г) Первая Митрйдатовская и первая междоусобная война (88-80).

$ 187. Еще въ горахъ и* ущельяхъ Самніума свирѣп­ствовала кое-гдѣ союзническая война съ своими ужасными послѣдствіями, когда Римлянамъ началъ угрожать съ востока непріятель столько же умный, сколько и мужественный—М и т ри- датъ, царь Понта, прекрасной горной страны, лежащей по берегу Чернаго моря.

отъ римскихъ откупщиковъ податей и сборщиковъ пошлинъ, облепили ему исполненіе его замысловъ; дѣйствительно, поло­женіе страны было ужасно: «ни царскій вѣнецъ, ни хижина селянина не были безопасны отъ конфискаціи»; можно было подумать, что «каждая былинка ростетъ здѣсь только для рим­скаго десятинщика, что каждое дитя свободныхъ родителей выходитъ на свѣтъ только для римскихъ невольничьихъ остро­говъ». И Митридатъ мастерски раздулъ пламя ненависти и негодованія, которыя копились втайнѣ съ давнихъ поръ. Про­исходя по отцу отъ древне-персидскаго царскаго дома, а по матери родня Сѳлевкидамъ, онъ въ лицѣ своемъ соединялъ всѣ великія воспоминанія восточныхъ народовъ; поэтому сказа­ніе вскорѣ украсило его самыми поэтическими вымыслами, представивъ въ дивныхъ размѣрахъ его ростъ, исполинскую силу, ловкость въ бѣганіи, въ ѣздѣ верхомъ и на колесницѣ, даже его страсть къ женщинамъ, къ вину и вообще къ чувственнымъ наслажденіямъ. Греческіе города склонилъ онъ на свою сторону благовріятствомъ эллинскому языку, искусству и образованности, которыми наружно восхищался, хотя въ душѣ былъ все-таки варваръ.

Рамомъ земли — Паелагонію, Каппадокію и Виеинію. умертвивъ или изгнавъ ихъ государей, и наконецъ создалъ себѣ «лотъ и большое войско, составленное изъ разныхъ народовъ и заключавшее въ себѣ пѣхоту, всадниковъ и ратныя колесницы. Вслѣдъ за тѣмъ онъ вошелъ въ связь съ Критом! и другими островами Эгейскаго моря, и направилъ на западъ искони водившихся тамъ морскцхъ разбойниковъ; потомъ овъ привлекъ на свою сторону легкомысленныя эллинскія государ­ства Малой Азіи, очень ловко пробудивъ въ нихъ племенныя симпатіи и чувство нанрвисти къ Римлянамъ. Въ короткое время онъ овладѣлъ Фригіей и всею передовою Азіей; города высылали къ нему пословъ, призывая къ себѣ это «спаси­тельное божество», и жители въ праздничной одеждѣ выходили встрѣчать его за городскія ворота. Пергамъ, мѣстотребываціе римскаго правителя, сдѣлался новою столицей Митридата.

¹ Бастарпы — полудикій народъ сомнительнаго происхожденія, жившій снача­ла по Днѣстру и охоло Карпатовъ. Его пѣшія и особливо конныя дружины хо­дили служить по найну. Такъ въ войскѣ Персея Мнкедонскаго было до 20,000 Бастрриовъ.

тѣмъ какъ приверженцы его старались склонить къ союзу съ Понтонъ Аѳинянъ, Беотійцевъ, Ахейцевъ, Лакедемонянъ и др. народы Эллады и Пелопоннеса, а полководцы его Архелай и Аристіонъ вторглись съ военными силами въ самую Грецію. Въ такихъ трудныхъ обстоятельствахъ римскій сенатъ поручилъ верховное начальство противъ Митридата главѣ аристократи­ческой партіи, Корнелію С.уллѣ, который уже отличился въ Союзнической войнѣ и въ награду былъ удостоенъ консуль­ства. Но Марій завидовалъ этому назначенію своего сопер­ника, обѣщавшему много почестей у богатствъ; съ помо­щію демократическаго народнаго трибуна Пу б л.

чтобы имѣть возможность скорѣе отправиться противъ Мит­ридата, и даже допустилъ, что вмѣстѣ съ предложеннымъ отъ него аристократомъ Кн. Октавіемъ, въ консулы избранъ былъ также смѣлый предводитель демократовъ Луцій Кор­нелій Цинна, который впрочемъ клятвенно обязался не на­рушать новыхъ постановленій.

Цубл. Сульдицій, объявленный врагомъ отечества, былъ схва­ченъ и умерщвленъ у города Лаурентума; голова его была привезена въ Римъ и по повелѣнію Суллы выставлена на площади, на той самой каѳедрѣ, гдѣ немного лѣтъ тому назадъ стоялъ онъ еще въ цвѣтѣ юношескихъ силъ и въ полномъ развитіи своего ораторскаго таланта. Остальные осужденные скрылись отъ своихъ преслѣдователей, кото­рые и за престарѣлымъ Маріемъ гнались по пятамъ. «Не смотря ян то, говоритъ Моми сенъ, что этотъ полководецъ помрачилъ цѣлымъ рядомъ недостойныхъ дѣлъ воспоминаніе о своей прежней славѣ, теперь, когда онъ, бывшій спаситель отечества, бѣжалъ, спасая собственную жизнь, слава побѣдителя при Верцеллахъ воскресла снова, и во всей Италіи съ напряженнымъ нетерпѣніемъ ожидали и передавали каждую новую вѣсть объ его удивительномъ бѣгствѣ. Въ Остіи онъ сѣлъ на корабль, чтобы отплыть въ Африку; но противные вѣтры и недостатокъ съѣстныхъ припасовъ заставили его выйдти на берегъ у Цирцейскаго мыса, и бродить просто на удачу. Сопровож­даемый немногими и не довѣряя ни кому, маститый консуларъ при­шелъ пѣшкомъ, часто мучимый голодомъ, въ окрестности римской колоніи Минтурнъ, при устьѣ Гарильяно. Тутъ показались вдали преслѣдовавшіе его всадники; съ трудомъ добрался онъ къ берегу, и стоявшее тамъ купеческое судно скрыло его отъ преслѣдователей, но трусливые судовщики скоро опять пристали къ сушѣ, и когда Марій уснулъ, они отъ него ушли. Въ прибрежныхъ минтурнскихъ болотахъ, по-поясъ въ тинѣ и спрятавшаго голову въ кучу тростника, нашли его преслѣдователи и передали. городскому начальству въ Минтурнахъ. Тутъ засадили его въ темницу и послали городскаго палача иэъ кимврскихъ рабовъ, совершить надъ нимъ смертную казнь по приговору; но Германецъ испугался огненныхъ взоровъ своего прежцдго побѣдителя, и топоръ выпалъ у него изъ рукъ, когда Марій повелительно спросилъ его своимъ мощнымъ голосомъ,,достанетъ ЛИ у него силъ убить Еаія Марія.

Ист. Вебера. Т. 1. 33

смутились стйдомъ при мысли, Ито спаситель Рима встрѣчаетъ больше благоговѣнія у невольниковъ, которыхъ онъ же и поработилъ, нежели у согражданъ,' которымъ онъ даровалъ свободу; они сняли съ него оковы, дали ему корабль и денегъ па дорогу, и отправили его на остр. Энарію (Искію). Сюда мало-по-малу собрались всѣ изгнанники, кромѣ Сульпиція; они приставали потомъ къ Эриксу и къ бывшему Карѳагену, но римскіе чиновники не приняли ихъ ни въ Сициліи, ни въ Аерикѣ. Тогда они бѣжали въ Нумидію, гдѣ песчаныя прибрежныя пустыни послужили имъ убѣжищемъ на 8иму; но царь Гіампсалъ, ко­тораго они надѣялись склонить въ свою пользу, и который нѣсколько времени показывалъ видъ, будто намѣренъ взять ихъ сторону, въ самомъ дѣлѣ сближался съ ними только для того, чтобы вѣрнѣе по­губить ихъ и наконецъ рѣшился ихъ захватить. Съ трудомъ впаслись бѣглецы отъ его ввадниковъ и нашли убѣжище на небольшомъ островѣ Керкинѣ у тунисскаго берега. Не знаемъ, благодарилъ ли Сулла свою судьбу между прочимъ и за то, что ему не пришлось умертвить побѣдителя Кимвровъ; по крайней мѣрѣ нѣтъ повода по­лагать, что онъ наказалъ минтурнскихъ чиновниковъ».

§ 188. Сулла переправился теперь въ Грецію, послѣ же­стокой осады взялъ приступомъ изнуренныя голодомъ Аѳины (86), которыя поплатились страшнымъ кровопролитіемъ за свое отпаденіе, и нанесъ Понтійскому полководцу Архелаю, несмотря на превосходство его силъ и особливо конницы, такое ужасное пораженіе въ битвѣ при Херонеѣ, что у того спасся едва только двѣнадцатый человѣкъ. При всемъ томъ положеніе Суллы было очень затруднительно: у него не было военнаго «лота, правительство нуждалось въ деньгахъ и доставляло ему только скудныя пособія; къ тому же, вскорѣ потомъ въ Римѣ го­сподство снова перешло въ руки демократовъ, которые ста­рались мѣшать ему въ его предпріятіяхъ. Но военныя даро­ванія Суллы и его любовь къ отечеству преодолѣли всѣ трудности. Онъ отправилъ демократическаго полководца Луція ' Валерія Флакка, товарища Цинны, чрезъ Македонію и Ѳракію въ Малую Азію (гдѣ вскорѣ противъ него возмутились войека, по внушенію подчиненнаго ему полководца К. Флав. Фимбріи, и Флаккъ лишился жизни, а начальство надъ войскомъ пе­решло къ его противнику), а самъ при Орхоменѣ (85) -совершенно разбилъ понтійскаго полководца Дори лая, ко­

торый велъ въ Грецію вспомогательный корпусъ; большая часть непріятеля пала въ битвѣ или погибла въ копайскихъ болотахъ. Эта побѣда снова утвердила римское господство во всей Греціи, и теперь понтійскій царь, который жестов кимъ деспотическимъ правленіемъ сдѣлалъ имя свое, прежде столь прославляемое въ Греціи и на островахъ, ужасомъ для всѣхъ подвластныхъ, вступилъ съ Суллою въ переговоры, тѣмъ охотнѣе, что въ тоже время войско Митридата было разбито на голову демократомъ Фимбріей. Герой-аристо­кратъ, желая поскорѣе отмстить своимъ политическимъ про­тивникамъ, согласился на предложенія Митридата и заключилъ съ нимъ миръ (84), по которому Риму не только возвращено прежнее его господство во всей передовой Азіи, но кромѣ того выдана въ вознагражденіе большая денежная сумма и уступленъ весь поптійскій флотъ. Отпавшіе города и провин­ція должны были тяжко поплатиться. Кромѣ уплаты 20,000 талантовъ (около 30 милліоновъ рублей) военной контрибуціи, они должны были взнести десятину и другія подати, оставшіяся въ недоимкѣ за предыдущія пять лѣтъ. Отъ такихъ огром­ныхъ денежныхъ взысканій они совершенно раззорилнсь и сдѣлались добычею римскихъ ростовщиковъ. Сторонника де­мократической партіи, Фимбрію, несмотря на его славныя побѣды надъ Митридатомъ, гнали и преслѣдовали въ войскѣ какъ Маріева соумышленника. Угрожаемый Суллою, покинутый своими солдатами, онъ самъ лишилъ себя жизни въ храмѣ Эскулапа, въ Пергамѣ. Къ сожалѣнію, онъ опозорилъ свое имя разрушеніемъ Новаго Иліона" за то, что этотъ городъ дерзнулъ примкнуть къ противной партіи.

Духъ разрушенія и хищничества, выказанный войсками Суллы при Покореніи Аѳинъ, сдѣлалъ имя его страшнымъ и ненавистнымъ для Грековъ. Онъ не пощадилъ ни прекрасныхъ аѳинскихъ зданій, длин­ныхъ стѣнъ, академіи, л инея и др., ни храмовъ, ни священныхъ памятниковъ древности. Даже въ дельфійскомъ храмѣ захватилъ онъ нослѣдніе приносные дары, а Ѳивы привелъ почти въ совершенное рмэореніе. Замѣчательно, что и въ такомъ человѣкѣ .цакъ Сулла любовь къ искусству должна была уступить корысти и жаждѣ чувственныхъ наслажденій. При взятіи Аѳинъ въ руки побѣдителя достались скрываемыя до тѣхъ поръ творенія Аристотеля к

з»

Ѳеоѳраста; онъ обнародовалъ ихъ и такимъ образомъ сберегъ для потомства (§ 99).

$