<<
>>

§ 2 Основной обряд праздника — «большое собрание»

Согласно описаниям программ хеттских ритуалов, в осо­бенности антахшума, нунтариясхи, наиболее часто на празд­никах проводили обряд под названием «большое собра­

ние»[213].

Его совершали внутри городов (например, в Тахурпе, Катале, Мателле, Хаттусе и др.), обычно в халентуве, а иногда во дворце царицы (возможно, дворец царицы — это часть халентувы), внутри храмов (бога Грозы, божества Ханну) или перед ними (askaz «снаружи», ср. ниже, при­меч. 36). «Большое собрание» было одним из важнейших обрядов хеттского ритуала вступления царя и царицы на трон (см. примеч. 36).

Однако в текстах, содержащих описания ритуалов, нет точных указаний насчёт того, какой обряд являлся «боль­шим собранием». Известное исключение, видимо, пред­ставляет собой текст, описывающий обряды царя и царицы на второй день праздника антахшум (KUB X, 3, I, 18—21): «Царь (в верхней части столицы) сходит с колесницы и идет внутрь халентувы, (и) „большое"1 созывается»[214].

В этом тексте прилагательное «большой» является опре­делением к опущенному в тексте слову «собрание». О том, что мы имеем дело с эллипсисом, свидетельствует и ряд других контекстов из описаний хеттских ритуалов (описа­ние программы антахшума: «„большое"' не созывается...»; описание программы нунтариясхи: «„большое" созыва­ется]», ещё одного итинерарного ритуала: «Царь садится, „большое'" созывается, сидя бога [...]» и др.)[215].

Следовательно, в выше приведённом тексте действи­тельно речь идёт о созыве в халентуве «большого собра­ния». Соответвенно строки, следующие за созывом собра­ния, правомерно считать описанием этого обряда.

Он начинался следующим образом[216]: «Царь и царица садятся (на ритуальный трон)[217][218], Внутрь входит сын дворца, и он держит копьё, калмус и „ткань (копья)“. Он отдаёт царю ткань, кладёт на трон калмус.

Сын дворца держит копьё, и он уходит. И он встаёт перед ,духом1' (зерна) торсам** и вос­клицает ^асмеса:". Два сына дворца приносят царю и ца­рице воду в золотой чаше для ритуального (омовения)»[219].

Подтверждение тому, что усаживание царя и царицы на ритуальный трон (обнаруживающее сходство с ритуалами восшествия царя и царицы на трон и с обрядом помещения останков царя и царицы на трон и «стул» в погребальном ри­туале) и совершение других действий (ср. ниже) относятся к «большом}' собранию», содержится в одной табличке празд­ника нунтариясха. Согласно этой табличке, когда «большое собрание» подходило к концу, то сын дворца забирал с трона те же символы, которые он клал рядом с царем в начале «соб­рания» (например, в ритуале антахшум)[220][221]: «И затем сын дв[орца с трон]а забирает калмус и копьё. И сын дворца дает калму[с ца]рю, и „большое собрание1' [заканчивается]»4'.

В обряде «большое собрание» после усаживания на троне царь с царицей совершали омовение рук (KUB X, 3,1, 26-27), вытирали руки так называемой тканью копья (ср. КВо IV, 9, IV, 4). Затем два сына дворца вносили какую-то ткань и ею покрывали колени царя и царицы (KUB X, 3, II, 4-5,9-10).

Описание начала «большого собрания», а также после­дующих действий царя и царицы почти дословно совпадает

с описаниями обрядов, совершавшихся в другие дни ан­тахшума, например, в храме бога войны — Царя страны (КВо IV, 9), а также обрядов, имевших место на празднест­вах месяца, на празднике грозы, в «большом доме (= храме)» (см. [263, с. 2 и сл.]) и др. Так, в древнехеттском ритуале грозы мы встречаемся с тем, что в начале обряда сыновья дворца (сын дворца царя и сын дворца царицы) подносили царю и царице, восседавшим на троне[222], ткани для колен, а также подставку для ног (см. [247, с. 10-11]). Затем царь и царица начинали кормить, а также есть и пить божеств (см. [247, с. 12 и др.]).

Совпадение описаний обрядов, датируемых древне­хеттским и новохеттским периодами, свидетельствует о том, что основной частью хеттского праздника являлся обряд «большое собрание» (ср.

описание этого обряда на празд­нике килам, КВо X, 26). Этот обряд, сложившийся, вероят­но, уже в дописьменный период, сохранялся до конца но- вохеттского периода.

В обряде «большое собрание» кроме признаков, отме­ченных выше, можно выделить ряд других существенных черт. Так, каждая группа придворных, служителей, насе­ления, принимавшая участие в обряде, занимала вокруг царя и царицы «свое место»[223][224], т.е. располагалась в опре­делённой последовательности, предписанной правилами обряда. Среди участников обряда встречаются царевичи, а также дочери царя4?.

В обряде «большое собрание» постоянно упоминается очаг (= алтарь). По мере надобности очаг (= алтарь) то вы­ставляли вперёд (быть может, ставили на середину)[225], то убирали в сторону[226][227][228]; ему приносили жертвы (ср. КВо IV, 9, II, 47; III, 6 и др.), вокруг очага (= алтаря), и иногда вокруг огня выстраивались служители4*5.

Вместе с очагом (= алтарём) или огнём в обряде посто­янно фигурируют ритуально чистые столы, на которые по­мещали жертвоприношения, посвящённые божествам (о ри­туальных столах ср. ниже, гл. II, § 3).

Непременной частью обряда «большое собрание» яв­лялось кормление «собрания». Так, в ритуале антахшум «собранию» раздавали напиток марнуву?*. «Когда же делят на части сосуды (с марнувой), то главный мешеди объявляет царю марнуву: Марнува для „собрания"4. И „собранию44 марнуву они ставят».

«Собранию» раздавали и другие напитки (тавал, валхи. вино), а также мясо[229][230]. Распределением напитков обычно ведали чашники61: «„Собрание44 [вс]тает, и чаш[ни]ки дают пит[ь] собранию».

Возможно, что в этих текстах под «собранием» имеется в виду вся совокупность участников обряда, и в том числе жители города, жрецы, ремесленники, сыновья дворца, мешеди. Однако в описании праздника месяца мешеди и сыновья дворца перечислены отдельно от «собрания» — либо потому, что они не входили в число членов «собра­ния», либо ввиду того, что в этом описании ритуала выде­лено целое — «собрание» и его части — мешеди и сыновья дворца : «И напиток валхи делят на части: всем сыновьям дворца (и) мешеди и всему „собранию"4.

И главный над мешеди говорит: „(Напиток) валхи раздается по кругу4'».

Вероятно, тем же можно объяснить то, что в ритуале антахшум, а также на празднике месяца вместе фигуриро­вали «собрание» и горожане (возможно, Хаттусы, так как этот обряд происходил в столице)33 «И люди жезла побу­ждают подняться горожан и все „собрание4". (И) они стано­вятся (у)огня».

Исключительный интерес представляет то обстоятель­ство, что в функции «собрания» в других хеттских текстах фигурирует pankus. Как установлено, этим словом в неко­торых дре в не хетте ких текстах («Законодательстве Хатту­сили I», «Указе Телепину») называлось собрание (высших сановников — родственников и свойственников царя, должностных лиц и воинов), в присутствии которого рас­сматривались политические и религиозные преступления (преступления против царя, посягательства царя на жизнь родственников или преступления против божества).

В политических документах более позднего периода «панкус» не встречается. Это объясняется отмиранием его функций, обусловленным социально-экономическим раз- [231][232]

витием хеттского общества, изменением характера власти [36, с. 15].

В ритуальных же текстах «панкус» продолжает встре­чаться и в поздний период. В них «панкусом» иногда называ­ется юридическая инстанция, рассматривавшая провинности перед божеством. «Панкусом» именуется также совокупность участвующих (поющих или восклицающих) в ритуале[233].

В ритуалах же, которые мы привлекаем для сопостав­ления с «собранием» (asessar) и которые возглавлялись жрицей «сестрой бога», «панкусом» называется совокуп­ность людей, которых кормили в ритуале. К сожалению, описания этого кормления не дают возможности точно ус­тановить, входили ли в «панкус» все участники ритуала или только какая-то часть участников церемонии.

Но сам обряд кормления происходил так же, как и обряд, возглавлявшийся царем. Так, «сестра бога» во время обряда, видимо, восседала на троне.

На это указывает тот факт, что она пила богов то сидя, то стоя (ср. аналогичные действия царя и царицы, когда они пили богов).

После того как «сестра бога» пила божеств, кравчий приносил и подавал ей хлеб. «Сестра бога» разламывала его и возвращала кравчему. Кравчий либо уносил хлеб, либо забирал себе одну половину хлеба, а другую отдавал дру­гому служителю, например музыканту. Затем кормили членов «панкуса»: «панкусу в руку (есть) дают», «панкусу пить дают», «это (еду и питьё) панкусу они [распределя­ют][234]. Описание этого кормления «панкуса» представлено в тех же выражениях, что и кормление «собрания»[235]. Сход­ство подкрепляется и упоминанием огня в этом обряде (см. КВо XIX, 163,11,38).

Совпадение обряда, в котором встречается «собрание», и обряда, в котором фигурирует «панкус», позволяет рас­сматривать вывод В.В Иванова [36, с 141] о том, что «употребление хеттского существительного „панкус"4 в ри­туальных текстах связано с древними религиозными празднествами, в которых принимала участие вся совокуп­ность (pankus) членов рода (pankur)», как имеющий силу и для объяснения происхождения «собрания» (asessar). В связи с интерпретацией «собрания» как пережитка празд­нества рода обращает на себя внимание то, что в царских ритуалах обряд назывался «большим собранием», а в ри­туалах, происходивших в отсутствие царя, например, с уча­стием «сестры бога», — просто «собранием»[236]. «Большой» же в ряде словосочетаний в хеттских текстах имеет значение «царский»[237]: «большой дом» — дворец, «большое место» — царский трон, «большой род»— царский род, «большой котел» — царское отхожее место и т.п. Поэтому не исклю­чено, что обозначение «большое собрание» указывает на то, что это либо празднество с участием царя, либо даже пер­воначально празднество людей царского рода.

<< | >>
Источник: Ардзинба В.Г.. Собрание трудов в 3-х тт. Том I. Древняя Малая Азия: история и культура. — М.: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения Российской академии наук (ИВ РАН); Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д.И.Гулиа Акаде­мии наук Абхазии,2015. —416 с. 2015

Еще по теме § 2 Основной обряд праздника — «большое собрание»:

  1. § 3, Основные действия (функции) в обряде «большое собрание»
  2. Выделение и систематизация обрядов ингумации по Кубано-Терскому междуречью в памятниках ПМ ДК времени. Обоснование единства обряда погребения
  3. Праздники и игры, танцы и музыка
  4. Хеттский праздник ХАССУМАС*
  5. Праздники
  6. § 1. Начало праздника
  7. §2 Сезонные праздники Вуруллия
  8. Глава II. Некоторые характерные признаки СТРУКТУРЫ ХЕТТСКОГО ЦАРСКОГО ПРАЗДНИКА
  9. № 82. БОЛЬШИЕ КРЫСЫ
  10. № 29. ИЗ БОЛЬШОГО ПАПИРУСА «ГАРРИС»