<<
>>

Хеттский миф и легенда

Число текстов, относящихся к этим категориям, невелико, и они с точки зрения формы не обладают особыми художественными достоинствами.

Рассказ, как правило, ведется простейшей и довольно убогой прозой.

Попытки использовать стих или размер отсутствуют (единственным исключением, пожалуй, является песнь Улликумми). Впрочем, некоторые детали вносят живые штрихи, а сами рассказы, несмотря на примитивность, представляют значительный интерес.

Имеется несколько мифов, относящихся к хеттским божествам; однако более сложные сочинения этого рода, как правило принадлежат не хеттской, а хурритской религии. Имеются легенды, основанные на ранней истории хеттского царства, а также хеттские варианты вавилонских легенд и эпоса.

Разнообразные короткие рассказы имеют опять-таки хурритское происхождение. Наличие всех этих чуждых мифов, легенд и рассказов в хеттских архивах следует объяснять тем, что в период между Старым и Новым царствами хурриты доминировали в политическом и культурном плане; даже вавилонские легенды проникли в архивы, по-видимому, через хурритов, которые были пропитаны вавилонскими традициями.

* * *

Из чисто хеттских легенд более или менее удовлетворительно сохранилась только одна: история осады Уршу. Текст изложен на аккадском языке, но, несомненно, восходит к хеттской традиции. Действие разворачивается вне города Уршу (Северная Сирия); город осажден хеттским войском, которым руководит царь из города Лухунцантии.

Дракон Иллуянка. Рельеф.

Уршу вступает в контакт, а может, и пребывает в союзе с хурритским государством, с городом Алеппо и городом Заруаром, а может быть, также и с городом Каркемишем, войска которого засели в горах над городом и несут стражу. После нескольких малоразборчивых абзацев мы читаем:

Они сломали таран. Царь разгневался, и лицо его стало ужасным: «Они постоянно приносят мне дурные вести; пусть бог Грозы унесет вас в потоке».

(Царь продолжает:) «Пошевеливайтесь! Изготовьте таран на хурритский лад и доставьте его на место. Сделайте „гору“ и пусть ее тоже поставят на место. Сделайте таран из дерева, взятого с гор Хассу, и доставьте его на место. Начинайте наваливать земляную кучу. Когда кончите, пусть каждый заступит на свой пост. Пусть только враг даст бой — и его замыслы расстроятся». (Далее он говорит своему полководцу Сайте, вероятно, тому самому злосчастному полководцу, с которым мы уже встречались в качестве субъекта «назидательной притчи»): «Кто бы мог подумать, что Ирия придет и солжет, говоря: „Мы принесем осадную башню и таран“, но они не приносят ни башни, ни тарана, а он принес их в другое место. Схватите его и скажите ему: „Ты обманываешь нас, а значит, мы обманываем царя“».

Когда Санта снова докладывает царю, тот снова приходит в бешенство от продолжающихся промедлений.

«Почему вы не дали боя? Вы словно стоите на колесницах из воды, вы сами словно превратились в воду (?)… Вы должны стать перед ним на колени! Вы должны были бы убить его или хоть напугать. А так ты повел себя, как женщина»… Тогда они ответили ему: «Восемь раз (т. е. на восьми фронтах?) мы дадим бой. Мы расстроим замыслы и разрушим город». Царь ответил: «Хорошо».

Но пока они ничего не делали с городом, многим из царских слуг досталось, так что многие умерли. Царь рассердился и сказал: «Следите за дорогами. Наблюдайте, кто войдет в город и кто выйдет из города. Никто не должен уйти из города к врагу…»

Они ответили: «Мы следим. Восемьдесят колесниц и восемь пеших отрядов стоят вокруг города. Пусть сердце царя не смущается. Я стою на своем посту».

Однако из города явился беглец и донес: «Подданный царя Алеппо приходил пять раз, подданный Цуппы пребывает в самом городе, люди Заруара входят и выходят из города, подданный моего господина, Сына Тешуба, ходит туда и назад». Царь разгневался…

Остальная часть текста утрачена. Видно, что рассказ состоит из ряда инцидентов, вызвавших гнев царя, возмущенного бездарностью своих служак.

Поэтому рассказ представляется в какой-то степени сходным с приведенным выше текстом, состоящим из назидательных притч. Сходным документом является, сильно поврежденный документ, излагающий легендарную историю города Цальпы и его связей с тремя поколениями хеттских царей.

Легенды вавилонского происхождения представлены в хеттской версии лишь во фрагментах, приводить же здесь полностью их вавилонские оригиналы было бы неуместным.

Есть много фрагментов эпоса о Гильгамеше, имевшего не только хеттские, но также и хурритские версии.

Эпизод с Хувавой (Хумбабой), разыгрывающийся в Сирии и Ливане, занимает большую часть сохранившегося текста. Вполне возможно, что этому эпизоду здесь уделялось больше внимания, чем в исходном вавилонском тексте.

Что касается других вавилонских легенд, то опять-таки представлены те, которые имеют отношение к Сирии и Анатолии, а именно повести о походах древних царей Аккада на страны, лежавшие у северо-западных границ. Существует фрагмент хеттского перевода повести о Саргоне, озаглавленный «Царь Битвы» (ее оригинальный аккадский текст был найден в Телль-эль-Амарне) и описывающей, как этот знаменитый царь пришел на помощь купцам, обосновавшимся в Бурушхаттуме; имеются также версии легенд о Нарам-Суэне, особенно о его войне против коалиции семнадцати царей. Небезынтересно отметить, что в последнем из упомянутых текстов имена некоторых царей и их царств не совпадают с теми, что в вавилонском оригинале. По-видимому, их приспособили к хеттским или хурритским условиям.

В Богазкее также было найдено значительное количество «научных» трудов вавилонского происхождения, в частости справочник по истолкованию различного рода знамений, гороскопы, модели печени и медицинские тексты.

* * *

Мифологические тексты, относящиеся к хеттским или хаттским божествам, составляют две группы, которые можно обозначить так: миф об убийстве Змея и миф об исчезнувшем боге.

Трудно сказать, существовали ли иные мифы о хеттских или хаттских богах, ибо таблички расколоты на мелкие фрагменты, из которых нельзя составить никакого связного повествования.

Имеется однако ряд слегка отличающихся вариантов вышеуказанных двух мифов.

Убийство Змея — типичный новогодний миф, такой же, какой мы встречаем в вавилонском эпосе о творении, в старинных английских художественных пантомимах, в аналогичных сказках и драмах, распространенных во всех частях света.

Суть этого мифа — ритуальная схватка между божественным героем и его противником, олицетворяющим силы зла. Имеются два варианта. Оба начинаются, без обиняков, с сообщения, что бог Грозы (он и есть герой мифа) при первой встрече со Змеем Иллуянкой потерпел поражение. Тогда, согласно первой версии, бог Грозы воззвал ко всем богам, и богиня Инара задумала несложную хитрость. Она приготовила большой пир с бочонками всяческого питья. Затем она пригласила на помощь человека по имени Хупасия. Тот ответил: «Если ты позволишь мне поспать с тобой, я приду и сделаю, что ты захочешь».

И она спала с ним. Затем она послала приглашение Змею, чтобы тот пришел из своей норы и разделил с ней еду и питье.

«И пришел Змей Иллуянка со своими детьми; они ели, пили, и опустошили все бочонки, и утолили свою жажду. Они не могли вернуться в свою нору. Тогда появился Хупасия и связал Змея путами. Затем бог Грозы пришел и убил Змея Иллуянку, и боги были на его стороне».

Далее следует странный эпизод, конец которого утрачен:

«Инара построила дом на скале в Турукке и дала этот дом Хупасии, чтобы тот жил в нем. И Инара наставляла его, говоря: „Прощай! Я сейчас уйду. Не выглядывай из окна; ибо если ты выглянешь, то увидишь свою жену и детей“. Но когда прошло двадцать дней, он распахнул окно и увидел свою жену и детей. И когда Инара вернулась из путешествия, он начал стенать, говоря: „Пусти меня домой!“»

В этом месте табличка становится фрагментарной и неразборчивой, но мы можем быть уверены, что Хупасия был уничтожен в наказание за свое непослушание.

Согласно второй версии рассказа, Змей не только победил бога Грозы, но вдобавок и искалечил его, забрав у него сердце и глаза.

Для того, чтобы вернуть их, бог Грозы задумал хитрость. Он родил сына от дочери бедного человека. Сын вырос и взял в жены дочь Змея, а бог Грозы наставил его, сказав: «Когда ты войдешь в дом своей жены, выпроси у них мое сердце и мои глаза». Так он и сделал и украденные органы были возвращены без возражений.

«Тогда он принес их своему отцу, богу Грозы, и вернул сердце и глаза богу Грозы. Когда его тело приобрело таким образом прежний вид, он пошел к морю, чтобы сразиться и, когда они вышли на бой с ним, ему удалось победить Змея Иллуянку».

Здесь снова следует любопытный эпизод. Сын бога Грозы оказался в это время в доме Змея. И он закричал отцу: «Бей меня тоже! Не жалей меня!» Тогда бог Грозы убил обоих, Змея Иллуянку и собственного сына.

Примитивный характер обеих этих версий очевиден. Рассказы эти должны быть отнесены к фольклору, и попыток возвысить их в литературном или религиозном направлении не было. Типичным фольклором являются мотивы глупости и жадности Змея, побежденного простыми уловками, так же, как и тема участия человека, действующего по поручению богов. При этом явно считалось необходимым, чтобы участник-человек попадал в беду после выполнения поручения. Наши две версии заканчиваются, как мы убедились, различными описаниями того, как это осуществилось.

Первая версия, перевод которой вначале был ошибочным, теперь вполне ясна: заключение Хупасии в доме на неприступной скале и запрещение видеть жену и детей объясняются тем, что богиня поняла: она бессильна удержать своего любовника, если тот вдруг увидит свою семью.

Что касается второй версии, то имеется суждение, будто бы призыв сына к отцу «бить его тоже» объясняется убеждением сына, что он необдуманно преступил законы гостеприимства, т. е. совершил смертельный грех, сделавший его жизнь невыносимой.

В тексте прямо сказано, что этот миф оглашался на празднике пурулли, который, вероятно, был ежегодным весенним праздником. Поэтому имеются все основания для сопоставления этого мифа с другими, такого же типа, оглашавшимися на сезонных праздниках.

Известный так называемый «барельеф из Малатьи» иллюстрирует либо этот, либо сходный миф; бог, сопровождаемый фигурой меньшего размера, выступает с поднятым копьем против свернувшегося Змея. Из тела Змея, кажется, выскакивают языки пламени.

Миф об исчезнувшем боге описывает оцепенение, охватившее все живое на земле после исчезновения бога плодородия, далее — поиски бога и, наконец, исцеление земли после того, как бог найден и возвращен домой.

В пределах этой общей схемы имеется ряд вариантов, значительно отличающихся друг от друга. Есть группа близко связанных текстов, в которых исчезнувший бог — Телепину, и поэтому миф получил название мифа Телепину.

Недавно был найден новый вариант, в котором объектом поиска является сам бог Грозы; более того, фрагмент, известный как йозгатская табличка, содержит миф, следующий той же общей схеме, но в нем исчезают несколько божеств, включая бога Солнца. По этим причинам было бы предпочтительнее дать мифу другое, более емкое название.

В главном варианте, относящемся к Телепину, богу растительности, начало текста утрачено. По-видимому, там описывалось обычное течение жизни, до бедствия. Затем по какой-то неуказанной причине бог разозлился и «надел правый сапог на левую ногу, а левый — на правую ногу» (видимо, признак спешки). Далее идет описание последовавшего бедствия; точное значение некоторых слов еще не установлено:

«Облака пыли застлали окно, дым заполнил дом, пепел в очаге был погашен, боги задыхались в храме, овцы задыхались в овчарне, быки задыхались в хлеву, овца не подпускала своего ягненка, корова не подпускала своего теленка… Ячмень и полба перестали расти, коровы, овцы и женщины больше не зачинали, а те, что уже зачали, не могли родить».

Деревья увяли, а луга и родники высохли. Наступил голод, и боги и люди начали умирать.

«Великий бог Солнца дал пир и позвал тысячу богов; они ели, но не насытились, они пили, но не утолили своей жажды. Тогда бог Грозы вспомнил своего сына Телепину и сказал: „Нет Телепину в стране; он рассердился и ушел и взял с собой все хорошие вещи“. Боги, великие и малые, отправились искать Телепину. Бог Солнца послал своего быстрого орла, сказав: „Ступай, обыщи высокие горы, обыщи глубокие долины, обыщи синие воды“. Орел улетел; но не нашел он его и, вернувшись сказал богу Солнца: „Я не нашел его, Телепину, могучего бога“».

Миф о боге Грозы, сохранившийся лишь во фрагментах, развивается строго параллельно этому отрывку, с той лишь разницей, что роль Телепину достается богу Грозы, а в мифе о Телепину роль бога Грозы отводится «отцу бога Грозы». Здесь, однако, варианты расходятся. Мы следуем более полному тексту:

«Тогда бог Грозы сказал богине Ханнаханне: „Что же нам делать? Мы умрем с голоду“».

В ответ богиня велела богу Грозы идти и самому искать Телепину. И он отправился на поиски.

«Он постучался в ворота своего города, но ему их не открыли, и он только сломал рукоять своего молотка. Тогда бог Грозы… отступился и сел отдохнуть».

Ханнаханна предложила послать на поиски пропавшего бога обыкновенную пчелу. Пчеле было велено, когда она найдет Телепину, ужалить его в руки и в ноги, заставив его проснуться, а затем вымазать его воском и вернуть домой.

Пчела отправилась и облетела горы, реки и источники и нашла Телепину: согласно тексту, он был найден спящим на лугу около города Лихцина (центр культа бога Грозы). Ужаленный пчелой бог проснулся, но снова впал в ярость.

«Тогда Телепину сказал: „Я в бешенстве! Почему, когда я сплю и в плохом настроении, ты заставляешь меня вести беседу?“»

Так что он не вернулся домой и продолжал губить людей, быков и овец. Здесь текст становится фрагментарным, но, по-видимому, бог в конце концов был возвращен домой на орле.

…Надо признать, что эти тексты не отличаются изобретательностью. Особенно примитивна табличка из йозгата. Главный интерес составляет религиозный аспект мифов. Описание бедственных последствий отсутствия бога, поисков его по горам и по долам и восстановления земли после его возвращения имеет тесные параллели в мифологической литературе, связанной с Адонисом, Аттисом, Осирисом и Таммузом: это такие же характерные элементы мифов ежегодных весенних праздников, как и ритуальная битва в мифе об убийстве Змея.

Однако ни один из этих текстов не приурочен в явном пиле к сезонному празднику. Это — «взывания» (мугавар или мугессар), и они принадлежат к тому же типу религиозных действ, примеры которых многочисленны в хеттских архивах.

Считается, что бог удалился куда-то и его убеждают с помощью сочетания молитвы и ритуала вернуться назад. Разница лишь в том, что здесь включается миф, описывающий те действия в мире богов, которые желательно было бы видеть осуществленными.

В мифе о Телепину в само повествование включаются даже ритуальные действия… Факты как будто показывают, что, каково бы ни было происхождение этих мифов, они использовались жрецами по мере надобности, например, когда какое-нибудь лицо хотело вновь снискать милость богов.

Предположение о том, что они возникли как некое «либретто» для весеннего праздника, остается возможным, но прямые доказательства этого пока отсутствуют.

<< | >>
Источник: А. Н. Бадак, И. Е. Войнич, Η. М. Волчёк, О. А. Воротникова, А. Глобус, А. С. Кишкин, Е. Ф. Конев, П. В. Кочеткова, В. Е. Кудряшов, Д. М. Нехай, А. А. Островцов, Т. И. Ревяко, Г. И. Рябцев, Н. В. Трус, А. И. Трушко, С. А. Харевский, М. Шайбак.. Всемирная история. Том 2. Бронзовый век.

Еще по теме Хеттский миф и легенда:

  1. Двоичные символы В ХЕТТСКИХ РИТУАЛЬНЫХ ТЕКСТАХ И ФУНКЦИИ ХЕТТСКИХ ПРИДВОРНЫХ
  2. Миф о сотворении мира
  3. МИФ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
  4. № 15. МИФ О ТЕСЕЕ (Диодор, IV, 60—62)
  5. к ПРОИСХОЖДЕНИЮ ЛЕГЕНДЫ ОБ ОГУЗ-КАГАНЕ
  6. МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ СЕВЕРНЫХ ЛЕГЕНД
  7. Легенда о стране Фусан
  8. Арабские мореходы: легенды и факты
  9. № 5. ЛЕГЕНДА ОБ ОСНОВАНИИ РИМА (Тит Ливий, I, 3—7).
  10. Глава 5 КУЛЬТ ОСНОВАТЕЛЯ. ЛЕГЕНДА ОБ ЭНЕЕ
  11. ЛЕГЕНДА ОБ ОЛЕНЕ, ИЛИ НЕПРЕДВИДЕННАЯ ПОБЕДА
  12. № 4. ЛЕГЕНДА ОБ ОСНОВАНИИ РИМА (Дионисий, Римские древности, I, 72—73)
  13. Хеттская культура.
  14. Возникновение Хеттского государства
  15. Хеттские законы