<<
>>

СТЕПЬ И КИТАЙ

Сама природа разделила Восточную Азию на две части: теплую, влажную и изобильную, с многочисленным осед­лым населением — Китай и холодную, сухую, пустынную, с редким кочевым населением — ее мы будем называть Вели­кая степь.

На рубеже нашей эры ее населяли хунны.

Четыре века стремились династии Хань доставить Китаю господство над Азией. Подобно тому, как в Средиземномо­рье возникла Pax Romana, на Дальнем Востоке чуть было не была создана Pax Sinica. Свободу народов Великой степи от­стояли только хунны. Они сражались в соотношении 1:20, против них были двинуты не только армии, но и диплома­тия, и экономика, и обольщения культуры.

В I веке н.э. внутренние процессы раскололи державу хуннов. Часть их подчинилась Китаю, другая часть отступила с боями на запад, где, смешавшись с уграми и сарматами, превратилась в гуннов1.

Зафиксирован только один переход хуннов в 155—158 гг.2 Кучка разбитых хуннов, теряя обозы и женщин, оторвалась от преследователя и добралась до Волго-уральского междуре­чья. На адаптацию потребовалось около 200 лет, после чего гунны (так их принято называть в отличие от азиатских хун­нов) действительно превратились в грозную силу, но ведь это произошло уже на местной основе и роль миграции здесь ничтожна.

Переходы других племен из степей Западного Казахстана не могли иметь значения, ибо находящиеся там суглинистые степи бесплоднее песчаных и густого населения там не было никогда, тогда как в Причерноморье степи обильны, воды много и народы воинственны. Скорее можно было бы ожи­дать вторжений с Дона на Иргиз, если бы западные кочевни­ки сочли восточные степи достойными завоевания. Следова­тельно, причины смены народов надо искать на месте и, по­скольку историческая наука удовлетворительных решений не предлагает, обратиться к смежным наукам — географии и палеоэтнографии.

Полоса степей между Днепром и Уралом, ограниченная с севера полосой лиственного леса, с юга Черным и Каспий­ским морями, с запада Карпатами и с востока полупусты­ней, всегда рассматривалась как целостность и в смысле при­родных условий, так и в аспекте культуры народов, ее насе­лявших.

Однако наряду со степным ландшафтом там имеет место азональный ландшафт речных долин Дона, Терека, Волги. В новых географических условиях хунны превратились в но­вый этнос — гуннов. Но в Азии победителями хуннов стали не сами китайцы, а народ, ныне не существующий, извест­ный только под китайским названием «сяньби». Это назва­ние звучало в древности как Sarbi, Sirbi, Sirvi3.

Однако название «сяньбийцы» вошло в обиход научной литературы как условный этноним.

Сяньбийцы во второй половине II века остановили китай­скую агрессию и оттеснили китайцев за линию Великой сте­ны. C этого времени начался упадок древнего Китая, став­ший причиной событий, о которых рассказано в этой книге. И тут меняется традиционное отношение к подбору сведе­ний. Если в рассказах о степных кочевниках китайские исто­рики обычно сухи и немногословны, то, когда дело идет об их собственной стране, приводится огромное количество эпи­зодов, деталей, а главное имен, что не помогает, а мешает восприятию. Получается не стройное повествование, а ка­лейдоскоп без тени системы. Запомнить все приводимые све­дения невозможно, да и не нужно, потому что большая часть этих фактов на ход событий не влияла. Следовательно, нуж­

но делать отбор фактов, имеющих историческое значение, и давать обобщения. Впрочем, сами китайцы при составлении истории IV века, пользуясь принципом этнологической клас­сификации, объединили 29 племен в 5 племенных групп: хунны, цзелу (кулы), сяньби, тангуты (ди) и тибетцы-цян (кян).

Но для нашего читателя этого обобщения недостаточно. Названия племенных групп, привычные китайскому уху, для европейца экзотичны и не вызывают каких-либо ассоциаций. Значит, надо сопоставить трагедию, разыгравшуюся в Север­ном Китае в IV-V веках, с событиями всемирной истории, дабы обнаружить соответствия между локальным и глобаль­ным процессами. Это несложно, ибо разгадка лежит на по­верхности. Основное содержание событий можно сформули­ровать так: Великое переселение народов в Восточной Азии4.

Хотя описываемые события развертывались на террито­рии нынешнего Китая, да и почти все источники написаны на китайском языке, относить историю «пяти племен и шест­надцати царств» только к синологии нельзя. Если бы нас интересовала проблема крушения древнекитайского общества или утраты и возвращения Китаем Срединной равнины, как в те времена именовался бассейн Хуанхэ, то наша проблема была бы только китаеведческой. Но ведь в поле нашего зре­ния лежит вопрос о смене хуннов, коренного населения вос­точной части Великой степи, в течение минувшего тысячеле­тия табгачами и тюрками, а также о приобретении кочевни­ками новой родины на берегах Мутно-желтой (Яшиль-огюз)5 реки. В таком ракурсе весь огромный Китай для нашей про­блемы только фон, и мы останемся в рамках номадистики.

Существовало мнение, что кочевая и китайская культуры несоизмеримы, что кочевники были дикарями, вторгавшими­ся в цивилизованный Китай, что Великая степь — китайская периферия, а «проблема хуннов — это проблема Китая»6. Про­тив этого мнения говорит все доподлинно известное об исто­рии Центральной Азии, и все-таки такое мнение существова­ло и не всегда встречало возражения. Почему? XIX век оста­вил нам в наследство концепцию, согласно которой только оседлые народы создали прогрессивную цивилизацию, а в Центральной Азии будто бы царили либо застой, либо вар­

варство и дикость. Самое плохое в этой концепции было не то, что она неправильна, а то, что она предлагалась как дос­тижение науки, не подлежащее критике. В этом — опасность любого предвзятого мнения.

Чтобы заставить рутинеров задуматься, нужен был аргу­мент сильный, бесспорный и наглядный. Таким оказались предметы искусства из алтайских7 и монгольских8 курганов. Все попытки усмотреть в них вариации китайского, иранско­го или эллинского искусства оказались тщетными. Культура кочевников I тысячелетия до н.э. была самобытна9. И более того, она была высока, гораздо выше, чем культура кочев­ников XVIIi-XIXвеков, изученная многими этнографами дос­конально.

А это значит, что самобытная степная культура кочевников, подобно европейской, индийской или китай­ской, переживала подъемы и упадки, т.е. находилась в раз­витии, а не в застое, как молчаливо предполагали некоторые европейские ученые10.

Несмотря на устойчивый уровень техники и форм общежи­тия, кочевническое хозяйство весьма изменчиво вследствие постоянного взаимодействия с природой”. Природная же среда изучаемого региона весьма разнообразна. Она зависит от рель­ефа, степени увлажнения и не в меньшей мере от окруже­ния. Так, в Монголии, в зоне устойчивого антициклона, при наличии лесистых хребтов Хангая и Хэнтея целесообраз­но круглогодовое кочевание на подножном корму, а в Джун­гарии и Тарбагатае, куда зимние циклоны приносят обиль­ные осадки, создающие глубокий снежный покров, в те вре­мена необходима была заготовка сена, и перекочевки совер­шались по вертикали — из степи на альпийские луга (джейляу). В экстрааридных районах Приаралья, лишенных горных хреб­тов, шло круглогодовое кочевание, но в ослабленном срав­нительно с Монголией ритме12. Не меньшее влияние на раз­витие кочевников оказывало соседство то более или менее активного Китая, неоднократно пытавшегося завоевать Степь, то слабого Ирана или раздробленного Согда, ограничивав­шихся обороной от кочевых соседей. Разные условия суще­ствования заставили кочевников избирать разные формы адапта­ции, что и определило известную самобытность разных наро­дов Великой степи.

<< | >>
Источник: Гумилев Л.Н.. История народа хунну / Лев Гумилев. — M.,2010.-700, [4] с.. 2010

Еще по теме СТЕПЬ И КИТАЙ:

  1. ВЕЛИКАЯ СТЕПЬ
  2. Верхнее Прикубанье (Степь). Культурная атрибуция металлокомплекса в погребениях ПМ ДК времени (постановка вопроса)
  3. КИТАЙ
  4. Древний Китай
  5. 2. Китай в VIII–VI вв. до н. э
  6. ДРЕВНИЙ КИТАЙ
  7. ПЕРВОЕ ВТОРЖЕНИЕ ХУННОВ В КИТАЙ
  8. ГЛABA XX ДРЕВНИЙ КИТАЙ
  9. I. Китай в период западного Чжоу
  10. Глава 8. Древнейшая Индия и Китай
  11. ГЛАВА 5 КИТАЙ XVI — XVII ВВ.
  12. Лекция 9 КИТАЙ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ I ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ Н. Э.
  13. РАБАННЫ (лат.Rabannae) - племена Серики (Китай), относятся к монголам, жг­ли в северных и северо-западных областях пустыни Гоби. Источники:IV нл - Атт. Marcell.ХХШ. 6. 66.
  14. ВТОРОЙ ПОХОД В ДАВАНЬ
  15. § 1. Географические условия.
  16. СИНХРОНИСТИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА
  17. ВЕЛИКАЯ ПУСТЫНЯ И СЕВЕР
  18. КАРТЫ
  19. Природные условия