3.2 Укрепленные усадьбы (Баланды 1, Инкар-кала, Сенгир-кала 1, 2)

Укрепленная усадьба Баланды 1 находится в 40 км к юго-востоку от городища Чирик-рабат, на правом берегу одного из русловых протоков Инкардарьи (координаты: 44° 9'27.63"с. ш.; 63^o22'42.74"в.

археологические исследования (прил., рис. 33). Основным объектом являлся купольный мавзолей Баланды 2, который был раскопан полностью (прил., рис. 34). На укрепленной усадьбе Баланды 1 были проведены рекогносцировочные раскопки. В результате этих работ частично было вскрыто несколько помещений здания, расположенного в северо-западной части памятника. Среди находок, сделанных при раскопках, выделяются резные костяные пластины, искусные бронзовые поделки в виде листьев античного облика, которые, по всей видимости, были деталями украшений шкатулки, деревянные стенки которой были покрыты тонким слоем слюды с росписью. Кроме того найдены фрагменты стеклянных сосудов сирийского производства, украшенные росписью и позолотой, а также рельефным орнаментом в виде розеток, обломки золотых и серебряных предметов, жемчужины, которые, видимо, хранились в этой шкатулке, и каменная фигурка фантастического животного, крупное бронзовое зеркало с невысоким бортиком по краю. На стенах помещений были зафиксированы следы штукатурки с полихромной росписью. На основании полученных данных, исследователями было сделано заключение, что памятник Баланды 1, датированный IIIII вв. до н.э. [Толстов, 1962а, с. 172-174; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 67-68], являлся большим укрепленным домом, в котором было раскопано несколько парадных помещений.

Памятник Баланды 1 был обследован повторно маршрутной группой Чирикрабатской археологической экспедиции (прил., рис. 35), затем в 2007 году, после более чем сорокалетнего перерыва на поселении вновь были начаты стационарные археологические исследования. Чирикрабатской археологической экспедицией были также проведены дополнительные исследования погребальных и культовых сооружений в оазисе [Курманкулов, Болелов, Утубаев, Дарменов, Торежанова, 2008, 230 234; Курманкулов, Болелов, Жетибаев, Утубаев, 2009, с.

Баланды 1 - прямоугольный в плане поселенческий объект площадью 80 х 130 м, окруженный оборонительными стенами со стреловидными бойницами, ориентированный углами по сторонам света (прил., рис. 36). Бойницы имели стреловидную форму, высота их составляла 55-60 см, максимальная ширина - 34 см, (прил., рис. 37, а, б). Стены, сохранившиеся местами на высоту до 3 м, сложены из прямоугольного кирпича-сыфца. По длинным сторонам стены усилены полукруглыми башнями. Вход в крепость находился с северо-западной стороны и, судя по всему, не был защищен. Углы быши укреплены полукруглыми в плане башнями (прил., рис. 38, а), которые представляли собой сплошной монолит кирпичной кладки на основании, сложенном из плотной глины-пахсы. Лучше всего сохранились две башни на юго-западной стене, которые расположены на расстоянии 20 м друг от друга по фронту стены. Еще до раскопок оборонительных сооружений было очевидно, что башни не пристроены к стене, а по сути, являются полукруглыми выступами в стене, усиленными с внешней стороны. Стены и башни-выступы были прорезаны стреловидными бойницами (прил., рис. 38, б). Следует отметить, что такой принцип устройства оборонительных сооружений был выявлен на городище Кюзели-гыр (левобережный Хорезм), по фронту крепостной стены которого на расстоянии 30 35 м быыи сооружены полуовальные башнеобразные выступы, не отгороженные от коридора внутри стены. В стене каждого такого башнеобразного сооружения было прорезано три щелевидных бойницы, две из которых были развернуты в стороны для ведения флангового обстрела [Вишневская, Рапопорт, 1997, с. 154].

В результате полевых сезонов 2007 2014 гг. удалось частично реконструировать довольно сложную историю строительства оборонительных сооружений Баланды. Остатки оборонительных сооружений вскрыты во всех трех раскопах, а также при зачистке практически полностью разрушенного участка внешней стены в южной части памятника (прил., рис.

39, 40).

На основании полученных данных выделяются, по меньшей мере, 2 периода строительства крепостных стен, которые, в свою очередь, разделяются на этапы. История строительства оборонительных сооружений Баланды I в значительной мере прослежена на основании наблюдений, сделанных при зачистке обрушенного участка крепостной стены.

Система фортификации укрепленной усадьбы Баланды I, представляется довольно архаичной. На раннем этапе она фактически представляла собой пахсовую стену-дувал, с внутренней стороны к которой была пристроена пахсовая же площадка, шириной 1,3-1,4 м и высотой не более 1м. С этой площадки и велась оборона усадьбы. Следует отметить, что в Хорезме даже самые ранние укрепленные поселения были обнесены двойными крепостными стенами, возведенными на пахсовом цоколе, то есть, во все случаях существовал внутристенный коридор [Толстов, 1958, с. 144­146; Хожаниязов, 1981, с. 43 56, Рапопорт, 2000, с. 26-27]. В то же время на территории Хорезма известны поселения с оборонительными стенами без внутристенного коридора. По сути, они представляли собой кирпичный или пахсовый монолит-дувал, толщиной 2 2,5 м [Хожаниязов, 1982, с. 82 83]. Возможно, это объясняется тем, что мощные крепости на окраинах Хорезма, по материалам которых, в основном, и известна хорезмийская фортификация, возводились в IV - II вв. до н.э. как пограничные опорные пункты государства. Эти крепости, по всей видимости, возводились профессиональными строителями по определенному плану, тогда как оборонительные стены рядовых поселений, например, Акчунгуль на северо­западной окраине Хорезма, строились местными жителями, которые мало знали о технике фортификационного строительства. Видимо, аналогичная ситуация были и на территории чирикрабатской культуры, где наряду с примитивной фортификацией Баланды I известны крепости, возведенные в традициях развитой фортификационной строительной техники Хорезма,

такие как Алыб-кела, Кабыл-кела, Чирик 3, или крепостные стены городищ Чирик-рабат и Бабиш-мулла [Тежекеев, 2011б, с.

Во втором строительном периоде в фортификации четче выражено влияние хорезмийской строительной традиции. Оно выражается, прежде всего, в том, что стены возводятся из прямоугольного сыфцового кирпича, и в стенах имеются стреловидные бойницы. Используемый при строительстве сырцовый кирпич был прямоугольным, но не всегда соблюдалось соотношение сторон 1:2, как, например, на раннем этапе строительства городища Кюзели-гыр, где использовался прямоугольный сырцовый кирпич, размерами 52 х 26 х 10 см ^[8]. Вместе с тем, в кладке массива оборонительной стены Баланды использовался и квадратный кирпич со стороной не менее 40 см.

Первоначально укрепленная усадьба Баланды I быыа квалифицирована как большой укрепленный дом [Толстов, 1962а, с. 174]. Такое определение предполагает наличие сплошной капитальной застройки в пределах крепостных стен. Материалы, полученные в результате раскопок последних лет, не подтверждают эту точку зрения. Сейчас можно говорить, что какая- то, если не большая часть внутреннего двора крепости бытла свободна от капитальной застройки. В тоже время укрепленная усадьба Баланды I представляла собой фундаментальное здание, которое по каким-то причинам не было достроено. Пока мы не может утверждать, что на памятнике не быыо других фундаментальных построек из сырцового кирпича, но очень похоже, что их действительно не быыо, и вся территория двора крепости была занята легкими каркасными постройками или полуземлянками и хозяйственными зонами рядом с ними (прил., рис. 41).

В результате раскопок получен немногочисленный керамический комплекс - не более 200 фрагментов керамики. В комплексе значительно преобладают сосуды закрытых форм (горшки, кувшиновидные сосуды без ручек), изготовленные лепным способом из глины с обильными примесями шамота, дресвы и пережженного гипса.

Сенгир-кала. Укрепленная усадьба, расположенная в урочище Баланды в 7 км к юго-западу от Баланды 1 (координаты: 44°7'44.69"с. ш.; 63°19'29.68"в. д.).

Памятник был открыт и раскопан Сырдарьинским отрядам Хорезмской археологической экспедиции в 1972 году [Итина, Андрианов, 1972; Левина, 1972]. Он представляет собой большой дом (усадьбу), почти квадратный в плане (32 х 31,5 м), ориентированный углами по сторонам света (прил., рис. 44). Высота сохранившихся стен местами достигает 4 м, в юго-восточном углу сохранились остатки башни (прил., рис. 45, а). Вход (в виде промоины) расположен в юго-восточной стене. В центре усадьбы располагалось большое помещение (двор?) размером 15 х 18 м. Вокруг него, по внутреннему периметру стен дома, идут правильные ряды помещений (по одному ряду вдоль северо-восточной и юго-восточной стен и, вероятно, по два ряда вдоль северо-западной и юго-западной стен) (прил., рис. 45, б). Рекогносцировочные раскопы были заложены на объекте в 1972 году, в них были вскрыты несколько жилых и хозяйственных помещений. М. А. Итиной и Б. В. Андрианову удалось установить, что стены дома и помещений внутри него, имевшие ширину 1 м, были сложены из чередующихся слоев пахсовых блоков (40-45 х 40-45 см) и рядов сырцовых кирпичей (размеры кирпичей 30-40 х 36 38 10 см), покрытых толстым слоем глиняной обмазки с саманом. На полу всех помещений, расположенных по внутреннему периметру стен, было уложено два слоя сырцовых кирпичей. Материалы

раскопок позволяют отнести усадьбу к наиболее позднему, третьему этапу существования чирикрабатской культуры.

Сенгир кала 2. Укрепленная усадьба, которая находится в 15 км к западу от Баланды 1 (координаты: 44°7'14.42"с. ш.; 63° 5'49.31"в. д.). Она расположена на левом берегу широтного сухого протока, относящегося к той же гидрографической системе Инкардарьинских русел, что и Баланды.

Сенгир-кала 2 представляет собой прямоугольное в плане сооружение со скругленными углами (44 х 24 м), ориентированное углами по сторонам света (прил., рис. 47, а). Башни на внешней стене усадьбы не прослеживаются. Стены сохранились на высоту от 0,70 до 2 м. Въезд шириной 4 м расположен на центральном участке северо-восточной стены, ближе к северному углу памятника. На современной поверхности довольно четко прослеживается внутренняя планировка. В северо-западной части памятника, по всей видимости, было расположено небольшое (6 х 5 м), прямоугольное в плане здание - жилой дом. Вся остальная площадь в пределах внешних стен усадьбы, вероятно, являлась открытым двором. На поверхности усадьбы собраны фрагменты керамики и найден железный наконечник стрелы (прил., рис. 47, б).

С юго-востока к усадьбе примыкает открытое поселение, оно состоит из жилых домов, расположенных рядами вдоль канала. В одном из домов обнаружена отдельно стоявшая производственная печь, от которой сохранилась только нижняя часть, овальная в плане (2 м в поперечнике). Толщина стенки печи 15--20 см. Печь сходна по внешнему виду с горном №5, который был найден на поселении Бабиш-мулла 7, а также производственной печью, обнаруженной на усадьбе №2 в Баландинском оазисе [Архив ИА МОНРК Ф. 2 №3256; Курманкулов, Утубаев, 2013].

Судя по топографии и подъемному материалу укрепленная усадьба Сенгир-кала относится к чирикрабатской культуре.

Инкар-кала. Укрепленная усадьба, являвшаяся центром небольшого земледельческого оазиса, который базировался на магистральном канале (координаты: 44° 3'26.60"с. ш.; 62°58'23.32"в. д.), ответвлявшемся от древнего русла Жанадарьи в окрестностях возвышенности Ак-кыр. Усадьба открыта в 2006 году маршрутной группой Чирикрабатской археологической экспедиции [Курманкулов и др., 2007, с. 216 217]. На поверхности городища зафиксированы обильные россыпи керамики в переотложенном виде. Керамический комплекс Инкар-калы идентичен чирикрабатскому.

В 2011 2013 гг. на поселении были проведены стационарные археологические исследования. С целью выяснения стратиграфической ситуации и выявления планировки в пределах оборонительных стен были заложены раскопы в северо-западном углу памятника, в юго-восточной его части, ближе к воротам и в юго-западному углу [Курманкулов, Утубаев, Дарменов, 2012, с. 196-199; Архив ИА МОНРК Ф. 2 №3148].

Укрепленная усадьба Инкар-кала представляет собой прямоугольное в плане сооружение, площадью около 50 х 30 м, ориентированное углами по сторонам света (прил., рис. 48, 49). Внешние стены сохранились на высоту до 2,2 м (прил., рис. 50, а). Других сооружений и башен на внешней стене не выявлено. Можно предполагать, что в усадьбе было два входа. В северо­западной стене, по всей видимости, образовалась промоина (прил., рис. 50, б). В юго-восточной стене место входа определяется более четко, здесь его защищала выступающая стена, длиной 9 м.

Установлено, что к внутреннему фасу оборонительной стены примыкали внешние стены жилой постройки, так что обе стены образовывали единую конструкцию (прил., рис. 51).

Можно выделить два основных периода строительства оборонительной стены и жилой постройки, которые в свою очередь подразделяются на этапы. Наиболее ранней является стена шириной около 1 м, построенная из

плотных, хорошо отмученных глиняных блоков пахсы. Пехсовые блоки быыи уложены на нивелирующий глиняный цоколь, толщиной 55 см. С внутренней стороны северо-западной и северной оборонительных стен ко второму этапу первого периода пристраивается кладка из сырцовых кирпичей размерами 60 х 30 х 12 см. Кирпичная кладка опиралась на фундамент-стилобат из пахсовых блоков толщиной 60 см. Стратиграфический разрез показал, что фундамент-стилобат внутри дома играл роль раннего (древнего) строительного пола. В северо-западной стене крепости выявлен проход шириной 0.8 - 2 м, выводящий за пределы усадьбы. Можно предположить, что это была так называемая «калитка». Этот конструктивный элемент довольно часто встречается в фортификационных системах раннеантичного Хорезма (Кургашин-кела, Кырк-Молла в Куня-Ургенче). Считается, что такие «калитки» использовались для вылазок десанта обороняющихся или для незаметного отхода населения из крепости.

Полученные в результате раскопок материалы позволяют датировать нижний строительный горизонт поселения временем не позднее середины - конца IV в. до н.э. Наличие прямоугольного сырцового кирпича, относящегося ко второму этапу первого периода жизни памятника, и хума из ташнау со сферической формой тулова и горловиной с округлым в сечении венчиком, датируется концом первого этапа чирикрабатской культуры. Хумы такого типа изредка встречаются в памятниках Южной Туркмении доахеменидской и ахеменидский эпохи [Массон, 1959, табл. XXXIX, 4]. Помимо этого, о ранней дате возникновения поселения свидетельствует и длительный процесс формирования оборонительных сооружений.

В интерьере раскопанного жилого помещения отмечено отсутствие отопительных очагов на разных строительные уровнях полов. Мы можем предполагать, что обогрев помещений зимой, как это было еще до недавнего времени в Средней Азии, осуществлялся с помощью переносных сандалов, наполненных горячими угольками (прил., рис. 52, а). Аналогии этому обнаруживаются в позднеантичной бактрийской (кушанской) жилой

архитектуре (Ай-Ханум, Халчаян, Саксанохура, Дальверзинтепе) [Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 193].

Что касается архитектурного элемента жилого помещения - ташнау (прил., рис. 52, б), то следует отметить, что эта система отвода бытовых и сбросовых вод распространена в среднеазиатском быту. Водоотводная система, подобная проложенной под полами усадьбы Инкар-кала, известна во многих памятниках. Похожие дренажные системы выявлены при раскопках ассирийского дворца середины VIII в. до н.э. в Тель-Барсипе (Северная Месопотамия) [Всеобщая история архитектуры, 1970, с. 211]. Однако нужно отметить примитивность ташнау из Инкар-калы. Например, в при раскопках помещений 28 и 46 на древнехорезмийском памятнике Елхарас под десятисантиметровым слоем обмазки бело-розового цвета находились керамические водосливные трубы (кобуры), лежавшие в углублениях на материке или в специальных каменных ложах [Древности Южного Хорезма, 1991, с. 86]. Традиция эта сохраняется и в более поздний период. Так, в помещении 14 в кушанском городе Дальверзин-тепе отвод вод осуществлялся через керамические кобуры цилиндрической формы, один конец которых был сужен для плотного соединения секций [Пугаченкова, Ртвеладзе и др., 1978, с. 36].

Планировка здания в разные периоды была неодинаковая. Первоначально она соответствовала традиционной среднеазиатской схеме: большое квадратное помещение с сырцовыми колонами в виде айвана (?) и обширным двором. В следующий период внутреннее пространство здания, примыкающее к северо-западной стене, застраивают так, что образуется мощная оборонительная стена (прил., рис. 51, б, 53). Интересно, что аналогичный процесс укрепления оборонительных стен стратиграфически прослеживается и на других памятниках чирикрабатской культуры (Баланды 1, Чирик-рабат) [Курманкулов и др., 2008, с. 205 211, Курманкулов, Болелов, Утубаев, Дарменов, Торежанова, 2008, с. 230 235 ].

Жизнь на данном участке памятника характеризовалась частым подновлением полов и весьма бедным культурным слоем на них. Все это производит впечатление временного использования здания в неблагоприятных условиях, и позволяет предполагать (в качестве одного из возможных объяснений), что перед нами дом-убежище с обширным двором [Утубаев, 2015а, с. 60 64|.