Глава V РИМСКАЯ АДМИНИСТРАТИВНАЯ ПОЛИТИКА В ИСПАНИИ

Одной из задач римской административной системы в Ис­пании следует признать экономическую эксплуатацию провинций. Не менее важную роль играла и администра­тивная политика Рима по отношению к испанским общинам.

Завоеванные римлянами земли рассматривались как «ager publicus populi Romani». Общины, подчиненные или доброволь­но покорившиеся Риму, переставали быть владельцами зем­ли, которую они занимали, и должны были теперь платить подати за свои земельные участки. Все административные ме­роприятия по отношению к иберийским общинам, таким обра­зом, зиждились на том принципе, что земли, завоеванные в Испании, рассматривались как собственность римского госу­дарства. Главную массу иберийских общин составляли civi- tates stipendiariae. Они принуждены были платить stipendium (т. е. подать в деньгах), поставляли auxilia для обслуживания римской армии и в известной степени соблюдали римское право. Общины иберов платили установленную сумму подати согласно римской оценке их строений, земли и доходов. Эти общины, таким образом, не платили десятину, т. е. налог, пропорциональный урожаю, менявшийся в зависимости от урожая. Tributum soli било прямым налогом; собирали его провинциальные квесторы. Но, повидимому, сборщики — квесторы и их помощники — вымогали значительно больше, чем полагалось по закону, и они постоянно встречали упорное сопротивление местного населения.

В ранние годы римского управления размер платежей не был определен. Так, согласно Ливию (XXIX, 3, 5), в 205 г. новое подчинение иберов к северу от Эбро сопровождалось наложением двойного stipendium и шестимесячной поставкой

зерна, плащей и тог для армии. С другой стороны, подобное обложение можно скорее рассматривать как военную контри­буцию, ибо нормально выплачиваемое stipendium определя­лось соответствующей суммой в монете, что для более бедных общин заменялось определенным количеством зерна или дру­гих товаров.

В '95 г. Гельвий, прежний правитель Hispania Ulterior, и Минуций, прежний правитель Hispania Citerior, привезли в Рим, помимо большого количества серебра в слитках, 120 438 и 278 000 монет, которые Ливий (XXXIV, 10, 4) называет «оск­ским серебром» (argentum Oscense). Термин argentum Oscen- se имеет для нас большой интерес. Это указывает на то, что Оска являлась центром монетного дела и чеканка монет на­чалась там очень рано. Возможно, что термин argentum Oscen- se применим к денариям, привезенным из Дальней Испании, и свидетельствует о распространении оскских монет на терри­тории всей Испании. Таким образом, это название применя­лось бы вообще ко всем иберийским монетам³. Утверждают, что каждые девяносто из ста иберийских монет относятся к оскскому типу (MLI, стр. 2'3). Все монеты этого типа имеют ибе­рийские легенды, которые читаются как названия племен или городов. Данное обстоятельство можно истолковать как знак римской готовности признавать иберийские общины.

' До сих пор остается неясным вопрос о времени появления в Испании первого римского денария. Допускается, что немногочисленные римские монеты (серебряные) могли проникнуть в Иберию в 205—200 гг. Однако только для 197—196 гг. до н. э засвидетельствовано появление римских денариев в Иберии. Известно, что Блазион в 198 г. вернулся из Испании в Рим с 34 500 денариями.

2 О фиксированной сумме stipendium см. у L i у., XXIX, 3, 5 (в отно­шении 205 г.); С i с., Verr., III, 6, 12; Pro Balbo, 18, 41. Отсюда название civitates stipendiariae y P 1 i n,, NH, III, 6.

3 P ' i n., NH, I, 4—7; особенно I, 4.

А. в. Мишулин

339

Монеты выбивались весьма аккуратно штампами, что ха­рактерно и для римского денария. Отсюда можно сделать два вывода: во-первых, что происхождение выпуска иберийских денариев связано с римским стандартом, и во-вторых, сами рим­ляне, очевидно, весьма тщательно следили за выпуском монет иберийскими общинами. Наряду с серебряными монетами вы­пускались и бронзовые. Выпуск бронзовых монет наряду с серебряными был более значителен в Секаизе (Secaisa); монеты этого рода, так же как и оскские, имели широкое распростра­нение от Кордубы до Нуманции, долины Эбро и южной Гал­лии. Это, в частности, объясняет, каким образом Гельвий смог собрать в 195 г. свыше 120 тысяч иберийских денариев главным образом с либерийской территории.

Иберийские монеты чеканились по настоянию Рима с целью платежа подати монетой и для создания средства обмена в тор­говле с Испанией. Единообразный рисунок монет был предпи­сан Римом, серебряные монеты имели вес денария, а медные монеты соответствовали ассу. Доказательством римского про­исхождения испанских монет является и то обстоятельство, что на монетах из Hispania Citerior мы встречаем иногда рядом с иберийской также и римскую надпись или римское слово, написанное по-иберийски. Что же касается городов Бэтики (кроме финикийских поселений), они имеют на своих монетах надписи, сделанные латинскими буквами. По подсчетам Шуль- тена ¹,около 100 городов Ближней Испании имели иберийские легенды монет, а около 40 городов Дальней Испании — латин­ские.

Следовательно, распространение римской власти сопро­вождалось усилением чеканки монеты. Иберийская чеканка начинается сразу же после первых завоеваний римлян. Самыми ранними монетами с иберийскими надписями были, повиди- мому, монеты Сагунта, Эмпория и Илерды. Рисунок одинаков для всех иберийских монет; он изображает голову на лицевой стороне и всадника с копьем — на оборотной. Шультен пола­гает, что этот рисунок заимствован с монет умершего в 215 г. Спероня II Сиpaкузскего2. Но наиболее распространены были податные монеты из Оски, которые чеканились почти одновре­менно с выпуском монет в Эмпории, Илерде и Сагунте. Argen­tum Oscense, как уже было замечено, чеканилось общиной в бассейне Эбро, которая, повидимому, имела значительный мо- ^[446][447]

нетный двор. К последнему относятся наиболее многочислен­ные из всех иберийских монет, которые имеют надпись Klsthn, хотя в этом названии трудно подобрать что-то общее с Osca. Гюбнер (MLI, стр. 213) собрал по этому вопросу исключитель­ный по значению материал надписей. В частности, он зафикси­ровал в кладе около Сории не менее 1300 серебряных монет с легендой Klsthn. В argentum Oscense мы, таким образом, ви­дим средство, которым иберийские общины, в частности об­щины Ближней Испании, платили свое stipendium в серебре, добытом в рудниках и чеканенном за их собственный счет.

Римская администрация в Испании во все возраставшем мас­штабе расхищала богатства Иберийского полуострова. Даже в 206 г., когда еще не окончилась война с карфагенянами в Испании, римские полководцы начали грабить иберийские по­селения. В этом году вывезено было в Рим 1343 фунта серебра и большое количество чеканной монеты, вероятнее всего, кар­фагенской (Liv., XXVIII, 38); пять лет спустя грабеж Ис­пании еще больше усилился; в 200 г. римская администрация сумела вывезти в Рим 43 000 фунтов серебра и 450 фунтов зо­лота (Liw₁XXXI, 20).

В это время уже намечается деление Испании на (Ближнюю и Дальнюю, назначение наместников определенно (фиксируется по провинциям; после размежевания территорий этих намест­ников выкачка серебра сразу резко поднялась вверх. В 198 г. в Рим было вывезено 20 тысяч фунтов серебра из Ближней Ис­пании, 50 тысяч из Дальней и 1515 фунтов золота из Ближней Испании, о чем нам сообщает Ливий, который проливает свет и на те методы, которыми римские наместники грабили иберий­ские общины. Он говорит (XXXIII, 27), что Стертиний, претор Дальней Испании, не заявил притязаний на триумф, ибо он получил много золота и серебра с иберов не в качестве воен­ной добычи, а путем обложения и поборов с мирного населения. Несомненно, что взимание такой колоссальной суммы в тече­ние одного года не могло бы иметь места без организации рим­скими наместниками соответствующего аппарата из чиновни­ков, администраторов или специальных агентов. Главным ли­цом этой бюрократии являлся, повидимому, префект, который назначался в определенные округа с богатыми иберийскими общинами, где он осуществлял через своих помощников сбор дани. Префекты действовали, очевидно, при помощи непосред­ственных помощников правителя провинции — квесторов.

Вероятно, петиция жителей Гадеса от 199 г. по поводу на­вязывания им префекта вызвана была, между прочим, и тем,

что Гадесу была известна практика действий этих префектов по сбору stipendium. Выступление двумя годами позже других, без сомнения, привилегированных, пунических городов на стороне поднявших восстание иберов может быть объяснено такими же причинами. Вопрос о злоупотреблениях римской администра­ции, в особенности в связи со сбором зафиксированного для об­щин количества пшеницы, был поднят иберийскими городами в 171 г., известном как «год петиций»'. ,

Особенно свирепствовали римские чиновники при сборе по­датей в Hispania Ulterior Если Hispania Citerior выплачивала stipendium главным образом серебром и дала нарицательное название выплачиваемому римлянам серебру — argentum Os- cense, то Ulterior в ранний период установления римского управления в Испании платила частично местной монетой «им­портированной» из Citerior (чеканка по типу argentum Oscen- se), частично необработанным металлом (в слитках) и, наконец, частично зерном (пшеницей), чем славилась Вэтика.

Hispania Ulterior больше всех страдала под бременем так называемой vicesima (подати в виде '/₂₀ своего урожая). Суть этой подати заключалась в следующем: для наместника, всей его администрации и войска иберы обязаны были постав­лять хлеб по определенным сенатом ценам, т. е. приблизи­тельно четыре сестерция за меру. Однако римляне принимали хлеб не натурой, а деньгами, притом чиновники назначали произвольную цену, а разницу против сенатской таксы при­сваивали. Наоборот, покупая хлеб для казны и за казенный счет, они назначали низшую таксу. Такого рода практика разоряла иберийские общины. Против нее-то и выступали иберийские города в «год петиций» — в '71 г. Произвол, чинимый римскими администраторами, вызвал необходимость в уточнении и развитии административной системы. Об этом сви­детельствует и исход петиций 17'г.

Правда, эпизод с петицией иберийских общин относится к 171 г., т. е. к более позднему периоду, чем рассматриваемый нами, одпако есть смысл коснуться этих событий, так как при­чины, приведшие к жалобам на произвол римских чиновников в Испании, несомненно, действовали значительно раньше. Восстание, вспыхнувшее в Бэтике под руководством Кулхаса и Луксиния, явилось первой быстрой и энергичной реакцией

1 L i V , XXXII, 2, 5; XXXIII, 21, 6, XLIII, 2.

на римскую систему грабежа, так как свободные племена, объ­единенные в федерацию, смогли сразу же подняться и непосред­ственным восстанием заявить протест Риму (в 197 г.). Другие города, где, быть может, стояли римские гарнизоны, подав­лявшие восстание иберов, выступили несколько позже, снаря­див в 171 г. комиссию послов «от нескольких племен обеих Испанию. Притом па этот раз, после длительной подготовки, общины не только Дальней, но и Ближней Испании организо­вались для заявления решительного протеста против чинимого римской администрацией произвола в Испании,

Возвращаясь к событиям 196 г., следует сказать, что Гель- вий еще в 197 г. письменно извещал сенат о широком движении иберийских племен во главе с Кулхасом и Луксинием. Уже тогда сенат вынес постановление о том, чтобы претор следую­щего (196) года составил сенату доклад о вспыхнувшей испан­ской войне. Однако было уже поздно. Еще не прошли коми- ции, где надлежало избрать новых испанских преторов на 196 г., как вдруг сенат получил известие о разгоревшейся войне ибе­ров против римлян. Неудачный для Рима ход борьбы с восстав­шими иберийскими племенами мало чему научил римских чи­новников, которые и потом в прежнем, если не в большем, масштабе продолжали заниматься вымогательствами в Даль­ней и Ближней Испании. Каковы были эти вымогательства? На что жаловались иберийские общины? Позже, в 171 г., ибе­рийские «послы от пескелькнн племен обеих Испании» жало­вались на «корыстолюбие и высокомерие римских чиновников» и «на коленях просили сенат не допускать, чтобы их, союзни­ков, обирали и мучили хуже, чем неприятелей» (Liv., XLIII,2). Жаловались «послы и на другие недостойный поступки, и ясно было, что у них вымогали взятки». Так как во всех этих вымогательствах были замешаны влиятельные римские деяте­ли, то, хотя и были организованы суды и следствие, однако «прошедшее было замолчано и предано забвению». Все же сенат вынужден был принять какие-то меры на будущее. «На будущее время сенат сделал для испанцев то, чего они добивались, именно, чтобы римский чиновник не имел права оценивать хлеб и не принуждал испанцев продавать 1/₂₀ часть по какой ему угодно цене, а также, чтобы в их города не назначались заве­дующие сбором денег». Это постановление имело непосредст­венное отношение к Hispania Ulterior, откуда выкачивалось зерно, а также и другие сельскохозяйственные продукты. Да­лее постановление показывает, что наиболее обременительным для Испании было то, что иберов принуждали продавать двадцатую часть своего урожая по заниженным, произвольно назначаемым римским чиновником ценам. Корыстолюбие (ava- ritia), высокомерие (superbia), другие недостойные поступки

(alia indigna) и прямые вымогательства — взятки (pecunias captas) — такова была картина хозяйничанья римских чинов­ников в обеих Испаниях, и особенно в Дальней.

В несколько другом положении находились те общины, ко­торые Рим наградил союзным договором (foedus). К числу та­ких общин относился греческий Эмпорий. Этот город находился в союзе с римлянами и сохранил поэтому в некоторой степени свою самостоятельность. Известно, что Эмиорий получил раз­решение чеканить свою собственную монету, с греческими ле­гендами, по своему стандарту. Подобная же привилегия была предоставлена некоторым иберийским городам, принятым в союз, как, например, Гадесу и др. Изучение монетного ма­териала позволяет выделить эти общины в отдельную группу с точки зрения их правового положения в римской Испании. Как правильно заметил Шультен, «у римлян били все основа­ния хорошо обращаться с жителями Эмпория, потому что он всегда служил для завоевателей опорным пунктом. Здесь при­стал в 218 г. Сципион; здесь же оказался и Катон в 195 г., когда вся Ближняя Испания била почти потеряна»^[448].В этот ранний период римского управления в Испании единственным городом с правом римского гражданства была колония Италика, осно­ванная Сципионом Африканским. Естественно, что и этот город, наряду с Эмпорием, а также и Гадес и т. д. могли относить­ся к группе привилегированных городов. Из Ливия (XLIII, 3) известно также, что в 171 г. была образована еще одна латин­ская колония в Картейе для сыновей римских воинов, находив­шихся в связях с туземными женщинами. В Картейе, находив­шейся на берегу моря, было поселено более четирех тысяч колонистов. При этом и местным жителям этого города предо­ставлялось право колонистов. «Это будет латинская колония и станет называться колонией отпущенников», — говорил Ливий.

Нам остается сказать о некоторых других изменениях в со­циальной жизни иберийских общин, которые наступили в свя­зи с установлением провинциальной системы управления. Рим­ляне вводили в Испании не только свою администрацию. Деление общин на группы и наложение на них определенних обязательств, в особенности сбор дани с покоренного населения под видом различного рода налогов, было главным мероприя­тием Рима. Кроме того, иберы имели еще одну обязанность: они должны били систематически поставлять римлянам на военную службу вспомогательные отряды из местного населе­ния. До 205 г., вплоть до изгнания карфагенян и покорения карфагенской Испании, иберы привлекались римлянами R качестве наемников только на добровольных началах'. Начи­ная с 205 г. наемники, как правило, исчезают из римской ар­мии, хотя Катон еще пользовался кельтиберами, как наемни­ками, чтобы вызвать раскол среди кельтиберийских племен. Новое положение в завоеванной Испании заключалось в том, что после 205 г. иберы в обязательном порядке поставляли вспомогательные отряды в римские войска.

Были внесены определенные изменения и в пользование испанскими рудниками. Обе провинции были богаты металла­ми. Шультен полагает, что Hispania Ulterior была богаче. Од­нако вряд ли это можно признать для раннего периода римской оккупации. Богатые залежи руды на северо-запад от Тага и Дуэро еще не были тронуты, тогда как серебро добывалось в богатейших рудниках около Бэбело и Нового Карфагена. При­том рудники, особенно в Hispania Ulterior, не были еще в до­статочной мере разработаны. Перед римской администрацией стояла задача организовать и усилить добычу металла в испан­ских рудниках. Такая организация была начата Катоном в 195 г. до н. э., по крайней мере, в Ближней Испании. Ливий2 рассказывает нам, как Катон, «умиротворив провинцию», назначил большие взносы с железных и серебряных рудников, по установлении чего провинция делалась с каждым днем «бо­гаче». О деталях для этого периода у нас нет сведений. Однако можно предполагать, что некоторые золотые и серебряные рудники были переданы государству, а большинство серебря­ных (как, например, около Нового Карфагена), свинцовых, медных и железных рудников были предоставлены отдельным компаниям и даже лицам, которые платили определенные на­логи или подати с добываемого металла. Росло число лиц, занятых в рудниках. Конкретное представление о труде рудо­копов в рудниках дает нам известный рельеф из Осуны. В госу­дарственных рудниках, несомненно, применялся в основном труд рабов. Возможно, что в этих рудниках, так же как в руд­никах частных лиц, использовался труд и свободных иберов. Позже в Испанию прибыло много италиков, о чем сообщает нам Диодор (XXXVII, 5, 15). Тот же Диодор свидетельствует и о развивавшейся тенденции к снижению числа свободных и о росте массы рабов, привлекавшихся к работе в рудниках в нечеловечески тяжелых условиях.

Вся организация производства в рудниках ставила перед собою две задачи, для выполнения которых и применялся пресс римской административной системы в Испании. Во-первых, нужно было обеспечить приток монеты для уплаты податей и,

во-вторых, надо било добить максимальное количество слит­ков, обрабатывавшихся под непосредственным наблюдением римской администрации. Для более потребительской, чем про­изводительной, экономики рабовладельческого Рима, для рас­точительной жизни римского нобилитета требовалось золото и серебро, медь, олово и свинец. Ради обеспечения регулярного притока этих металлов римская администрация в Испании должна била все время вести наблюдение за рудниками.

Наконец, последней важной задачей римской администра­ции в Испании было насаждение римского права. На первых порах это было трудно делать, так как отсутствовали опорные пункты римской административной деятельности. Почти не било колоний. Приходилось ждать, тем более что римские ма­гистраты в провинции, находившиеся первое время вне воздей­ствия и контроля со стороны римского правительства, насаж­дали подлинный произвол, не укладывавшийся ни в какие правовые нормы. Но позднее положение меняется. Объем обязан­ностей по административному устройству и внедрению хоть и эксплуататорского, но все же какого-то правового порядка все более и более увеличивался. Распространение римского права шло наряду с созиданием в Испании достаточного ко­личества центров римской жизни и обычаев, что произошло уже значительно позднее.

Таковой в общих чертах представляется нам администра­тивная политика Рима, которая открыла провинциальную эру в Испании.

На 197 г. впервые были избраны два новых претора, спе­циально для Испании. Притом в данном году впервые также было проведено размежевание Испании на Ulterior и Citerior. Установлена била система повинностей, в частности stipendium. Чеканка монеты по римскому стандарту, наблюдение за раз­работкой рудников, установление системы vicesima и штата чиновников, собиравших налоги и сочетавших выполнение обя­занностей перед государством с системой вымогательств и взя­точничества в личных целях,— таковы были черты римской администрации в Испании. Провинциальная администрация должна была обеспечивать внесение податей римскому госу­дарству, т. е. организованный грабеж провинции. Римская ад­министрация для осуществления своей функции нуждалась в военной силе, ибо грабеж и насилия оккупантов нередко влек­ли за собою открытые восстания местного населения. Римским легионам вновь приходилось завоевивать территорию, заня­тую восставшими иберами, вновь умиротворять целые области, вводить римскую администрацию и восстанавливать свергну­тую систему провинциального управления. Это хорошо по­казывают нам длительные кельтиберийские, лузитанская,

нумантинская, серторианские войны, а также мелкие и крупные восстания, имевшие место вплоть до конца астурийской и кан­табрийской войн при Августе.

Разразившееся в 197 г. восстание и продолжавшаяся затем в течение почти 20 лет героическая борьба иберов против рим­ской оккупации Испании явились как бы ответом иберов на ■ооъявление Испании римской провинцией^

Как было замечено выше, на 197 г. Рим избрал уже шесть преторов, вместо четырох2. Два новых претора были специаль­но избраны для Испании. Семпроний Тудитан получил Ближ­нюю Испанию, Гельвий — Дальнюю. Ливий (XXXII, 28, 11) считает нужным добавить, что «Преторам в обе части Испании было назначено по 8000 пехотинцев — союзников латинского племени и по 400 всадников с тем, чтобы они отпустили из Ис­пании прежних воинов». В этом же постановлении говорилось о поручении «установить пределы, и которых должно быть со­средоточено управление той и другой частью Испании». Трудно сказать, кто из этих новых управителей Испании обладал imperium proconsulare; из Ливия (XXXIII, 25, 9) можно пола­гать, что и Гельвий и Тудитан имели imperium.

Назначение новых управителей в Испании совпало с мощ­ным восстанием иберов на сравнительно большой территории. 'Сначала поднялась Турдетания, где свободолюбивые тради­ции, общая культура и политическая организация иберийских племен находились на значительно большей высоте, чем в дру­гих областях Испании. Но через некоторое время поднялась и Дальняя и Ближняя Испания. Создавалось впечатление, что восстание готовилось долго и что оно получило поддержку карфагенян и лично Ганнибала. И север и юг оказались в пла­мени восстания, хотя у нас больше сведений о ходе войны в Дальней, чем в Ближней Испании. Все свидетельства начи­наются с указания на роль Кулхасаи Луксиния, как руково­дителей восстания в Турдетании. Еще во времена Сципиона Африканского они объявили себя союзниками последнего. Тогда актуальным был вопрос о совместных усилиях ради изгнания карфагенян. Однако после разрешения этого вопроса интересы Кулхаса и Луксиния, с одной стороны, и римских наместников — с другой, стали все более расходиться. Не могло

1 Этому восстанию посвящена статья JI. М. Р о г а л и н а, Первая кельтиберийская война в Испании, 197—179 гг. до н. э. (ВДИ, 1948, №4).—Ред.

'2 «В этот год ипериые было избрано шесть преторов, так как провин- пии увеличились и пределы государства расширились. Выбраны были ■следующие. Л. Манлий Волсон, Г. Семпроний Тудитан, М. Сергий Сил, М. Гельвий, М. Минуций Руф, JI. Атилий» (L i v., XXXIl, 27). «Ссмир