§ 4. Из истории вопроса

Считаем лишним останавливаться на взглядах исследовате­лей прошлого века, которые, как некогда Нибур, брали по ∣. сомнение достверность единогласного свидетельства древних об этрусском владычестве в Кампании.

Хотя вопрос о проникновении этрусков в Кампанию в на­стоящее время решен окончательно, однако в оценке этого исторического явления среди современных исследователей все еще существуют разногласия по принципиальным вопросам. Дата появления этрусков в Кампании, пути их проникновения, роль в этих колонизационных предприятиях центров двенад- цатиградия Этрурии, значение этрусского элемента в Кампа­нии, пределы его распространения в данной области и ряд дру­гих проблем остаются нерешенными. Несомненно, основной причиной прЛиворечивых суждений является недостаточность сведений о поселениях этрусков в данной области.^[262]

Не так давно Чечи, воспроизводя взгляды Каро, утверж­дал,^[263] что можно говорить не о владычестве этрусков в Кам­пании, а только об их пребывании в этой области, причем зна­чение этрусков в сфере культуры представлялось Чечи ограни­ченным.

Культурное своеобразие Кампании является косвенным под­тверждением того, что центры двенадцатиградия Кампании, как заявляет Паллотино,^[266] были земледельческими и имели с собственно Этрурией неясные и теоретические связи. Это отрицание политической зависимости от метрополии колоний, созданных этрусскими выходцами, противостоит теории, надо сказать, без достаточных данных настаивающей на наличии такой связи. Такова теория Эргона, который в колонизации Кампании этрусками усматривает акт планомерной торговой политики городов двенадцатиградия Этрурии.^[267]

О путях проникновения этрусков существуют две точки зре­ния, причем эти точки зрения отчасти варьируют в зависимости от того, как исследователи решают вопрос о времени появле­ния этрусков в Кампании.

Одни исследователи высказываются за проникновение этрусков через Лаций, точнее через внутренние районы этой области, через Пренесте и долину р. Лириса,^[268] причем некото­рые полагают, что этруски обладали в Лации только коридо-

ром.^[269] Маюри настаивает,^[270] что этруски не имели выхода¹ к морю вплоть до Поспдонийского (Пестанского) залива, так как морское побережье было в руках греков и морским сноше­ниям этрусков здесь препятствовала Кима.

Другие исследовали считают, что колонизация Кампании этрусками была проведена с моря. К ним следует отнести Патрони,^[272][273]который датировал проникновение морем тиррено- эгейских племен каким-то очень ранним временем, что делает его концепцию близкой к предположениям Шахермейра,^[274]'' утверждающего, что тиррены на своем пути из Малой Азии, еще- до высадки в Этрурии, создали на побережье Лация и Кампа­нии опорные пункты, стоянки для судов. Опорные пункты были использованы этрусками при их продвижении в эти обла­сти. Шахермейр считает владычество этрусков здесь непродол­жительным и относящимся к позднему времени. Таким обра­зом, Шахермейр признает два этапа проникновения этрусков. Аналогичную гипотезу теперь предлагает Зефлунд, утверждаю­щий существование некой архаической тирренской экспансии вдоль западного побережья Средней Италии.²⁸¹ Паллотино так­же считает, что колонизация Кампании происходила с моря.^[275]

Противоречивы мнения исследователей и но вопросу о дате начала колонизации и продолжительности этрусского преобла­дания в этой области. К более или менее раннему времени отно­сят начало колонизации те авторы, которые признают продол­жительным этрусское владычество в Кампании. Таковы Патрони. Боэтиус, датирующий основание Капуи 598 г., Блок, считаю­щий началом колонизации первые годы VI в., а из более ран­них исследователей — Габричи, который относил начало экспан­сии к VII в., но отличал от него оккупацию этрусками Капуи во второй половине VI в. Длительным считает этрусское влады­чество и Сольяпо.^[276] За позднее начало (после битвы поп

Алалии),^[277] а стало быть, и за кратковременность этрусского, владычества высказываются Чьячери и Эргон. Последний от­носит основание Капуи и вообще начало этрусского преобла­дания к 524 году — году нападения этрусков на Киму.^[278][279]

В приведенных мнениях исследователей может быть отме­чено стремление различать отдельные этапы этрусского влады­чества в Кампании. В новейших работах находим попытки дать периодизацию истории Кампании и вместе с тем этрус­ского владычества в этой области.

Возникновение двепадцатиградия Кампании Паллотино неког­да относил²⁸⁸ κVII в., а его окончательное оформление —к середи­не VI в. В недавних высказываниях Паллотино по данному вопро-

су особенно странным представляется нам его стремление считать первым упоминанием об этрусках па побережье Кампании известие Дионисия об этрусках, плененных при Ариции и затем ставших на­емниками Аристодема и содействовавших захват}' им власти над Кимой.

Здесь уместно указать, что вопрос о значении этрусков в ранней истории Помпей является предметом неоконченной дискуссии. Маюри считает ^[289][290] оккупацию Помпей этрусками эпизодической. Паллотино, как мы видели, в данном случае его поддерживает.^[291] Боэтиус также ограничивает роль этрусков в создании Помпей. Временем их владычества в этом центре он считает 500—440 гг. По его мнению, памятники Помпей не имеют ничего специфически этрусского; черты их характерны для общеиталийской культуры.^[292] Геркан считает,^[293] что Пом­пеи основаны не этрусками, расширение померия города вызва­но не этрусской колонизацией, а притоком самнитов. Последнее разделяет и Боэтиус. Геркан относит расширение города к последним десятилетиям V в.

Однако другие исследователи придают роли этрусков в создании города важное значение. Сольяно и Патрони видят^[294]"¹ в городской планировке Помпей доказательство их этрусского происхождения. Каррингтон считал,^[295] что градостроительство происходило около 524 г. Город строили этруски, чтобы при­нять там умбров и давнов. В этом мнении проявляется стремле­ние связать с историей Помпей известное сообщение Дионисия Галикарнасского. Несколько подробнее на некоторых аргумен­тах полемизирующих исследователей мы остановимся ниже.

Известие об участии умбров в колонизации Кампании нахо­дит признание у ряда исследователей.^[296]

Наконец, вопрос о значении Сибариса как могущественного союзника этрусков также привлек внимание многих. Нельзя признать удачными замечания по этому вопросу Альтхейма, что уже было отмечено нами.^[297]C одной стороны, Альтхейм заяв-

ук. соч., стр. 24 и сл.:

ляет, что после победы союзных сил этрусков и карфагенян над фокейцами при Алалии греческое судоходство вдоль западного побережья Италии было затруднено, греческие товары в гава­нях Великой Греции будто бы перегружались на этрусские и карфагенские корабли.

Другие исследователи проявили, несомненно, больше прони­цательности. В суждениях Чьячери по этому вопросу ^[299] особен­но следует выделить положение о том, что обострение отноше­ний с фокейцами и кимейцами привело этрусков к союзу с Си- барисом. Оставляя сейчас без обсуждения вопрос о том, на­сколько обоснованно мнение, что у этрусков первоначально были дружественные отношения с халкидскими колонистами, отме­тим признание со стороны Чьячери существования двух враж­дебных группировок греческих городов в Италии: к одной при­надлежал Сибарис, к другой — Кима и фокейцы. Некоторые исследователи извлекают из скудного предания еще данные, расширяющие наши представления об участниках этих группи­ровок. Берар указывает ^[300] на основание в 531 г. Дикеархии самосцами, противниками Милета, который был торговым ком­паньоном Сибариса. Эргон много внимания уделяет^[301] всем во­просам, связанным с греко-этрусскими отношениями, в частно­сти обстоятельствам, которые создали угрозу гегемонии Сиба­риса. Кэлэвей в специальном исследовании ^[302]касается торговых связей, путей и колоний Сибариса на побережье Тирренского моря. Соперниками Сибариса и Милета были Фокея и Регий; после Алалии фокейцы находят приют в Регии и затем при под­держке регийцев основывают Гиелу (Элею), на что обращал внимание еще Чьячери.