетия, которые принято называть «темными веками». В почти непроницаемом мраке совершалась незримая работа по разрушению всего созданного за предшествующие тысячелетия бронзового века, чтобы проклюнулись ростки пришедшего им на смену античного мира.
Народы моря. О народах, обрушившихся на Египет в XIII— XII вв., сообщают древнеегипетские тексты на стенах погребального храма фараона Рамзеса III в Мединет-Хабу, в которых они названы «народами моря с Севера». Среди них мы находим уже упоминавших
ся выше пеласгов, а также народы дануна (гомеровские данайцы), ака- иваша (гомеровские ахейцы), текра (тевкры), шардана (сарды), ше- келша (сикелы). Все эти народы изображены на рельефах с характерным для них вооружением в сцене морского боя.
Таким образом, в XIII-XII вв. едва ли не все обитатели Балканского полуострова, Эгейского побережья Малой Азии и островов снялись со своих мест и двинулись в поисках новых районов обитания. То, что в памяти сказителей было грандиозным предприятием, направленным против одного города (Трои) и его малоазийских союзников, оказалось вынужденным передвижением народов, подобным тому, какое пережил в конце IV—первой половине V в. круг земель, находившихся под властью Рима.Филистимляне. Египетские тексты и рисунки сохранили сведения о народах, выброшенных с мест первоначального поселения и пытавшихся обосноваться в дельте Нила. После того как нашествие было остановлено, они исчезают из поля зрения египтян. Но один из этих народов появляется на соседней с Египтом территории, занимая южную часть прибрежной полосы страны, которая в древности называлась Ханаан. Это пеласги, которые в египетских текстах, опускающих гласные, фигурируют как ПЛСТ, а в Библии названы филистимлянами. От их племенного имени происходит принятое до сих пор обозначение этой территории — Палестина.
Благодаря столкновениям с Израилем нам известна история этих переселенцев, тогда как о путях переселения других «народов моря», участвовавших вместе с филистимлянами в нападении на Египет, практически почти ничего не известно, включая и тех, которые впоследствии оказались на Западе, в местах микенской колонизации и оставили свои имена в названиях островов Сардиния (от шарданов), Сицилия (греч. Сикелия — от сикелов). Согласно библейским текстам, филистимляне основали на побережье пять городов, из них Газа до сих пор носит древнее название. В отличие от израильтян с развивающимся у них монотеизмом филистимляне почитали многих богов, среди которых главным был, скорее всего, Дагон, как можно думать на основании библейского рассказа о плененном и приведенном в храм Дагона богатыре Самсоне (видимо, божество с тем же именем — Таг почитали и турша (еще один народ моря, известный грекам как тиррены, римлянам — как туски или этруски).
В ходе раскопок филистимских поселений, подчас затрудняемых тем, что над ними выросли современные кварталы, стала ясна близость культуры филистимлян и микенцев. Найдено много привозных микенских сосудов, дающих возможность датировать начало поселе-
ний филистимлян. Да и филистимская керамика близка к микенской по своим формам и декору.
Филистимляне превосходили своих соседей вооружением. Это явствует из библейского описания схватки пастушка Давида, будущего царя, вооруженного пращей, с защищенным доспехами филистимским богатырем Голиафом. Раскопки показали существование, кроме пяти городов, других, более мелких поселений филистимлян, основанных в начале железного века. Пришельцы хоронили покойников в каменных саркофагах в форме человеческого тела. Части, предназначенной для головы, придавался вид лица покойника. Эти лица близки к микенским золотым маскам, а головные уборы на них напоминают изображения «народов моря» на рельефах из Мединет-Хабу.
Пришельцы с севера. Не менее массовым было передвижение племен, захватившее Балканы. Оно не отразилось в источниках с такой четкостью, как события, разворачивавшиеся на Востоке, и лишь некоторые из греческих преданий сохранили отголосок исторической реальности. К числу таких преданий относится изложенная в V в. до н. э. историком Геродотом и драматургом Еврипидом легенда о возвращении Гераклидов, которая может быть соотнесена с гипотезой о великом переселении народов.
Согласно этой легенде, Гераклиды, удалившиеся после смерти Геракла на север и ставшие там вождями трех племен дорийцев, возвращаются три поколения спустя в Пелопоннес, овладевают им и делят по жребию его области Аргос, Лаконику и Мессению. Каких-либо данных о разрушении микенских центров миф не содержит, но руины Микен, Тиринфа, Пилоса и других древних городов говорят сами за себя, и помимо этого имеются намеки на вторжение в царском архиве Пилоса.
Скорее всего, за мифом о возвращении Гераклидов стоит новая волна переселения индоевропейцев, носителей обширной группы индоевропейских языков, к числу которых относятся многие современные языки — славянские, германские, балтийские, иранские, армянский.
Индоевропейцы вторгались в Средиземноморье волнами. Предшественниками ахейцев, создателей микенской культуры, были пеласги. Помимо сведений о переселении их части на восточное побе-
94
режье Средиземноморья, имеется предание о переселении пеласгов в Италию.
Последняя крупная волна индоевропеизации Средиземноморья на Западе оставила более отчетливые археологические следы, чем на Востоке. Это культура «полей погребальных урн», выявленная в Восточной Германии, Австрии и Венгрии, Прирейнской Галлии, Северной Испании, в Италии вплоть до ее южной части. Народы, населявшие эти территории, кремировали своих покойников и хоронили их в урнах, тесно прилегающих друг к другу. Появление этих народов на Западе синхронно таким событиям на Востоке, как разрушение хетте- кой державы, гибель Трои и вторжение «народов моря» в Египет.
Словарные данные древних языков, сохранившиеся в древних текстах, позволяют восстановить среду обитания индоевропейцев на их предполагаемой прародине, их занятия, быт, общественное устройство, семейные отношения, религию и мифологию, право. C помощью параллельного рассмотрения пространных, наиболее древних текстов, например, на языке древних индийцев санскрите, и религиозных формул на языках древнейших индоевропейских обитателей Италии удается раскрыть многие загадки их общественной жизни и религии.
Параллельное рассмотрение индоевропейских языков «круга земель» и языков индоевропейцев других регионов позволяет выяснить влияние новой природной и этнической среды обитания индоевропейцев. Чтобы было ясно, о чем идет речь, воспользуемся более близкими нам примерами. Сравнивая два славянских языка — русский и польский — по их памятникам письменности XVl-XVII вв., мы обнаруживаем в русском языке мощный слой слов, отсутствующих в польском, но наличествующих в татарском. Таково влияние общения русских и татар в столетия татарского завоевания, которого поляки и другие западные славяне избежали.
Таким же образом можно собрать в греческом и латинском языках слова, которыми обогатились эти языки после переселения в Средиземноморье. Однако эта задача неизмеримо более сложная, чем та, которая предложена в примере «русский—польский —татарский». Ведь русский и польский — близкородственные индоевропейские языки, а среди индоевропейских языков много таких, которые, являясь по грамматическим показателям индоевропейскими, сильно различаются по словарному запасу. Например, обитавшие по соседству на Апеннинском полуострове латины и самниты употребляли для обозначения воды два разных слова: первые — «аква», вторые — «утор», и можно было подумать, что самниты — не индоевропейцы, если бы мы не знали, что и греки обозначали воду словом «юдор».
Возьмем еще один пример такого рода. Допустим, мы находим :ю многих индоевропейских языках имеющее общее происхождение C.IOBO «Бог» (латинское «deus», литовское «dievas», греческое «theos», славянское «диво»); поскольку слово «титан» (противник бога согласно известному мифу) может показаться нам «неиндоевропейским», мы уже готовы допустить, что миф о борьбе богов и титанов отражает столкновение верований индоевропейцев и их предшественников. Но оказывается, что слово «титан» — также индоевропейское (оно звучит в имени римлян «Тит») и наша гипотеза ошибочна. Титаны тоже были богами индоевропейского населения, возможно, богами пеласгов, изгнанных греками с Балканского полуострова. Миф о битве богов с титанами, таким образом, отражает победу новых богов над старыми, но отнюдь не индоевропейцев над неиндоевропейцами. К этому можно добавить, что лишь исследования XIX-XX вв. выявили принадлежность ряда мертвых языков Средиземноморья и Азии к кругу индоевропейских. Греки и римляне, даже те, что занимались языковедением в научном плане, не имели об этом никакого представления. Лидийцы, карийцы, фракийцы, скифы, иранцы были для греков «варварами», хотя, как мы теперь знаем, приходились им братьями по языку. Правда, не родными, а двоюродными и троюродными.
Ионийское и эолийское переселение. Уже в XI-X вв. из Пелопоннеса и какого-то (точно не установленного) района Аттики на острова Эгейского моря и в Малую Азию переселились ионийцы, покинув под давлением дорийцев свои земли. В течение нескольких столетий они основали двенадцать городов (Милет, Самос, Фокея, Эфес, Teoc и др.), образовав союз, названный Ионийским. Центром союза стала священная роща на северном склоне мыса Микале. Здесь функционировал главный орган союза — собрание представителей городов. Здесь же поблизости, в Дидиме, находилось общее святилище Посейдона.
В великом переселении участвовали и близкие родственники дорийцев — фессалийцы и беотийцы. Смешавшись с ахейцами, они составили основу особой греческой группы племен — эолийцев.
Ионийцы и эолийцы застали на островах и побережье Малой Азии негреческое население. Так, на Самосе ионийцы смешались с первоначально заселявшими остров лелегами. На Лемносе, согласно Гомеру, первоначально обитало фракийское племя синтиев, более поздние авторы называют жителей этого острова тирренами и пеласгами. Сохранились их погребальные надписи на языке, близком к этрусскому.
Каждое из этих греческих племен возводило свое происхождение к вымышленному предку: ионийцы — к Иону, эолийцы — к Эолу (не
путать с Эолом, повелителем ветров). У каждого племени сложился свой диалект. Гомеровский эпос был создан на смешанном эолийско- ионийском диалекте.
Диомед, Тевкр, Тиррен и др. Переселения народов XI-X вв. отражены в легендах о перемещениях героев. Так, победитель Фив Диомед, доблестно сражавшийся под Троей, будто бы отправился на юг Италии в Апулию. Став гостем племени, царем которого был Давн, Диомед женился на его дочери и, унаследовав царство, основал в Италии несколько городов и святилищ. Согласно преданию, Диомед умер на одном из островков Адриатического моря, а его спутники превратились в огромных птиц, встречавших эллинских переселенцев радостным криком и хлопаньем белых крыльев. В отличие от Диомеда, Тевкра, лучшего стрелка из лука в войске, осаждающем Трою, потянуло с острова Сапамин на юг, на остров Кипр, где он основал город с тем же названием.
Со своих мест обитания сдвинулись не только жители Балканского полуострова и прилегающих к нему островов, но и некоторые народы Малой Азии. Один из этих народов неизвестен Гомеру, поскольку ко времени создания эпоса он уже прочно обосновался в Италии; но его хорошо знают греческие поэты и историки VII-V вв. Это тир- сены (тиррены), или этруски, сами себя называвшие расенами.
Гесиод первым упомянул тирсенов как обитателей «священных островов», не указывая их названия. Настолько ли были ограничены географические познания греческого поэта, что он и Италию считал островом? Скорее всего, нет. И под «священными островами» он, очевидно, разумел находящиеся к западу от Италии острова Сардинию и Корсику. Ведь и позднее географ Страбон сохранил сведения о тирренах как обитателях Сардинии. О том, как и когда оказались тиррены на Западе, сообщает Геродот: «В царствование Атиса, сына Мана, была большая нужда в хлебе во всей Лидии. Вначале лидяне терпеливо сносили голод, потом царь... разделил весь народ на две части и бросил жребий, с тем чтобы одной из них остаться на родине, а другой выселиться. Царем той части, которая осталась на месте, он назначил самого себя, а над выселившимися поставил своего сына Тиррена. Те из них, которым выпал жребий выселиться, направились в Смирну, соорудили там суда, положили в них все необходимое и отплыли отыскивать себе пропитание и местожительство. Миновав многие народы, они прибыли наконец к омбрикам [умбрам], где основали города и живут до настоящего времени. Вместо лидян они стали называться по имени того царя, который их заставил выселиться, тирренами».
Информаторами Геродота, скорее всего, были сами тиррены, с которыми он мог встречаться, находясь в Южной Италии как колонист
основанной Афинами колонии, и это лучше всего объясняет и фольклорные элементы рассказа, и его неточности. Переселение не могло происходить из Лидии, поскольку это более позднее название прибрежной части Малой Азии, и народ, предками которого были этруски, не мог быть лидийцами. Но регион назван Геродотом правильно, и это подтверждается найденными на примыкающем к Малой Азии острове Лемносе надписями на языке, близком этрусскому, равно как сообщениями египетских источников.
Судя по археологическим данным, этруски появились в Италии в VIII в., а переселение тирренов на Запад Геродот датирует временем, следующим сразу за Троянской войной. Где же пребывали тиррены более трех столетий? На этот вопрос мы уже ответили — в Сардинии. Интересно, что главная река этого острова называлась Тирсус, а древнейший автор Гесиод называет его обитателей тирсенами. Также в официальном греческом тексте VI в. (договоре Сибариса) этруски названы по месту их обитания до переселения в Италию — сердаями.
В Умбрии, находившейся между реками Тибр и Арно, куда переправились из Сардинии тиррены-этруски, в городах жили также и пеласги, переселившиеся в Италию еще в середине II тысячелетия под давлением греков. Новые завоеватели были в меньшинстве. В их язык неиндоевропейского происхождения вошло много индоевропейских слов — следы их общения с пеласгами и умбрами.
Венеты, лигуры, иллирийцы. В «темные века» в Италию двинулись с суши многие народы, распространившиеся по восточному Адриатическому побережью Италии до самого его юга. Венеты заняли ту область, где ныне находится город Венеция. Их язык, судя по сохранившимся надписям, был родственен германским языкам. Венеты разводили коней в обильной лугами пойме долины реки Пада (По). О древнем имени этой реки доныне говорит название города Падуя.
Западными соседями венетов были лигуры, занимавшие до начала эпохи переселений бблыпую часть Северной и часть Центральной Италии, а также владевшие побережьем Галлии. Согласно греческому мифу, в землях лигуров упала солнечная колесница Фаэтона, и из слез сестер юноши возник янтарь. Отнесение этой катастрофы к Лигурии связано с тем, что через нее проходила «янтарная дорога», идущая от побережья Балтики через Альпы и далее по реке По к Адриатическому морю. Балтийским янтарем пользовались еще обитатели микенских дворцов.
В ходе переселений «темных веков» Адриатическое побережье Италии и ее юг оказались занятыми иллирийскими племенами япи- гов, певкетов, давнов, мессапов, калабров, френтанов. Первоначально иллирийцы освоили территорию современных Югославии и Алба-
нии, что позволяет считать их дальними предками албанцев. Не исключено, что именно иллирийцы дали толчок движениям всех народов Восточного и Центрального Средиземноморья в XII-X вв.
Сикелы и элимы. Среди народов, участвовавших в нападении на Египет, были и сикелы. Сохранились предания, что они занимали в древности и Центральную Италию. Но достоверно известно лишь то, что сикелы в X в. жили на крайнем юге Италии. Оттуда они были вытеснены иллирийцами и переселились на остров, которому дали имя Сикелия (Сицилия). По своему языку и верованиям сикелы были близки к обитателям Лация — латинам.
К началу греческой колонизации Сицилии сикелы вытеснили с большей части острова неиндоевропейское население — сиканов. В западной части Сицилии в конце II тысячелетия оказался небольшой народ элимов, построивший города Сегесту, Энтеллу, Эрике.
Троянское поветрие. Появление новых народов в Италии было частью обширного переселения, охватившего всю Европу, в том числе и Западное Средиземноморье. Повсеместно на территории Придуна- вья, Порейнья, на Пиренейском полуострове и в Италии возникают культуры, для которых типичны могильники без земляных насыпей и захоронение праха покойников в урнах и без урн в ямах. В Италии такой тип погребений характерен для мест проживания венетов, умб- ров, самнитов, выходцев из Европы, где продолжали обитать народы, называвшие себя «венетами», «омбронами», «элимами».
C тех пор, как жители Италии начинают знакомиться с поэмами Гомера, возникает нечто вроде эпидемии: все ищут предков в Трое. Венеты, отыскав у Гомера упоминание конелюбивых энетов, считают себя их потомками. Элимы также находят себе предка в Малой Азии — Элима, бежавшего от ахейцев вместе с героем Трои Энеем, хотя, судя по их культуре, в них логичнее видеть выходцев из области Элимаида на севере Балканского полуострова, передвинувшихся на Запад в период великого переселения народов конца II тысячелетия. Троянцами называли себя и некие ливийцы, красившие тело суриком и стригшие волосы лишь на одной стороне головы. Поэтому не удивительно, что и жители многих древних городов Лация, в том числе и Рима, уже в VI в. считали основателями своих городов Энея и других троянских героев. Обнаружены статуэтки VI в. с изображением Энея, несущего на плечах отца своего Анхиза, и другие свидетельства раннего распространения троянского мифа.
Микробы «троянского поветрия» оказались очень живучими. Некоторые современные исследователи сочли троянцами и тирре- нов-этрусков — народ, не имевший к Трое никакого отношения и
даже неизвестный Гомеру ни под этим, ни под иным названием. Такова, за неимением письменных свидетельств, сила мифа, склоняющая на свою сторону и науку. Письменные источники, если они и были, оказались уничтоженными вместе с дворцами и другими памятниками ахейской культуры в ходе опустошительного переселения народов.
Каждая болезнь имеет свои причины. Причиной «троянского поветрия», распространенного в Италии, стало честолюбие, присущее не только отдельным людям, но и целым народам, стремившимся обрести почетное родство и сделать свою историю более древней.
Результаты переселений. Результатом великого переселения народов было полное уничтожение всего того, что создали пеласги и ахейцы за два тысячелетия обитания на Балканском полуострове и островах Эгейского моря — городов и городской жизни, дворцовой государственной системы, письма и искусства. Города, расположенные на побережье Малой Азии, пострадали меньше балканских. В одном из них, впоследствии споривших о праве считаться родиной великого поэта, и жил Гомер, воспевший давно ушедший и великий мир древних царей и грозных воителей, искусных лекарей, храбрых открывателей дальних стран, всех людей далекого для него прошлого, чья судьба была им представлена как человеческая трагедия.
И пусть этот мир, как выясняется по мере археологических раскопок и прочтения древних текстов, мало походил на реальный, но Гомер был первым, кто зародил еще в глубокой древности интерес к этому миру. Пусть не было прекрасной Елены, из-за которой началась Троянская война, пусть Троя пала не после десятилетней осады и не была разрушена благодаря храбрости Ахилла и хитрости Одиссея, а уничтожена вторжением «народов моря», герои Гомера остаются вечными спутниками человечества.
Протополис. От времени, последовавшего за переселением народов, не осталось источников, которые могли бы охарактеризовать эпоху с той же ясностью, как это можно было бы сделать, обладая памятниками письма и видными остатками материальной культуры. Однако выражение «темные века» не следует понимать как погружение в ничтожество. То, что рождалось в эти столетия, свидетельствовало о развитии, имеющем великие перспективы. Сельские общины, освободившись от контроля и эксплуатации дворца-спрута, развива-^ лись ускоренными темпами.
Приблизительно к 1050 г. на Балканах меняется погребальный обряд. Трупоположение так же, как в Италии ц Галлии, заменяется
кремацией, а сопутствующий погребальный инвентарь становится богаче и разнообразнее. Все больше и больше попадается оружия, и уже железного. Керамика этого времени более, чем какие-либо другие находки, свидетельствует о социальном расслоении в общинах, о формировании аристократической верхушки. Это крупные сосуды так называемого протогеометрического стиля — с затейливым чередованием полос и полукружий (1050—900 гг.). Ок. 900 г. он сменяется геометрическим стилем с хорошо разработанными сценами процессий и битв на море и суше. На острове Эвбее была обнаружена гробница того же типа, какой известен в Италии той же эпохи под названием «княжеские».
Одновременно появляются города ранее неизвестного Греции типа. Греческое слово «полис», так же как русское «город», имело много значений. Оно могло означать ограду, куда скрывалось сельское население во время набегов (в смысле «городище»), и суверенный коллектив граждан, какими были города во времена историка V в. Фукидида, писавшего: «Ведь город — это люди, а не стены и не корабли без людей». Город IX в. до н. э., который может быть изучен на археологическом материале и с помощью созданных в те же времена поэм Гомера, находился на полпути от городища к полису, поэтому его называют протополисом.
Наиболее развитым был город Лефканди на острове Эвбее (названный по современной деревне, близ которой находится городище). Основан он был, скорее всего, ионийцами во времена их переселения на восток на месте поселения, существовавшего с бронзового века. Этот город, который на столетие древнее гомеровских поэм, был центром развитого ремесла, чему способствовала близость запасов железной руды и выгодное географическое положение у пролива, отделяющего Эвбею от материка. Из тех же мест, где находилась Авлида (согласно мифам, вынужденная стоянка объединенного ахейского флота, двигавшегося на Трою), корабли совершали плавания с торговыми целями к берегам Сирии и Палестины, разнося весть, что Греция вступила в железный век.
Тот же процесс складывания протополисов происходит на территории Италии. Для ее раннего железного века характерна культура Виллановы, родственная среднеевропейской культуре «полей погребальных урн». Вместилищем пепла покойника была украшенная геометрическим орнаментом погребальная урна в форме сдвоенного конуса. На ранней фазе культуры Виллановы (X—IX вв.) погребальный инвентарь беден, изделия из металла — большая редкость. В VIII в. урны, как правило, сопровождаются изделиями из бронзы, так называемыми «бритвами» и ситулами (сосудами в виде небольшого ведер
ка), иногда урна приобретает вид модели хижины чаще всего круглой формы.
И тогда же появляются погребения курганного типа с богатым инвентарем — орудиями, предметами обихода и роскоши из бронзы и железа. Прежде их связывали с появлением пришельцев-этрусков. После открытия таких же богатых погребений к югу от мест расселения этрусков в Лации стало ясно, что изменение в захоронениях связано с выделением в сельских общинах аристократической верхушки, сосредоточившей в своих руках богатство и власть.
Одновременно Италия покрывается сотнями городищ. Укрепленные поселения обозначались в латинском языке словом oppidum, дословно — «граница для ноги». Еще точнее, чем oppidum, характер этих первоначальных городов раскрывает термин Castellum (крепость). Возникновение города-крепости отвечало потребностям общества в защите. Кастели возникали обычно на холмах с крутыми склонами, в наиболее удобных для защиты от нападения местах, часто возвышаясь над озером или рекой. Именно такого рода город- крепость на крутой скале, который мог быть защищен всего несколькими воинами, упоминается в греческом мифе о сицилийском царе Кокале. О расположении древнейших кастелей на холмах говорит и то, что названия многих из них состояли из соединения слова «Альба» (на каком-то из языков неиндоевропейского происхождения — «гора») и имени племени (например, Album Intemelium — крепость, убежище интемелов).
Крепости эти археологически засвидетельствованы для VIII в. и в Сицилии, и в Италии (на территории Лация). Кастелем первоначально был и Рим — крепость квадратной формы на холме Палатин в излучине Тибра. Его превращению в город способствовали расположение на дороге, ведущей к соляным варницам на побережье Тирренского моря, и заинтересованность в этой территории более развитых в социально-экономическом отношении этрусков. Постепенно касте- ли, особенно те из них, которые были расположены на ведущих в глубь полуострова дорогах, принимая в свои стены выходцев из разных родов и племен, становились центрами ремесла и торговли. Это в немалой степени способствовало последующему перерастанию их в города полисного типа.
I=I Источники. Переселение народов XIlI-XII вв. — это цепь событий IL- или процессов, встающих перед нами в перекрестном свете восточных и западных литературных источников, археологии и лингвистики. Осново-- полагающими для его понимания являются египетские тексты — реляции, составленные от имени фараонов о победах над вторгшимися в дельту Нила народами, ранее обитавшими «на островах посреди моря». Документы из
архивов хеттских царей выявили картину массового переселения на территорию Малой Азии ахейцев и ряда других народов. Греческая мифологическая традиция сохранила сведения о возвращении Гераклидов и «великом исходе» — перемещении обитателей Балканского полуострова на Восток и на Запад.
Археология дополняет картину бедствий остатками укреплений, имевших целью сдержать натиск пришельцев, а также следами пожарищ и разрушений некогда процветавших микенских центров. Но ее речь еще более невнятна, чем язык мифов. Ведь разрушения не всегда результат вторжения чужеземцев, но также землетрясений и внутренних войн. Однако присутствие в целом ряде поселений Северного Пелопоннеса, Эвбеи, Аттики в слоях, следующих за слоями разрушений, керамики, резко отличающейся от микенской по типу, не оставляет и тени сомнения в том, что Балканский полуостров вступал в новую эпоху исторического развития. Благодаря археологии становится также известен и главный плод «темных веков» — первоначальный полис (протополис, кастель).
Этрусский вопрос. Этруски занимают особое место в истории Италии. Это единственный из ее народов, которому до римлян удалось создать могущественную федерацию и на протяжении нескольких столетий противостоять на суше и на море натиску греческих колонистов. Этрусское общество было древнейшим классовым обществом Италии. Это определило характер отношений этрусков с соседями, жившими в условияхразлагающего- ся первобытно-общинного строя. C этрусками связано не только начало государственности в Риме, но и начальный этап борьбы за господство в Италии, из которой Рим вышел победителем. Победители-римляне отдавали побежденным этрускам должное, не уставая повторять, что они им обязаны знаками высшей государственной власти, целым рядом строительных приемов и самим типом использовавшегося в строительстве кирпича, искусством гадания, цирковыми зрелищами и гладиаторскими боями, музыкальными инструментами, военной трубой, ростром и якорем. Современные исследователи могли бы к этому добавить распространение письма, развитие горного дела, металлообрабатывающего и керамического ремесел, осушение заболоченных местностей с помощью сложной системы каналов, основание ряда городов и связанных с ними элементов городской культуры, реалистический скульптурный портрет.
Наиболее очевидным было влияние этрусков в области архитектуры и градостроительства. Почти все, что соорудили этруски в Риме, римляне впоследствии определяли эпитетом «величайший». «Величайший» цирк был построен при Тарквиниях между Авентинским и Палатинским холмами (вмещая 60 000 зрителей, он мог бы поспорить с сооружениями зрелищного типа наших дней). C помощью «величайшей» клоаки при этрусских царях в Риме была осушена и превращена в форум болотистая низина между Палатином и Капитолием. Храм этрусской триаде богов, возведенный на высоком цоколе на Капитолийском холме, римляне, правда, никогда не называли «величайшим», но именно он стал средоточием римской религиозной жизни, местом,
куда поднимались завершить жертвоприношение римские полководцы и откуда начинались торжественные религиозные шествия.
Культурное влияние Этрурии чувствовалось долго еще после утраты ими влияния политического. Еще в конце IV в. до н. э. римляне обучали молодежь этрусскому языку, как впоследствии стали обучать греческому.
Таким образом, этрусское влияние нельзя сбросить со счета при изучении истории Италии. Поэтому и волнует науку вопрос о том, кто же такие этруски с их столь отличным от оставленных народов Италии строем, обычаями, языком. Автохтоны или пришельцы? К какой группе народов принадлежали? На каком языке говорили?
Бронзовая статуэтка этрусского воина
Выше упоминалось, что еще древние спорили об их происхождении. Преобладало мнение об их восточных корнях. В новое время поддержку нашли оба взгляда. Об автохтонности говорили и продолжают говорить в основном итальянские ученые.
В середине XVIII в. немецкими учеными была выдвинута еще одна теория, согласно которой этруски — завоеватели, пришедшие в Италию с севера. Теория эта опиралась на неправильно понятое место из Тита Ливия о заселивших альпийские области ретах как потомках этрусков и кажущуюся близость названия реты к самоназванию этрусков — расены. Сейчас об этой теории вспоминают как об одном из заблуждений, через которые прошла этрускология.
Отбросив общими усилиями нордическую теорию, ученые продолжали научный спор. В 20-е — начале 30-х гг. XX в. итальянские лингвисты стали рассматривать этрусков как островок древней средиземноморской расы, чудом уцелевшей от индоевропейского нашествия. В 40-х гг. возник еще один вариант автохтонной теории. Один из итальянских этрускологов, М. Паллоттино, предложил говорить не о происхождении этрусков, а об их формировании из местных племен. Он даже приписал им культуру железного века Италии (культуру Виллановы), на самом деле резко отличающуюся от этрусской культуры. Что касается явных восточных элементов, присутствующих в этрусской культуре, Паллоттино объяснял их торговыми и культурными связями C греками.
Однако археология стала могучим противником теории автохтонности, ибо с автохтонностью этрусков невозможно согласовать внезапный расцвет культуры на территории, мало чем отличавшейся до VIII в. от соседних районов. Объяснение этому феномену можно найти лишь в появлении нового населения, принесшего более высокую культуру из района первоначального обитания.
Восточной теории придерживались такие видные исследователи, как русский ученый прошлого столетия В. И. Модестов, чешский ученый Б. Грозный; придерживается ее и большинство современных российских ученых. Можно проследить сходство целого ряда обычаев у населявших Малую Азию хеттов и сменивших их лидийцев, с одной стороны, и этрусков — с другой. Это практически один и тот же набор жертвенных животных, сходные модели гадательной печени на Востоке и у этрусков; близость к этрусским тумулусам недавно найденных погребальных холмов Лидии; характерная для этрусков двойная флейта, родина которой Лидия. Сторонники восточного происхождения обращают внимание и на этнический тип этрусков, запечатленный в ряде надгробий, особенно часто встречающийся для ранних периодов. О преобладании среди этрусков восточного типа над европейским говорит и статистический анализ черепов. Можно отметить и то, что идеал красоты, обычно воплощаемый в облике богов, вплоть до VI в. до н. э. у этрусков явно восточный.
Но нельзя впадать и в другую крайность. Происхождение этрусской культуры — явление сложное, и в любом случае она является продуктом развития, а не механического заимствования. На развитие этрусской цивилизации должно было оказать влияние и население Сардинии, в которой, как уже говорилось выше, первоначально осели переселенцы, и население Италии, с которым смешались пришельцы.
Кто из современных ученых прав — те, кто выводит этрусков с Востока, или те, кто считает их более древним слоем местного населения, мог бы решить язык. Но язык этрусков — это не меньшая загадка, чем проблема их происхождения. Вернее, обе эти проблемы взаимно переплетены, и ключ к их решению — в разгадке языка.
Этрусский язык был утрачен уже в древности. Последним человеком, его знавшим, был император Клавдий, живший в I в. н. э. Правда, были известны имена ряда этрусских богов и само слово «бог», а также названия месяцев.
Сравнение этрусских и римских эпитафий дало возможность добавить к этому скудному списку термины родства и некоторые слова, связанные с погребальным ритуалом: сын, год, возраст, жил, умер, могила и т п. Несколько слов было известно потому, что вошло в латинский язык: гистрион, цистерна, таверна, рея (antemna).
Дешифровка языка затрудняется как ограниченностью числа более или менее крупных связных текстов, так и рядом технических трудностей (привычка писать не разделяя слов; употребление для передачи одного и того же звука то одной, то другой буквы, связанное с тем, что заимствованный у греков алфавит мало отвечал особенностям этрусской фонетики; заимствованная рядом писцов у семитских народов особенность пропуска гласных).
Попытки прочитать этрусские надписи начались с XV в. И поскольку неясен был даже общий характер языка, то поочередно выдвигались различные теории — семитского, кельтского, славянского, финского, армянского, албанского, даже берберского и шумерского происхождения и т. д. Один из современных ученых так резюмировал эти усилия: «Были тщетно испробованы почти все языки земного шара — от финского до коптского, от баскского до японского».
В течение XIX в. мало-помалу были отброшены все эти гипотезы, и большинство ученых стало склоняться в пользу индоевропейского характера языка. Начался поиск параллелей между языком этрусков и его ближайших индоевропейских соседей __ латинян и умбров. Были найдены некоторые общие термины родства, политические термины, совпадение отдельных имен. Однако у сторонников гипотезы об
индоевропейском характере этрусского языка не было достаточного эпиграфического материала, да и сама методика не была совершенной, и первые попытки дешифровки на этой основе давали порой парадоксальные результаты. К 1940-м гг., когда сравнительный метод практически ничего не дал, стали объяснять наличие индоевропейских корней влиянием местных языков. Стало ясно, что этрусский язык сложный и, возможно, не имеет родственников в семье известных живых или мертвых языков.
Возникает так называемый «комбинаторный» метод. Его сторонники исходили из того, что существование языка, сходного с этрусским, невероятно и что поэтому изучать и анализировать следует лишь те данные, которые можно извлечь непосредственно из этрусского материала, а проникать в смысл языка нужно на основе привлечения всех данных, касающихся каждой конкретной надписи. Комбинаторный метод принес свои плоды. Он позволил расшифровать многие короткие тексты, чаще эпитафии, разобраться в терминах родства, социальном положении, установить ряд чисел первого десятка (по поводу части которых, впрочем, до сих пор идут споры). В конечном итоге около трех десятков слов стало более или менее понятно.
По существу, этрускология обязана комбинаторному методу всем тем, что было открыто в сфере языка до 60-х гг. Именно его применение позволило установить окончания женского рода и множественного числа, формы просительного падежа, ряд местоимений и некоторые глагольные формы. Стали понятны некоторые короткие тексты. Находка двуязычного (на этрусском и финикийском языках) текста в этрусском порту Пиргах подтвердила правильность дешифровки ряда слов и дополнила наши знания новыми. Пусть небольшой, но надежный словарик привлек внимание к сходству некоторых этрусских слов с древнегреческими и латинскими. Это, вопреки взглядам сторонников комбинаторного метода, поставило на более твердую почву гипотезу об индоевропейском характере этрусского языка, подкрепленную к тому же грамматическими моментами (например,
окончаниями женского рода на -а, этой характерной особенностью индоевропейских языков).
Однако сколь ни важен был комбинаторный метод на определенном этапе дешифровки, он уже дал все, что мог. Поэтому стало ясно, что будущее — за методом, который даст наилучшее сочетание комбинаторного и· сравнительного подхода к дешифровке. Ясно стало и то, что трудности в дешифровке связаны, помимо всего прочего, и с тем, что в нем соединились неиндоевропейская основа, идущая от тирренов, и многочисленные элементы, попавшие при слиянии на землях Италии с индоевропейской пеласгийской волной.
Таково современное состояние вопроса. Триста лет этрускологии — это три столетия упорных поисков, удивительных открытий, горьких разочарований, несбывшихся надежд. За это время сделано немало широковещательных заявлений об окончательном решении этрусского вопроса. И каждый раз неумолимая логика науки и здравый смысл отбрасывали слишком самоуверенных исследователей назад. Но одновременно под сводами вновь открытых этрусских гробниц и в залах библиотек совершалась и продолжает идти незаметная, но исключительно плодотворная работа по сбору источников, их сравнению и интерпретации.
Еще по теме Глава 6 «ТЕМНЫЕ ВЕКА» И ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ (XI-IX BB. ДОН. Э.):
- Глава II “ГУННСКИЙ” ЭТАП ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ
- Глава V ЭТНОНИМИЯ ПЛЕМЕН ЭПОХИ ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ
- Германцы в преддверии Переселения народов
- Переселение «заречных племён» и «народов Моря».
- Преемники Константина до переселения народов (337—375 гг. после Р. X)
- «Великое переселение народов» и его влияние на этнополитическую картину Северного Причерноморья и Кавказа.
- ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ И ПАДЕНИЕ ЗАПАДНОЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ (375-591 гг. после Р. X.)
- Буданова В.П.. Варварский мир эпохи Великого переселения народов. - М.: Наука,2000. - 544 с., ил., 2000
- Глава 14 ЭПОХА ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ
- НАРОДЫ АФРИКИ К НАЧАЛУ XVI ВЕКА
- МОРЕПЛАВАНИЕ И МОРСКАЯ ГЕОГРАФИЯ У НАРОДОВ АЗИИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
- § 1. ОЭщие условия развития рабовладения в Италии в 1П— II вв. дон. э.
- 23. Расширение территории Российской империи во второй половине ХIX века. Положение народов империи. (23)
- Глава 2 НАРОД
- Глава 2 НАРОД
- Глава 2 НАРОД
- ГЛАВА 6 НАРОДЫ ИНДОНЕЗИИ
- ГЛАВА 2 НАРОДЫ КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ АФРИКИ
- Глава 10. Народы Причерноморья, Кавказа Средней и Центральной Азии
- Русь и соседние народы в IX-XII вв. Народы Северного Кавказа.