ГЛАВА XVIII СРЕДНЯЯ АЗИЯ И ИРАН В ДРЕВНОСТИ
Природные Средняя Азия представляет собой боль-
условия шую низменность, почти со всех сторон
окруженную горами и возвышенностями.
Она ограничена на западе восточным побережьем Каспийского моря, а на востоке — Тарбагатайским и Джунгарским хребтами и западными областями Китая, наконец, на юго-востоке — районом гор Гиндукуша. Четвертая часть территории Средней Азии представляет собой горные районы, среди которых выделяется высокогорная область Памир. Огромная низменность Средней Азии большими террасами спускается с востока на запад к побережью Каспийского моря. Вся эта страна как бы является большим бассейном, лишенным стока. Немногие реки впадают в озера или исчезают в песках пустынь, не достигая моря. Климат Средней Азии резко континентальный. Наиболее благоприятными для жизни людей областями Средней Азии были в древности долины ее немногочисленных рек, главным образом Сыр-Дарьи, Аму-Дарьи, Зеравшана и Мурга- ба. Однако, как и во многих странах Древнего Востока, развитие земледельческого хозяйства здесь было возможно и давало хорошие результаты лишь при условии организации сложной сети искусственного орошения.Иран представляет собой большое плоскогорье, со всех сторон замкнутое и защищенное горными хребтами. На юге и юго-западе Иранское плато окаймлено южноиранской горной дугой, на северо-западе Иран отделен от Месопотамии горами Загра, на востоке горы Брагуй и Соломоновы горы отделяют Иранское плоскогорье от западной части бассейна Инда. На севере горы Копет-Дага и Гиндукуша служат границей Ирана со Средней Азией. Население Ирана долго жило как бы в крепости, защищенной почти со всех сторон горами. Только на севере племена Ирана близко соприкасались с восточноиранскими племенами, жившими в Средней Азии. Племена Ирана
позднее других вышли на арену мировой истории.
Лишь югозападная часть Ирана, носившая в древности название Элам, близкая к Южной Месопотамии, уже в глубокой древности была отчасти втянута в культурную жизнь древневосточного мира.Типично континентальный климат Иранского плоскогорья отличается резкими колебаниями температуры и большой сухостью. Некоторое количество дождей выпадает в горах и в областях, прилегающих к Каспийскому морю и к Персидскому заливу. Центральная часть Иранского плоскогорья — это безводный район с большим количеством соленых озер и солончаковых болот. Рек на территории Ирана мало, в них мало воды, они неудобны для судоходства и часто не доходят до моря, пропадая в сухих степях или в песках пустынь. Большая река Гильменд начинается в горах Гиндукуша, вбирает воды многочисленных горных речек, но теряет много воды и постепенно исчезает в пустынных пространствах Центрального Ирана. Сухость климата, недостаточное количество осадков и скудость внутренних вод уже в древности требовали от населения устройства искусственного орошения, причем для этой цели главным образом использовалась вода, текущая с гор от таяния снегов, из горных озер и подземных водоемов.
Иранское плоскогорье богато полезными ископаемыми, в особенности металлической рудой и нефтью. Железная руда имеется в различных частях Ирана (Мезандеран, Иезд и Фарс) и встречается в предгорьях Эльбруса. Медную руду находят на Иранском плоскогорье, в частности в Карадаге (Иранский Азербайджан), где имеется также и олово. Медь добывали близ Иезда и к югу от Тегерана. Наконец, на территории Ирана встречаются золото, серебро и свинец. Различные металлы добывались в Иране со времен глубокой древности, на что указывают бронзовые изделия, найденные в Луристане, и разнообразные орудия из Суз.
Горные склоны в полосе менее засушливого климата, чем области внутреннего Ирана, а также долины были покрыты лесами. Благоприятные климатические условия в этих областях позволяли населению заниматься плодоводством. В засушливых степных районах, покрытых скудной травой, могли пастись лишь стада мелкого рогатого скота.
Население здесь занималось главным образом скотоводством.Караванные пути соединяли прикаспийский район с побережьем Персидского залива, шли из долины Тигра на восток и из восточных областей Ирана в Индию. Из Месопотамии важный торговый путь вел по долине Диалы в Мидию. Из столицы Мидии, Экбатан, большая торговая дорога вела в Сузиану. Ряд торговых путей соединял Иран с Закавказьем и с областями Средней Азии.
Население Горные области, расположенные между Месопотамией и Ираном, уже во II тысячелетии до н. э. были заселены касситами, которых греческие писатели называли коссаи, или каспии. Эти племена были близки к эламским племенам, название которых встречается в шумерийских и в аккадских надписях. Эламиты населяли большую горную страну к востоку от Шумера в бассейне рек Карун и Керха (древние реки Улаи и Укну). Севернее, в горных областях, жили племена лулубеев, подвергавшиеся культурному воздействию со стороны шумерийцев и акка- дян. Около Сарпула, между Багдадом и Хамаданом, были найдены памятники лулубейской культуры. На одном рельефе изображен царь Анубанини, попирающий ногами врага. Богиня, покровительница войны, ведет к царю захваченных пленников. Судя по аккадским надписям и стилю изображений, этот рельеф относится ко времени Нарамсина (XXIII в. до н. э.). В юго-западной части Ирана, в Хузистане, а также в восточной части Ирана, в Белуджистане, сохранились остатки древнего темнокожего населения. Возможно, что в древности эти племена жили вдоль Эритрейского побережья, от Элама и до устья Инда, а также отчасти во внутренних областях страны. Геродот упоминает париканиев, которые населяли два округа Персидского царства, и перечисляет их наряду с «азиатскими эфиопами». Очевидно, это были темнокожие племена, которых греческий историк сближал с африканскими эфиопами.
Племена мидян и персов, образовавшие большие союзы племен на территории Западного Ирана, впервые упоминаются в ассирийских надписях IX в. до н. э. Ассирийские цари в IX— VII вв.
до н. э. неоднократно совершали опустошительные набеги в страны, населенные мидянами и персами, и увозили оттуда добычу: пленников, скот (лошадей, верблюдов, баранов и мулов) и высоко ценившийся тогда драгоценный камень лазурит.Касситы, лулубеи и эламиты принадлежали к исконному населению Передней Азии. Персы, населявшие области Западного, в частности Юго-Западного Ирана, входили в группу западноиранских племен. К восточноиранским племенам, населявшим в древности обширнсз пространство от Каспийского моря до Гиндукуша и Тянь-Шаня, принадлежали племена, которые греческие историки называли скифами и массагетами, а древнеперсидские надписи — саками. Саки, населявшие главным образом Среднюю Азию и прилегающие области, делились на три большие группы: 1) саки хаумаварка (саки с листьями культового растения хаома), населявшие, возможно, области Ферганы и Памира; 2) саки тиграхауда (саки в остроконечных шапках), обитавшие в степных областях Киргизии и Казахста
на; 3) саки тиай-тара-дарайя (заморские или заречные саки), которые, возможно, жили за одной из крупных рек Средней Азии. Античные писатели и древнеперсидские надписи упоминают далее племена даев, или дахов, населявшие страну к востоку от Каспийского моря, очевидно, области Южной Туркмении. К северо-востоку от дахов, вплоть до Сыр-Дарьи, жили массагеты, входившие в группу скифо-сакских племен. К западу от Аму-Дарьи обитали хорезмийцы, древняя культура которых стала известна благодаря раскопкам С. П. Толстова. Между нижним течением Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи в бассейне Зеравшана издавна жили древние согдийцы, а несколько южнее, вплоть до Мургаба, а также на территории Северного Афганистана — бактрийцы.
История Средней Азии и Ирана в древно- Источники сти еще мало изучена, так как на территории этих стран найдено мало письменных источников. Среди немногочисленных клинообразных надписей, относящихся к царствованию первых персидских царей из династии Ахеменидов (558—530 гг. до н. э.), наибольшее значение все еще имеет большая надпись, высеченная на Бехис- тунской скале, к востоку от Керманшаха.
В этой надписи персидский царь Дарий I сообщает, как после смерти Камбиза он подавил восстания, разгромил мятежников, совершил поход против саков и восстановил целостность Персидского государства. Этому же царю принадлежит и клинописная древнеперсидская надпись с египетским переводом, сохранившаяся в районе Суэцкого канала. В этой надписи говорится о сооружении канала, соединяющего Нил с Красным морем, после чего «корабли пошли по этому каналу из Египта в Персию». О строительной деятельности Дария I повествуется в надписи о по-, стройке дворца в Сузах. Эта надпись содержит ряд сведений о различных материалах, доставленных из многих далеких стран для постройки дворца. В надписях Дария I, в частности в Бехистунской и Накши-Рустамской (около Персеполя), сохранились списки областей и стран, входивших в состав Персидского царства.Большое значение для изучения древнеперсидской религии имеет надпись Ксеркса, в которой запрещается культ древних племенных богов — дайвов — и устанавливается государственный культ верховного бога персов Ахурамазды. Небольшие персидские надписи были найдены в Персии, в Пасаргадах, в Египте и в Малой Азии. Наконец, особый интерес представляет надпись, найденная в Накши-Рустаме, на гробнице Дария I. Эта надпись составлена на древнеперсидском языке, но при помощи арамейского алфавита, что указывает на широкое распространение в это время в Персидском государстве арамейской письменности.
Многие персидские надписи сохранились не только в персидской клинописи, но и в переводах на вавилонский, эламский и египетский языки, что дает возможность тщательно и всесторонне изучить содержание и форму этих надписей.
Немногочисленные древнеперсидские надписи в некотором отношении восполняются вавилонскими и египетскими. Так, например, манифест Кира II и вавилонская хроника Набонида подробно описывают взятие Вавилона войсками Кира и содержат сведения о внешней и внутренней политике основателя Персидского царства. Большое количество нововавилонских документов времени Ахеменидов, в частности из архивов торговых домов Эгиби и Мурашу, проливают свет на хозяйственный и общественный строй Месопотамии этого времени.
Большое значение имеют и египетские тексты. Так, например, надпись первосвященника богини Нейт в Саисе, египетского жреца Уджагорресента, позволяет установить взаимоотношения между египетским жречеством и персидским царем. К этому же времени относятся и демотические надписи, характеризующие хозяйственную жизнь Египта в период персидского господства. Наконец, некоторое значение имеют и арамейские надписи, найденные в различных частях обширного Персидского государства, в частности в Египте, как, например, арамейские папирусы, происходящие из иудейской колонии на острове Элефантина (около Асуана). О том, что представляли собой отдельные части Ирана в эпоху, предшествующую образованию Персидского царства, говорят эламские деловые документы из Суз, написанные на аккадском языке и относящиеся ко II тысячелетию до н. э.Недостаточное количество надписей времени Ахеменидов требует тщательного и всестороннего использования памятников материальной культуры, произведений искусства и предметов религиозного культа. Археологически территория Ирана мало изучена, но раскопки дали уже некоторые ценные результаты.
В середине XIX в. Фланден и Коста произвели первые на территории Ирана раскопки дворца в Персеполе. Они нашли здесь памятники скульптуры и сделали попытку восстановить тронный зал персидских царей. В конце XIX в. археолог деМорган обнаружил в Сузах целый ряд археологических слоев, начиная со времен архаики, когда еще применялись каменные орудия, и вплоть до расцвета Персидского царства, когда Сузы стали одним из важных административных и культурных центров Ирана. Наконец, уже в XX в. была частично раскопана столица Персии — Персеполь. Здесь были отрыты развалины большого дворца, построенного на искусственно воздвигнутой террасе, к которому вели широкие лестницы, украшенные барельефами, и монументальные ворота со статуями священных
крылатых быков, охранителей царского дворца. Среди замечательных произведений искусства, найденных в Персеполе, особенно выделяются изображения царя, а также данников различных племен, несущих разнообразные дары.
За последние годы на территории Ирана и Средней Азии было произведено довольно много раскопок, так что представляется возможность восстановить здесь процесс возникновения и дальнейшего развития земледельческого хозяйства. Одно из древнейших поселений было найдено в Джейтун, в 30 км к северо-западу от Ашхабада. Судя по находкам зерен ячменя, пшеницы и кремневых вкладышей жатвенных ножей, жившие здесь люди занимались земледелием. На оседлый образ жизни указывают остатки глинобитных домов, построенных из глиняных блоков. К более позднему периоду, ко времени халколита, относится земледельческое поселение, найденное в Сиал- ке (Центральный Иран). Люди здесь жили в глинобитных домах, занимались скотоводством, земледелием и уже умели пользоваться металлами, на что указывают кованые медные булавки, иглы и шилья. Наконец, в Средней Азии, в оазисах прикопетдагской равнины, в частности в Кара-депе и в Намаз- га-депе, были найдены поселения земледельческих племен времени халколита, когда люди от охоты и собирательства полностью перешли к скотоводству и оросительному земледелию. Особенный интерес представляют большие многокомнатные дома, закрома для зерна, стены, окружающие поселения, и керамика, покрытая многокрасочными узорами. В эту эпоху, возможно, были известны колесо и ткачество.
Раскопки, произведенные советскими археологами в широком масштабе на территории Средней Азии, дали возможность проследить развитие экономики и социальных отношений у племен Средней Азии начиная с древнейших времен. В гроте Тешик-Таш были найдены остатки детского скелета и каменные орудия грубой формы времени палеолита. Развитие материальной культуры довольно подробно прослеживается со времен неолита, периода появления медных, а затем распространения бронзовых орудий. Для этих периодов особенное значение имеют памятники так называемой культуры Анау, впервые обнаруженные около Ашхабада, а затем в разных районах Средней Азии. Среди этих памятников можно выделить остатки расписной глиняной посуды, украшенной своеобразным геометрическим орнаментом.
Эти фрагменты по материалу, по форме и по художественному орнаменту относятся к «крашеной керамике типа Анау», которая встречается в южной части Средней Азии, в Фергане и в Хорезме.
Большое значение для изучения материальной культуры и истории древнейших народов Средней Азии имели раскопки.
которые с 1937 г. велись в Хорезме. В Кызыл-Кумской пустыне была обнаружена неолитическая стоянка с большим количеством кремневых и костяных орудий. В более поздних стоянках были найдены бронзовые орудия, а в стоянках I тысячелетия до н. э.— железные орудия. Судя по глиняной посуде, материальная культура преемственно развивалась у племен Хорезма в течение нескольких тысячелетий. Раскопки «городищ с жилыми стенами», поселений различного типа, вплоть до целых городов, впервые дали представление о хорезмийской культуре, охватывающей целое тысячелетие исторической жизни (VI в. до н. э. — VI в. н. э.). Особенный интерес представляют «дома огня», которые были центрами общественной жизни и, возможно, имели религиозное значение, а также замечательные памятники искусства — монументальной росписи и скульптуры. Более поздние поселения Хорезма могут быть отнесены, по найденным в них монетам, к первым векам новой эры.
Археологические работы, давшие ценный научный материал, велись и в других районах Средней Азии. Раскопки возле Термеза показали, что здесь люди жили со времен неолита и что за несколько веков до н. э. здесь находился древний город. Целые археологические комплексы и даже отдельные памятники, найденные в различных частях Средней Азии, позволяют ныне изучать историю древнейших народов Средней Азии в связи с историей народов Передней Азии и Индии. Особенное значение среди этих памятников имеют роскошные ювелирные изделия «Аму-Дарьинского клада», относящиеся ко времени Ахеменидов.
Наконец, античные авторы сообщают существенно важные сведения о древней истории Средней Азии и Ирана. Подробно рассказывает об истории Мидии и Персии Геродот. Его рассказы далеко не во всех случаях точны, но все же они во многом достоверны и часто подтверждаются другими источниками. В некоторой степени, но с большой осторожностью, может быть использован более поздний религиозный сборник древних персов «Авеста», отредактированный в первых веках новой эры. Глухие воспоминания о далеком прошлом сохранились в позднейших художественных произведениях, вплоть до X—XI вв., например, в известной поэме Фирдоуси «Шах-Наме» и в народном эпосе среднеазиатских народов, в частности таджиков. Связующим звеном между Ираном и Месо- Элам потамией был Элам — один из древних
центров самобытной культуры Передней Азии. Раскопки, произведенные в Сузах и несколько севернее, в Тепе-Муссиане, обнаружили много глиняных сосудов, украшенных орнаментом, и других изделий, свидетельствующих о существовании здесь со времен неолита своеобразной культуры. Отдельные племена продолжали вести в горах кочевой
образ жизни, но в долинах рек люди уже в глубокой древности перешли к оседлому земледелию. При раскопках 1-го поселения в Сузах были найдены серпы и зернотерки. Высокого развития достигли обработка камня, керамика и ткацкое дело. Металлургия развивалась очень медленно. Поэтому медные орудия долго сохраняли форму каменных. В археологическом слое 2-го поселения Суз, который относится ко времени аккадского царя Нарамсина, появляются бронзовые изделия. Находки обсидиана и лазурита указывают на связи с другими странами, из которых доставлялись эти виды камня. Очевидно, Элам вел торговлю не только с Месопотамией, но также с Ираном и с северными странами. В Эламе самостоятельно возникла древнейшая картинная письменность, которая впоследствии была заменена более усовершенствованной — клинописью, заимствованной у народов Месопотамии.
Древнейшие правители Шумера и Аккада были принуждены постоянно защищать земледельческие области Двуречья от нашествий эламских племен. В своих надписях они сообщают о вторжениях эламитов и о своих походах в страну Элам. Так, правитель Лагаша Эаннатум «раздробил Эламу голову. Элам был отогнан в свою страну». Маништусу, царь Аккада, завоевал Аншан, очевидно, одну из областей Элама, и наложил на нее дань. При царях III династии Ура шумерийцы завоевали некоторые области Элама, которыми управляли особые шуме- рийские чиновники. Падение III династии Ура привело к освобождению Элама. Эламские цари, пользуясь смутами в Месопотамии, стали снова вторгаться в долину Двуречья и даже обосновались в ее южной части, в Ларсе. Вавилонскому царю Хаммурапи пришлось вести упорную борьбу с эламитами. Только объединив значительную часть Месопотамии под своей властью, Хаммурапи смог изгнать эламитов из Шумера.
Некоторое представление о социально-экономических отношениях в древнем Эламе во II тысячелетии до н. э. дают найденные в Сузах деловые документы, написанные на аккадском языке клинописью. Судя по этим документам, здесь уже шел процесс классового расслоения и разорения бедняков, которые принуждены были прибегать к займам, отдавая в залог свои поля, сады, дома и скот. Очевидно, заемные сделки были настолько часты, что выработались особые формы долгового права. Однако нет оснований говорить об окончательном разорении и обеднении в это время мелких землевладельцев.
Впоследствии ассирийские цари были также вынуждены вести упорную борьбу с Эламом. В VIII в. Саргон II столкнулся с эламскими войсками, которые вместе с вавилонскими нанесли поражение ассирийцам. Большой поход против Элама совершил Синахериб. В летописи своих походов он сообщает, что «34 укрепленных города вместе с маленькими селениями в их
окрестностях, которым нет числа, я осадил, завоевал, разграбил, разрушил, опустошил, предал огню и дымом их пожарищ покрыл широкое небо, подобно урагану». Эламский царь Ку- дурнахунди приказал населению скрыться в крепостях, а сам отступил в дальние горные области. Синахериб пытался преследовать противника, однако потерпел неудачу. Сославшись на «крайний холод» и «ужасную бурю», на «снег и дождь», Синахериб возвратился в Ниневию. Очевидно, ассирийцам не удалось полностью завоевать Элам. Стремясь нанести эламитам решительный удар и укрепить влияние Ассирии в Эламе, Синахериб предпринял второй поход в эту горную страну. Борьба Ассирии с Эламом закончилась только при Ашшурба- нипале, который в 645 г. до н. э. опустошил и жестоко разграбил Элам, добившись поражения векового врага Ассирии. Но уже и сама Ассирия стояла на краю гибели.
Таким образом, Элам в течение веков не только сопротивлялся шумерийским, вавилонским и ассирийским завоевателям, но даже нередко сам переходил в наступление против государств Месопотамии. Очевидно, Элам был населен свободолюбивыми и независимыми племенами, которые принуждены были уступить лишь подавляющим военным силам могущественных ассирийских царей. Раскопки, произведенные в Эламе, позволили вскрыть памятники древней, высокой и своеобразной эламской культуры. Эта страна, история которой восходит к III тысячелетию до н. э., была одним из звеньев, соединявших древнейшие народы Ирана с культурными центрами Передней Азии, так же как Закавказье соединяло племена Средней Азии с народами, странами и культурными центрами районов Черного и Средиземного морей.
Хозяйственный и общественны»! строй дретнейших племен Средней Азии и Ирана
Недостаток археологических памятников и отсутствие надписей не позволяют представить себе в полной мере социально-экономическую жизнь племен Средней Азии и Ирана до начала I тысячелетия до н . э. Только раскопки последних лет , проведенные советскими археологами, пролили некоторый свет на хозяйственную жизнь древнейших народов Средней Азии. Так, археологическое обследование Хорезма дало возможность проследить жизнь древних народов, обитавших в районе АмуДарьи, от времени неолита и вплоть до раннего средневековья. Стоянка Джанбас-Кала № 4, где было найдено много микролитов (небольших кремневых орудий), свидетельствует о примитивном хозяйстве рыболовов и охотников, перешедших, однако, к оседлому образу жизни. На это указывают остатки жилища, построенного на столбах и покрытого камышом. Возможно, что в этом «большом доме» обитала целая родовая община.
Предметы, типичные для найденной здесь культуры, получив - шей название «кельтеминарской», можно сблизить с инвентарем более поздних стоянок Западного Казахстана. Следовательно, уже в IV—III тысячелетиях до н. э. Хорезм входил в состав обширного района, населенного родственными племенами, стоявшими приблизительно на одном уровне культурного развития.
Кости домашних животных (коровы, а также козы или овцы), остатки каменной зернотерки и некоторые изделия из меди, найденные в различных стоянках Средней Азии, указывают на появление скотоводства и первобытного мотыжного земледелия, а также на возникновение металлургии. Особенно большое значение скотоводство получило в степных и горных районах, в значительной степени на Иранском плоскогорье, где оно сохранялось в течение долгих веков. Древнейшие племена Ирана на заре своей истории вели кочевой скотоводческий образ жизни. Они в большом количество разводили крупный и мелкий рогатый скот, а также лошадей, которые были широко распространены в Мидии. В религиозном сборнике «Авеста» сохранились отголоски древнего скотоводческого быта, нашедшего свое отражение в обычаях и в мифах. Корова и собака считались священными животными. В древнейшей части «Авесты», в «Гатах», часто встречаются древние мифологические образы: «душа коровы» и «творец коровы». В более поздней части «Авесты», в «Видевдате», целая глава посвящена собаке. Геродот рассказывает легенду о том, как собака вскормила и как пастух воспитал младенца Кира, ставшего впоследствии основателем Персидского государства. По словам Геродота, персидские цари приносили в жертву божеству одновременно до тысячи быков. Древние мидийцы издавна занимались коневодством. Особенно славились кони, разводившиеся на Нисейской равнине и в Хорассане. Именно в Мидии начали культивировать кормовую траву люцерну, которая получила название «лошадиная пища». Изображения мидийских всадников и коней сохранились на ассирийских рельефах VIII в., на эламских печатях VII—VI вв. и на персидских рельефах V в. из Персеполя.
Там, где природные условия способствовали устройству искусственного орошения, возникали различные формы оросительного земледелия. В горных областях земледельцы пользовались горными ручьями, укрепляя их русла и собирая их воды в искусственных водоемах. В долинах рек сооружали каналы, водохранилища, плотины и шлюзы. Геродот описывает крупные оросительные сооружения в Хорезме. Археологическое обследование показало, что эти каналы были прорыты в VIII—VII вв. до н. э. и по своей длине превосходили позднейшие каналы. Так, например, канал Чермен-яб достигал в древ-
Гробница Кира. Пасаргады
ности в длину 200 км. Остатки крупной оросительной сети были обнаружены и в Бухарском оазисе. К ирригации прибегали в древности и на территории Ирана. Однако ввиду отсутствия больших рек ирригация имела здесь меньшее значение, чем в Средней Азии. Характерной чертой искусственного орошения в Иране было устройство подземных каналов (кяризов) для сбора подпочвенных вод. Эти каналы снабжались для систематической прочистки смотровыми колодцами, которые располагались на определенном расстоянии друг от друга.
Религиозные верования племен Восточного Ирана и Средней Азии стали оформляться в период перехода от кочевого скотоводства к оседлому земледелию. Именно поэтому в религиозном сборнике «Авеста» рисуется идеал праведной жизни земледельца, который строит себе дом, основывает семью, разводит скот, вспахивает землю, выращивает хлеб, кормовые травы, плодовые деревья, орошает безводную почву и осушает болота. Религия уже в те времена использовалась верхушкой общества для укрепления своего экономического положения. Именно поэтому более выгодный земледельческий труд считался праведным делом, а хлебный злак — священным растением, обладающим могучей силой в борьбе со злыми духами. Жрецы учили, что человек, сеявший хлебное зерно, сеял добро и содействовал распространению культа благого бога Ахурамазды.
Праведный человек, по учению жрецов, должен был всячески развивать земледелие. Из хлебных злаков были распространены пшеница, просо и ячмень, Виноград встречался в Иране и в Средней Азии в диком виде и был здесь акклиматизирован уже в древности. В садах выращивали различные плодовые деревья, яблоки, груши, абрикосы, персики и гранаты. Из кормовых трав была распространена люцерна, которая служила кормом для лошадей и которую римляне называли «мидийской травой».
Наряду с земледелием с течением времени развивались и ремесла. Наибольшее значение имело развитие металлургии, чему способствовало наличие металлической руды, в частности золота, меди и железа. Древние разработки меди и расположенные около них столь же древние плавильные печи были обнаружены в Кара-Калпакской АССР. В верхних слоях северного и южного холма в Анау археологами открыты медные и бронзовые предметы, например серпы, ножи, наконечники копий и украшения. Найденные в Иране на территории Лури- стана разнообразные бронзовые предметы: мечи, кинжалы, сосуды, украшения, кольца, браслеты, части конской упряжи, удила с причудливыми изображениями животных, относящиеся к периоду от середины II до начала I тысячелетия,— характеризуют высокий уровень металлургической техники и прикладного искусства. Еще Геродот писал, что массагеты, жившие в Средней Азии, имели в изобилии золото и медь и делали из них различные предметы. Можно предполагать, что золото добывалось в Согдиане, в долине Зеравшана и, кроме того, доставлялось из соседних стран, в частности из района Алтайских гор, через Бактрию.
Железо появляется в Средней Азии довольно поздно, приблизительно в середине I тысячелетия до н. э., причем в южных земледельческих областях Согдианы и Бактрии несколько раньше, чем в более отсталых степных районах. Таким образом, в различных частях Средней Азии уже в глубокой древности возникли центры металлургического производства, главным образом обработки меди, бронзы и золота, что несомненно оказало влияние на развитие металлургии у древних народов Ирана.
Об общественном строе древних народов Средней Азии и Ирана мы можем судить по данным раскопок, а также по некоторым скудным сведениям, которые можно почерпнуть из трудов греческих писателей, а также из «Авесты». В начале I тысячелетия до н. э. у мидян, населявших северо-западную часть Ирана, сохранялся древний родо-племенной строй. Геродот, описавший возникновение Мидийского государства, сообщает, что мидяне делились на шесть племен и до объединения этих племен в племенной союз «жили отдельными дерев-
Персидский воин
нями», т. е. у них существовала родо-племенная организация. Такой же строй долго сохранялся у персов, которые делились на шесть земледельческих племен и четыре племени кочевников-скотоводов. На обширной территории Иранского плоскогорья до очень позднего времени наряду с племенами оседлых земледельцев жили кочевые племена скотоводов. В древнеперсидском языке встречаются особые слова, характерные для древнего родо-племенного строя и служившие для обозначения первичной ячейки этого общества, большой патриархальной семьи (нмана), родовой общины (вис), сельской общины (вардана), племени (занту), наконец, союза племен или области (дахью). Для обозначения начальника или вождя общины, племени и союза племен к каждому из этих слов прибавлялось слово «пати». Верховный вождь и жрец союза племен носил, кроме того, особый древний титул «кави».
При раскопках в Хорезме были обнаружены поселения этого времени, получившие название «городища с жилыми стенами» и очень напоминавшие поселения, описанные в «Авесте» под названием «вара». Эти огромные городища занимают
территорию 1100X700 м, окруженную толстыми кирпичными стенами, внутри которых расположены два или три длинных жилых помещения, своего рода коридоры, которые тянутся на 6—7 км и, очевидно, служили жилыми помещениями для целого племени, которое, возможно, насчитывало несколько сот человек. Открытое пространство, заключенное между этими «жилыми стенами», служило загоном для скота. Население «городищ с жилыми стенами» занималось скотоводством и земледелием. Очевидно, именно к началу I тысячелетия до н. э. относится и сооружение больших оросительных каналов, остатки которых были обнаружены в Хорезме.
Развитие скотоводства, земледелия и ремесел привело к имущественному расслоению внутри рода, к выделению богатой верхушки. Энгельс указывает, «что на пороге достоверной истории мы уже всюду находим стада как обособленную собственность глав семейств» *. Богачам принадлежала металлическая утварь, предметы роскоши и, наконец, «людской скот» (домашние рабы). Древнейшее имущественное расслоение находит свое отражение в «Авесте», в которой описываются мифические образы героев древности. Эти знатные богачи-скотоводы обычно называются «богатый стадами», «богатый быками» или «богатый конями». Наряду с ними в древнейших частях «Авесты» упоминаются жрецы священного огня (атрапа- ван) и знатные воины-колесничие (ратаеста), составлявшие древнюю родовую знать. Геродот, описывая обычаи персов, говорит, что при жертвоприношениях обязательно должен был присутствовать жрец, который пел «священную песню». Маги, т. е. жрецы, составляли замкнутую социальную группу людей, «резко отличавшихся от остальных людей» своим богатством, которое состояло из скота и рабов. Постепенно стали выделяться аристократические роды, к которым, например, принадлежал персидский царский род Ахеменидов, а также те знатные роды, представители которых вместе с Дарием образовали заговор с целью свержения власти Гауматы. Постепенно в Персии все больше обособляется военно-служилая знать. Так, в Бехистунской надписи наряду с воинами, которые были «в общинах», упоминается «народ-войско», которое было «при мне», т. е. те воины-аристократы, которые входили в состав военнослужилой знати, окружавшей царя.
Рост производительных сил неизбежно приводил к развитию частной собственности и обмена. Избыточные продукты сельского хозяйства, сырье и ремесленные изделия все чаще стали обмениваться, продаваться — они превращались в товары. В Анау и в Сузах был найден обсидиан, который привозился из Армении, а также лазурит, очевидно, доставлявшийся
1K. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 58.
из Бактрии. Можно предполагать, что лазурит, добывавшийся в Бадахшане, из Средней Азии вывозился в Месопотамию, а может быть, еще дальше, в юго-западные страны древневосточного мира. Еще в IX в. ассирийцы вывозили в большом количестве из Средней Азии и из Ирана лошадей и верблюдов. Старинные торговые пути соединяли Иран с Месопотамией и Закавказьем. Возможно, что из Ирана в Месопотамию вывозили свинец или олово, необходимые для изготовления бронзы.
Другие торговые пути вели из Средней Азии и из Ирана на восток, в Китай, и на юго-восток, в Индию. В частности, уже в середине I тысячелетия до н. э. Бактры стали важным центром торговли с Индией. В связи с развитием торговли все большее экономическое значение приобретают древние поселения городского типа. Такими экономическими центрами в Средней Азии были древние города, развалины которых раскопаны в Хорезме, далее Бактры (современный Балх) и Мара- канда (современный Самарканд), главный город Согдианы, окружность которого равнялась 11 км. В западной части Ирана важнейшими центрами были Сузы и Экбатана, столица Мидии.
Источники позволяют проследить процесс появления и развития городов в древней Мидии. Уже в VIII в. до н. э. в Мидии
возникают города, очевидно, административные центры отдельных областей, имевшие главным образом военное, а иногда, может быть, и торговое значение. В рассказе о восьмом походе Саргона II в страну парсуа, маннеев и мадаи описываются большие города, захваченные ассирийскими войсками. Таков город Ушкая, «резиденция страны», построенный на возвышенной террасе, сооруженной на скале, и окруженный стеной толщиной в 8 локтей. Таков город Улху, стены были сложены из камня, где находился дворец с сооруженной из громадных кипарисовых стволов. В Саргона описываются каналы, снабжавшие эти города водой, большие дома, огромные зернохранилища, сады и виноградники. Изображения этих городов, построенных чаще всего на высоких скалах и хорошо укрепленных зубчатыми стенами и боевыми башнями, сохранились на рельефах, украшающих стены дворца Саргона II в Хорсабаде.
большой которого крышей, надписи
Возникновение государств в Средней Азии и Мидии
По мнению некоторых исследователей (в частности, С. П. Толстова), в Средней Азии в VIII—VI вв. до н. э . уже возникло рабовладельческое государство. На этот факт указывают данные. полученные при раскопках древних поселений в Средней Азии, свидетельства античных авторов о многочисленных городах и довольно значительном населении некоторых областей Средней Азии, наконец, полулегендарная традиция, сохранившаяся в «Авесте», в «Шах-Наме» и в эпосе среднеазиатских
народов. Весьма возможно, что оросительные сооружения древнего Хорезма были воздвигнуты уже в пределах государства, включавшего территории Хорезма, Согдианы и Парфии.
Приблизительно в то же время к югу и к юго-западу от Каспийского моря возникло самостоятельное Мидийское царство, охватившее области Загра и плодородные равнины, лежащие к востоку от него. В ассирийских надписях IX—VII вв. до н. э. говорится о племени мадаев, с которыми ассирийцы вели упорную борьбу. Ассирийские цари совершают походы в эту восточную страну, захватывая там множество пленников и богатую добычу, главным образом коней. В 835 г. до н. э. Салманасар III вторгся в страну мадаев и проник в области Мидии к востоку от ассирийского города Арбелы. Тиглатпала- сар III совершал походы в области Загра и в страну мадаев, откуда он привез большую добычу: коней, мулов, верблюдов, овец, лазурит и много пленных, обращенных в рабство. В 673 г. Ассархаддон совершил поход на восток, в страну, расположенную близ «солончаковой пустыни», в страну «далеких мидян», и привез оттуда пленных «правителей могущественных городов Шидир-парна (ср. персидское Читрафарна.— В. А.) и Эпарна вместе с их верховыми конями, скотом, стадами и верблюдами». В процессе борьбы за свою независимость, которой постоянно угрожала Ассирия, мидийские племена объединились в крупный и довольно сильный племенной союз.
Немногочисленные показания источников не позволяют подробно описать процесс образования Мидийского государства. Некоторые данные об этом сохранились у Геродота. Изображая процесс образования Мидийского царства как полу- исторический анекдот о захвате власти среди мидян «праведным судьей» Дейокой, Геродот, сгустив весь этот процесс до размеров одного события, рассказывает, что Дейока «принудил мидян образовать один город» и «слил мидийский народ воедино». Некоторые детали этого рассказа подтверждаются ассирийскими надписями. В них говорится, что «начальник поселения в стране маннеев» по имени Даякку воевал с Саргоном, но потерпел поражение. Геродот сообщает, что Дейока объединил мидийские племена в одно царство, построил большой город Экбатаны, название которого в форме Амадана встречается в ассирийской надписи и, очевидно, восходит к древней форме Хангматана, что означает «место собраний». Греческий историк Полибий (II в. до н. э.) сохранил более точное описание древней столицы Мидии, которое подтверждается другими источниками. Очевидно, в это время Мидия представляла собой союз племен. Здесь еще царили древние обычаи военно-племенной демократии, по которым верховного вождя племенного союза выбирали на общей сходке в «месте собраний» (хангматана).
Геродот рассказывает далее и о преемниках Дейоки. Следующий мидийский царь Фраорт (по-персидски Фравартиш), по словам Геродота, покорил персов и другие народы Азии и даже совершил поход против Ассирии, очевидно, объединив все мидийские племена. При следующем царе Киаксаре (по- персидски Хувахштра) Мидия превратилась в сильное государство. Использовав военный опыт ассирийцев, Киаксар реорганизовал мидийское войско, разделив его на части, специализированные по видам оружия. В этой новой армии появляются отряды копейщиков и лучников, а также конница, получившая особенное значение в военном деле, так как она способствовала более быстрому передвижению войск, а также развитию их маневренности. Использовав военную мощь Мидии и союз с Вавилоном, Киаксар при поддержке вавилонских войск победил ассирийцев и окончательно разгромил Ассирийское государство. На развалинах Ассирии выросло новое сильное Мидийское царство, к которому Киаксар присоединил горные области Персии, Каппадокию и Армению. Не ограничившись этим, мидийский завоеватель двинулся далее на запад, чтобы пробиться к Средиземному морю. Геродот описывает упорную борьбу Киаксара с Лидией, которая тянулась 5 лет и закончилась мирным соглашением. Во время одного из сражений наступило солнечное затмение, предсказанное греческим философом Фалесом. Таким образом, можно точно установить, что это сражение происходило в 585 г. до н. э.
Киаксар закрепил свои военные успехи и завоевания дипломатическими соглашениями, которые были подкреплены династическими браками. Свою дочь Киаксар выдал замуж за вавилонского царя Навуходоносора II, а своего сына Астиага женил на дочери лидийского царя. Последний мидийский царь Астиаг был принужден оборонять свое царство от персов. После продолжительного царствования (585—550 гг. до н. э.) Астиаг (в вавилонской транскрипции Иштувегу) потерпел поражение в войне с Киром — основателе/! Персидского государства.
Античные авторы сообщают некоторые сведения о взаимоотношениях между народами Средней Азии и мидянами. В VIII в. до н. э. саки и бактрийцы поддерживали мидян, но несколько позднее, в середине VII в. до н. э., оказывали помощь ассирийцам в их борьбе против Мидии. Среднеазиатские народы вместе с другими народами участвовали в широком движении скифов, направленном против государств Передней Азии. Наконец, когда Мидия, сокрушив мощь Ассирии, стала одним из сильнейших государств Передней Азии, военным силам саков пришлось столкнуться с войсками мидян.
Одновременно с образованием государств Мидии и Персии в Средней Азии образовались уже в VII—VI вв. до н. э. большие племенные союзы или даже ранние формы классовых го-
сударств, в частности в Бактрии и в Хорезме. В бассейнах больших рек развивается оросительное земледелие, достигает высокого развития керамика, в металлургии применяется железо. О развитии торговли говорит наличие больших городов: Мараканды (Самарканда) в Согдиане и Бактр в Бактрии (Балх). Именно с этими большими и сильными государственными образованиями персидским царям пришлось вести длительную и
Образование Персидского царства. Кир (558—529 гг. до н. э.)
упорную борьбу.
Наряду с мидянами в ассирийских надписях упоминаются и другие племена Иранского плоскогорья — парсуа, возможно, являющиеся предками древних персов, Ассирийцы вели борьбу с этими племенами, осевшими в одной из областей Элама, в Аншане, и здесь образовавшими союз племен. В рассказе об опустошении Элама Ашшурбанипал упоминает «Кира, царя Парсуаш», который подчиняется ассирийскому царю и посылает своего сына с дарами в Ниневию. В борьбе с ассирийцами и мидянами союз персидских племен растет и крепнет. В середине VI в. до н. э. образуется уже довольно сильное Персидское царство. Историческая традиция и античные авторы единогласно называют основателем этого государства Кира (очевидно, Кира II, который был одним из преемников Кира I, современника Ашшурбанипала). Стремясь опереться на исконную традицию древней культуры Элама, Кир II называл себя «царем Аншана», а также «царем Парсу», т. е. Персии. Геродот сохранил несколько сказаний, описывающих детство и деятельность Кира. Эти сказания облечены в обычную для того времени форму идеализирующей легенды, рассказывающей о жизни великого основателя большого государства. Политическая деятельность Кира произвела сильное впечатление на его современников. Поэтому о Кире народное творчество, а в некоторой степени и религиозная пропаганда жречества, создали много разнообразных легенд. Рассказывали, что он, подобно Саргону Аккадскому, был подкидышем, которого воспитал пастух, или что он, подобно египетским фараонам или основателям Рима — Ромулу и Рему, был вскормлен благодетельным зверем. Даже Геродот критически подходил к этим легендам, которые подчеркивали сверхъестественное божественное происхождение основателя Персидского царства. Возможно, что эти легенды возникли уже после того, как персидские цари покорили силой оружия множество стран. Эти легенды должны были объяснить и обосновать власть персидского «царя царей» над многочисленными покоренными народами. Более историчны сведения, сохранившиеся в «Вавилонской хронике» и в некоторых документах этого времени. В этих документах говорится, что Кир начал войну с ми
дийским царем Астиагом (Иштувегу). Рассказывая об этой войне, Геродот использует народное сказание, в котором Кир изображен внуком Астиага. Возможно, что этот полулегендарный рассказ должен был обосновать притязания Кира на мидийский престол. В более сухом повествовании «Вавилонской хроники» говорится, что «Иштувегу собрал свое войско и пошел против Кира, чтобы его победить. Но против Иштувегу взбунтовалось его войско и, взяв его в плен, выдало его Киру. Кир вошел в его столицу Экбатаны. Серебро, золото и прочие сокровища Экбатан были разграблены и унесены в Аншан». Так эта война кончилась разгромом Мидии и полной победой Кира. Персидские войска захватили столицу Мидии — Экбатаны. Мидия была присоединена к Персидскому царству. И в «Вавилонской хронике» и в рассказе Геродота подчеркивается, что успех Кира и поражение Астиага объясняются недовольством мидян, которые, очевидно, восстали против Астиага, что помогло Киру быстро победить мидийское войско. Сохранилось предание, что Кир, взяв в плен Астиага, предоставил ему почетное положение. Возможно, это предание связано с тем фактом, что знатные мидяне занимали в Персии наряду со знатными персами особое привилегированное положение.
Покорив Мидию, Кир развернул широкую завоевательную политику, продолжая войны ассирийских царей. В течение короткого времени Кир подчинил Армению, Каппадокию, Лидию (547—546 гг.) и, наконец, Вавилон (538 г.). Ново-Вавилонское царство, достигшее большого расцвета при Навуходоносоре II, было крупнейшим государством того времени, а Вавилон, важнейший торговый центр, представлял собой мощную, почти неприступную крепость. Высоко оценивая экономические ресурсы и военные силы Вавилона, Кир сперва направил внимание на упрочение своей власти в северной части Передней Азии с тем, чтобы изолировать Вавилон. Так как в это время образовался союз между лидийским царем Крезом, египетским фараоном Амазисом (Яхмосом II) и Вавилоном, Кир направил свой первый удар против Лидии, чтобы, используя экономические и людские ресурсы северной части Передней Азии, перерезать торговые и военные коммуникации Вавилона. Когда Лидия пала под ударами персов, над Вавилоном нависла реальная угроза. Кир теперь смог направить все свои возросшие силы против вавилонского царя, тем более, что с востока и с севера персидским войскам уже не угрожала опасность. Вавилон, лишенный союзников, переживавший крупные внутренние волнения, не смог противиться персидскому завоевателю.
Сохранившиеся источники говорят о том, что Кир быстро захватил Вавилон и присоединил его к Персидскому царству. Это важное событие описано в хронике Набонида, в труде вави-
донского жреца Бероса, наконец, в манифесте самого Кира, клинописный текст которого сохранился. В этом манифесте говорится, что войска персов «мирно вступили в Вавилон». Кир изобразил себя защитником Вавилона, покровителем вавилонской религии и культуры. Несомненно, что Кир при завоевании Вавилона опирался на некоторые группы вавилонского жречества. В манифесте Кира сказано: «Забота о внутренних делах Вавилона и обо всех его святилищах тронула меня. Жители Вавилона нашли исполнение своих желаний, и бесчестное иго было снято с них... Мардук, великий владыка, благословил меня, Кира, царя, чтущего его, и Камбиза, моего сына, и все мое войско милостью, когда мы искренне и радостно величали его возвышенное божество». Очевидно, с этим связан и идеализован- ный в позднейшей легенде образ Кира; так Геродот говорил, что персы называли Кира «отцом», ибо он «благодушен и все делал на пользу подданных». На самом же деле мирное включение Вавилонии в состав Персидского царства открывало широкие перспективы для развития внешней торговли Вавилона. Именно поэтому вавилонское жречество, тесно связанное с торговой аристократией, оказало поддерж-
Царь, побеждающий чудовище.
Рельеф из дворца Дария в Персе- поле
ку иноземному персидскому завоевателю, сыграв предательскую роль по отношению к собственному народу.
Кир не ограничился завоеванием Вавилона. Продолжая военную политику ассирийских царей и в некоторой степени отражая интересы торговой аристократии Вавилона, стремившейся к расширению торговли с западными странами, Кир пытался продвинуться на запад к торговым городам Средиземноморского побережья. Это продвижение Кира носило мирный характер. Известно, что Кир восстановил Иерусалим, позволил иудеям вернуться из вавилонского плена и начал отстраивать финикийские города. Возможно, что Кир стремился укрепить политические и культурные связи между Персией и государствами Финикии и Палестины, заинтересовав их участием в широкой завоевательной и торговой политике Персидского царства. С другой стороны, Кир пытался заручиться поддержкой финикийских приморских городов для организации военного похода против Египта, последнего соперника Персии. Не имея собственного флота, Кир нуждался в финикийских кораблях. Наконец, Финикия и Палестина могли стать удобными плацдармами для развертывания военных сил с целью переброски их в Египет. План завоевания Египта, сохранявшего еще остатки своего прежнего могущества, исподволь готовился Киром. Однако этот замысел не был им осуществлен.
Кира отвлекли события на востоке. Чтобы закрепить влияние Персии в северо-восточных областях Ирана и в Средней Азии, особенно в Хорезме, где скрещивалось много торговых путей, Кир совершил поход против массагетов, живших между Каспийским морем и Сыр-Дарьей. Этот поход окончился для персов неудачей. Персидские войска, углубившиеся в страну массагетов, потерпели полное поражение, а сам Кир был убит (529 г. до н. э.). Геродот поведал нам среднеазиатскую легенду о том, как царица массагетов Томирис победила Кира, приказала найти на поле боя его труп и, погрузив его голову в мешок с человеческой кровью, сказала: «Я насыщу тебя кровью, как сказала».
О царствовании Камбиза сохранились све- Камбиз дения у греческих историков и в египет-
(529—523 гг. до н. э.) ских надписях. Камбиз — старший сын и завоевание Египта Кира — вступил на престол как законный персами наследник. Однако вскоре начались смуты.
Страны, завоеванные Киром, но экономически мало связанные с Персией, не вошли органически в состав Персидского царства. Народы этих стран еще помнили о своей былой независимости и здесь начались восстания против персов. В результате многие страны отпали от Персии. Камби- зу пришлось потратить немало усилий, чтобы подавить мятежников. Возможно, что к восстаниям был причастен второй сын
Кира, который в Бехистунской надписи назван Бардия, а в труде Геродота — Смердисом. По словам Ксенофонта, «когда Кир умер, между его сыновьями тотчас же начались распри, тотчас же стали отпадать города и племена». Чтобы укрепить свое положение полновластного царя Персидской державы, Камбиз, возможно, убил своего брата Бардию, причем, как говорится в Бехистунской надписи: «Когда Камбиз убил Бардию, народ не знал, что Бардия убит».
Укрепившись на престоле и восстановив свою власть над восставшими народами, Камбиз стал готовить поход против Египта, тем самым продолжая завоевательную политику Кира. Египет, несколько усилившийся при предприимчивых фараонах XXVI династии, гордый своей древней культурой и былым могуществом, все еще казался опасным соперником персидского царя. Фараон Яхмос II пытался укрепить экономическое и военное могущество Египта, развивая торговлю с греками и вербуя греческих наемников в египетскую армию. Кроме того, фараон заключил союз с Кипром, Лидией, Вавилоном и островом Самос. Однако быстрое усиление Персии выбивало последние козыри из рук все более слабеющего Египта. Вавилон и Лидия были завоеваны Киром. Киприоты, Поликрат Самосский и даже начальник греческих наемников Фанет, служивший ранее Яхмосу II, перешли на сторону Камбиза. Египет, лишившись своих союзников, был вынужден один встретить грозного персидского завоевателя, перед которым склонилась вся Передняя Азия и войска которого, подобно лавине, надвигались на Египет.
Камбиз выступил против Египта в 526 г. до н. э., опираясь на свою огромную армию и на сильный флот своих союзников — финикийцев, кипрян и самоссцев. Камбизу удалось заключить соглашение и с вождем арабских племен, снабжавшим водой персидское войско во время перехода через Синайскую пустыню.
Когда персидское войско приближалось к Египту, умер Яхмос II, крупный политический деятель, умело пользовавшийся поддержкой греков. На египетский престол вступил Псамтик IIi.Ему не удалось защитить свою страну от натиска врагов. Несмотря на упорное сопротивление египтян как во время битвы при Пелузиуме, так и при осаде Мемфиса, персы одержали полную победу и покорили Египет. Опасаясь персидского нашествия, добровольно покорились персам и некоторые племена Северной Африки, в частности ливийцы и киреняне.
У греческих историков сохранились воспоминания о жестоком терроре, который Камбиз установил в Египте. Страбон сообщает, что Камбиз сжег Мемфис и Серапей, а Диодор говорит, что Камбиз разграбил Рамессей. Описывая злодеяния
Камбиза, Геродот называет его «безрассудным и сумасшедшим человеком», который в припадке безумия убил священного быка древних египтян Аписа, ударом в живот убил свою беременную жену Роксану и вообще страдал «тяжким умопомешательством». Рассказы греков о жестоком и тираническом правлении Камбиза в Египте отчасти подтверждаются элефантин- скими папирусами, в которых говорится, что «Камбиз разрушил все храмы египетских богов». В одной египетской надписи сообщается о «величайшем ужасе, который охватил всю страну».
Однако все эти сообщения преувеличены. Очевидно, завоевательная политика Персии и деспотизм Камбиза вызвали большую оппозицию в Мидии и в других завоеванных персами странах, взрыв патриотических настроений в Египте и тревогу во всем греческом мире. В Египте возникли волнения, которые вызвали репрессии персов, в частности убийство Псамтика III, последнего египетского фараона саисской династии, который, по словам Геродота, «был уличен в возбуждении египтян к восстанию». В связи с этим в греко-египетских кругах возникли рассказы, почти легенды о жестокостях, деспотизме и безумии Камбиза. Эти легенды проникли в труды греческих историков. Морализующая греческая историография противопоставляла «гуманного и справедливого» Кира «жестокому и безумному» Камбизу, в обоих случаях впадая в преувеличения.
Судя по египетским документам, например по надписи Уджагорресента, первосвященника храма богини Нейт в Саисе, Камбиз продолжал политику Кира по отношению к завоеванным странам. Так, Камбиз опирался на часть египетского жречества, пошедшего на соглашение с персами. Уджагорре- сент рассказывает, что Камбиз восстановил храм богини Нейт, принял египетское имя и титул фараона и даже был посвящен в религиозные мистерии. Следовательно, Камбиз не так уж резко выступал против египетской религии, как об этом пишут греческие историки. Уджагорресент даже с некоторой гордостью сообщает, что Камбиз приказал «выгнать всех азиатов, которые осели в храме Нейт, разрушить все их дома, которые в этом храме... омыть храм Нейт, возвратить ему всех его людей и часовых жрецов. Приказал его величество давать дары и жертвы Нейт великой, матери великих богов, которые в Саисе, как и было прежде».
Камбиз не ограничился покорением Египта и сделал несколько попыток завоевать Карфаген, оазисы и далекую Эфиопию, однако эти попытки не увенчались успехом. Финикийский флот отказался выступить против своих карфагенских единоплеменников. Экспедиция, посланная в оазисы, погибла в песках пустыни. Войскам Камбиза не удалось покорить всей
Эфиопии. Только полугреческая Киренаика и соседние области признали власть Камбиза. Возможно, что и оазис эль- Хардже был занят персами.
Конец царствования Камбиза был ознаменован большими восстаниями, потрясшими Персидское государство. Население многочисленных стран, завоеванных Ахеменидами, открыто выражало свое недовольство персидским игом, которое тяжелым бременем ложилось на плечи простого народа. В Бехистун- ской надписи говорится: «Когда Камбиз отправился в Египет, народ возмутился, и было великое зло в стране, и в Мидии, и в других областях». Воспользовавшись недовольством широких народных масс, продолжительным пребыванием Камбиза в Египте и, может быть, его неудачным походом в Эфиопию, один из мидийских жрецов по имени Гаумата, выдававший себя за Бардию, убитого брата персидского царя, поднял восстание против Камбиза. В настоящее время в науке существуют два взгляда на это событие. Одни историки полагают, что это восстание было действительно поднято самозванцем Гаума- той, выражавшим интересы мидийской аристократии и стремившимся к восстановлению независимости Мидийского государства с целью укрепления социально-экономического положения мидийской знати. Согласно другому взгляду, это восстание было поднято Бардией, который добивался укрепления центральной власти, усиления авторитета персидского царя и расширения социальной базы персидской деспотии. Обещая на три года освобождение от воинской повинности и уменьшение налогов, Бардия, которого позднейшая официальная персидская версия называла «самозванцем Гауматой», сумел собрать вокруг себя довольно значительные силы. После смерти Камбиза во многих частях Персии начались восстания, направленные против персидского владычества. Большое Персидское государство, быстро созданное, но лишенное внутреннего экономического единства, стало быстро распадаться.
Восстания, разгоревшиеся в Персидской Дарий I державе, описаны в важнейшем документе персидской истории, в так называемой Бехистунской надписи, высеченной на высокой скале на дороге из Багдада в Тегеран. В этой надписи Дарий I, происходивший из боковой линии царского дома Ахеменидов, сообщает, что после смерти Камбиза в стране начались большие волнения; в Эламе, в Вавилоне, в Мидии и даже в самой Персии появились самозванцы и вспыхнули восстания. Далее Дарий говорит, что он вместе с немногими людьми, которых Геродот называет знатнейшими среди персов, убил мага Гаумату, объявившего себя Бардией, братом Камбиза. Затем Дарий подавил восстания, одержал победу над всеми самозванцами и вождями восставших и восстановил власть единого персидского царя
и могущество объединенного Персидского государства. Бехи- стунская надпись сообщает об этом в кратких, но выразительных словах: «Пока я был в Вавилоне, следующие области... отложились: Персия, Элам, Мидия, Ассирия, Египет, Парфия, Маргиана, Саттагидия, Скифия». О своем конечном торжестве Дарий говорит так: «Вот что я совершил по воле Ахурамазды в течение одного года. После того как я стал царем, я дал 19 сражений. По воле Ахурамазды я разбил (противников) и взял в плен 9 царей». Яркой иллюстрацией этих слов является рельеф, высеченный на Бехистунской скале и изображающий одного поверженного и девять связанных врагов перед лицом победоносного персидского царя. Этот рельеф и длинная надпись на персидском, вавилонском и новоэламском языках были своего рода манифестом, в котором Дарий возвещал об умиротворении страны, о восстановлении им государственного единства, о тех «благодеяниях», которые он оказал народу, и о той привилегии, которой должны были пользоваться потомки его приверженцев.
Волнения и смуты обнаружили внутреннюю слабость и непрочность Персидского царства. Народы, покоренные Киром и Камбизом, после смерти последнего начали борьбу за свою независимость. В восстаниях приняли участие широкие массы трудового люда, бедняки и рабы. Даже в самой Персии разгорелось большое восстание «антаков», очевидно, бедняков, которое приняло широкие размеры. Особенно крупное народное восстание произошло в Маргиане (современная долина Мурга- ба в Туркменистане). Чтобы подавить это восстание, Дарий должен был послать особое войско под начальством Дадарши- ша, сатрапа Бактрии. Судя по тому, что при подавлении этого восстания было убито более 55 тыс. мятежников, восстание охватило широкие слои населения. Дарий I, захватив царскую власть и подавив все восстания, вынужден был изобразить себя другом народа, который заботится об интересах самых широких слоев населения. Именно поэтому Дарий объявил в своем манифесте: «Святилища, которые маг Гаумата разрушил, я восстановил. (Я вернул) народу (его) пастбища, имущество, жилища, которые маг Гаумата у него отнял».
Но Дарий, конечно, не проводил политики действительной и последовательной защиты интересов широких слоев населения. Принужденный в начале своего царствования пойти на некоторые реформы в интересах народа, он впоследствии стал снова проводить традиционную политику древневосточных деспотов, опиравшихся на рабовладельческую и землевладельческую аристократию, на богатых торговцев и жречество. Знатные персы владели большими поместьями, например в Египте, на которых работали рабы (грда), считавшиеся движимым имуществом знатных; рабов даже клеймили, как скот.
Судя по эламским деловым документам из Персепо- ля, в Персии начиная со времени Дария I, среди массы трудового населения свободных общин началось резкое социальное расслоение. В Пер- сеполе работало много ремесленников. Это были плотники, каменотесы, скульпторы, инкрустаторы, ювелиры, медники, оружейники. Наряду с ними упоминаются носильщики, виноделы, пивовары. Можно думать, что это были обедневшие, разорившиеся общинники, потерявшие свои земельные наделы и вынужденные искать заработок в крупных царских поместьях и мастерских или на постройке дворцов. Естественно, что государственная власть в лице царя, крупнейшего представителя рабовладельческой и землевладельческой аристократии, должна была принимать и принимала меры, чтобы держать в повиновении всю эту массу обедневшего населения. Чтобы укрепить положение аристократов, персидские цари раздавали им большие земельные владения и иногда наделяли титулом «благодетелей царя». Крупные землевладельцы получали от царя различные привилегии: они пользовались правом творить суд и расправу в своих владениях, освобождались от налогов и повинностей. Это постепенно привело к образованию больших, почти независимых княжеств, как, например, княжество Отанидов в Каппадокии или Тиссаферна в Карии. Крупные храмы также получали от царя привилегии. Кир освободил храм Аполлона в Магнезии от податей и повинностей, а Артаксеркс пожаловал такие же привилегии Иерусалимскому храму. Персидская знать владела крупными поместьями, например в Вавилонии, и отдавала земли
Персидские воины
в аренду местному населению. Самый большой земельный фонд сосредоточился в руках персидского царя. Царю принадлежали большие и благоустроенные поместья с роскошными парками, которые греки называли «парадейсос» (откуда позднейшее слово «парадис», в христианскую эпоху обозначавшее «рай»). При царских поместьях были большие лесные дачи с обильной дичью для царской охоты, фруктовые сады и саженые леса с питомниками для акклиматизации редких и ценных иноземных растений. Царю также принадлежали большие ремесленные мастерские, в которых, очевидно, работали рабы. Эти рабы, называвшиеся по-персидски «маниа» или «грда», происходили по большей части из военнопленных, а также из обедневших общинников. Их использовали на строительных работах, в сельском хозяйстве и в ремесленных мастерских. Они получали от своих хозяев или из царской сокровищницы натуральное довольствие, и их клеймили, как рабочий скот. В Персеполе на постройке знаменитого «колонного зала» работали дворцовые рабы. В Финикии царю принадлежали большие мастерские, в которых изготовлялся драгоценный пурпур.
Реформы Дария I. Отсутствие прочных связей между частями Организация Персидского царства и острая классовая
Персидского борьба, разгоревшаяся при Камбизе и при государства Дарии, потребовали проведения ряда ре
форм для укрепления государства. По свидетельству греческих историков, Дарий разделил все Персидское царство на ряд областей (сатрапий), наложил на каждую область определенную дань, которая должна была вноситься в царскую казну, и провел денежную реформу, установив единую для всего государства золотую монету (дарик — 8,416 г золота). Затем Дарий начал широкое дорожное строительство, чтобы соединить важнейшие экономические, административные и культурные центры страны, организовал особую службу связи и, наконец, полностью реорганизовал армию и военное дело. При проведении этих реформ были отчасти использованы культурные достижения отдельных народов, вошедших в состав Персидского государства.
Хотя реформы Дария способствовали централизации государства и привели к появлению сложной бюрократической системы управления, Персия во многом еще сохраняла примитивный характер древнего племенного союза. Царь, несмотря на свою власть, все еще зависел от влияния высших представителей древней родо-племенной знати. Геродот сообщает, что Дарий был избран царем на совещании семи знатнейших персов, которые сохранили за собой право входить к царю без доклада, причем царь был обязан брать себе жену из среды этой высшей аристократии. Даже Ксеркс перед тем, как начать
поход против греков, принужден был обсудить этот вопрос на совещании представителей высшей знати.
Однако с течением времени древний племенной союз стал все больше приобретать классические формы древневосточной деспотии, отдельные элементы которой, возможно, были заимствованы в Египте или в Месопотамии. Очевидно, непосредственно при царском дворе состояли высшие чиновники, ведавшие от имени царя отраслями центрального управления: сокровищницей, судом и военным делом. При царе находился и его личный секретарь, писавший царские указы. Центральная власть в лице царя вмешивалась в местное управление. Царь разбирал жалобы своих подданных, например, жрецов какого- либо храма, устанавливал податные привилегии, давал личные распоряжения о постройке храма или городских стен. Каждый указ, снабженный царской печатью, считался законом, не подлежавшим отмене. Все управление осуществлялось чиновниками и носило бюрократический характер. Царь сносился с чиновниками при помощи особых посланий. Во дворце и во всех учреждениях применялось тщательное письмоводство. Все распоряжения заносились в особые дневники и протоколы, которые обычно велись на арамейском языке, постепенно ставшем официальным общегосударственным языком Персидского государства. Централизации управления способствовала должность высшего государственного инспектора (око царя), который, по поручению царя, выполнял функции верховного контролера, в частности в отдельных областях.
Вся судебная власть была сосредоточена в руках царя и особых «царских судей». Эти судьи, или, как они назывались, «носители права», в своей деятельности исходили из принципа неограниченного самодержавия царя. Геродот рассказывает, что когда Камбиз вызвал их для обсуждения этого вопроса, то они нашли «закон, позволяющий персидскому царю делать все, что он захочет». Эти «царские судьи» назначались царем пожизненно. Их можно было сместить лишь вследствие совершения преступления или обвинения во взяточничестве. Должность «царского судьи» иногда передавалась по наследству. «Царские судьи» выполняли свои обязанности не только в собственно Персии, но также и в странах, завоеванных персами, как это видно из Библии и из вавилонских документов из Ниппура. При царе состояли особые юрисконсульты для решения трудных дел.
В Персии при первых Ахеменидах преобладало натуральное хозяйство. Большинство продуктов, производившихся в общинах, потреблялось на месте. Только небольшая часть продуктов поступала на рынок и превращалась в товар. Стоимость товаров и плата за труд обычно выражались в определенном количестве продуктов. Так, например, наемные работники в Персеполе по
лучали плату продуктами: хлебом, маслом, рыбой и пр., причем такая «плата продуктами» обозначалась особым термином «шаг». В более поздних персепольских документах упоминает^ ся «баран и вино», которые выдавались в виде заработной платы. По мере развития торговли эти примитивные товарные эквиваленты стоимости стали вытесняться сперва весовыми металлическими деньгами, а потом чеканной монетой. В VI в. до н. э. в Лидии появляется монета, возникшая на основе вавилонской денежно-весовой системы. В Иране деньги появились при Кире, который начал чеканить в Сузах, в Сардах и в Вавилоне золотые монеты, получившие название «дарик». Денежная торговля была особенно развита в западных областях, где издавна процветали такие торговые центры, как Вавилон. В восточных областях, в частности в Средней Азии, обычно пользовались весовым золотом. Однако и сюда проникала персидская монета. Персидские дарики были найдены в Афрасиа- бе (около Самарканда) и в развалинах старого Термеза. Внешняя торговля Персии описывается в надписи Дария I о постройке дворца в Сузах. В ней говорится, что для этой постройки кедры доставлялись с Ливанских гор, золото — из Сард и из Бактрии, лазурит и сердолик — из Согдианы, бирюза — из Хорезма, серебро и бронза — из Египта, слоновая кость — из Эфиопии, Индии и Арахозии.
Для дальнейшего развития торговли и укрепления экономических связей между областями Персидского царства необходимо было установить единую денежную систему. С этой целью Дарий I провел денежную реформу, вводившую в обращение по всей стране единую государственную золотую монету «дарик» (от персидского слова «дари»). Три тысячи дариков составляли высшую весовую и монетную единицу — персидский талант. Чеканка золотой монеты была объявлена исключительным правом центральной власти. Местные царьки и правители областей и городов получили право чеканить только серебряную и медную монету. Разменной серебряной монетой был персидский шекель (V20 дарика — 5,6 г серебра). Одновременно с этим были установлены и размеры податей, которые были обязаны вносить в царскую казну отдельные области. Взимание податей передавалось на откуп торговым домам или отдельным откупщикам, которые на этом наживали огромные богатства. Поэтому подати тяжелым бременем ложились на население. Организация хозяйственно-финансового управления, связанного с ростом хозяйственной жизни и развитием торговли, остроумно охарактеризована Геродотом: «Персы называют Дария торгашом за то, что он установил определенную подать и принял другие подобные меры».
Большое значение для развития торговли и всей хозяйственной жизни имело строительство дорог и организация служ
бы связи. С этой целью персы использовали древние хеттские и ассирийские дороги, приспособив их для торговых караванов, для передвижения войск и для перевозки почты. Помимо этого, были проложены и новые дороги. Особенное значение имела крупнейшая дорожная магистраль, получившая название «царской дороги». Эта дорога шла от Эфеса на эгейском побережье Малой Азии на Сарды и Сузы через Евфрат, Армению, Ассирию и далее вдоль Тигра до середины Месопотамии. Другая большая дорога вела из Вавилона через Загр, мимо Бехистун- ской скалы, к границам Бактрии и Индии. Наконец, особая дорога пересекала Малую Азию от Исского залива до Синопа, соединяя район Эгейского моря с Закавказьем и северной частью Передней Азии. Греческие историки описывают хорошее обслуживание персидских дорог. Они были разделены на парасанги (5 км), и на каждом 20-м километре находилась царская станция с гостиницей. По этим дорогам мчались курьеры с царскими посланиями. На станциях находились запасные лошади и гонцы, которые тотчас же сменяли прибывших и, взяв у них царское послание, мчались дальше. «Бывают случаи,— сообщает Ксенофонт,— что даже ночью эти разъезды не останавливаются, и дневной гонец сменяется ночным. При таком порядке, как говорят, некоторые гонцы совершают свой путь «скорее, чем журавли». Возможно, что уже тогда пользовались сигнализацией при помощи костров. На границах областей и пустынь, а также у переправ через большие реки были построены укрепления и размещены гарнизоны, что указывает на военное значение этих дорог.
Для сохранения государственного единства обширной Персидской империи, для охраны растянутых границ и для подавления восстаний необходима была организация войска и всего военного дела. В мирное время постоянное войско состояло из отрядов персов и мидян. Ядром постоянной армии была царская гвардия, в которую входили всадники-аристократы и 10 тыс. «бессмертных» пехотинцев. Во время войны царь собирал огромное ополчение со всего государства, причем отдельные области должны были выставлять определенное число воинов, которые в большинстве случаев находились под начальством персидских командиров. Реорганизация армии и всего военного дела, начатая Дарием, способствовала росту военной мощи Персидского царства. Греческий историк Ксенофонт, несколько идеализируя, описал высокую степень военной организации древней Персии. По его словам, царь сам устанавливал размеры войск в каждой сатрапии, количество всадников, стрелков, пращников и щитоносцев, а также численность гарнизонов в отдельных крепостях. Эти гарнизоны были весьма значительны. Так, в Сардах у Оронта стояло 100 копейщиков, персидский гарнизон в Мемфисе был еще больше. Царь еже-
Персидские лучники. Эмалированный фриз из Суз. Лувр. Париж
годно производил смотры войскам, в частности расположенным вокруг резиденции. В более далеких областях эти смотры производили царские чиновники, специально назначенные для этой цели. За хорошее содержание войск сатрапы получали повышения и награды, а за плохое их отрешали от должностей и подвергали тяжелым наказаниям. Централизации военного управления способствовала организация больших военных округов, объединявших несколько областей.
Для внутреннего укрепления Персидского царства необходимо было организовать местное управление. Еще Кир образовал из завоеванных стран большие области, во главе которых были поставлены особые правители, которых греки называли сатрапы (от персидского «хшатрапаван» — блюстители порядка). Эти сатрапы — своего рода наместники царя — сосредоточивали в своих руках все нити управления. Они должны были поддерживать порядок в своей области, подавлять восстания. Сатрапы возглавляли местный суд, обладая как уголовной, так и гражданской юрисдикцией. Они командовали войсками, ведали военным снабжением и даже имели личную гвардию. В руках сатрапов находились и финансово-податные функции. Они были обязаны собирать подати, изыскивать новые налоги и все эти поступления передавать в царскую сокровищницу. Кроме того, сатрапы были обязаны наблюдать за хозяйственной жизнью, за развитием земледелия, которое пользовалось столь большим уважением у персов. Наконец, сатрапы имели право смещать и назначать чиновников в своих областях и контролировать их деятельность. Таким образом, сатрапы, имея очень большие полномочия, часто превращались в почти независимых царьков и даже обзаводились собственным двором. Не имея возможности полностью подчинять своему контролю все части огромного государства, персидские цари оставляли местным династам ряд прерогатив. Так, цари Киликии правили у себя в качестве сатрапов до конца V в. до н. э. В Малой Азии, в Сирии, в Финикии и в Палестине, в Средней Азии и на далеких восточных окраинах, на границах Индии местные князья сохранили свою власть, управляя от имени персидского «царя царей». Эта самостоятельность местных правителей и сатрапов часто приводила к восстаниям против персидского царя, что требовало все большего вмешательства персидских царей в местные дела. Так, например, Дарий должен был выступать против Оройта, сатрапа Лидии, и Аршанда, сатрапа Египта, и строго их наказать за их чрезмерную самостоятельность, которая выражалась в неповиновении персидскому царю.
Персидское царство при Дарии I было разделено на 23— 24 сатрапии, которые перечислены в Бехистунской, Накши- Рустамской и Суэцкой надписях. Список сатрапий с перечислением податей, которые они платили персидскому царю, приве-
ден и у Геродота. Однако не всегда эти списки совпадают друг с другом и не всегда в них перечисляются строго административные единицы. Несмотря на попытки персидских царей ввести в рамки самостоятельность сатрапов, доходившую до произвола, сатрапии все же долго сохраняли много своеобразных местных черт. В отдельных сатрапиях сохранилось местное право (Вавилон, Египет, Иудея), местные системы мер и веса, административное деление (египетские номы), податная неприкосновенность и привилегии храмов и жречества. В некоторых странах сохранялись в качестве официальных местные языки, наряду с которыми все большее значение приобретал арамейский язык, ставший официальным «канцелярским языком». В Египте говорили и писали на древнеегипетском языке, в Вавилонии — на вавилонском, в Эламе — на эламском и т. д.
Основу Персидского государства составляли западноиранские племена, объединенные в административном и в военном отношении в сильное и сплоченное царство, в котором персы занимали привилегированное положение. Они были освобождены от всех налогов, так что все тяготы ложились на покоренные персами народы. Персидские цари в своих надписях подчеркивали «заслуги и достоинства», а также господствующее положение персов. В могильной надписи Дария I сказано: «Если ты думаешь, как многочисленны страны, подвластные царю Дарию, то посмотри на изображения, которые поддерживают трон; тогда ты увидишь, (как) далеко проникло копье персидского мужа, тогда ты будешь знать, (что) персидский муж далеко от Персии поражал врага». Персов объединяли единая культура, единый язык и религия, в частности культ верховного бога Ахурамазды. Жрецы в своих проповедях внушали народу мысль, что сам бог Ахурамазда назначил персидского царя правителем страны и поэтому все персы должны приносить клятву верно служить своему царю. В персидских надписях указывается, что царь владеет персидским царством по воле Ахурамазды. Так, Дарий I писал: «По воле Ахурамазды эти провинции следовали моим законам, (все) что я им приказывал, они исполняли. Ахурамазда дал мне это царство. Ахурамазда помог мне, чтобы я овладел этим царством. По воле Ахурамазды я владею этим царством». В дворцовой надписи в Пер- сеполе Дарий I молится за свою страну и за свой народ. Как видно из персидских надписей, царь торжественно обещал отражать всякое нападение на свою страну и всякую попытку изменить ее порядки. Так религиозная идеология обосновывала внешнюю и внутреннюю политику персидских царей, целью которой было всемерное укрепление правящего положения рабовладельческой аристократии.
По мере превращения Персии в огромную мировую державу стали складываться новые формы идеологии, которые должны
были обосновать стремление персидских царей к мировому господству. Персидский царь стал себя называть «царем стран» или «царем царей». Больше того, его называли «владыкой всех людей от восхода до захода солнца». Для укрепления власти царя использовалась персидская религия, многое воспринявшая из религиозных верований народов, вошедших в состав Персидского государства, в частности народов Средней Азии. Согласно политико-религиозным взглядам, установившимся в царстве Ахеменидов, верховный бог Ахурамазда, считавшийся создателем неба и земли, сделал персидского царя «властителем всей этой обширной земли, единственным повелителем многих», «над горами и над равнинами, по ту и по эту сторону моря, по ту и по эту сторону пустыни». На стенах персеполь- ского дворца изображены длинные вереницы данников, несущих разнообразную дань и богатые дары со всех концов света персидскому царю. В своих надписях Дарий сообщал кратко, но выразительно об огромных размерах своего царства: «Дарий, великий царь, царь царей, царь стран, сын Гистаспа, Ахе- менид... Это царство, которым я владею от Скифии, которая позади Согдианы, до Куша (т. е. Эфиопии. — В. А), от Индии до Сард, дал мне Ахурамазда, величайший из богов. Да защитит Ахурамазда меня и мой дом!»
Продолжая деятельность Кира и Камбиза, Внешняя Дарий I поставил своей целью превратить
политика Персию в самое могущественное государст-
Дария i во, которое могло, опираясь на силу своего
оружия, господствовать над другими странами. Еще Кир покорил индийские племена у Гиндукуша и в долине Кабула, в частности племя гандхара. Это племя упомянуто и в Бехистунской надписи среди племен и областей, подчиненных Персидской державе. Возможно, что Дарий превратил в особую сатрапию равнину у подножья Соломоновых гор вплоть до Инда. Стремясь в погоне за индийским золотом проникнуть дальше в Индию, Дарий отправил флот под командованием карийца Скилака для обследования течения Инда и морского пути от устья Инда до Красного моря. Это была попытка укрепить персидское влияние на восточных окраинах и даже проникнуть в Северную Индию.
Важное место во внешней политике занимала проблема морских связей. Для того чтобы связать Египет с Месопотамией и Ираном морским путем, Дарий закончил работы, начатые фараоном Нехо по прорытию канала от Нила до Красного моря. В Суэцкой надписи Дарий с гордостью сообщает; «Я перс из Персии... Египет завоевал, решил этот канал прорыть из реки по названию Пирава (т. е. Нил.—В. А. ), которая в Египет течет, до моря, которое из Персии идет. Затем этот канал был
прорыт так, как я постановил, и корабли пошли по этому каналу из Египта в Персию...».
Внимание Дария привлекали и страны, расположенные к северу от Ирана. Возможно, что еще Кир вел борьбу с бактрий- цами и саками. Геродот описывает, как Кир погиб во время войны с массагетами в Средней Азии, где-то в районе реки Яксарта (Сыр-Дарья). Некоторые области, населенные саками, были завоеваны персами еще до воцарения Дария I, а в перечне областей Персидского государства при Дарии I упоминаются Хорезм, Бактрия, Согдиана и районы, населенные племенами саков. Чтобы укрепить власть Персии в областях Средней Азии, Дарий I совершил, очевидно, уже в 517 г. до н. э. большой поход против саков, описанный в Бехистунской надписи в таких словах: «Говорит Дарий царь: вместе с войском я пошел к стране саков, против саков, которые носят островерхие шапки... я саков сильно разгромил...вождя их, по имени Скунха, захватили и ко мне привели. Там другого сделал я вождем, как моя воля была. Затем страна стала моей». Возможно, что во время этого похода Дарий достиг нижнего междуречья Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, а также области, населенной племенем апасиаков. Хотя Дарий и одержал несколько побед над саками и даже взял в плен одного их вождя Скунху, изображение которого позднее было добавлено к изображениям на Бехистунской скале, Дарию все же не удалось полностью покорить среднеазиатских саков. Поэтому он и предпринял большой поход против европейских скифов, населявших Южное Причерноморье (около 512 г. до н. э.). Дарий, возможно, предполагал, покорив европейских скифов, двинуться затем на восток и ударить в тыл массагетам, чтобы окончательно покорить среднеазиатских скифов, всегда упорно сопротивлявшихся персидским завоевателям. Однако этот план Дарию не удался. Персидские войска, углубившись в страну европейских скифов, слишком растянули свои коммуникации и оторвались от своих баз. После нескольких неудач Дарий принужден был отвести обратно персидские войска и тем признать неудачный исход этого похода.
Больших успехов Дарий добился на западе. Продвинувшись до Эгейского моря, побережье которого было заселено греками, Дарий начал подготавливать поход на запад с целью полного завоевания всех греческих областей. Дарий отправил в Грецию экспедицию во главе с Демокедом, которая объехала всю Грецию и добралась до Тарента. Чтобы укрепить свой южный фланг, Дарий завоевал Барку в Северной Африке. Начав борьбу с греками, Дарий завоевал Фракию, Византию, Самос и несколько греческих островов, непосредственно столкнувшись с греческими государствами.
Беспочвенную попытку установить господство Персии над всем миром пытался осуществить преемник Дария Ксеркс
Персидская боевая колесница
(485—465 гг. до н. э.). Он задумал покорить все греческие племена и установить господство Персии в Средиземноморье. Эту мысль Геродот четко выразил, вложив ее в уста Ксеркса: «Если мы завоюем афинян и соседний с ними народ, занимающий землю фригиянина Пелопа, то пределы Персидской земли раздвинем до эфира Зевса. Солнце не будет больше взирать ни на какую страну за пределами нашей: я вместе с вами пройду всю Европу и все земли превращу в одну. Если мы покорим названные здесь народы, то, как говорят, не останется больше ни одного города, ни одного народа, которые осмелились бы на бой с нами. Итак, мы наложили иго рабства как на виновных
перед нами, так и на невинных». В конце концов военно-захватническая политика привела Персию к неминуемой катастрофе. Греческий мир сумел дать отпор персидским завоевателям. Древневосточная деспотия оказалась слабее античных обществ и греческих государств, объединившихся в борьбе против персов.
Реакционные, в частности фашистские, фальсификаторы истории, извращая содержание персидских надписей, объявили древних персов «арийско-нордическим народом Азии», который создал величайшее государство Древнего Востока, распавшееся вследствие смешения персов и персидской культуры с племенами и культурами Передней Азии. Разумеется, это надуманное, тенденциозное построение не выдерживает никакой критики. Современная наука не имеет данных, чтобы установить хотя бы отдельные элементы явно мифической «арийско- нордической» расы Азии, так как персы уже в древнейшие времена представляли собой в этническом и культурно-историческом отношении смешанную группу племен.
Столь же антинаучно утверждение реакционных историков, что скрещение древнеперсидской культуры с культурным творчеством народов Передней Азии привело к упадку персидской культуры и к ослаблению Персидского государства. Наоборот, известно, что иранские племена заимствовали у ассирийцев и вавилонян клинообразную письменность и многие элементы материальной и духовной культуры, а также государственности. Так, персы заимствовали у вавилонян технику изготовления многокрасочной поливной глазури кирпичей (изразцов) для роскошной орнаментации зданий, которая пережиточно сохранилась в Средней Азии. Достижения дорожного строительства и финансовая организация государства были заимствованы у ассирийцев, вавилонян и других народов Передней Азии. Наконец, формы юридической документации и имущественного права были заимствованы у вавилонян. Поэтому нелепо утверждать, что скотоводческие племена Ирана что-либо потеряли от своего общения с древнекультурными земледельческими и оседлыми народами Передней Азии. Благодаря использованию культурного наследия древних народов Передней и Средней Азии не погибла, а, наоборот, расцвела культура персидского рабовладельческого
государства Ахеменидов.
Немногие клинообразные надписи на персидском языке времени Ахеменидов, художественные изображения и предмтты релі-- гиозного культа, лтакже свидетельства античных авторов позволяют лишь в об
Древняя религия народов Ирана и Средней Азии
щих чертах восстановить древнейшую религию народов Ирана и Средней Азии. Религиозный сборник «Авеста» составлялся на основе древних преданий в более поздние времена, вплоть до начала царствования Сасанидов (III в. до н. э.). Только не
которые наиболее древние части «Авесты», как, например, «Гаты» (священные песни), отражают религиозные представления, восходящие ко времени Ахеменидов и даже к еще более раннему периоду. Наконец, остатки древнего эпоса, сохранившиеся в средневековой литературе и в фольклоре среднеазиатских народов, можно использовать для изучения древнейших религиозных верований народов Ирана и Средней Азии.
Эти верования отличались большой примитивностью и соответствовали родовому строю, основанному на скотоводческом и земледельческом оседлом хозяйстве, сохранившем некоторые черты кочевого быта. Так, в «Авесте» сохранилось славословие с перечнем священных гор. Геродот прямо указывает, что персы приносили жертвы «на высочайших горах». Далее, племена Ирана и Средней Азии поклонялись водной стихии, которая рисовалась их воображению в виде первородных вод или священного озера Ворукаша. В «Авесте» мы находим остатки древнего культа духа воды Апам-Напата, «обитающего в воде». Особенным почитанием пользовался священный огонь, считавшийся сыном верховного бога. Ему приносили жертвы на простых алтарях, обычно под открытым небом, как это видно на изображении, сохранившемся на гробнице Дария. Возможно, что с древним культом огня связаны и своеобразные жаровни-алтари на четырех ножках с ручками и с изображениями крылатых львов, которые были найдены при раскопках в Средней Азии. Культ священного огня получил впоследствии особенно большое значение и широкое распространение в качестве основного культа у народов Ирана и Средней Азии и сохранился у персов-огнепоклонников до настоящего времени. Бог огня (Атар) считался благим божеством, побеждающим трехголового дракона Дахаку. Греческие писатели сообщают, что массагеты, саки и персы поклонялись вечному огню и священной воде. Раскопки древних поселений в Хорезме обнаружили остатки «домов огня», где поклонялись священному огню. Греческий писатель Страбон отметил, что массагеты «богом считают только солнце, в жертву которому приносят лошадей». Войско Ксеркса сопровождали 10 украшенных священных коней из Нисеи. Этот культ священных животных — не только коня, но и быка, коровы и собаки — восходит к глубокой древности и нашел свое отражение в древних представлениях о первородном человеке Гавомарде, полубыке и получеловеке. Древнее изображение этого первородного существа, которое впоследствии стали называть гопатшахом (пастухом-царем), было найдено при раскопках в Тали-Барзу (Согдиана). Среди древних богов природы особенной популярностью пользовались бог изначального света Митра и богиня воды и земного плодородия Анахита-Ардвисура, культы которых вошли в систему религиозных верований древних персов и были широко рас
пространены в Средней Азии, а также в Иране. Статуэтки богини Анахиты-Ардвисуры, выдержанные в своеобразном местном стиле, были найдены при раскопках в Хорезме, в Афрасиабе и на городище Тали-Барзу. Большое место занимали в религиозных обрядах священные растения, из которых делался опьяняющий напиток «хаома».
Можно предполагать, что многие из верований возникли в глубокой древности у древнейших исконных народов Средней Азии. Возможно, что здесь появились и некоторые элементы той религиозной системы, оформление которой позднейшие предания приписывают легендарному пророку и основателю древнеперсидской религии Заратуштре, по имени которого вся эта религия получила название зороастризма (от греческой формы имени Заратуштры — Зороастр). С этим связан и вопрос о возникновении древнейшего религиозного сборника персов «Авесты». На это указывают некоторые предания, согласно которым в Хорезме был впервые зажжен «священный огонь» зороаст- рийской религии. Имеются основания предполагать, что Хорезм был той страной «Аириана-вайджо», которая описывается в «Авесте» и в которой Ахурамазда «явился» Заратуштре. Описание легендарной страны, сохранившееся в «Авесте», напоминает географические условия Хорезма. Вопрос о религиозных верованиях древнейших народов, населявших Среднюю Азию, поставлен и отчасти разрешен в трудах советских ученых В. В. Струве, С. П. Толстого и др.
Характерной чертой зороастризма является дуализм, нашедший свое отражение в религиозных верованиях, в священных книгах и в культе. Сторонники этой религии признавали, что в мире и в природе господствуют два основных начала: жизни и смерти, света и мрака, добра и зла. Эти верования, постепенно выросшие из древних форм культа природы, с течением времени легли в основу целой системы религиозной философии и были облечены в художественную поэтическую форму. Верховный бог Ахурамазда (по-гречески Ормузд) считался благим богом света и добра, и в его имени сочетались представления о власти и мудрости (по-древнеперсидски «мазда» — мудрость, откуда и обозначение всей соответствующей религиозной системы — маздеизм). В основе всего мироздания и всей человеческой жизни лежит извечная борьба между богом творческой силы Ахурамазда и началом зла — Анхра Манью (подревнеперсидски — «злой дух», по-гречески — Ариман). С этим представлением о вечной борьбе в жизни, в природе двух противоборствующих начал было связано и учение о нравственности, на которой покоилась своеобразная классовая мораль, требовавшая от человека выполнения всех обязанностей честного, скромного и правдивого труженика, сперва скотовода, а потом земледельца.
Киликийские данники
Со времени Дария I зороастризм, распространившийся в Средней Азии и в Восточном Иране, стал использоваться для усиления деспотической государственности. С целью религиозного обоснования верховной власти персидского царя был установлен культ верховного бога Ахурамазды («Господствующая мудрость» или «Премудрый владыка»), который обычно изображался в виде небесного царя, находящегося в крылатом солнечном диске. Дарий I в своих надписях называет его творцом, который «небо создал, который человека создал, который благоденствие создал человеку, который Дария царем сделал, который Дарию-царю царство вручил». Таким образом, верховный бог-творец Ахурамазда изображается в качестве небесного царя, покровителя земного монарха. Впоследствии в персидской религии довольно подробно разрабатывается учение о божественном происхождении царской власти. Верховному богу, его пророку Заратуштре и персидскому царю всегда сопутствует божественное «царское» и «неугасимое сияние» (хварно), которое роднит царя с божественным солнцем, сообщает ему жизнетворную силу и возможность всегда побеждать своих врагов.
Однако ни у Геродота, давшего описание персидской религии, ни в надписях первых царей из династии Ахеменидов не упоминается имя Заратуштры. Очевидно, только более поздние
сказания связали образ Заратуштры — полулегендарного мудреца основателя персидской религии — с Виштаспой, имя которого, возможно, совпадает с именем отца Дария I (по-гречески Гистасп). Во всяком случае, в книгах «Авесты» (Гаты, Ясна, Иешт) сохранились слабые остатки древнего культа природы со значительно более поздней религиозно-философской идеологией почти богословского типа. Совершенно точно установлено, что зороастрийская религия формировалась в течение ряда веков и около тысячи лет существовала в качестве государственной религии древней Персии.
Превращение Персии в огромное государство, объединившее множество различных народов, требовало введения государственной религии и единого культа верховного бога, покровителя персидского царя. В царствование Ксеркса начинается гонение на древние культы «дайвов», очевидно, древних племенных богов, отныне объявленных злыми духами. Ксеркс в одной надписи говорит: «Волею Ахурамазды я разрушил эти капища дайвов и повелел, дабы дайвам впредь не поклонялись. Где ранее поклонялись дайвам, там я почитал Ахурамазду». Однако введение и укрепление культа верховного бога Ахурамазды, творца мира и покровителя персидской государственности, не могло полностью уничтожить древних религий, веры в племенных богов и религиозных культов тех народов, которые вошли в состав Персидского государства. В частности, уже в IV в. до н. э. при Артаксерксе II восстанавливаются культы древних богов Митры и Анахиты.
Культура древних народов Средней Азии и Ирана
Раскопки, произведенные советскими археологами на территории Средней Азии, обнаружили множество памятников материальной культуры. Оросительные сооружения, в частности большие каналы, а также поселения, обнесенные стенами, говорят о значительном развитии строительной техники. Изображения жителей Согдианы, Бактрии, Хорезма и саков, сохранившиеся на рельефах персепольских дворцов, дают представление об одежде, головных уборах и своеобразном оружии этих племен. По словам Геродота, саки пользовались луками, короткими мечами (акинаками) и секирами, которые обычно делались из меди. Судя по описаниям греческих писателей и археологическим находкам, вооружение древних племен Средней Азии и отчасти Ирана было разнообразным и для того времени достаточно усовершенствованным. Сохранились образцы роскошного убранства для коней (уздечки, удила и панцири). Геродот подтверждает, что массагеты делали из меди панцири для лошадей, а из золота — уздечки и удила.
О древнем эпосе народов Средней Азии можно судить по старинным сказаниям и песням, которые сохранились в неко-
Глиняные сосуды из Суз
торых случаях даже до настоящего времени. Отдельные легенды были использованы греческими писателями. Таков, например, рассказ о борьбе Кира с царицей массагетов Томирис, который восходит к древним сказаниям времени матриархата. Похожие легенды сохранились в кара-калпакском эпосе. Отдельные мотивы народных сказаний саков можно найти у позднеантичного писателя Полиэна (II в.), который рассказывает, как мужественный сак Ширак завел персидские войска в пустыню и, пожертвовав собой, спас свой народ от иноземного нашествия. В преданиях воспевались подвиги древних героев, защищавших свободу и независимость своей родины. В более поздней персидской литературе времени средневековья, например в знаменитой поэме Фирдоуси «Шахнаме», сохранились глухие воспоминания о древних народных сказаниях, конечно, в сильно измененной форме.
К древнейшей эпохе относится и сказание о Джемшиде, древнем царе, искусном кузнеце, который славился уменьем «металл размягчать над жарким огнем» и ковать доспехи — щит, шлем, кольчуги для бойцов и коней. Фирдоуси передает древнее сказание о победе Джемшида над чудовищем мрака Зохаком. В народных легендах сохранилось предание о том, как кузнец Каве победил страшного дракона Дахаку, образ которого нашел отражение в таджикском фольклоре, где дракон выступает под именем «Аждахо». К древним преданиям
относится и сказание о знаменитом герое Рустаме, который боролся с врагами, чудовищами и даже со своим родным сыном Сохрабом. Наконец, к древнему эпосу народов Согдианы и Хорезма восходит образ юного героя Сиявуша, слившийся с образом бога умирающей и воскресающей природы. Таким образом, многочисленные мотивы, эпизоды и сюжеты народной литературы древних народов Средней Азии сохранились в «Авесте» и в произведениях художественной литературы восточных народов, например в поэме Фирдоуси, наконец, они бытуют до сих пор в фольклоре среднеазиатских народов.
Нет сомнения, что древние персы во многом использовали культурные достижения различных древневосточных народов, в частности племен Средней Азии. Еще Геродот писал, что «обычаи чужеземцев персы заимствуют охотнее всякого другого народа. Они даже носят мидийскую одежду, находя ее красивее туземной. А для войны они надевают египетские панцири».
Древнейшее искусство народов Ирана и Средней Азии еще очень мало изучено. Однако раскопки в Эламе и главным образом в древненаселенных областях Средней Азии обнаружили замечательные образцы керамики времени халколита. Глиняные сосуды, украшенные геометрическим орнаментом и схематизированными изображениями растений, животных и людей, наконец, разнообразные статуэтки дают представление о своеобразных формах этого искусства времени образования классового общества. Очень характерны бронзовые изделия из Луристана и роскошные золотые вещи, уже относящиеся к более позднему времени. Изобразительное искусство впитало многие мотивы более древней культуры народов Месопотамии. Персидского царя часто изображали в виде героя, поражающего фантастическое чудовище. Этот образ живо напоминает древ- нешумерийского героя Гильгамеша, рассказ о подвигах которого получил столь широкое распространение во всех странах Передней Азии. Этот сюжет увековечен на многих памятниках искусства не только Шумера, но также Вавилонии, Ассирии и Персии. Верховного бога Ахурамазду изображали в виде царя- воина, находящегося в крылатом солнечном диске, что очень похоже на изображение ассирийского бога Ашшура.
Рельефы, покрывающие стены персидских дворцов, по технике исполнения, по своим сюжетам и по художественному стилю близки к рельефам ассирийской и ново-вавилонской эпох. Применение террас и лестниц, а также огромных статуй гениев — хранителей царского дворца — в виде фантастических чудовищ (шеду-ламассу) роднит архитектуру Персии с зодчеством народов древней Месопотамии. Наконец, очень широкое использование колонн было заимствовано персами из Египта.
Заслугой древних народов Средней Азии и Ирана являет-
Персидский золотой браслет
ся уменье творчески перерабатывать иноземные художественные элементы — вавилонские, ассирийские и греческие — в едином монументальном художественном стиле. Этот стиль, о котором можно говорить как об особом архитектурном стиле иранской и среднеазиатской античности, четко выражен в архитектуре царских дворцов, развалины которых сохранились и местами были раскопаны. В Персеполе сохранились дворцы Дария I с величественными залами, затем торжественный приемный зал (трипилон), далее зал царских аудиенций (ападана), наконец, грандиозный стоколонный зал. Много крупных сооружений было обнаружено и в Средней Азии. Это по большей части большесемейные дома, храмы огня и крепости. В наиболее поздних дворцах, как, например, во дворце в Старой Нисе (III в. до н. э.—IlI в. н. э.) и в еще более позднем дворце в Ва- рахша (Бухара), сохранились несомненные следы самобытного архитектурного стиля, выросшего на основе 'творческой переработки как древневосточного, так и греческого наследия. «Зал обоготворенных предков» в старонисском дворце, изображения,
связанные с культом местного божества Веретрагны, слившегося с греческим культом героя Геракла, своеобразная роспись зала во дворце в Варахша ярко характеризуют особые черты художественной культуры и мифологии, возникшие в Средней Азии и в Иране и сохранившиеся до времени расцвета и упадка рабовладельческой эпохи.
Прекрасное представление о высших достижениях древнеперсидской скульптуры дают рельефы, покрывавшие лестницы и стены персепольского дворца. Эти рельефы изображают царя, его наследника, высших сановников, наконец, данников, несущих разнообразные дары. Ритмично расположенные длинной вереницей, данники изображены с большим художественным мастерством.
Древние народы Ирана и Средней Азии не только заимствовали некоторые элементы греческой культуры, но и оказали влияние на развитие античной идеологии, в частности религии и религиозной философии. В этом отношении особенно характерен дуализм, объяснявший влияние природы на жизнь людей извечной и постоянной борьбой бога света с силами мрака. Это религиозное учение повлияло на развитие греческой религиозной философии, в частности гностицизма. Культ бога света Митры получил большое распространение во многих странах античного мира. Эти религиозные культы и верования отчасти легли в основу позднейшей христианской религии.
На восточных границах персы и племена Средней Азии соприкасались с индийскими племенами, в частности в области Гандхара. Персидские цари совершали походы в Северо-Западную Индию. При раскопках в Средней Азии (Термез) и в Северной Индии были обнаружены скульптуры, свидетельствующие о проникновении греческого искусства в эти отдаленные восточные области. Таким образом, Персия и Средняя Азия были как бы мостом, соединявшим далекий восточный мир и страны Передней Азии с миром античной культуры.
Еще по теме ГЛАВА XVIII СРЕДНЯЯ АЗИЯ И ИРАН В ДРЕВНОСТИ:
- ГЛАВА XVIII. СРЕДНЯЯ АЗИЯ И ИРАН В ДРЕВНОСТИ
- Глава 6. Древнейший Иран и Средняя Азия. Создание персидской империи Ахеменидов
- Средняя Азия и восточный Иран в VI в. до н. э
- Иран и Средняя Азия е первой половине I тысячелетия до н.э.
- Лекция 19: Индия, Средняя Азия и Иран в первой половине I тысячелетия до н.э.
- Средняя Азия
- Средняя Азия в период расцвета Кушанского царства
- Н.Г.Горбунова КОНСКАЯ УПРЯЖЬ РАННИХ САКОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ (Средняя Азия и Казахстан, кроме Западного)
- ГЛАВА XVI ДРЕВНИЙ ИРАН
- ГЛАВА 3 АМЕРИКА И АЗИЯ
- Глава 1 Блуждающие боги (Египет и Передняя Азия)
- Глава 3. Ассирия и Митанни в древности
- Глава XVIII БРИТАНСКИЕ ОСТРОВА
- Глава 5. Модернизация страны: реформы Петра Великого. Создание и развитие империи в XVIII в.
- Глава 1. Египет среднего царства
- Глава IV ДРЕВНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ В ОАЗИСАХ СРЕДНЕЙ АЗИИ
- ГЛАВА VIII. ЕГИПЕТ В ПЕРИОД СРЕДНЕГО ЦАРСТВА
- ГЛАВА VIII ЕГИПЕТ В ПЕРИОД СРЕДНЕГО ЦАРСТВА
- Глава 10. Народы Причерноморья, Кавказа Средней и Центральной Азии
- Глава 3. Мезолит и неолит (Средний и новый каменный век)