ФОРМЫ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В КОЛОНИЯХ

На протяжении всего долгого периода завоевания колонизаторы всюду сразу же делили между собой земли и живших на ней людей, они обычно обращали в рабство. Повсюду в- Западном полушарии знати

и купцам, военным авантюристам, духовенству разда­вались огромные поместья.

Проводя такую политику, испанские короли щедро раздавали земли, украденные у индейцев, и за каж­дую такую операцию получали крупную взятку; кро­ме того, огромные участки земли они оставляли себе. Особенно они держались за богатые золотые и се­ребряные рудники, взимая в свою пользу сначала 50, а позже 10 процентов всей добычи.

Кортесу были пожалованы 22 города, 64 тысячи квадратных километров земли и 115 тысяч индейцев в качестве вассалов. Писарро получил также обшир­ные владения, 100 тысяч индейцев и в придачу титул маркиза де ла Конкиста. Другим руководителям кон­кистадоров, тоже были пожалованы титулы и поме­стья размером от 13 тысяч до 26 тысяч квадратных километров с наибольшим числом рабов для работы в этих поместьях.

На карте Южной Америки 1534 года все обширные испанские владения даже были разделены на пять огромных пожалованных поместий. На карте не ука­зано, кто получил первое поместье — Новую Андалу­зию. Второе — Новая Кастилия, занимавшая около четверти всей Южной Америки,— досталось Франси­ско Писарро; третье — Новое Толедо — было пожало­вано Диего де Альмагро; четвертое — Рио-де-ла-Пла- та — принадлежало Педро де Мендоса; и, наконец, пятое, в которое входили южная часть Аргентины и Чили, было передано крупному немецкому банкир­скому дому Фуггеров. >

Так испанские короли делили колонии Испании и создали прослойку богатых землевладельцев. Та­ким образом были разделены Вест-Индия, Мексика, Перу и другие обширные территории. В 1580 году огромная территория Рио-де-ла-Платы — Аргентина, Уругвай, Парагвай и южная часть Бразилии — была разделена между 64 крупными землевладельцами.

Многие поместья в испанских колониях даже не были по-настоящему измерены; они были так велики, что никто точно не знал, где они начинаются и где

кончаются. Не знали этого даже их собственники, и это часто приводило к вооруженным пограничным столкновениям между землевладельцами.

Во время этого захвата земель в колониальный период огромная доля досталась католической церк­ви. Захватывая земли индейцев в Мексике и Перу, испанцы пытались доказать, что они лишь сохраняют и развивают старые системы землевладения, суще­ствовавшие у ацтеков и инков. Очень часто конски- стадоры придавали своим захватам видимость закон­ности, женясь на индейских «принцессах».

Землевладельцы жили, как короли: своя планта­ция была для них и домом, и крепостью, и церковью, и школой, и больницей, и гаремом. В 1534 году Брази­лия была разделена на 13 капитаний. Каждое такое огромное поместье, пожалованное представителю знати — донатарио, как их называли,— тянулось бо­лее чем на триста километров вдоль побережья Ат­лантического океана, а в глубину доходило до доволь­но неопределенной демаркационной линии между португальскими и испанскими колониями.

Когда, в 1549 году политические права донатарио были урезаны в интересах создания более централи­зованной системы, донатарио все же сумели сохра­нить власть над своими землями. Позднее в середине

XVII века, эти огромные поместья были разделены на имения меньших размеров; в таких имениях было легче хозяйствовать, хотя они были еще очень велики. При этом первоначальные донатарио получили ком­пенсацию землей и деньгами. Имение одного земле-, владельца по площади было больше всей Португалии. В районе Амазонки одна семья имела поместье, кото­рое по площади равнялось Англии, Шотландии и Ир­ландии, вместе взятым. Для размеров землевладения в Бразилии характерно, например, что в конце

XVIII века в такой крупной области, как РиоТранде- до-Сул, было 539 землевладельцев, имевших от 7300 до 36 500 гектаров земли.

Голландцы в своих колониях по реке Гудзон в основном проводили ту же политику. Они создавали целый ряд крупных поместий, большая часть которых простиралась от берега реки Гудзон далеко в глубь страны.

Крупнейший из владельцев, амстердамский купец

Киллиан ван Ренсселер, торговавший золотом, алма­зами и жемчугом, имел на западном берегу Гудзона поместье примерно в 280 тысяч гектаров; оно прости­ралось на 77-километров в длину и 38 километров в ширину. Ренсселер никогда и не видел своего кня­жества, ему даже в голову не приходило посетить «варварскую Америку». Он «купил» свою землю у ин­дейцев за «небольшое количество грубой шерстяной материи, топоров, ножей и бус».

Англичане в своих североамериканских колониях раздавали завоеванные не менее щедро, чем испанцы, португальцы, французы и голландцы. Например, ко­роль Карл I в 1629 году отдал Мэриленд и большую часть Делавэра лорду Балтимору, который по даро­ванной ему хартии «имел право объявлять войну, заключать мир, назначать всех чиновников, включая судей, управлять по законам военного времени, мило­вать преступников и жаловать титулы». В 1681 году Карл II отдал Уильяму Пенну теперешнюю Пенсиль­ванию, то есть 102 тысячи квадратных километров земли, в уплату королевского дома отцу Пенна. Затем Пенн стал «покупать» землю у индейцев, расплачива­ясь, как обычно, бусами, лентами, нитками и т. д.

В числе других крутых подарков такого рода Карл II отдал всю Каролину восьми придворным фаворитам. Эта огромная территория охватывала всю южную половину Соединенных Штатов, от Атланти­ческого океана. Полковник Сэмюэль Аллен утверж­дал, что ему пожалован весь штат Нью-Гэмпшир, а сэр Фердинандо Джорджес претендовал на весь Мэн. Губернатор Александр Спотсвуд подарил само­му себе 24 300 гектаров лучшей земли в Виргинии.

В 1670 году группа лондонских купцов и аристо­кратов, использовав открытие Генри Гудзона, созда­ла компанию Гудзонова залива. Эта крупная компа­ния получила права на всю северную и западную часть огромной территории Канады.

Различные колониальные державы, не только со­здавали огромные феодальные поместья, но и облека­ли землевладельцев всей полнотой власти в колониях. Кроме того, во избежание раздела этих поместий они

широко наделяли землевладельцев феодальными пра­вами: правом неотчуждаемости их земли и правом первородства. Благодаря этим средневековым уста­новлениям поместья нельзя было отнимать у владель­цев или продавать за недоимки или долги, а после смерти владельца все поместье переходило к его стар­шему сыну и таким образом сохранялось в целости.

В странах Западного полушария существовало не­сколько типов крупного землевладения. Первым из них была испанская чэнкомьенда», в основном заим­ствованная у средневековой Испании и применявшая­ся в колониях уже во время Колумба. Она распро­странилась во всех испанских колониях, а частично и в Бразилии. При этой форме землевладения, по крайней мере в первый период ее существования, землевладелец не являлся подлинным собственником земли или тех, кто ее обрабатывал.

Он йолучал право пользоваться и распоряжаться землей пожизненно или на то время, пока он будет соблюдать условия дарственного акта. К нему же прикреплялись в качестве рабочих определенные группы индейцев, за благополучие которых он дол­жен был отвечать. Они обрабатывали частично собст- вённую землю и частично в порядке отбывания бпре- деленной повинности, землю держателя чэнкомьен- ды». Последний фактически имел право казнить й миловать своих рабов и пеонов. По существу эта форма землевладения была тесно связана с системой чрепартимьенто» — принудительной-мобилизации ин­дейцев на' ч общественные работы».

чЭнкомьенда» была официально отменена Испа­нией только в 1720 году.

Второй формой крупного землевладения были поместья религиозных миссий. Такая форма была широко распространена главным образом в испан­ских колониях — в Парагвае, Мексике, Калифор­нии,— а также в португальской колонии — Бразилии.

Третьей формой крупного землевладения, пришед­шей на смену испанской чэнкомьенде», была чась­енда»; в разных колониях она называлась по-разно­

му. При этой системе владелец поместья был действи­тельным собственником земли, рабочие вовсе не имели пригодной земли или имели ее очень мало и работали на землевладельца. Считалось, что они свободны, в действительности же, в силу экономиче­ских, политических и религиозных причин, они нахо­дились на положении крепостных или пеонов. Многие поместья в английских колониях принадлежали при­мерно к этому же тйпу.

Четвертой формой землевладения была почти це­ликом феодальная форма, существовавшая в голланд­ских колониях на реке Гудзон и во французских колониях на реке Св. Лаврентия. Во французских колониях, например, крестьяне арендовали землю у сеньора-землевладельца, получавшего ее в виде по­жалования от короля. Крестьяне должны были вы­полнять для сеньора различные повинности и рабо­тать на его землях. Здесь широко применялась сред­невековая барщина, то есть принудительный труд. В крупных поместьях голландцев применялась анало­гичная система труда.

Пятой формой была рабовладельческая планта­ция. Здесь плантатор был прямым владельцем и зем­ли, и рабочих. На крупных плантациях (-«фазенда») в Бразилиц применялась почти исключительно рабо­владельческая система хозяйства, поскольку в коло­ниальные времена в Бразилии не были широко рас­пространены испанские формы «экомьенда» и < ась­енда». Этот тип землевладения был широко распро­странен и в Вест-Индии, и в странах Центральной Америки; к нему принадлежали и крупные плантации южной части Соединенных Штатов вплоть до граж­данской войны 1861—1865 годов.

Все колонии в Западном полушарии в той или иной степени создавали, условия для развития мелких хо­зяйств. Но обычно правительства колониальных дер­жав не поощряли создания таких хозяйств, так как крупные землевладельцы вовсе не хотели, чтобы рост прослойки мелких независимых фермеров создавал угрозу их положению. Поэтому мелкие фермеры не играли в колониях большой роли, за исключением лишь колоний Англии. В силу ряда причин: быстрого развития промышленности, непригодности местности для развития крупных плантаций, демократически

настроенного населения — крупное землевладение в английских колониях к северу от Виргинии не могло процветать. Крупные хозяйства постепенно распада­лись, и начался повсеместный рост мелких фермер­ских хозяйств.