<<
>>

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КУЛЬТУР В СЕВЕРНОМ ПРИУРАЛЬЕ И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭТНОГЕНЕЗА

История населения Вычегодского края прослеживается с мезолита. До работ в Синдоре мезолитические памятники были открыты и выделены в долине Вычегды.

Наличие кварцитовых топоров с перехватом и без следов шлифования на стоянках по Вычегде, а на мезолитических поселениях района Синдор- ского озера — шлифованных топоров и пешен,— позволяет предполагать различие между этими памятниками.

Видимо, о том же свидетельствуют наконечники стрел свидерского типа, хорошо представленные на високих поселениях, но достоверно не известные на мезолитических стоянках до­лины Вычегды. Можно думать, что І Високий торфяник и соответствующие ему суходольные комплексы високих поселений примыкают к мезолитиче­ским культурам балтийского круга, для которых характерны шлифованные орудия и наконечники стрел из пластин (Кунда, Суомусярви). Стоянки же вычегодской долины принадлежат к камско-вычегодско-печорскому мезолиту, в котором техника шлифования камня и бесспорные наконечни­ки свидерского типа не отмечались. Вряд ли те и другие мезолитические памятники Привычегодья синхронны. Скорее речь может идти о смене культуры І Високого торфяника позднемезолитической культурой южного происхождения, памятники которой в бассейне Вычегды, вероятно, отно­сятся ко времени после VI тысячелетия до н. э. Если мезолитические сто­янки долины Вычегды отнести к атлантическому времени, то станет по­нятным их относительно высокое гипсометрическое положение L

В главе III выделены три этапа заселения района Синдорского озера в неолите. Видимо, они относятся ко всему Вычегодскому краю. I неолити­ческий тип керамики иначе может быть назван камским (рис. 25, 1). Воз­можно, это древнейшая посуда високих поселений: на территории Северо- Восточной Европы наблюдается распространение керамики II типа, тогда

1 См. гл. I, стр. 33.

Рис.

25. Культурно-этнические области, в которые Вычегодский край входил в неолите и раннем бронзовом веке

I — неолит: 1 — Криушинское; 2 — Обсерватория III; 3 — Кряжское; 4 — Боровое озеро I; -5 — Хуторское; 6 —Усть-Ляга; 7 — Вис I; 8 — Вис II; 9 — Вис III; 10 — Мармылино; 11 — Че­боксары; 12 — Галдарея I; 13 — Миш-Вань; 14 — Шренк-Ярей; 15 — Нарьян-Мар; 16 — Керчемья;

17 — Ягкодж I

1, 4 — камская культура; 2, 5 — культурно-этническая область ямочно-гребенчатой керамики и гра* ница (по М. Е. Фосс) между волго-окским неолитом и неолитом западных областей; 3, 6— вычегод* ско-вятская культура; 4—6 — поселения

II — ранний бронзовый век: 1 — Галдарея II; 2 — Попово; 3 — Ольга; 4 — Караваиха; 5 — Фе­доровское; 6 —Галичское; 7 — Умиление; 8 —Мармылино; 9 — Вис I; 10 — Вис II; 11 — Син- дорское озеро I; 12 — Лебяжск; 13 — Варламовна; 14 — Затон I; 15 — Усть-Ляга I; 16 — Ортино;

17 — Чес-Тый-Яг; 18 — Сортинья I; 19 — Береговая I

1 — поселение каргопольского типа; 2 — поселение синдорского типа; 3 — культурно-этнические области турбинской (турбинско-волосовской) и борской керамики (ареал показан штриховкой)

как ареал камской неолитической посуды сокращался (трехслойная стоян­ка Обсерватория III).

II волго-окский неолитический тип посуды, несомненно, должен быть связан с крупным движением племен, которыми были заняты обширные пространства Европейского Севера. На востоке волго-окские племена встретились с камскими, и их граница наметилась в Казанском Поволжье, Вятском и Вычегодском бассейнах.

В последних двух пограничных районах из двух компонентов сформи­ровалась своеобразная культура керамики III неолитического типа, пред­ставленная на Вятке стоянкой Буй I (ранний комплекс). Буйская керами­ка, имея ряд общих черт с камской, все же существенно отличается от нее

(на что обратил внимание еще в 1958 г. В. П. Денисов)[371] и в то же время прямо аналогична бытовавшей в бассейне Вычегды посуде III неолитиче­ского типа (Вис I и II, Керчемья, Ягкодж I).

Сосуды стоянки Буй I тоже изготовлены из глины с примесью кварца и слюды, имеют уплощенный или закругленный венчик, украшены оттисками косозубого штампа. Среди узоров —«шагающая гребенка», горизонтальные ряды оттисков и линии. Эта новая поздненеолитическая культура, которая наиболее полно характе­ризуется материалами поселений района Сицдорского озера, вероятно, будет названа вычегодско-вятской. Очевидно, к ней принадлежит ближай­шая к Бую I стоянка Чернашка на Каме (неолитический комплекс), ко­торую О. Н. Бадер резонно относит к концу неолита [372]. Сосуд из Чернашки не имеет утолщения у венчика и украшен при помощи косозубого штампа. Орнамент состоит из рядов конических ямок, чередующихся с рядами от­печатков штампа и «шагающей гребенкой».

В эпоху ранней бронзы Вычегодский край и смежные территории по­следовательно входили по крайней мере в две культурно-этнические общ­ности (рис. 25, II). Одна из них — турбинская, включающая Камский, Волго-Окский и Северодвинский бассейны [373]. Границы этой области рас­ширены за счет включения в нее южной части Припечорья[374]. Несколько поселений Севера могут быть отнесены к борскому этапу турбинской куль­туры (стоянки Коми АССР, Кузнечиха), распространявшейся, оказыва­ется, в высоких широтах.

Другая культурно-этническая область, которая, по нашему мнению, соответствует единой археологической культуре, захватывает огромные территории по обе стороны Урала, от Галичского озера и Белого моря на западе до р. Северной Сосьвы и Горбуновского торфяника на востоке. По центральному крупному памятнику (Вис I в районе Синдорского озера) назовем ее синдорской.

На территории Коми АССР памятники синдорского типа впервые были обнаружены в 1959 г. и в 1961 г. осмыслены как археологическая культура раннего бронзового века [375]. В 1962 г. предварительно намечен круг посе­лений этого типа (Вис I и II, Симва II, Лебяжск, Мармылино, стоянки первого этапа беломорской культуры, по М. Е. Фосс и др.), характеризуе­мых четко выделяющимися сосудами типа «первой подгруппы зубчатой керамики»[376].

В этом же году две небольшие стоянки синдорского типа (Усть-Ляга I и Затон I) найдены на верхней Печоре В. Е. Лузгиным и

В. И. Канивцом, которым эти памятники через год датированы первой половиной II тысячелетия до н. э. и сближены с поселениями турбинской культуры в Прикамье, одновременными поселениями бассейна Вычегды и беломорского побережья [377]. В том же 1963 г. мы причислили к памятникам рассматриваемого типа Ортинскую стоянку на нижней Печоре [378], по данным Л. П. Хлобыстина [379][380].

В 1965 г. все выделенные памятники синдорского типа были картогра­фированы как культурно-этническая общность и. Одновременно В. И. Ка- нивец высказался о принадлежности стоянок синдорского типа в пределах Коми AGGP и Ненецкого национального округа к «еще не названной ар­хеологической культуре, которая тяготеет к относительно высоким широ­там и является северной параллелью турбинской культуре» [381].

Область распространения поселений синдорского типа следует расши­рить дальше к юго-западу, за счет включения в нее стоянок галичского типа (Галичская, Умиление, Федоровская) [382].

В литературе нашло отражение мнение Л. П. Хлобыстина о близости сосудов Ортинской стоянки и стоянок на р. Северной Сосьве — Чес-Тый-Яг и Сортинья I [383]. Мы полностью разделяли и разделяем эту точку зрения, а также считаем, что чрезвычайно близкое сходство керамических ком­плексов нижней Печоры, Северной Сосьвы и Вычегодского края возможно только при их синхронности и принадлежности к одной археологической культуре.

Аналогия между керамикой синдорского типа Вычегодского края и бассейна р. Северной Сосьвы проявляется в формах и орнаментации, кото­рая покрывает всю внешнюю поверхность и торец, скошенный внутрь или горизонтальный. Внешняя поверхность хорошо сглажена, а внутренняя бывает сглажена зубчатым инструментом. Ямки расположены в один-два ряда под венчиком. При орнаментации использовались штампы средней ширины, прямо- или фигурнозубые.

Среди узоров на первом месте — ряды горизонтальных оттисков, на втором — зигзаг. Реже отмечены горизон­тальные линии, косая сетка, наклонные ряды оттисков, зубчатые «арочки». Иногда встречаются отпечатки гладкого штампа и мелкие ямки, располо­женные рядами [384]. Единичные черепки с волнистым прочерченным орна­ментом из Чес-Тый-Яга производят впечатление относящихся к другому комплексу. Различие комплексов района Синдорского озера и бассейна

Северной Сосьвы, заключающееся в отсутствии у вторых «шагающей гре­бенки», не принципиально, так как и на первых процент ее низок. При этом надо учесть, что на стоянках бассейна Северной Сосьвы представлены десятки сосудов синдорского типа, а на поселениях района Синдорского озера — тысячи.

Нам остается еще аргументировать распространение керамики синдор­ского типа вдоль восточного склона Урала к югу, до г. Нижний Тагил. В данном случае можно опереться на I Береговую сторону Горбуновского торфяника [385]. Целый ряд керамических фрагментов, несомненно, относя­щихся к синдорскому типу, опубликован А. Я. Брюсовым. Здесь имеются сосуды и с оттисками фигурнозубого штампа, и с косой сеткой, и с круж­ковыми отпечатками, а у одного отмечен рельефный выступ у венчика [386].

Таким образом, висские поселения, расположенные в центре ареала памятников синдорского типа, позволяют объединить в одну общность по­селения западных и восточных областей. В свете вышеизложенного па­мятники синдорского типа по керамике могут быть причислены к культу­ре зауральского круга. Этот вывод подкрепляется аналогией в некоторых рассмотренных раньше типах каменных и других изделий (шлифованные наконечники стрел, кремневые резчики, овальные зубчатые штампы и пр.).

Наиболее редким типом посуды ранней бронзы является тип I, извест­ный основными своими чертами только в районе Синдорского озера. Но одна из разновидностей этой керамики представлена в районе озер Лача и Воже (Архангельская обл.) и названа керамикой каргопольского типа.

Речь идет о небольших и средних тонкостенных сосудах хорошего обжига, украшенных сплошными проколами под венчиком, ребра торца которого орнаментированы насечками (устье р. Кинемы, Попово, Ольга, Караваи- ха) [387]. М. Е. Фосс отнесла эту керамику к позднему этапу каргопольской культуры, а А. Я. Брюсов предполагал более глубокий ее возраст, ссы­лаясь на залегание посуды каргопольского типа под двухметровой толщей торфа суббореального периода. По-видимому, и эта керамика датируется эпохой ранней бронзы. Приведенная параллель сосудам I типа, хотя и час­тично, все же указывает на то направление, куда могла распространяться эта керамика.

В позднем бронзовом веке в Привычегодье, по-видимому, начинается приток нового населения, изготовлявшего керамику усть-вымского типа. Вывести эту посуду непосредственно из предшествовавшей ей керамики турбинского типа трудно. Постараемся наметить тот центр, из которого в бассейн Вычегды проникла усть-вымская этническая группа. Глиняная

Рис. 26. Культурно-этнические области, в которые Вычегодский край входил в позд­нем бронзовом веке

1 — Кулламяги; 2 — Акали; з — Усть-Рыбежна II; 4 — Алеканово; 5 — Подборное; 6 — Поздня- ково; 7 — Акозино; 8 — Федоровское; 9 — Ван- виздино; 10 —Вис II; 11 — Ягкодж I

а — поселения поздняковско-усть-вымской общно­сти; б — ареал лебяжской культуры в раннюю стадию ее развития

посуда, аналогичная усть-вымской и близкая ей по времени, известна не только в области поздняковской культуры (сложившейся из местного во- лосовского, срубного и фатьяновско-балановского компонентов), но и к северо-западу от нее (рис. 26). Это текстильная керамика Прибалтики. Особенно хорошо она представлена на поселении Усть-Рыбежна II в Ле­нинградской области [388]. Здесь сосуды также имеют резкую профилировку или без выраженного венчика и плечиков. Поверхность сглажена, покрыта зубчатой штриховкой или отпечатками ткани. Встречаются ямки изнутри и снаружи под ним, а также весьма характерные сочетания из зубчатых параллельных линий, зигзагов и рядов косых оттисков. Интересно, что именно с этой керамикой на Северо-Западе Европейской части СССР идут скребки с подтесанной спинкой[389], которые на Вычегде наиболее харак­терны для памятников усть-вымского типа.

Текстильная керамика распространялась также на территории Эсто­нии. Так на поселениях Акали и Кулламяги найдена посуда (текстильная первой подгруппы) [390], сопоставимая с усть-вымской второй группой. По основным признакам эстонская и вычегодская керамика обнаруживают сходство, выраженное в составе глиняного теста (фрагменты пористые), профилировке венчика, орнаментации и обработке поверхности (отпе­чатками ткани).

Но в Прибалтике текстильная керамика не является результатом мест­ного развития. Н. Н. Гурина и Л. Ю. Яните связывают ее с приходом

населения из области верхней Волги [391]. Следовательно, выводить усть-вым- скую посуду из отдаленной Прибалтики нельзя. Скорее можно предпола­гать, что наряду с расселением племен Волго-Окской области к северо- западу имело место и распространение их к северо-востоку.

Ближайшим к Вычегде памятником с керамикой поздняковского обли­ка является Федоровская стоянка у Чухломского озера. Здесь имеется комплекс сосудов, аналогичных по форме усть-вымским первой группы. Некоторые из них украшены изнутри ямками по венчику с соответствую­щими выпуклостями снаружи и зубчатыми узорами, состоящими из гори­зонтальных линий, зигзагов и рядов ромбовидных фигур, таких же, как на усть-вымской посуде первой группы [392]. По-видимому, район Чухломского озера является вехой на пути волго-окского населения к Вычегодскому краю. Отсюда до Ванвиздинского поселения по прямой немногим больше 500 км.

Поздняковские памятники открыты и на средней Волге, близ г. Козь- модемьянска (Акозинское поселение). Но вряд ли Привычегодье заселя­лось из этих мест. С юга его отгораживали племена так называемой чир- ковско-сейминской культуры[393], керамика которой, хотя и несколько напо­минает усть-вымскую второй группы, но существенно от нее отличается.

В создателях керамики усть-вымского типа можно, очевидно, видеть предков финно-волжских народов. Этот вывод согласуется с мнением

H. Н. Гуриной[394], П. Н. Третьякова[395] и А. X. Халикова[396] об этнической принадлежности поздняковской культуры и текстильной посуды.

Во второй половине II тысячелетия до и. э., в турбинское или усть- вымское время, на поселениях синдорского района оставляет валиковую керамику другая группа южного населения. Можно думать, что она при­шла сюда с территории, примыкающей с севера к ареалу многоваликовой керамики, которая встречается в Нижнем и Среднем Приднепровье, на Дону, Северном Донце, Осколе и в Верхнем Побужье (памятники типа поселения Бабино III). Эта и вычегодская валиковая посуда имеют черты сходства [397]. В области Валдая, на стоянке Щепочник [398] у оз. Березовского, найдены фрагменты остродонной посуды из теста с примесью шамота, с хорошо сглаженной поверхностью и орнаментом из рядов клиновидных

углублений. Эта посуда очень близка валиковой четвертой подгруппы, но, судя по форме дна, должна быть значительно древнее.

Очевидно, в середине II тысячелетия до н. э., накануне миграции на север, создатели керамики типа Щепочника перешли к изготовлению пло­скодонных сосудов с валиками. Несмотря на это, сосуды по-прежнему ле­пили из хорошо отмученного теста, в которое вводился шамот, поверхность тщательно сглаживалась, а орнамент в основном оставался прежним — из мелких углублений.

Имеются основания предполагать, что создатели вычегодской валиковой керамики говорили на каком-то индоевропейском языке. Плоскодонные сосуды с валиками характерны именно для индоевропейских культур брон­зового века (культура поселений типа Бабино III, Комаровская, белогру- довская, срубная, андроновская и др.).

Распространение посуды, украшенной валиками и гладкими вдавле­ннями, к северу прослеживается также в Марийском Поволжье [399].

В самом конце бронзового века район Синдорского озера, по-видимому, не был заселен; и лишь в VIII—VII вв. до н. э. сюда приходят носители лебяжской культуры. В позднем бронзовом веке она занимала Печорское Приуралье вплоть до Болыпеземельской тундры (стоянка Адзьва V), вос­точное Привычегодье и, по-видимому, область к западу до самой Двинской губы[400]. В начале железного века следы лебяжской культуры наблюдают­ся в Привычегодье, южной части Печорского Приуралья и Верхнем При­камье[401], на Северной Двине (стоянка Поза I) [402] и даже на ее дельте (Красная Гора) [403]. Значительно меньшее распространение к северу и за­паду имели ананьинская и гляденовская культуры: ни в хорошо обследо­ванной Болыпеземельской тундре, ни на Белом море памятники этих культур не обнаружены.

На поселениях гляденовской культуры выделены три типа (группы) керамики II в. до н. э.— III в. н. э., из которых III, нижнеобский, гене­тически не связан с остальными и приписывается пришлому населению, обитавшему главным образом к северо-востоку, а может быть, и к востоку от ареала гляденовской культуры[404]. Полевые исследования последних лет показали, что племена своеобразной керамики нижнеобского типа оставили многочисленные поселения в Болыпеземельской тундре и на средней Пе­чоре [405]. Эти и аналогичные памятники раннего железного века мы будем предварительно именовать поселениями бичевницкого типа по названию

среднепечорской стоянки Бичевник I с чистым комплексом[406]. Племена, оставившие поселения бичевницкого типа, представляли собой крупный этнос, ассимилировавший часть местного гляденовского населения, в ре­зультате чего сложились носители ванвиздинской культуры[407]. Можно предполагать, что формирование ее происходило главным образом в обла­сти стыка гляденовской культуры и ареала памятников «бичевницкого» типа, т. е. на верхней Вычегде, верхней и отчасти средней Печоре. Отсюда шло расселение ранних ванвиздинцев к западу и в других направлениях, где они могли встречаться с гляденовским населением. В самом деле, об­ратим внимание на своеобразие перехода от гляденовской керамики к ванвиздинской в районе Синдорского озера.

Анализ раннегляденовской посуды показывает, что она в районе Син­дорского озера, по-видимому, испытала некоторое, небольшое влияние бичевницкой керамики (хотя последняя здесь не найдена), чего нельзя сказать о расположенных к юго-востоку и югу поселениях Озъяг II и Иб. Свидетельством этому являются каннелюры и ямки под венчиком. Появ­ление их может быть объяснено каким-то контактом населения синдор­ского района с бичевницким [408]. Может быть, благодаря контакту на неко­торых сосудах имеются «арочки» и кружки, которые, хотя и не встре­чены на бичевницкой посуде, но весьма типичны для западносибирской керамики разного времени.

По мере своего развития гляденовская посуда района Синдорского озе­ра, как и всей области одноименной культуры, приобретала некоторые западносибирские (ванвиздинские) черты в форме, характере подготовки торца, обработке поверхности и даже в мотивах орнамента (все большую

роль играет зигзаг). Но вместе с тем ио некоторым показателям гляденов- ская посуда синдорского района становится ближе такой же керамике Верхнего Прикамья: исчезают каннелюры, «арочки» и кружки, возрастает процент сосудов из глины с раковинами, по-видимому, уменьшается от­носительное число сосудов с ямками и не получают развития сосуды II гляденовского типа.

Установленным фактом является доживание в синдорском районе ке­рамики I гляденовского типа вплоть до времени оформления ванвиздин­ской культуры, в местной керамике которой сохранились ее отчетливые черты в виде резного и другого гладкого орнамента. Такого явления не наблюдается в восточной части Вычегодской долины, где к концу гляде­новской эпохи гладкий орнамент полностью заменяется зубчатым (Помоз­дино, Озъяг III).

Если здесь вначале возникает посуда II гляденовского типа (со штри­хованной поверхностью, веревочным и зубчатым орнаментом), которая под влиянием богато украшенной бичевницкой посуды постепенно приоб­ретает ванвиздинские черты, то на висских поселениях намечается и неко­торая прямая преемственность ванвиздинской посуды от гляденовской I типа (с гладким орнаментом). Помимо ванвиздинской керамики с рез­ными узорами, во II торфянике найдено несколько сосудов переходного облика, и принадлежность их к той или другой культуре определить трудно.

Итак, можно предполагать, что в районе Синдорского озера не проис­ходило сложение ванвиздинской культуры, благодаря чему здесь очень долго сохранялась гляденовская посуда I типа, носители которой встрети­лись с ванвиздинским населением и вошли в его состав.

Для того чтобы определить этнический характер племен, оставивших памятники ванвиздинской культуры, необходимо, во-первых, очертить ее ареал и, во-вторых, наметить круг родственных ей культур.

Территория ванвиздинской культуры включает, как уже показано на­ми, Вычегодский край, Южное Припечорье и северо-восточную часть Верх­него Прикамья[409]. Следы этой или лебяжской культуры выявлены на р. Юг: в Великоустюгском краеведческом музее хранится керамика ван­виздинского или позднелебяжского типа[410], собранная на Мармылин- ской (?) стоянке близ устья р. Лузы. Далее, границы распространения культуры должны быть расширены к югу, вплоть до г. Усолье; найденная на открытом здесь Огурдинском поселении глиняная посуда, бесспорно, принадлежит к ванвиздинскому типу[411]. Ванвиздинская керамика встречена археологами Пермского университета в ряде других пунктов северо-во­сточной части Верхнего Прикамья. Не исключено, что такие пункты имеются в некоторых необследованных районах Вятского края.

Как далеко ванвиздинские памятники заходили на север, еще точно не установлено, но в неплохо обследованной Болыпеземельской тундре най­

дено лишь несколько керамических обломков, которые, очевидно, относят­ся к выделенной культуре — на нижней Печоре [412]. Ванвиздинские племена обитали не только в южной [413], но и, по данным разведки В. И. Канивца (1964 г.), в средней части Печорского края.

Восточным рубежом области ванвиздинской культуры, очевидно, яв­ляется Уральский хребет. Вполне вероятно также, что ее памятники бу­дут выделены и по другую сторону хребта. Но бесспорно то, что памят­ники ванвиздинского типа принадлежат, как уже отмечалось[414], к кругу культур западносибирского типа. Это устанавливается прежде всего по основным особенностям керамики. Ванвиздинские сосуды, как и западно­сибирские (обские) I тысячелетия н. э.[415], вылеплены из глины с неорга­нической примесью. Форма котлообразная, венчик профилирован слабо, со­суды украшены обязательным рядом крупных круглых ямок с равными интервалами между ними под венчиком; зубчатыми и толстыми веревоч­ными (прямыми или волнистыми) оттисками по венчику и плечикам; глубокими оттисками зубчатого штампа по торцу. Характерен ряд верти­кальных оттисков по венчику и плечикам. На многих ванвиздинских со­судах имеются такие западносибирские элементы орнамента и узоры, как каннелюры, уголковые отпечатки, оттиски прямосеточного (решетчатого) и крестового штампов, треугольные фестоны, выполненные из неглубоких круглых ямок, зубчатые зигзаги, ромбы, вертикальные ряды оттисков и горизонтальные линии. Отпечатки в виде звериной лапы, встреченные на посуде из II Висского торфяника, находят параллель в керамике западно­сибирского оронтурского типа из Канинской пещеры [416].

В целом керамика, сходная с ванвиздинской, встречается на всей ог­ромной территории Обского бассейна, исключая Горный Алтай. Пребыва­ние населения, оставившего эту керамику, особенно хорошо прослежива­ется на верхней Оби, благодаря работам М. П. Грязнова. Близость ванвиз­динской и верхнеобской культуры (III—VIII вв. н. э.), выделенной этим исследователем, не ограничивается четкими аналогиями в керамике. Для третьего (фоминского) этапа верхнеобской культуры[417], как и для ванвиз­динской (їв поздний период ее существования[418]), характерен обряд тру- посожжения, причем, в обоих случаях пепел покойника погребали в под­прямоугольной могиле и беспорядочно складывали в ней вещи без следов действия огня[419]. Во второй-третьей четверти I тысячелетия н. э. обряд трупосожжения был распространен и в других районах Западной Сибири,

в частности, в бассейне р. Лозьвы (Туманений, Тынский и Липинский мо­гильники) [420].

Сходство материальной культуры Вычегодского края и Южного При- печорья, с одной стороны, и Западной Сибири, с другой, проявляется также в общих типах бронзолитейных тиглей, имеющих рюмкообразную форму [421], и металлических изделий. Так, н;а нижней Оби, верхней Печоре и Вычегде найдены аналогичные бляшки, изображающие медведя, на туловище которого показаны три человеческие фигуры[422]. На средней Вычегде, близ бывшего Ульяновского монастыря в XIX в. было обнаруже­но бронзовое изображение человеческого лица [423]. Как известно, бронзовые личины характерны для Приобья и встречены здесь неоднократно (на верхней Оби, Ляпине, Конде и в других пунктах) [424].

Имеющиеся факты не оставляют сомнения, что однообразие матери­альной культуры на огромных просторах Западной Сибири и Западного Приуралья сложилось благодаря расселению каких-то родственных пле­мен, сложившихся, очевидно, где-то в районе нижней Оби. Верхнее При- обье не может считаться центром формирования того населения, которое сыграло решающую роль в образовании обско-ванвиздинской культурно­этнической общности, так как сама верхнеобская культура, по М. П. Гряз­нову, имеет северо-западное происхождение [425]. Видимо, почти одновремен­но с экспансией на юго-восток имело место движение нижнеобских лесных племен на запад, в бассейны Печоры и Вычегды. Возникновение в бас­сейнах Вычегды и Печоры на базе керамики более ранней гляденовской культуры типичной ванвиздинской посуды может быть истолковано как следствие ассимиляции пришлыми западносибирскими племенами местно­го. Гляденовские элементы выражены в глиняной посуде, кремневых скребках и жилищах ранней стадии ванвиздинской культуры, хотя пос­ледние и меньше по размерам.

Тесные западносибирские связи делают вероятной угорскую (угроид- ную) принадлежность ванвиздинской культуры. В предыдущей моногра­фии нами была сделана попытка связать памятники этой культуры с теми гидронимами Вычегодского края, которые находят этимологическое объ­яснение из обско-угорских языков. Еще лучше ванвиздинская культура сопоставляется с топонимикой на -ым, -им, реже -ум, оставленной, по мне­нию Б. А. Серебренникова, угроидными или какими-то другими племена­ми, которые проникли из Приобья в бассейны Вычегды и Печоры, отчасти в верховья Камы, Мезени и Вятки. О том, что такое расселение действи­тельно имело место, говорит, согласно Б. А. Серебренникову, повторение гидронимических названий[426]. А. К. Матвеев тоже выделяет на террито­рии Коми АССР названия данного типа и считает соблазни і ельным счи­тать их угорскими, «так как формант -им, -ым может рассматриваться как древнеугорский словообразующий суффикс»[427]. Территория ванвиздин­ской и других культур западносибирского типа, включая верхнеобскую, соответствует ареалу топонимических названий на -ым, -им, -ум.

177

В бассейне Вычегды рассматриваемый гидронимический пласт вклю­чает значительное количество названий рек, из которых наиболее круп­ная — Локчим. Речка под таким же названием протекает в районе Син­дорского озера, впадая в Тобысь, которая сливается с р. Вис и образует Иоссер. Из малых рек можно упомянуть также Угьюм (в районе озера Синдорского), Большой Ырым (левый приток верхней Вычегды), Носим, Угдым и Пычим (левые притоки средней Вычегды), Кылтымью и Вонтым (левые притоки Сысолы), Ертым (правый приток нижней Вычегды), Ук- тым (правый приток Яренги) и ряд других. Основной очаг топонимики на -ым, -им, -ум находится в Западной Сибири, где такие форманты имеют даже названия очень крупных рек: Ишим, Чулым, Казым, Надым. Почти все западносибирские гидронимы данного типа относятся к Обскому бас­сейну, а в Восточной Сибири они отсутствуют.

Согласно мнению В. И. Канивца, ванвпздинская культура и культура оронтурского типа на верхней Печоре почти синхронны, доживают до II тысячелетия н. э. и могут быть приписаны соответственно летописной «печере» и «югре» предкам современных манси и хантов[428]. Однако с такой трактовкой ванвиздинской культуры согласиться нельзя. Прежде всего не доказано, что эта культура просуществовала до самого появления письменных источников (XI—XIV вв.). Затем нет никаких данных о том, что ванвпздинская и оронтурская посуда бытовали одновременно. Далее территория ванвиздинской культуры очень велика и к тому же полностью включает район вычегодской «перми» (Вымь и прилегающий участок Вычегды), значительную часть земли «вогуличей» и, возможно, «югры» (Верхнее Припечорье, предположительно, бассейн верхней Вычегды) [429]. А этноним «печеры» свидетельствует о том, что она обитала целиком или в основном на Печоре. В таком аспекте гипотезу о принадлежности ваивиз- динских памятников «печере» можно было бы принять только с оговор­кой, что речь идет о потомках носителей этой культуры, которые, будучи отчасти ассимилированными на верхней Каме, Выми, нижней Вычегде и других реках, обитали где-то в Печорском Приуралье. Но не является ли верхнепечорской керамикой X—XIII вв. посуда оронтурского типа, и если отсутствует прямая преемственная связь между обоими типами ке­

рамики и представляемыми ими этносами, не были ли ванвиздинские пле­мена в Южном Припечорье ассимилированы древнеугорскими носителя­ми культуры оронтурского типа?

Весьма интересна дальнейшая судьба племен ванвиздинской культуры, По имеющимся фактам, они вошли как один из компонентов в этногенез коми. Судя по керамике, другим элементам материальной культуры ц данным языкознания, к XII—XIV вв. на Вычегду переселилась часть на­селения из Верхнего Прикамья[430]. Благодаря этому, на упомянутых тер­риториях восстановилось определенное единство материальной культуры? в первую очередь керамики, нарушенное в эпоху великого переселения народов [431]. Этому единству, которое уже больше не расторгалось, соответ­ствует близкое родство коми-пермяков и коми-зырян.

В последние годы нашла отражение в печати концепция, согласно кото­рой на Европейском Северо-Востоке шло непрерывное автохтонное разви­тие от культуры «печорско-вычегодских» неолитических племен к ванвизт динской [432]. При этом аборигены иногда заимствовали элементы культуры более передовых племен, но какое-либо значительное передвижение пле­мен, результатом которого явилось бы вытеснение, уничтожение или ас­симиляция местного населения, якобы не происходило ни разу.

Даже не углубляясь в детальный анализ вещественного материала, можно сказать, что подобная стабильность этнических границ мало реаль­на на территории, где население тысячелетиями вело преимущественно полуоседлый образ жизни. А о последнем свидетельствует кратковремен­ный характер почти всех известных до сих пор на Северо-Востоке мест обитания древнее рубежа нашей эры.

Требует уточнения вопрос о том, что является критерием характера поселений, так как иногда показателями его считаются лишь площадь памятника и толщина культурного слоя. Если в других, например, более южных районах, по этим показателям во многих случаях можно судить о том, как долго люди жили на поселении, то в условиях Печоры и Вычегг ды такой подход к вопросу неизбежно привел бы к ошибкам. Небольшое количество кремня, сосредоточенное на ограниченном участке и распреде­ленное по всей толще рыхлого белесого песка, легко образует мощный культурный слой. Несколько кратковременных становищ и кремневых мастерских, существовавших в разное время на близком расстоянии друг от друга, столь же просто создают стоянку большой площади. Следователь­но, значительность такого поселения будет иллюзорной. Объективными

показателями продолжительности обитания в первую очередь являются количество инвентаря, прежде всего керамики, в обнажениях, раскопах и т. п., степень насыщенности культурного слоя фрагментами посуды и на' личие или отсутствие в нем гумусовых, зольных и сажисто-углистых ча­стиц, придающих слою специфическую окраску. А по его площади и тол­щине допустимо сравнивать только те поселения, которые по другим приз­накам являются долговременными. Естественно, что памятники с куль­турным слоем в виде белесого песка, давшие при значительных земляных работах в разных пунктах обломки не более 11 —15 сосудов, следует без колебаний причислить к типичным кратковременным стоянкам.

Характер древних поселений Европейского Северо-Востока находится в соответствии с прослеживаемой по инвентарю частой сменой этнической карты этой территории.

На протяжении бронзового и железного веков керамика синдорского района изменялась от яйцевидных сосудов до котлообразных, причем для позднелебяжского, ананьинского и раннегляденовского времени характер­ны «воротнички», получившие наибольшее распространение в ананьинскую эпоху. Одновременно беднее становилась орнаментация, которая вначале покрывала всю внешнюю поверхность, а затем лишь ее верхнюю часть. В лебяжское время появляется простой веревочный орнамент. Отмеченные закономерности являются общими и чисто хронологическими.

Если же мы попытаемся более близко сопоставить различные хроноло­гические типы керамики древнего Синдора по характеру орнаментации и обработки поверхности, а также составу глиняного теста, то уже не полу­чим впечатления непрерывной эволюции. Но в то же время наблюдается периодическое повторение комплексов признаков. Здесь мы подходим к чрезвычайно важному выводу относительно истории заселения Вычегод­ского края и смежных территорий.

Разновременные культуры Вычегодского края в века бронзы и железа по указанному принципу можно объединить в две группы. В первую из них входят синдорская, лебяжская и ванвиздинская, во вторую — турбин- ская, ананьинская, гляденовская и «вымская» [433]. Сходство внутри групп между разными культурами выражено неодинаково, но в целом группы противопоставляются друг другу довольно четко. Обособленно стоят па­мятники, представленные, керамикой каргопольского и усть-вымского ти­пов, а также валиковой.

Посуда культур первой группы, во-первых, отличается гораздо более богатой, нарядной и разнообразной орнаментацией, а также сплошным заполнением орнаментального поля. Во-вторых, керамика культур первой группы обычно орнаментирована круглыми ямками под венчиком, не характерными для второй. Синдорская и лебяжская посуда всегда с ямка­ми, а ванвиздинская, особенно в поздний период своего существования,— в большинстве случаев. Ямки не всегда располагаются только в один ряд:

синдорские сосуды часто украшены двумя рядами, а лебяжские[434] и ван­виздинские (Кузьвомын) иногда имеют дополнительные ямки ниже гра­ницы венчика и плечиков. В то же время для турбинской, гляденовской и «вымской» керамики ямки совершенно не характерны, а на ананьинской, хотя и встречаются, но гораздо реже, чем на лебяжской.

Третий показатель — это весьма незначительная роль гладкого, особен­но резного, орнамента в культурах первой группы и очень существенная во второй. На синдорской керамике оттиски прямого гладкого штампа практически не встречаются, на лебяжской и ванвиздинской редки. Для турбинской же и ананьинской культур гладкий элемент орнамента весьма характерен, а на гляденовской посуде является основным. Четвертый по­казатель — применения в первом случае среднего зубчатого штампа, а во втором — широкого; пятый — частое нанесение оттисков на турбинской, ананьинской и гляденовской посуде при помощи штампа, поставленного своей плоскостью под 5 глом к поверхности (такой прием для керамики других типов не характерен). Шестой показатель — господство на сосудах синдорско-ванвиздинской группы зубчатого зигзага, который по частоте уступает только рядам вертикальных или косых оттисков, и весьма незна­чительна его роль в орнаменте турбинско-«вымских» сосудов; седьмой — орнаментация только синдорской, лебяжской и ванвиздинской посуды зуб­чатой косой сеткой или косыми зубчатыми крестами, узорами в виде птичьей лапы и оттисками дугообразных штампов (единичные исключе­ния можно объяснить контактами и взаимными влияниями).

Следующая, восьмая особенность синдорской, лебяжской и ванвиздин­ской посуды — это украшение ее в некоторых случаях рельефными вы­ступами у торца, характерными для культур Западной Сибири[435]; такие выступы известны не только на поздней, но и на ранней лебяжской кера­мике[436], но ни разу не отмечались на турбинско-«вымской». Для нее ха­рактерно полосчатое сглаживание поверхности зубчатым инструментом; на синдорских, лебяжских и ванвиздинских сосудах оно встречается как очень редкое исключение, в чем и состоит их девятая особенность. Деся­тая особенность, сближающая сосуды культур первой группы,— резкое преобладание керамики из глины с примесью кварца и слюды в отличие от культур второй группы, для керамического теста которых характерны толченые раковины. В самом деле, по этому признаку резко противопо­ставляются: синдорская и турбинская культуры, гляденовская и ванвиз- динская. Ананьинские сосуды Синдора гораздо чаще содержат в керами­ческой массе толченые раковины, чем позднелебяжские. Керамика X— XI вв. Вычегодского края также вылеплена из глины с добавлением тол­ченых раковин [437].

Кроме общих черт -сходства между синдорской, лебяжской и ванвиз­динской культур, могут быть отмечены и признаки, по которым вторая близка третьей (орнаментация рядами косых оттисков веревочки и кре­стового штампа, пересечение зубчатых и веревочных отпечатков), а тре­тья — первой (украшение цепочками или рядами ромбов[438], иногда с ли­ниями либо ямками внутри, кружковый орнамент).

Здесь мы должны отметить, что еще в 1928 г. А. П. Смирнов пришел к выводу о сходстве керамики Ванвиздинской и Галичской стоянок. «В обоих стоянках есть узоры, вполне совпадающие между собой. Так, в обоих стоянках имеется ямочный орнамент, расположенный в один ряд по шейке сосуда; зубчатый орнамент, нанесенный в виде вертикально по­ставленных отрезков по шейке сосуда в комбинации с чеканным ямочным; те же вертикальные отрезки зубчатого орнамента, нанесенные в два ряда, между коими расположен ряд ямочного орнамента и некоторые другие» [439]. К такому же заключению пришли и мы, но другим путем: сначала была установлена параллель между посудой синдорского типа Вычегодского края и галичской, затем между вычегодской синдорского типа и ванвиз­динской. Некоторые черты сходства, указывающие на связь керамики син­дорского типа с лебяжской, были в 1964 г. правильно указаны В. И. Ка- нивцом («косая сетка, ромбы, зигзагообразные линии и др.») [440].

К первой группе культур относится и «бичевницкая» времени около рубежа нашей эры, послужившая компонентом в сложении ванвиздинской культуры. Об этом свидетельствуют состав теста, наличие ямок под вен­чиком, господство зубчатого орнамента, а среди его узоров — зигзага. С ванвиздинской керамикой данную посуду сближают еще мелкие ямки и каннелюры в системе орнаментации.

Периодическое повторение признаков при хронологическом обозрении и принадлежность культур к двум основным группам позволяют сделать вывод не только о том, что древний Синдор и окружающая его зна­чительная территория заселялись неоднократно, но и о том, что основ­ных центров, из которых происходили миграции бронзового и железных веков, было два. Можно также заключить, что на тех территориях, откуда осуществлялись этнические сдвиги, не было резких, необратимых наруше­ний непрерывности развития материальной культуры. Г1о-видимому, все переходные звенья между родственными археологическими культурами первой группы имеются в Нижнем Приобье [441], а между культурами вто­рой группы — в Верхнем Прикамье (в соответствии с доказанной О. Н. Ба­дером автохтонностью коми-пермяков). Именно к этим областям соответ­ственно тяготеют выделенные группы.

Во второй из них несколько обособлены от других культур ананьинская

(северный вариант, представленный на верхней Каме, Вычегде и Печоре) и «вымская». В то же время они несколько сближаются с первой группой. Это обстоятельство объясняется двухкомпонентностью ананьинской и «вымской» культур, в которых все же восторжествовал камский элемент, а отнюдь не обский. Некоторая близость керамики ванвиздинской и ананьинской культур была отмечена еще в 1896 г. Ф. А. Теплоуховым[442], а в 1928 г.— А. П. Смирновым [443].

В носителях культур турбинско-«вымской» группы можно видеть вна­чале финно-пермские, а затем пермские и коми племена. В синдорско-ван- виздинских племенах заманчиво усматривать каких-то угров, в том числен предков современных угорских народов. С ванвиздинской культурой, по- видимому, связана гидронимика на -ым, -им. Можно предполагать, что бо­лее древнее население, родственное носителям этой культуры (синдорское и лебяжское), создало гидронимику на -еньга, -анга, -онга, -юга, -уга и -юг в долине Северной Двины, на ее притоках и в Онежско-Двинском между­речье. «Некоторые созвучия,— пишет Б. А. Серебренников,— намекают на какую-то генетическую близость ареала названий на -еньга, -анга, -онга, -уга, -юга и -юг и ареала гидронимических названий на -ым, -им, принад­лежащих древнему населению западносибирского происхождения» [444] (Ухт- анга — Ухт-ым, Пел-енга — Пел-ым, Пич-уга — Пыч-им и др.)- На терри­тории ванвиздинской культуры, т. е. в ареале наименований на -ым, -им гидронимика на -еньга и т. п., очевидно, тоже существовала, но не сохра пилась.

Как мы уже отмечали в соответствующих главах, на висских поселе ниях и в инвентаре других памятников Северо-Востока изредка встреча­ются сосуды, обладающие признаками этнически разных культур (кар- гопольско-синдорскими, синдорско-турбинскими, лебяжско-ананьинскими, гляденовско-«бичевницкими», гляденовско-ванвиздинскими). Это, однако, никоим образом не свидетельствует о непрерывном, автохтонном развитии без всяких миграций. Не могли, например, на основе гаринского культур­ного типа (в Прикамье) и синдорской культуры (на Севере) сформиро­ваться один и тот же борский культурный тип; на базе турбинской культу­ры (в Прикамье) и лебяжской (на Севере) —один и тот же северный вариант ананьинской культуры; на фундаменте одной и той же гляденов­ской культуры — ломоватовская культура и в то же время «бичевниц­кая» или, без участия другого, более мощного компонента,— ванвиздин­ская, имеющая явные западносибирские черты. Керамика со смешанными чертами в этих случаях, напротив, указывает на встречу двух этносов, (мешение и ассимиляцию одного из них другим.

<< | >>
Источник: Г.М. Бурое. Древний Синдор (Из истории племен Европейскою Северо-Востока в VII тысячелетии до н. э. — I тысячелетии н. э.). ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА». Москва - 1967. 1967

Еще по теме ВЗАИМООТНОШЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ КУЛЬТУР В СЕВЕРНОМ ПРИУРАЛЬЕ И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭТНОГЕНЕЗА:

  1. ГЛABА 4 ПОНЯТИЕ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ. ЭТНИЧЕСКОЕ ЯДРО АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ
  2. ГЛАВА 13 СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ III ТЫС. ДО н. э. ПРОБЛЕМА ХЕТТОВ. МЕГАЛИТИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ - УСАТОВСКАЯ, КЕМИ-ОБИНСКАЯ И НОВОСВОБОДНЕНСКАЯ. ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУРЫ ДОЛЬМЕНОВ НОВОСВОБОДНОЙ
  3. (3) Проблемы этногенеза восточных славян. Основные этапы становления государственности.
  4. НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ И НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ
  5. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ РАСКОПКИ АНТИЧНЫХ ПАМЯТНИКОВ В СЕВЕРНОМ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ
  6. Некоторые проблемы НАСЛЕДИЯ ХАТТОВ в традиции Хеттского царства*
  7. О НЕКОТОРЫХ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМАХ ИССЛЕДОВАНИЯ ОБРАЗА ЧЕЛОВЕКА В ДРЕВНЕГРЕЧЕСКСн ЛИТЕРАТУРЕ
  8. НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЭТНОИСТОРИЧЕСКИX СВЯЗЕЙ МЕЖДУ BAcflKAHCKHM ПОЛУОСТРОВОМ И МАЛОЙ АЗИЕЙ ДО КОНЦА II ТЫС. ДО Н. Э.
  9. Некоторые сведения о полевых исследованиях памятников эпохи бронзы в Северной Осетии
  10. Г Л А В А 5 АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ V-IV ТЫС. ДО Н. Э. В ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ НИШЕ ИНДОЕВРОПЕЙСКОЙ ПРАРОДИНЫ. ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ АТРИБУЦИЯ БЛОКА КУЛЬТУР ВИНЧА —ЛЕНДЬЕЛ —KBK
  11. О методических принципах выделения археологических культур
  12. Условия лингвистической атрибуции археологических культур
  13. Борьба Руси с монголо-татарским нашествием (XIII – XVвв.). Проблема взаимоотношений Руси и Орды в исторической литературе.
  14. О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ ФРАКИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ ТИРИЗИСА