<<
>>

ИЗМЕНЕНИЯ В ГОСУДАРСТВЕННОМ СТРОЕ

К началу XIX в. Россия была мировой державой, иг­равшей заметную роль на европейской арене. Она зани­мала территорию в 17,4 млн. кв. км; на этой территории, по данным переписи 1795 г., проживало 37,4 млн.

человек. Около 90 % всего населения составляли крестьяне; при­мерно 2 % — дворяне. Имело тенденцию к росту ведущее в экономике страны аграрное производство, происходили сдвиги в промышленности. Однако, говоря словами совре­менного исследователя Б. Г. Литвака, Русь-тройка «не- мчалась, а еле-еле тащилась по ухабистой дороге исто­рии». Первая половина XIX в. принесла немалые переме­ны. Не без основания историки подчеркивают, что с нача­лом этого столетия Россия вступила в новый этап своего развития. Многих специалистов интересовал, в частности, вопрос о причинах и сущности преобразовательной дея­тельности Александра I, занимавшего российский престол с марта 1801 г. по ноябрь 1825-го, причем решают они его по-разному. Так, авторы многотомных трудов об Алексан­дре I и его времени генералы М. И. Богданович и Н. К. Шильдер развивали идею о стремлении царя к за­конности как главном мотиве его преобразований. Нена­видя деспотизм, Александр I, как утверждал Богданович, стремился «навсегда охранить от произвола права всех и каждого».

В. О. Ключевский указывал на два «основных стрем­ления, которые составляли содержание внутренней по­литики’ Александра I: «...это уравнение сословий перед законом и введение их в совместную дружную государст­

венную деятельность». По мнению же марксиста М. Н. По­кровского, эта политика была обусловлена экономическими процессами, развивавшимися в России. Продуктом социаль­но-экономического развития страны считал реформы нача­ла XIX в. и А. Е. Пресняков, издавший в 1924 г. книгу «Александр I». Развившие построения М. Н. Покровского и А Е. Преснякова, С. Б. Окунь и А В. Предтеченский глав­ную цель внутренней политики Александра I видели в спа­сении феодально-крепостнической системы от гибели.

Но если у Окуня царь—консерватор использовал либеральные идеи, чтобы оставить все по-старому, то под пером А В. Предтеченского Александр предстает как реформа­тор, убежденный в необходимости уступок. С. В. Миронен­ко, М. М. Сафронов и Н. И. Казаков Пишут о серьезности либеральных увлечений и планов Александра I Последнее мнение представляется достаточно обоснованным.

Старший сын Павла I родился 12 декабря 1777 г. и был наречен бабкой Екатериной II в честь Александра Невско­го — покровителя Петербурга. Александр был любимым внуком императрицы, и она подобрала ему блестящих учи­телей. Русскую словесность и историю ему преподавал об­разованнейший М. Н. Муравьев (писатель, отец будущих декабристов); естественные науки — известный ученый и путешественник, академик П. С. Паллас; законоучителем, духовником и п реподавателем английского языка был про­тоиерей А. А. Самюорский. долгое время живший в Англии, страстный англоман. Состоять «кавалером» ири Александре и обучать его французскому языку Eιca,repππa II пригласи­ла швейцарца Ф И Лагарпа, приверженца идей Просвеще­ния. республиканца по взглядам. Общение с такими людь­ми. и особенно с Лагарпом, не могло остаться бесследным. Князь А. А. Чаргорыйский. с которым Александр близко сошелся в 1796 г., вспоминал о первой беседе с ним: «Он сознался мне, что ненавидит деспотизм повсюду, во всех его проявлениях, что он любит свободу, на которую имеют одинаковое право все люди». Сам Чарторыиский и другие друзья юности Александра — граф П. А. Строганов, Н. Н. Новосильцев, граф В. IL Кочубей—во многом разде­ляли увлечения великого князя. Собираясь тайно, они вели откровенные разговоры о необходимости отменить крепост­ничество, о конституции, о предпочтительности республи­канского образа правления. Именно на этих людей, соста­вивших «Негласный комитет», опирался Александр I после своего вступления на престол.

Воцарению Александра предшествовал дворцовый переворот, осуществленный заговорщиками, во главе ко­торых стояли П.

А. Пален, военный губернатор столицы, и последний фаворит Екатерины II Платон Зубов. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Великий князь был поставлен в известность о планах заговорщиков и дал им согласие на устранение Павла I при условии сохранения последнему жизни. Такое обещание он получил, но заговорщики не собирались его выполнять. В первом часу ночи Пален принес Александру весть о «скоропостижной кончине» императора. Александр никогда не забывал событий мар- ' та 1801 г. Всех заговорщиков он вскоре демонстративно удалил из Петербурга.

Воцарение сына Павла I было встречено населением столицы с ликованием. В манифесте, спешно отпечатан­ном уже утром 12 марта, Александр I объявил, что бу­дет управлять «богом врученным» ему народом «по за­конам и по сердцу августейшей бабки нашей», тем са­мым подчеркнув свою приверженность политическому курсу Екатерины II. Он и начал с того, что восстановил отмененные Павлом «Жалованные грамоты» дворянству и городам, дворянские выборные корпоративные орга­ны, освободил дворян от телесных наказаний, объявил амнистию всем, бежавшим от павловских репрессий за границу, и ссыльным. Были отменены и другие павлов­ские указы, вроде запрета носить круглые французские шляпы, выписывать иностранные газеты и журналы, выезжать за границу. Была объявлена свобода торгов­ли, разрешены, частные типографии, упразднена все­лявшая страх Тайная экспедиция, занимавшаяся сыс­ком и расправой. Опустела петербургская Бастилия — Петропавловская крепость.

Эти первые распоряжения порождали надежды на дальнейшие перемены. И они последовали. Необходимо было реформировать систему государственного управле­ния — прежняя организация власти уже не отвечала тре­бованиям времени. Собиравшийся при Екатерине II время от времени Государственный совет стал постоянным («Непременным»); он рассматривался как орган с законо­совещательными функциями при императоре. В совет входили представители высшей титулованной знати (12 чел.). С первых же дней своего существования «Непременный» совет приобрел такое значение, что его позиция в значи­тельной степени предопределяла окончательное решение

императора по наиболее важным вопросам внутренней и внешней политики.

Дальнейшие преобразования были связаны с деятельно­стью М. М. Сперанского, сына сельского священника, благо­даря исключительным способностям сделавшего головокру­жительную карьеру. При Павле он служил в канцелярии генерал-прокурора, а затем оказался на должности статс- секретаря в «Непременном» совете. Именно этому человеку, одаренному талантом бюрократа и блестящим умом, «твер­дым, как лед, но и холодным, как лед же» '(В. О. Ключев­ский), Александр I поручает разработать реформу, которая должна была в значительной степени изменить государст­венный строй в стране. К октябрю 1809 г. Сперанский уже представил проект царю. В нем, по существу, речь шла об ограничении самодержавия, о введении в стране конститу­ционной монархии. В основу реформы автор проекта пред­лагал положить принцип разделения властей: законода­тельную власть он считал необходимым сконцентрировать в новом органе — Государственной Думе, судебную — в Сена­те, а исполнительную — в министерствах, возникших в Рос­сии еще в 1802 г. Ни один закон не мог быть издан без предварительного одобрения его выборным органом— Го­сударственной Думой. Министров назначал царь, но они оказывались ответственны перед Думой. Предусматрива­лась стройная система выборных дум: Государственная, гу­бернские, окружные, волостные. Членов Сената полагалось выбирать губернским думам Политическими правами наде­лялись все, кроме «народа рабочего» («поместных крестьян, мастеровых, их работников и домашних слуг»). Связываю­щим звеном между императором и тремя ветвями власти должен был стать Государственный совет—вершина новой государственной системы.

Александр I признал проект «удовлетворительным и полезным», но реализован он не был. Дело свелось к уч­реждению в 1810 г. Государственного совета — законосо­вещательного органа при императоре, занявшего место «Непременного» совета.

В 1811 г. получило силу закона подготовленное Спе­ранским «Общее учреждение министерств», завершившее реформу, начатую в 1802 г., когда коллегии были заменены новой, европейской формой высшей исполнительной вла­сти— министерствами.

Дела по каждому министерству решались единолично министром, назначаемым императо­ром и ответственным только перед ним. Если в 1802 г.

структура и функции министерств не были четко определе­ны, то «Общее учреждение» устанавливало единообразие организации и делопроизводства министерств, регламенти­ровало взаимоотношение министерств с другими органами власти. Министры объединялись в Комитет министров. Его организационные основы окончательно были определены в 1812 г. В состав комитета вошли также представители де­партаментов Государственного совета, а председатель Госу­дарственного совета стал одновременно председателем Ко­митета министров. Согласно закону 1812 г., Комитету мини­стров полагалось рассматривать дела, по которым «необхо­димо общее соображение и содействие» и в разрешении ко­торых министр «встретил сомнение», включая дела, превы­шающие пределы его влас ти. Однако на практике комитет выполнял и судебные функции, и обсуждал законопроекты, которые император утверждал, не передавая их на допол­нительное рассмотрение в Государственный совет. Комитет министров мог отменять решения Сената, который также в начале XIX в. претерпел реорганизацию. Он был разделен на девять департаментов (к середине XIX в. их число вы­росло до 12), полусамостоятельных, скрепленных главенст вим генерал-прокурора (с 1802 г. должность эту стал зани­мать минисгр юстиции).

Решения Сената по судебным делам нередко оказыва­лись неокончательными: если при обсуждении дел в де­партаментах и общих собраниях сенаторов возникали разногласия (а такие ситуации случались часто), оконча­тельный приговор выносил император, а впоследствии — Государственный совет. М. М. Сперанский в 1811 г. пред­лагал принять закон о признании решений Совета окон­чательными; к этому времени он подготовил проект ново­го преобразования Сената. Речь шла о разделении Сената на два—правительствующий и судебный. Состав послед­него должен был, по замыслу реформатора, частью на­значаться императором, частью избираться дворянством.

Однако это предложение нё обрело силу закона. Вскоре последовала отставка Сперанского и ссылка его в Ниж­ний Новгород. Причины «падения» реформатора тракто­вались и трактуются по-разному. Говорят об интригах са­новников, которые видели в Сперанском выскочку (В. О. Ключевский); указывают на чрезмерную актив­ность самого Сперанского (в записках к императору и личных беседах он обнаруживал такую обширную осве­домленность о разных обстоятельствах внутренней и

внешней политической жизни России, что у Александра зародилось сомнение в том, кто же действительно правит империей (В. А. Томсинов) и на отказ царя от профран- цузской политики, сторонником которой являлся Сперан­ский, и причастность его к масонству (М. Н. Покровский).

Но удаление Сперанского не означало отказа Алек­сандра I от либерального курса своей политики. В 1815 г. он даровал конституцию «царству Польскому». Это рас­сматривалось как первый шаг к дарованию конституци­онного устройства самой России. Проект российской конституции было поручено составить императорскому комиссару при польском правительстве Николаю Ново­сильцеву. Составленный им проект («Уставная грамота») предусматривал создание парламента, без одобрения ко­торого монарх не мог издавать законы, предоставление свободы всем российским подданным, кроме крепостных, и федеративное устройство государства.

Но этот проект, созданный в ткйне, так и не был обнародован. Более того, к началу 20-х гг. XIX в. Алек­сандр I отказывается от коренных преобразований в по­литической сфере и становится на путь возврата к бес­перспективной практике частных изменений и подновле­ний существующей системы. Причиной такой перемены Ключевский считает то, что Александра напугали воен­ные революции в Италии и Испании, призрак которых он увидел в выступлении лейб-гвардии Семеновского полка в 1820 г. Покровский указывает, что как.только исчезла необходимость игры в либерализм, император тут же свернул все либеральные начинания, обнаружив тем са­мым свои истинные настроения. Близкую точку зрения занимает С. Б. Окунь. Ряд историков (Н. Я. Эйдельман, С. В. Мироненко) высказали мнение, что отказ от преоб­разований произошел в силу мнимой или истинной узо­сти социальной опоры для них и боязни Александра I войти в конфликт с основной массой дворянства.

Курс правительства становится по одним определени­ям— «консервативным», по другим — «реакционным». Как пишет Ключевский, «правительство и общество разо­шлись, как никогда не расходились прежде». То, что оп­позиция правитёльственному курсу существовала во всех слоях общества, единодушно отмечается историками. Са­мое яркое проявление этой оппозиции — восстание 14 де­кабря 1825 г. Это событие дореволюционными историками расценивалось как напрасная трагедия, усугубившая

отчуждение верховной власти и передовых слоев обще­ства. Историки-марксисты оценивают это выступление как важный этап борьбы против самодержавия. Но на со­держании конкретной политики правительства восстание отразилось слабо. По оценке большинства исследователей, направление деятельности Николая I, сменившего своего брата на престоле и подавившего декабрьское восстание, прямо продолжало консервативный курс конца александ­ровского царствования.

Надо отметить, что Николай Павлович и по характе­ру, и по воспитанию, и по образу мыслей заметно отли­чался от брата. Любимыми предметами его в детстве были математика, «потом артиллерия и в особенности ин­женерная наука и тактика». Будучи уже императором, он любил говорить про себя: «Мы, инженеры». Его отличали приверженность к точности, симметрии, порядку, иерар­хической-стройности. С возрастом он все более увлекался военной дисциплиной, парадами и маневрами. К демокра­тии Николай всегда относился отрицательно, был ревни­телем монархической идеи, убежденным сторонником аб­солютизма. «Время Николая I,— отмечал А. Е. Пресня­ков,— эпоха крайнего самоутверждения русской самодер­жавной власти в ту самую пору, как во всех государст­вах Западной Европы монархический абсолютизм, разби­тый рядом революционных потрясений, переживал свои последние кризисы... Во главе русского государства стоит цельная фигура Николая I, цельная в своем мировоззре­нии, в своем выдержанном, последовательном поведении. Нет сложности в этом мировоззрении, нет колебаний в этой прямолинейности». Своей главной задачей Николай поставил сохранение самодержавного строя. Но он был трезвым реалистом и понимал, что последнее невозможно без проведения некоторых преобразований, не меняющих, однако, существа политической системы. При этом ника­кого участия общества в реформаторской деятельности не допускалось, ставка делалась только на бюрократию. Александр I много сделал по усилению централизации и бюрократизации государственного аппарата. Николай I продолжил эту линию. Ключевым органом в государст­венной структуре становится Собственная его император­ского величества канцелярия. Значительно увеличивается численность чиновников канцелярии, учреждается не­сколько ее отделений (к середине XIX в. их было 6). По структуре и функциям эти отделения фактически были

министерствами, но пользовались гораздо большим влия­нием и контролировали деятельность соответствующих министерств, оставаясь при этом органами личной власти императора.

Одним из важнейших являлось III отделение канцеля­рии— орган политического сыска и следствия, созданный по записке генерала А. X. Бенкендорфа, бывшего члена масонской ложи, приятеля декабристов, подавшего на них донос Александру I; в 1826 г. начальник отделения стал одновременно шефом специально сформированного кор­пуса жандармов. На этот пост правительство назначило наиболее преданных ему людей. Первым его занимал Бенкендорф; в 1844 г. его сменил граф А. Ф. Орлов; по­следнего в 1856 г. сменил князь В. А. Долгоруков. Страна была разделена на несколько жандармских округов, во главе которых находились генералы, имеющие в распоря­жении обширный штат подчиненных. Задачи III отделе­ния и корпуса жандармов были многообразны: они осу­ществляли сыск и следствие по политическим делам, на­блюдали за литературой, ведали расколом и сектантст­вом; следили за иностранцами, приехавшими в Россию, занимались крупнейшими должностными и уголовными преступлениями, изучали положение крестьян и причины крестьянских волнений, ведали цензурой и пр. Фактиче­ски III отделение охватывало все стороны жизни.

Предпринимались попытки поставить под жесткий контроль верховной власти местную администрацию в лице губернаторов.

Центральная бюрократия неимоверно разрослась. Если в 1796 г. в России насчитывалось приблизительно 15 — 16 тыс. чиновников, то в 1847 г. их было уже 61 548. Неви­данный размах приобрели коррупция и казнокрадство. И Александр I, и Николай I пытались бороться с ними пу­тем проведения государственных ревизий (для этого было даже создано специальное главное управление) и путем упорядочения законодательства. Вообще, по мысли Николая Павловича, необходимо было внушить стране уверенность, что Россия управляется на незыблемых основаниях закона. К работе по кодификации законодательства император ре­шил привлечь Сперанского, который еще в 1821 г. возвра­тился в столицу. Работа эта была сосредоточена во II отде­лении императорской канцелярии, начальником которого Николай назначил профессора Петербургского университе­та М. А. Балугьянского. Фактически отделением руководил

Сперанский. К 1830 г. им и его помощниками была вы­полнена большая работа по сбору в архивах и государст­венных учреждениях законодательных актов, вошедших затем в «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов Российской империи». «Сводом законов» стали руководствоваться в качестве официального кодек­са в судебных и других учреждениях.

Николай I включил Сперанского в состав Секретного комитета, образованного 6 декабря 1826 г. для подготовки реформ в государственном управлении. Комитет разрабо­тал ряд проектов, но в большинстве своем они остались на бумаге. Некоторые частные изменения были внесены в систему местного управления.

Реорганизованное в 1-й половине XIX в. центральное управление просуществовало, с небольшими изменения­ми, вплоть до 1917 года. Реформы 1801 —1813 гг. способ­ствовали приспособлению политического строя России к новым социально-экономическим отношениям, укрепили высший и центральный государственный аппарат. Цент­рализация и бюрократизация государственного аппарата отвечали задаче поддержания самодержавной власти.

2.

<< | >>
Источник: История России с древнейших времен до второй половины XIX века. Курс лекций /Под ред. акад. Б. В. Личмана. Екатеринбург: Урал. гос. техн. ун-т. 1995— 304 с.. 1995

Еще по теме ИЗМЕНЕНИЯ В ГОСУДАРСТВЕННОМ СТРОЕ:

  1. Глава 5 ВТОРОЙ ПЕРЕВОРОТ. ИЗМЕНЕНИЕ В СТРОЕ СЕМЬИ. ИСЧЕЗАЕТ ПРАВО ПЕРВОРОДСТВА. РАСПАДАЕТСЯ РОД
  2. 24. Изменения государственного строя России в соответствии с манифестом 17 октября и новой редакцией Основных законов империи 23 апреля 1906г.
  3. § 1. Учение Маркса—Энгельса—Ленина—Сталина о перво­бытно-общинном строе.
  4. 21. Правление царя Алексея Михайловича. Основные направления перемен в полит.строе России. Соборное уложение 1649г. Патриарх Никон. Церковный раскол
  5. Государственное устройство России в первой половине XIX в. Государственные деятели
  6. Изменения в общественной структуре
  7. Изменения в общественной жизни земледельческих племен
  8. 61) Распад СССР: причины и последствия. Становление новой российской государственности. Государственная символика Российской Федерации. (26)
  9. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ В КОРЕЕ В КОНЦЕ XVI ВЕКА
  10. Социально-политические изменения в русских землях XIII-XV
  11. Причины изменения в военной политике и в управлении завоеванными территориями
  12. Изменения во внутренней и внешней политике. Временное завоевание Египта
  13. Глава 8 ИЗМЕНЕНИЯ В ЧАСТНОМ ПРАВЕ. ЗАКОНЫ ДВЕНАДЦАТИ ТАБЛИЦ. ЗАКОНЫ СОЛОНА
  14. 20. Изменение положения сословий, социальных групп в России во второй половине ХIX века. (20)
  15. 50) Международное положение Советского государства в 20-30-е годы ХХ в. Изменение политической карты СССР в 1939-1940