ВВЕДЕНИЕ
Индоевропейская языковая семья — самая значительная среди «свыше двух с половиной тысяч языков мира» (Реформатский, с. 383). На языках этой семьи говорит преобладающее большинство населения Европы, Австралии, Америки, а также значительная часть населения Азии (Индия).
Основная часть населения СССР также говорит на индоевропейских языках (Исаев, с. 48).Современные индоевропейские языки делятся на 10 групп: 1-я — индийская (хинди, уруду и др.), 2-я — иранская (персидский, афганский, таджикский, осетинский и др.), 3-я — славянская (русский, украинский, белорусский — восточная подгруппа; польский, чешский и др.— западная подгруппа; сербо-хорватский, болгарский — южная подгруппа), 4-я — балтийская (литовский, латышский и др.), 5-я — германская с двумя подгруппами (норвежский и шведский — северогерманская подгруппа), 6-я — романская (французский, испанский, итальянский и др.), 7-я — кельтская (бретонский, уэлсский и др.), 8-я — албанская, 9-я — армянская, 10-я — новогреческая (Исаев, с. 7—8).
Среди древних индоевропейских (и. е.) языков следует назвать языки скифской ветви иранских языков, на которых говорили скифы, сарматы, саки, массагеты, аланы и другие древние народы. Осетинский язык является единственным живым языком этой древней группы. Он, правда, претерпел существенные изменения под воздействием языков кавказских народов (Исаев, с. 57).
Из других вымерших древних языков в Европе известны следующие: гальский, принадлежащий к кельтской группе языков; древнегер- манские (готский и др.), древнеиталийские (умбрский, окский, латинский); фракийский, древнегреческий и т. д. К древним малоазийским языкам индоевропейской группы относятся хеттский, палайский, ли- кийский, лидийский, фригийский и другие языки. К индоиранским языкам относятся древнеперсидский (Средний Восток), санскрит (Индия); тохарский язык образует отдельную группу и известен из документов 2-й половины I тыс.
н. э., найденных в конце XIX в. в Китайском (Восточном) Туркестане.Древние и. е. языки в Европе, Малой и Средней Азии и Индии были известны с эпохи бронзы, т. е. с рубежа Ш/П тыс. до н. э. Греки имели уже свою собственную письменность с XVI в. до н. э. (Блаватская, 1966, с. 16, 18). Арийская династия государства Митанни с середины XVI в. до н. э. зафиксирована в письменных памятниках Древнего Востока и Египта (История, 1988, с. 72—73). Ригведа — древнейший литературный памятник арийских племен — относится к периоду от середины II тыс. до н. э. до конца II тыс. до н. э. (Вигасин, 1984, с. 276). Хетты впервые зафиксированы в письменных памятниках — деловых документах купцов Каниша, так называемых «каппадокийских таблич
Ках», датируемых Ш/П тыс. до н. э. (Вигасин, 1984, с. 152; Гамкрелид- зе, Иванов, 1984).
Родство современных и древних и. е. языков, имеющих почти четырехтысячелетнюю письменную историю и разбросанных на многие тысячи километров друг от друга, может быть объяснено только тем, что они восходят к одному праязыку, а следовательно, и к единой индоевропейской прародине, где жили индоевропейцы еще до распада их языкового единства. Реконструкцией индоевропейского праязыка лингвистическая наука занимается уже два столетия. Индоевропейская проблема поставлена и сформулирована впервые лингвистами, однако очень скоро она вышла из рамок, очерченных лингвистикой. Если лингвисты выявили в и. е. праязыке экологические характеристики зоны обитания индоевропейского пранарода (ландшафта, климата, флоры и фауны), то определение экологической ниши формирования, и. е. пра- народа и праязыка завершается с учетом данных палеогеографии, палеозоологии, палеоботаники. Если лингвисты выявили праиндоевропей- ские названия, характеризующие социально-экономическое развитие и культуру праиндоевропейцев, то археологи и историки указали на археологические культуры, которые по этим параметрам могли бы быть праиндоевропейскими.
Таким образом, очень скоро стало ясно, что поиск индоевропейской прародины — проблема многоаспектная и ее невозможно решить при помощи какой-либо одной отрасли науки.
Однако ни археолого-исторический, ни любой другой аспект и. е. проблемы не могут решаться сколь-нибудь удовлетворительно в отрыве от лингвистической базы. Ущербным представляется решение проблемы без использования данных естественных наук и совершенно невозможным без учета археолого-исторического аспекта, поскольку именно последний наполняет виртуозно очерченную лингвистами сферу культуры и духовной жизни древних индоевропейцев материальным содержанием и историческими фактами.Актуальность темы обусловлена отсутствием исследований, в которых был бы разработан археологический аспект и. е. проблемы как самостоятельный, базирующийся на археологических источниках. В фундаментальных лингвистических трудах, посвященных реконструкции и. е. праязыка, археологический материал используется как вспомогательный для иллюстрации лингвистических выводов (Бош — Гимпера, 1961; Девото, 1960; Гамкрелидзе, Иванов, 1984). В существующих археологических исследованиях по индоевропейской проблеме лингвистические постулаты принимаются не всей системой, а выборочно (Даниленко, 1974; Гимбутас, 1970, 1973).
Наиболее распространенная в научном мире концепция Гимбутас о ,прародине индоевропейцев в степях Причерноморья основывалась на материалах из отечественных раскопок конца 50-х годов. C тех пор произошел «информационный взрыв», который подорвал фундамент концепции Гимбутас, и не было альтернативной гипотезы, которая объясняла и учитывала новую информацию в свете решения индоевропейской проблемы.
В 1974 году мы впервые обратились к этой теме, предложив гипотезу о происхождении дольменов Новосвободной из культуры шаровидных амфор Западной Украины и Польши. Протяженность путей этой миграции могла быть сравнима только с индоевропейскими; хронологически эта миграция предшествовала миграции носителей культуры шнуровых‘керамик, которую очень часто связывали с индоевропейцами. Направление миграции убеждало, что прародина индоевропейцев должна находиться в Центральной Европе.
В 1983 году мы сформулировали свое понимание историко-археологического аспекта в ра- оотс «Проблема индоевропейской прародины», которая явилась и первой отечественной монографией, посвященной этой теме.
Наиболее важным выводом этой работы явилось новое понимание праиндоевропейского состояния как динамической системы, меняющей во времени свои границы. Было выделено 7 хронологических фаз развития праиндоевропейской культурной общности, во время которых ареал ее расширился от небольшой, территории (100 км в поперечнике) до огромного пространства от Скандинавии до Дуная, от Рейна до Прикарпатья. Такое же понимание формы существования праиндоевропейской языковой общности отразилось в работе лингвистов — Т. В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванова, представивших деривационнопространственную схему эволюции и. е. праязыка в 7 фазах (Гамкрелидзе, Иванов, 1984).
Качественно новым в концепции 1983 года было проведение соответствия позднеиндоевропейской культуры с двумя археологическими культурами, из которых первая — культура Лендьел — начинала свое существование раньше второй на 500 лет, а вторая — культура воронковидных кубков окончила свое существование спустя 600 и более лет (для разных районов по-разному) после исчезновения Лендьела. Был рассмотрен весь комплекс лингвистических условий, детерминирующих локализацию и. е. прародины, и предложены адекватные археологические ситуации для контактов индоевропейцев с семитами, картвелами; названы археологические эквиваленты для индоиранцев, индоариев, хеттов, тохар, балтов.
Невыясненными оставались вопросы происхождения археологических культур-эквивалентов и. е. пракультуре. Не разработан был и лингвистический статус для культуры-предка пракультуры позднеиндоевропейского состояния. Не был решен вопрос доведения индоевропейских диалектов после распада позднеиндоевропейской общности до исторического периода, когда язык зафиксирован письменной традицией. Речь идет, в первую очередь, о греках, хеттах, лувийцах.
Реферативность изложения, отсутствие иллюстративного материала, связанные с предельно допустимыми объемами учебного пособия, а также новые лингвистические данные послужили причиной продолжения наших разработок этой проблемы.
Целью данного исследования является реконструкция истории индоевропейского общества от момента выделения раннеиндоевропейского языка из бореального, по Н. Д. Андрееву, до появления первых индоевропейцев, зафиксированных письменной и исторической традицией, т. е. от VIII—VII тыс. до н. э. до первой половины II тыс. до н. э., по данным лингвистики, истории, археологии.
К первоочередным задачам были отнесены: 1) уточнение методологических основ проблемы (соотнесения культуры, языка, этноса); 2) разработка методики исследования историко-археологического аспекта и. е. проблемы; 3) отыскание археологических эквивалентов индоевропейской пракультуре на всех хронологических фазах ее эволюции, фиксируемых лингвистами; 4) обоснование ареальных контактов и -контактов в диахронии древних индоевропейцев и северокавказцев, западных семитов, картвелов, пракартвелов по археологическим данным.
Попутно решались вопросы хронологии: коррекция хронологических систем неолита — энеолита Центральной Европы и энеолита бронзового века Восточной Европы с соотнесением этих систем с ближневосточной и балканской базами абсолютной хронологии. Решение этих задач облегчалось тем, что ранее нами уже было опубликовано более 40 статей, где обосновывалась в целом и отдельных звеньях хро-
пологическая система для восточно-европейского энеолита — бронзового века.
Такая постановка историко-археологического аспекта индоевропейской проблемы обусловила структуру данной книги, взаимообусловленность ее частей.
Структурно работа состоит из трех частей, из которых основная часть (часть 1) посвящена локализации трех индоевропейских прародин— в Малой Азии, на Балканах и в Центральной Европе. Миграции индоевропейцев, разобранные в части II, играют подсобную роль и изложены с той степенью подробности, какая требуется для коррекции позднеиндоевропейской прародины, и насколько мы могли их обосновать с помощью надежных археологических данных и связать с лингвистическими постулатами.
Контакты/индоевропейцев с иноязычными народами был разобраны только в той степени, насколько они детерминируют локализацию прародин индоевропейцев, поэтому мы остановились на связях с семитами, картвелами, северокавказцами, по опустили связи с (финно-уграми (часть III).
К вспомогательным следует отнести главы о методологии и методике (глава 4), о лингвистических условиях к локализации и. е. прародины (глава 1, 3). Однозначность решения об археологических эквивалентах и. е. пракультуре поясняется главой 5, где характеризуются все возможные культуры в экологической нише и. е. прародины и во временной рамке ее существования, но не отвечающие всей системе лингвистических условий. В отдельную главу выделен этюд о происхождении колесного транспорта и путях его распространения в III тыс. до ;т. э. Это отвечает значению этого великого открытия индоевропейцев в истории человечества, а также служит структурным соединением между двумя частями книги.
Еще по теме ВВЕДЕНИЕ:
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- Введение
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- Введение
- Введение
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ
- Введение
- ВВЕДЕНИЕ
- ВВЕДЕНИЕ