Хеттский СТРОИТЕЛЬНЫЙ РИТУАЛ*

Написанный по-хеттски текст KUB XXIX, 1 представ­ляет собой описание ритуала, осуществлявшегося при со­оружении нового дворца^{[176][177][178]}. Основная копия — KUB XXIX, 1 — составлена в позднехеттский период, при царе Тудха- лиясе IV Однако целый ряд архаизмов языка KUB XXIX, 1, а также наличие его фрагментированного дубликата — древнехеттского «оригинала» KUB XXIX, 3" показывают, что ритуал, посвящённый строительству нового дворца, впервые был записан в период Древнего царства.

Составной частью обрядов, связанных с хаттской тра­дицией, обычно являлось «рассказывание» мифа. Подобно этим обрядам, KUB XXIX, 1 включает в себя обрядовый диалог царя с Троном. В основе ритуала и диалога царя с Троном — мотив обновления, нового «рождения» царя, соотнесенный с возведением нового дворца. В связи с этим мотивом представляет интерес, в частности, диалог царя и Трона, называемого халмасуитта. В древнейшей хеттской надписи царя Анитты, в хетгских и хаттских ритуальных текстах халмасуитта фигурирует в качестве одной из важ­нейших богинь пантеона. В других текстах халмасуитта — хеттский сакральный престол. Название его (и соответствен­но имя Трона — богини), как и культ халмасуитты, были за­имствованы у хаттов^[180].

В описании диалога царя и Трона халмасуитта предстает перед нами как сила, враждебная царю, которую правитель стремится изгнать из своей страны в область отведённую Трону (KUB XXIX, 1,1, 10-20):

«[Затем царь] говорит Трону: „Приди! Мы пой­дём (с тобой). Ступай ты за горы! Ты [н]е станешь человеком моего рода. Ты не станешь моим свойст­венником. [Сою]зник мой. союзником да будешь!

Приди! Мы пойдём к горе.

Мне же. царю, боги— бог Солнца и бог Гро­зы — вручили страну' и дом мой. И я. царь, охраняю страну' свою и дом свой. Ты не приходи в мой дом (и) я не приду в твой дом!“».

В то же время в своем обращении царь называет Трон «союзником»^[181]. Положительная оценка Трона подчёркнута в следующих строках мифа (KUB XXIX, 1,1, 23-25):

«Мне. царю, из моря Трон принёс власть и (цар­скую) повозку⁶. (Мне) же стран;' мой матери⁷ от­крыли и меня назвали лабарной-царём».

Представляют интерес и следующие строки диалога (KUBXXIX. 1.1.28-38):

«„Под небом вы (деревья) зеленеете. Лев спал с вами, леопард спал с вами, медведь же взбирался на вас⁸. И отец мой бог Грозы зло отвёл от вас. [Бык]и ... под вами паслись, овцы под вами паслись.

Теперь я, царь, к вам в море? пришёл и назв[ал] Трон своим союзником. Разве ты (Трон) мне. царю,

не союзник (друг)? Вручи мне это дерево и его я разрежу!" Трон отвечает царю: „Разрежь, его раз­режь! Бог Солнца и бог Грозы тебе их вручили¹'».

Далее царь, обращаясь к деревьям (KUB XXIX, 1, I, 39- 48), предлагает им последовать «вверх» из этой страны, в ко­торой они находятся, отбросить прочь болезни, которые могут быть внутри их. Когда же царь входит во дворец, Трон зовет Орла (KUB XXIX, 1,1,51-53 и II, 1-10):

«„...Приди! Я посылаю тебя к морю. Когда же ты полетишь, загляни в зелёную рощу и (посмотри), кто находится там!¹¹ И он (Орёл) отвечает: „Я загля­нул¹¹. Истустая и Папайя, древние богини Нижнего (мира)... стоят на коленях¹¹.

(Трон) же спрашивает; „И что они дела­ют?¹¹ (Орёл) отвечает ему'; „(Одна) держит прялку, (и вместе) они держат полные веретёна⁵¹¹».

В диалоге царя и Трона царь — защитник своей страны и своего дома. Он «наместник» богов. Они сделали его ла- барной-царем, они содействуют ему.

«И богиню Хепат они поднимают, и когда её вносят в дом, они запирают дверь. И жрец говорит; „Так (говорит) богиня царю...¹' Так (отвечает) царь: „Возвратись!^[184] Так богиня: „И если я возвращусь, ты меня своими лошадьми и колесницами победишь¹¹. Так царь: „Я одолею тебя¹¹. Так богиня... Так царь: „Дай мне на будущее жизнь, здоровье, сыновей, до­черей!¹¹ ... „И под ноги мне врагов моих поло­жи!¹¹ И дверь они отпирают.. .».

Кроме «сражения» царя с Хепат. в котором жрец играл роль божества¹¹, противоборство царя и Трона может быть также сопоставлено с «состязаниями», «соперничествами», вопроизводившимися на хеттских празднествах. Так, на ве­сеннем празднике антахшум, когда царь ехал из города Та- хурпы в столицу Хаттусу, телохранители мешеди состяза­лись друг с другом в беге. И тот, кто побеждал, хватал за узду коней колесницы^[185]'. На весеннем празднике килам упоминается награждение «воинской одеждой» гонцов, за­нявших первое и второе места^[186]. В перечне обрядов царя в хесте («Каменном доме», мавзолее правителя) и в помеще­нии тарну на празднике антахшум говорится о подготовке для поездки «беговых лошадей»^[187]. В этой связи Г.Гютербок обратил внимание на свидетельство другого хеттского тек­ста о награждении того, кто одержал победу в конном со­стязании (КВо IX, 91, Rs В₄)^[188]

Состязания имели место и в других хеттских ритуалах. Они рассмотрены в статьях А.Арки. Так, на одном весен­нем празднике служители разламывали хлеб, наполняли

каким-то хмельным напитком сосуды (в форме животных), ели и пили. Затем участники ритуала состязались перед божеством, веселили бога^{[189][190][191][192]}. Состязание этих людей пере­даётся сочетанием hulhuliya tisk- (в котором hulhuliya- свя­зано с итеративным глаголом hulhuli-