§ 2. Война с Тарентом и Пирром. Подчинение Южной Италии.

Однако установлению полного господства Рима в Италии препят­ствовали еще две внешние силы, с которыми теперь непосред­ственно вошел в соприкосновение Рим: на севере — галлы, на юге — греческие города с Тарентом во главе.

В 285 г. орды галлов вновь наводнили северную Этрурию и под Арре- цием напесли поражение расположенным здесь римским оккупационным войскам. Лишь через два года, в 283 г., римлянам удалось в большом сраже­нии при Вадимонском озере разгромить объединившиеся дружины галльских племен и затем закрепить северную границу устройством цепи крепостей и военных поселений (колонии Сена Галльская, Адрия и др.). К тому же в это время потоки галльских воителей нашли новый выход: они устремились на беззащитный Балканский полуостров, где наследники Александра Македон­ского, так называемые диадохи и эпигоны, вели между собой нескончаемые распри, охотно используя для этого галльские наемные отряды.

Особенно трудно было справиться с греками. Когда римские военные корабли, под предлогом оказания помощи против лукан греческому городу Фуриям, появились в Тарентском заливе, Та- рент вступил в открытую войну с Римом. Его демократическое правительство изгнало вождей аристократической партии, стояв­шей за соглашение с Римом, мобилизовало все военноспособное население и даже, ввиду исключительной опасности своего поло­жения, решило обратиться за помощью к своему балканскому соседу — эпирскому царю Пирру. Это был очень рискованный шаг, так как эпирские цари уже давно мечтали о захвате Южной Италии.

Пирр был двоюродным братом Александра Македонского, одним из вид­нейших его наследников-эпигонов. Это был блестящий полководец, но вместе с теми типичный длятого времени политический авантюрист, «азартный игрок, которому везло, но который не умел использовать своих выигрышей», — как характеризует его Плутарх («Пирр», 26). Не отказываясь от претензий на наследство Александра на Востоке, оп претендовал па господство также во всей западной части Средиземноморья.

Тем не менее, когда весной 280 г. Пирр высадился в Тарепте с 20-тысячным войском, состоявшим из эпиротов, македонян и греческих наемников, прекрасно обученным и вооруженным по всем правилам новой греческой военной техники (при нем было даже 20 индийских слонов), италийские греки приветствовали его как избавителя от надвигающегося римского ига и с воодушевле­нием примкнули к его армии. На его сторону перешли также уце­левшие от римского погрома самниты, луканы и бруттийцы, и его военные силы выросли до 40 тыс. человек. В кровопролитной битве при Геракле е, на побережье Тарентского залива, благодаря искусному обходу и атаке невиданных римлянами сло­нов, Пирр разбил вышедшую ему навстречу большую римскую армию консула П. Валерия Левина. Захватив лагерь Валерия Ле­вина, Пирр преследовал отступавших римлян через Самниум и Кампанию почти до ворот Рима. Но римляне успели подтянуть свои войска из Этрурии, призвали на военную службу даже пролетариев, и Пирру пришлось отступить в Апулию. Он с доса­дой жаловался, что «Рим похож на Лернейскую гидру, у которой на месте отрубленных голов вырастают новые».

На берегу реки Ауфида при Аускулуме произошла в 279 г. вторая кровавая битва. Пирру удалось заставить римлян отсту­пить в их лагерь, но сам он потерпел такой урон, что будто бы заявлял: «Еще одна такая победа, и я останусь без войска» Ч Крайне недовольный задержкой из-за войны с Римом, Пирр напра­вил в Рим послом ловкого и красноречивого грека, философа Кинеаса, который всеми средствами тщетно добивался заключе­ния мира.

Пирр тем временем спешил с завоеванием Сицилии. Однако в Сицилии ему пришлось пробыть целых три года; после перво­начальных блестящих успехов он и здесь не только не добился никаких результатов, но даже побудил старинных врагов греков — карфагенян — заключить союз с Римом.

Командовавший остатками его армии в Италии Милон, осажден­ный в Таренте с суши римскими войсками, а с моря карфагенским флотом, сдал город в 272 г. римлянам. Вслед за тем подчинились Риму и другие греческие города. На восточном берегу Калабрии

¹ Отсюда впоследствии и сложилась пословица о «пирровых победах».

римляне построили свой собственный порт Брундизиум и закре­пили свое новое приобретение проведением сюда военной дороги и устройством вдоль нее ряда мощных колоний (в Беневенте, Фир- миях, Эзернии и др.). Завоевание Римом всей Италии этим было закончено. На обширной территории от Тарентского залива и до Цизальпинской Галлии Рим уже не имел соперников и конкурен­тов, которые могли бы оспаривать его господство на всем Апен­нинском полуострове.