РАЗДЕЛ УСУНИ И ВОЙНА C KAHПОЕМ

Оставим на короткое время Хуханье и Чжичжи и посмот­рим, что происходило на западе. Западным краем для китай­цев и хуннов были горы Тяньшань, где обитали усуни, и места, по которым проходил караванный путь, вплоть до Фер­ганской долины.

Когда в 59 г.

Еще в 64 г. скончался Унгюйми-Фэйван, враг хуннов и верный союзник Китая. Перед смертью он попытался укре­пить свои позиции браком старшего сына Юаньгюйми с ки­тайской царевной и передать ему престол. Но в разгар сватов­ства Унгюйми умер, и старейшины возвели на престол, со­гласно прежнему условию, его племянника Ними.

Ними был сын хуннской царевны, и хуннофилы, кото­рых среди усуней было немало, возлагали на него большие надежды. Однако положение хуннов скоро стало столь пе­чально, что ориентироваться на них было бессмысленно. Ними принял титул Куан-ван (китайский титул: ван — царь), же­нился на китайской царевне Гяй-ю, которая родила ему сына, но между супругами не было согласия.

В 52 г. в Усунь приехали послами китайские вельможи: Вэй Хо-и и Жень Чан. Царевна договорилась с ними убить мужа. На пиру китайский ратник ударил Ними мечом, но промахнулся; меч скользнул, и раненый князь успел вско­чить на коня и ускакать. Старший сын Ними поднял народ против изменницы-мачехи, и несколько месяцев толпы усу­ней осаждали дворец, где жила царевна, и китайское по­сольство в городе Чигу. Только подкрепления, посланные наместником Западного края, вызволили их. Китайский двор был недоволен их самоволием, началось следствие, при ко­тором выяснилось полное непонимание китайским правитель­ством усуньских дел.

В это время в Усуни восстал Уцзюту, сын Унгюйми от хуннской царевны. Он заявил, что из «дома его матери ско­

ро придут хуннские войска»¹⁰, и народ собрался к нему. Ви­димо, китайский протекторат изрядно надоел усуням. Уц- зюту напал на Ними и, убив его, захватил власть.

В западных владениях Китая начали уже готовить крепос­ти к обороне, но все уладила одна из приближенных царевны Гяй-ю, которая долго была замужем за усунем и пользова­лась уважением и влиянием. Она сначала поехала в Китай и сообщила императору о положении в Усуни. Затем, уже в роли посланницы, вернулась обратно и уговорила Уцзюту по­делиться властью со своим единокровным братом, сыном Гяй-ю, Юаньпойми. Юаньпойми получил титул старшего гуньмо и 60 тысяч юрт, а Уцзюту — титул младшего гуньмо и 40 тысяч юрт, но народ был привязан к младшему князю. Юаньгюй- ми вскоре умер от болезни, и ему наследовал его сын, Син- ми, человек безвольный и ничтожный. Царевна вернулась в Китай с тремя детьми. Она получила земли, дворец, хоро­шее содержание, но скоро умерла. Однако дело ее рук не погибло: распри продолжали раздирать Усунь, и усуни уже не были опасны для китайского господства в Западном крае.

Положение Усуни еще больше осложнялось возникшей войной с Кангюем. Царство Кангюй, расположенное в сте­пях между Аральским морем и Балхашом, было и осталось союзником Хунну.

В середине I века до н.э. Кангюй описан как кочевое владение, лежащее от Давани, т.е. Ферганской долины, на расстоянии 2000 ли”, т.е. около 900 км. Значит, Кангюй находился в холмистой степи Восточного Казахстана, между озером Балхаш и Иртышом. От Средней Азии, или Турана, его отделяли бесплодная степь Бет-Пак-Дала и пески Муюн- кум.

«История Старшей династии Хань» сообщает, что Кангюй имел пять вассальных владений. На карте они помечены на северном берегу Чу. Расстояние между ними приводятся: мак­симальное от Янгуань (крепость недалеко от Дуньхуана) — 8555, минимальное — 7525 ли, т.е. между ними расстояние около 500 км. Это как раз протяжение Чу от Чу-илийского хребта до Сыр-Дарьи, около Кзыл-Орды. Китайские назва­ния владений (Сусйе, Фуму, Юни, Ги Юегянь)¹⁴ ничего не дают для идентификации их с местными названиями или с названиями, известными из Страбона. Эти небольшие ли­митрофные княжества заслоняли Кангюй от Согда, Ирана и Греко-Бактрии, а позднее Кушана. Зато с парфянами кан- гюйцы должны были непосредственно сталкиваться: по лево­му берегу Сырдарьи, ниже Кзыл-Орды, сохранились разва­лины древних городов¹⁵, а, согласно Страбону, на восточ­ном берегу Аральского моря жили да’и, основное парфян­ское племя¹⁶. Но характер связей Кангюя с Парфией остался неизвестным.

Отношения Кангюя с Китаем были всегда враждебными. Во время похода Ли Эршиского кангюйцы хотели оказать по­мощь осажденному Гуйшуану, но опоздали. В дальнейшем китайских послов они принимали весьма грубо¹⁷. Вероятно, именно противодействие Кангюя парализовало китайское влияние в Да­вани. Возможно, не без кангюйского участия вспыхнуло вос­стание в Яркенде в 65 г., когда были убиты китайский посол и владетель-китаефил¹⁸. Впрочем, восстание было подавлено.

Кангюйское царство было в это время значительным: насе­ление исчислялось в 600 тысяч человек, строевое войско — в 120 тысяч.

Кангюй сильно враждовал с Усунью. Подчинение же Усуни Китаю вызвало военное вмешательство Кангюя, причем разде­ленная и дезорганизованная Усунь не могла защититься. Однако и кангюйцы не были в состоянии полностью разгромить Усунь без посторонней помощи, поэтому они искренне желали ус­пеха хуннам. Усуни же, признав протекторат Китая, пол­ностью порвали с хуннами. Даже Уцзюту, сын хуннской царев­ны, отказался от родства ради сохранения престола.

Вообще Усунь сравнительно с Хунну была государством слабым и ничтожным. Страсти, волновавшие князей и дружинников, были тут и там одни и те же, но Хунну похо­дило на взбаламученное море, а Усунь — на потревоженный пруд. Таково было главное различие между этими двумя на­родами, сходными по происхождению, культуре и образу жизни. Вся дальнейшая история Усуни состояла из мелких распрей, доносов, измен, предательских убийств и особого интереса не представляет.