§ 1. Источники

Круг источников, привлеченных для анализа лексики «служения», весьма широк. Это тексты греческих авторов с VIII в. до н.э. до IV в. н.э. Обращаясь к происхождению тех или иных понятий, мы начинали с античных и средневековых «Этимологий»: лексикона грамматика Гесихия (V в.

Обращаясь к лексическому анализу, исследователь сталкивается с рядом проблем, которые сразу необходимо оговорить и на которые необходимо делать скидку, заявляя о выводах. Во-первых, чаще всего вне поля зрения историка, анализирующего литературные тексты, остается народный язык, народные представления и бытовые особенности, которые столь естественны в повседневной жизни людей, что не заслуживают дополнительного описания современников, а затем с таким трудом восстанавливаются потомками. В том, что касается лексики «служения», эта уязвимая сторона источников особенно досадна, так как понятие «диаконии» вышло в первую очередь из каждодневного быта. Спасти ситуацию в некотором роде помогают комедии, но все же необходимо понимать, что в большинстве случаев мы имеем дело с литературными текстами, которые отражают не только и не столько широкие представления всех слоев народа, но и, чаще всего, мнение их авторов.

Второй требующий оговорки нюанс довольно очевиден, но все же раскроем его - это рассмотрение текстов в зависимости от хронологии. Вряд ли стоит подробно и тяжеловесно пояснять, что язык преображается с течением времени настолько, что слова подчас меняют значения на противоположные, что возникновение новых жизненных явлений вызывает необходимость приспосабливать для их обозначения старые понятия или изобретать / заимствовать новые. Представим себе русский язык XVIII века,

сравним с современным и поймем, что греческую литературу V и III вв.

Третье важное обстоятельство, которое необходимо учитывать, - это характер самих текстов. В отношении лексики «служения» это важно - если в философском трактате «служителю» может либо вовсе не найтись места, либо взгляд на него будет весьма специфическим, то в комедии или в романе, напротив, понятие «служения» будет встречаться довольно часто и взгляд на служителя будет естественным и не подверженным философской рефлексии.

Исследуя термины, мы рассматривали тексты в хронологическом порядке, учитывая жанры литературы. Использовались эпические поэмы «Илиада» и «Одиссея» (VIII в. до н.э.), «Труды и дни» и «Теогония» Гесиода (VIII-VII вв. до н.э.), т.н. «Гомеровские гимны» (VII-VI вв. до н.э.), поэмы «Александра» Ликофрона (320-е гг. до н.э. - сер. III в. до н.э.) и «Аргонавтика» Аполлония Родосского (р. ок. 290 г. до н.э.); произведения античной поэзии Пиндара (522/518 до н.э. - 448/438 до н.э.) и Вакхилида (518-ок. 450 до н. э.), античные трагедии Эсхила (525-456 гг. до н.э.), Софокла (496/5-406 до н.э.) и Еврипида (480-406 гг. до н.э.), комедии Аристофана (445-387/380 гг. до н.э.) и Менандра (342-291 гг. до н.э.). Привлекались сочинения историков Геродота (484-425 гг. до н.э.), Фукидида (460/455-ок. 400 гг. до н.э.), Ксенофонта (444-356 гг. до н.э.), Полибия (201­120 гг. до н.э.), Диодора Сицилийского (90-21 гг. до н.э.), Дионисия Галикарнасского (I в. до н.э.), Арриана (85-175 гг. н.э.), Аппиана (95-165 гг. н.э.) и Диона Кассия (155-235 гг. н.э.), а также «География» Страбона (64/63 гг. до н.э. - 23/24 гг. н.э.). Использовались речи ораторов Исократа (436-338 гг. до н.э.), Лисия (445-380 гг. до н.э.), Демосфена (384-322 гг. до н.э.) и Диона Хрисостома (40-120 гг. н.э.). Для анализа лексики «служения», о чем будет сказано ниже, особенно важно было привлечь сочинения философов Платона (428/427-348/347 гг. до н.э.) и Аристотеля (384-322 гг. до н.э.), так как именно на их текстах строится безоговорочно господствовавшая до настоящего времени концепция «служения» в античности.

сочинения Плутарха (45-127 гг. н.э.), Диогена Лаэртского (кон. II - нач. III в. н.э.) и энциклопедический труд Афинея (кон. II - нач. III в. н.э.) «Пир мудрецов». Важен анализ лексики служения также на материалах произведений античного «романного» жанра, представленного в данном случае «Левкиппой и Клитофонтом» Ахилла Татия (кон. ΙΙ в. н.э.) и «Эфиопикой» Гелиодора (III-IV вв.).

Рассмотрим особо такой неоднозначный и по времени создания не попадающий в период источник, как сочинение Афинея «Пир мудрецов», своеобразный пример так называемого «застольного жанра» - того же, к которому относятся «Пир» Платона и «Пир» Ксенофонта и которому примыкают «Застольные беседы» Плутарха и «Пир семи мудрецов». «Все известные нам образцы застольного жанра строятся как состязание в учености, когда затрагиваются все возможные области знания, от философии до теории языка, от мифологии до теории музыки. При этом важна способность собеседников логически мыслить и убедительно говорить. Собеседники Афинея демонстрируют не столько ученость, сколько начитанность, они не столько мыслят и говорят, сколько цитируют. В пятнадцати книгах «Пира мудрецов» содержится более полутора тысяч цитат из 800 авторов. Вместе с тем, тематический круг здесь гораздо уже - в основном он охватывает только те темы, которые так или иначе связаны с пирами - их историей, традициями, блюдами, пиршественными развлечениями и т.д. Но иногда Афиней все же обращается к вопросам из области популярной философии, которые часто решаются у других “застольных” авторов... Можно сказать, что все сочинение Афинея - это материализация метафоры, сконцентрированной в собственном афинеевском словечке λογόδειπνον - “словесный пир”. Автор угощает нас на пиру беседами о пире, подавая в качестве богатых и разнообразных блюд богатые и разнообразные цитаты из греческих авторов, преимущественно

классических и эллинистических»^[1]. Энциклопедический характер этого произведения, разумеется, не позволяет выявить собственно авторское словоупотребление, кроме того, нередко «пирующие фактически говорят цитатами, обыгрывая их по своему вкусу и часто придавая им тот смысл, которого они на самом деле не имели»^[2].

Особое место в исследовании греческого понятия «служения» занимают произведения авторов иудейского происхождения, писавших по - гречески, - это Филон Александрийский (25 г. до н.э. - 50 г. н.э.) и Иосиф Флавий (37-100 гг. н.э.). Словоупотребление у каждого из них весьма своеобразно и отличается как от произведений других греческих авторов, так и от текста Сепгуагинты, с которой они оба были тесно связаны. Первый был евреем диаспоры, для которого греческий язык и греческая культура были также близки, как и иудейская, и который своим положением между тремя мирами - языческим, иудейским и, в конечном итоге, христианским - сделал свои произведения поистине уникальным памятником во многих аспектах. Второй был иудеем, для которого греческий язык был чужд и принят для того, чтобы быть понятым как среди язычников, так и среди иудеев диаспоры и Палестины, его трагично-двусмысленное нахождение на перекрестке римского и иерусалимского путей также дает богатую почву для исторического анализа.

Важнейшей частью исследовательской работы в данном случае является анализ лексики «служения» в текстах Ветхого Завета, точнее его греческого перевода, то есть Септуагинты.

Этот древнейший перевод Библии на греческий язык включает 50 книг, в том числе и не входящих в традиционный иудейский канон. Септуагинта

еще не знает того тематического разделения, которое было введено позднее, однако уже здесь присутствует определенное стремление к систематизации: книги, более или менее близкие по содержанию, располагаются совместно, как бы дополняя друг друга. В самом начале помещено Пятикнижие: Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. За ними следуют книги исторического содержания: Иисус Навин, Судьи, Руфь, четыре книги Царств, две книги Паралипоменон, Ездры, Неемии, Товита, Иудифи, Есфири.

Расхождения между Септуагинтой и иудейским каноном не исчерпываются их составом. В книгах, которые входят и в Септуагинту, и в иудейский канонический извод, мы находим различия и заглавиях, и в композиции, и, наконец, в самом их тексте.

Историческое предание относит появление Септуагинты ко времени, когда в Египте царствовал Птолемей II Филадельф (282-246 гг. до н.э.). Создание Септуагинты - «перевода семидесяти толковников» - историческое предание приписывает семидесяти или семидесяти двум старцам. Рассказ об этот событии дошел до нас в т.н. письме Аристея Филокриту, составленном

не раньше середины II в. до н.э. Согласно письму Аристея, инициатором перевода Библии на греческий язык был Деметрий из Фалерона, библиотекарь Александрийской библиотеки. По его предложению Птолемей II направил в Палестину двух своих приближенных, Андрея и Аристея, с письмом к иудейскому первосвященнику Элеазару. Последний отобрал семьдесят два переводчика и отправил их в Египет. В специальном здании на острове Фарос они совершили свой труд, занявший семьдесят два дня. По окончании работы Деметрий представил перевод александрийской иудейской общине, которая восторженно приняла его и пожелала иметь один экземпляр, а затем и Птолемею II. Существует еще одно предание, сохраненное раннехристианскими писателями (Ириней, Климент, Августин и др.): переводчики работали порознь, однако результаты их труда совпали^[5]Истинна эта история или нет - ученые склоняются к тому, чтобы считать ее легендой - в создании текста Септуагинты принимали исключительное участие иудеи из Александрии, причем, скорее всего, сделали это не по заказу правительства, а по собственным внутренним нуждам: сделать текст Ветхого Завета более доступным для своей эллинизированной среды^[6][7].

греческого и семитического языкового строя; их стиль близок к разговорным оборотам эллинистической “койнэ” и все же неизменно удерживает сакральную отстраненность»^[8].

П.А. Юнгеров отмечал, что язык Септуагинты предназначен переводчиками для того, чтобы наиболее полно и точно донести до грекоязычного читателя смысл еврейского текста. «Множество греческих слов переводчики сами сочиняли, чтобы выразить точно мысль еврейского оригинала, другими словами, придавали высшее значение, соответствующим параллелям еврейским словам»^[9]. Это очень важно, ведь ряд греческих терминов, которые в Септуагинте имеют сакральное значение «служения», никогда до этого такого значения не имели.

Такой долгий путь через столетия греческой литературы приводит нас к текстам Нового Завета, как портал готического собора ведет через персонажей Ветхого Завета и Иоанна Предтечу ко входу в христианский собор «сквозь» евангельские сцены. Новый Завет включает в себя 27 произведений четырех жанров: евангелия, деяния, послания и откровение. Он состоит из Четвероевангелия (три синоптических Евангелия - От Матфея, От Марка, От Луки, и одно особое - Евангелие от Иоанна); Деяний Святых Апостолов; Посланий: одно - Иакова, два - Петра, три - Иоанна, одно - Иуды, 14 Павловых Посланий (одно - к Римлянам, два - Коринфянам, одно - Галатам, одно - Ефесянам, одно - Филиппийцам, одно - Колоссянам, два - Фессалоникийцам, два - Тимофею, одно - Титу, одно - Филимону, одно - Евреям); и Апокалипсиса (Откровения) Иоанна Богослова.

Вопрос о подлинности ранних христианских произведений поднимался еще в древности. «Отец церковной истории» Евсевий Памфил из сочинений, приписываемых апостолу Петру, признает подлинным только одно его Послание, вошедшее в канон, и отрицает Деяния, Евангелие и Апокалипсис его имени, которые в канон не вошли и причисляются к апокрифам. Из

Павловых Посланий несомненными, по мнению Евсевия, являются все четырнадцать, и только Послание к Евреям вызывает сомнения. Вот что пишет этот историк о книгах Нового Завета: «На первом месте поставим, конечно, четверицу Евангелий, за ней следуют Деяния апостолов; потом Павловы Послания, непосредственно за ними - первое Иоанново и бесспорное Петрово, а потом, если угодно, Апокалипсис Иоанна. Это книги бесспорные. Среди оспариваемых, но большинством принятых: Послания, именуемые одно Иаковлевым, другое Иудиным, и второе Петрово, также второе и третье Иоанновы.» (Hist. Eccl. III.25.1-4). О древних произведениях первых христианских деятелей пишут Иероним Стридонский (De vir. ill. I-V, VII-IX) и Дионисий Великий^[10].

Отметим, что в советской литературе долгое время господствовал гиперкритический подход к текстам раннехристианской литературы. Р.Ю. Виппер, А.Б. Ранович и другие советские исследователи отвергали традиционную «теологическую» концепцию датировки ранних произведений христианской литературы и вообще старались найти как можно больше аргументов против самой историчности основателя христианства и описываемых в источниках событий первых лет существования новой религии. Виппер в своей книге «Возникновение христианской литературы»^[11]переворачивает все принятые датировки произведений Нового Завета, Дидахе и Писаний Апостольских мужей. Он считает, что первые тексты, вошедшие в состав новозаветного канона, которыми ученый считает Послания Павла, не могли возникнуть раньше 130-140 гг. н.э. Евангелия Виппер датирует 160-170 гг. н.э., а составление книги Деяний относит к 170­180 гг. н.э. Наиболее же ранними произведениями христианской литературы Виппер считает Дидахе и «Пастыря» Ерма, а также Послание Варнавы.

В настоящее время имеется отчетливая тенденция принимать традиционную точку зрения на датировку раннехристианских литературных произведений. Английский ученый Д. Гатри, чьей точки зрения мы будем придерживаться, в своем фундаментальном академическом труде «Введение в Новый Завет»^[12] доказывает аутентичность и устанавливает близкую традиционным представлениям датировку подавляющего большинства произведений. Автор разбирает сколь возможно подробно существующие исторические концепции, касающиеся авторства и времени возникновения произведений Нового Завета, в т.ч. концепции, созданные в период гиперкритицизма, когда отрицалась подлинность раннехристианской литературы. Традиционно самыми ранними произведениями, вошедшими в канон считаются Евангелия от Матфея, от Марка и Павлово Послание к Римлянам, которые датируются 50-60-ми годами н.э. Другие Послания Павла относятся ко времени от 52 (Послания к Фессалоникийцам) до 63 года (Соборные Послания к Филиппийцам, Ефесянам, пастырские к Филимону, к Титу и оба к Тимофею). Послание к Евреям - самое проблемное произведение Нового Завета, как с точки зрения авторства, так и с точки зрения датировки. Атрибутировать это послание с полной уверенностью невозможно и сейчас, но датировка его устанавливается серединой 60-х годов - около 63 г. н.э. Послание Иакова датируется временем до 62 года, Послания Петра - 62-63 годами, Послание Иуды - 62-80 годами н.э. Датировка произведений Луки устанавливается 60-63 (Евангелие) и 70-85 (Деяния) годами н.э. Тексты Иоанна - одни из самых поздних в корпусе - относятся ко времени до 70 и около 70 (Послания), до 75 (Апокалипсис) и к первой половине II в. н.э. (Евангелие).

Тексты Нового Завета - ключевой источник для изучения самого раннего периода существования новой религии и ее институтов. Именно

новая терминологии «служения», использующаяся в этих памятниках раннехристианской литературы дала исследователям повод задуматься об идее «служения» вообще. Упоминание самых ранних форм административных институтов («семеро» в Иерусалимской общине, епископы и диаконы в Филиппах, диаконисса в Кенхреях) делают Новый Завет точкой отсчета и поиска истоков в любом исследовании по истории ранней церкви.

Отметим, что Г. Кримм - составитель сборника по истории диаконии - сделал подборку текстов из источников, посвященных истории служения ближнему, куда вошли фрагменты Евангелий, Посланий Павла, Дидахе и других произведений раннехристианской литературы, в которых говорится о

13

служении вспомоществования^[13].

Раннехристианский памятник «Учение двенадцати апостолов» (Διδαχή Κυρίου δια των δώδεκα αποστόλων) был известен еще в древности. О нем упоминает Евсевий (Hist.Eccl.III,25) относя его, правда, к ложным книгам. Книга была найдена митрополитом Никомидийским Филофеем Вриеннием в рукописи X в. в Константинопольском подворье Святогробского монастыря. Содержание Дидахе разделено на шестнадцать глав, которые традиционно подразделяют на три части - нравственное учение (1-6 гл.), литургическая часть (7-10 гл.), дисциплинарные указания (11-15 гл.) и заключение (16 гл.). Памятник представляет собой богатейшую компиляцию различных текстов - ветхозаветных, новозаветных и текстов из раввинистической литературы.

Вопрос о датировке памятника широко дискутировался в науке, и ученые выдвигали различные точки зрения по поводу хронологической принадлежности Дидахе. Гиперкритицизм советской науки породил мнение о наиболее ранней датировке Дидахе - Виппер считает terminus post quem non 66 г. н.э., а упоминания в тексте о должностях епископов и диаконов, что

опровергает эту точку зрения, считает позднейшей вставкой^[14]. «Митрополит Филофей, а за ним и Гарнак, стояли за время от 120 до 160 годов. Функ, Цан, Шафф допускали возможность последних десятилетий I в. н.э. Сабатие, Майоки, Мюнхен шли даже до половины I в. н.э. С другой стороны, не было недостатка и в мнениях противоположных. Так Кравуцкий определяет время составления годами 190-200, Бигг - IV веком. Некоторые шли еще дальше, а именно до V и даже VI веков»^[15]. По мнению В. Соловьева, Дидахе относится к концу I в., точнее, к 80-90-м гг. первого столетия^[16][17][18]. «Место написания не вызывало разногласий. Почти все согласны с Сирией или Палестиной, позволяя себе иногда уточнять его Иерусалимом» .

Дидахе, несомненно, памятник ранний - его датировка концом I века (80-90 годами н.э.) кажется нам убедительной. Его практически одновременное создание с некоторыми произведениями Нового Завета делает его незаменимым источником как по истории понятия «служения», так и по организации ранних христианских общин.

Для анализа лексики «служения» и для освещения древней истории диаконата привлекаются такие интереснейшие памятники раннехристианской литературы, как Писания Апостольских мужей. «Под именем мужей Апостольских подразумевается в истории Церкви ряд церковных писателей из эпохи непосредственно после самих святых Апостолов или, точнее, конца I и начала II в. Некоторые из них, вне всякого сомнения, были учениками или самовидцами Апостолов, другие выдавали

18

себя за таковых» . В число Писаний Апостольских мужей входят произведения Климента Римского, Варнавы, Ерма, Игнатия Богоносца и Поликарпа Смирнского.

Послание апостола Варнавы написано после 70-го года н.э. В VI главе «Книги о знаменитых мужах» о Варнаве и его послании упоминает Иероним Стридонский: «Он написал одно относящееся к созданию церкви послание, читаемое в числе апокрифических сочинений». Подлинность, и соответственно, древность этого произведения не подвергает сомнению прот. Преображенский^[19] - переводчик и комментатор Писаний Апостольских мужей. Однако К. Керн на основании некоторых соображений - Послания Варнавы не включалось в число канонических книг Нового Завета, имя апостола Варнавы не встречается в Послании, существуют некоторые признаки, по которым нельзя причислить автора к иудеям, автор обладает специфическими взглядами на Ветхий Завет и т.п. - не склонен признавать автором Послания апостола Варнаву^[20]. Местом создания памятника единодушно признается Александрия^[21]. Стоит упомянуть, что Виппер относит это сочинение к ранним временам и считает его источником, по которому в дальнейшем «моделировались» Послания Павла^[22][23][24].

Что касается Первого и Второго Послания Климента Римского к Коринфянам, то авторство Первого Послания приписывается Клименту, епископу Римскому. Это засвидетельствовано Евсевием (Hist. Eccl. III.16; IV.22), Эгезиппом (IV.22) и Иринеем Лионским (III.3) . Подлинность этого Послания свидетельствует также Иероним Стридонский и отмечает, кроме того, его общность с произведениями Павла (De vir. ill.XV). Время его создания некоторые ученые относят к правлению Домициана (81-96 гг.), другие считают, что оно относится к более раннему времени, еще до разрушения Иерусалимского храма, т.е. около 68 г. П. Преображенский определяет время написаний Первого Послания не позднее 96 г. «Попов стоит за 93-95 годы; Годэ, Барденхевер и Тиксерон защищают мнение о 95-

98 годах; Балансе склоняется скорее к первому мнению, определяя время составления 92-96 годами. Архиепископ Филарет Черниговский стоял за 97 год» . Принадлежность Клименту Второго Послания весьма сомнительна. Это сомнение имело место быть и в древности, о чем говорит и Иероним: «Есть, говорят, и второе послание, приписываемое ему, которое древними писателями отвергается» (De vir. ill. XV). Из ученых на сомнительность Второго Послания указывает Преображенский, ссылаясь на исторические свидетельства, слог, отличный от Первого Послания и содержание, которое предполагает более позднее написание^[25][26]. Керн, также ссылаясь на многих ученых, не признает автором этого Послания Климента^[27].

«Пастырь» Ермы следующим образом упоминается в «Церковной истории» Евсевия Памфила (III.3.6): «Сам апостол, заключая приветствиями Послание к римлянам, упоминает среди прочих Ерма, которому, как говорят, принадлежит книга «Пастырь». Следует знать, что некоторые и ее оспаривают, почему она и не помещена среди общепризнанных. Другие же расценивают ее как необходимейшую, особенно для людей, знакомящихся с началами веры. Поэтому ее, как мы знаем, читают всенародно в церквах, и мне известно, что некоторые из древнейших писателей ею пользовались». Иероним также говорит о «Пастыре» Ерма в De vir. ill. X: «Ерм, о котором упоминает апостол Павел в послании к Римлянам,.. как уверяют, является автором книги, которая называется «Пастырь» и в некоторых греческих церквях читается даже всенародно. И поистине эта книга полезна, и многие из древних писателей приводили из нее свидетельства; но у латинян она почти не известна». Виппер, на мой взгляд, излишне критично считает «Пастыря» самым ранним произведением христианской литературы, возникшим задолго до текстов, которые вошли затем в Новозаветный канон. Он относит его возникновение ко времени до 66 г. Преображенский относит

«Пастыря» к самому концу I или первой четверти II столетия. Имя автора этого произведения (как предполагается, это именно он) встречается в приветствии ап. Павла (Rom.16.14)между членами римской церкви . Но в науке существовало огромное количество гипотез, по которым автором этого произведения считался то брат римского епископа Пия I (Пий епископствовал от 140 до 155 г.), то два и даже три разных человека. Но ученые окончательно доказали интегритет памятника, его автором признается все-таки современник апостола Павла. Время написания памятника большинство согласно отнести ко второй четверти II в. «Так Дибелиус стоит за годы 130-140; Батиффол, Пюэш и И.В. Попов за 140 год; Барденхевер и Тиксерон предлагают 140-155 годы; а Балансе и Дюшен высказываются за более общую дату - середину второго века»^[28][29]. Местом написания определенно считается Рим^[30][31].

Игнатию Богоносцу приписывается достаточно обширное литературное наследие, но из всех Посланий подлинными признаются семь - к Ефесянам, Магнезийцам, Траллийцам, Римлянам, Филадельфийцам, Смирнянам и к Поликарпу. Автор этих сочинений - епископ Антиохийской Церкви Игнатий, который добровольно явился к прибывшему в Антиохию императору Траяну с целью своей проповедью отвратить его от гонений на христиан, и был послан на казнь в Рим, по пути куда он и пишет свои Послания поместным Церквям. Мученическая смерть Игнатия последовала 20 декабря 107 г. 107 годом датируются и все его Послания.

В состав Писаний входит также Послание Поликарпа к Филлипийцам. Автор этого Послания - епископ Смирнской Церкви Поликарп, к которому адресовано одно из посланий отправленного на мученическую смерть Игнатия Богоносца. Мученическую кончину самого Поликарпа относят к 155

32 или к 156 г. О нем и его послании в De vir. ill.XVII упоминает Иероним: «Поликарп написал в Филиппийцам очень полезное послание, которое до настоящего времени читается в собрании азийских христиан». Послание Поликарпа написано в первой половине II в., точнее, по мнению Преображенского, вскоре после кончины Игнатия Богоносца^[32][33]. С этим мнением согласен и Керн^[34][35].

Важны для всех задач нашего исследования и так называемые Постановления Апостольские. Это крупный составной текст, представляющий собой сборник церковных установлений и правил для клириков и мирян. Свое составление сам сборник приписывает Клименту, епископу Римскому, который передает созданные самими Апостолами правила. Временем составления текста часто считают IV в. н.э., точнее даже

35

380 г., а местом составления Антиохию . М.Э. Поснов относит составление памятника к кон. IV - нач. V в. н.э. и считает, что составлен он был в Сирии^[36].

Постановления Апостольские состоят из восьми книг: «О мирянах», «О епископах, пресвитерах и диаконах», «О вдовицах», «О сиротах», «О мучениках», «О расколах», «Об образе жизни, благодарении и посвящении христианском», «О дарованиях, рукоположениях и канонах церковных».

Поснов делит источник на три части: первые шесть книг - это расширенная Дидаскалия Апостольская - первое собрание нравственных предписаний и правовых норм, возникшее во второй половине III в. н.э. в Сирии, переработанное позже, в V в. Вторую часть составляет седьмая книга, которая представляет собой расширенный вариант Дидахе и других ранних христианских текстов, содержит различные молитвенные формулы, указание относительно постановления в катехуменат и преподания крещения^[37]. Третья

часть (восьмая книга) распадается на три отдела: о харисмах, о посвящениях и о канонах.

То, что памятник содержит тексты различных временных пластов, отмечал еще А.П. Лебедев: «Памятник, представляющий собою наслоение

38 известий и сведений, относящихся ко II, III, IV и началу V века»^[38][39]. И действительно, условная Первая и половина Второй части сборника, восходящие к Дидахе, Дидаскалии и другим ранним христианским текстам, в том числе к Новому Завету, представляют собой источники сведений, относящихся к наиболее ранним временам христианства.

К текстологическому и историческому исследованию по необходимости привлекаются также сочинения других христианских авторов - Иринея Лионского (ок.130-202 гг.), Климента Александрийского (ок. 150 - ок. 215 г.), Дионисия Великого (ум. 265 г.), Иоанна Златоуста (ок. 347-407 гг.), исторические произведения Евсевия Памфила (263-340 гг.), Сократа Схоластика (380-439 гг.), Иеронима Стридонского (342-419/420 гг.), Геннадия Массилийского (V в.), Созомена (400-450 гг.) и др.