7.3.2. Новая геополитическая роль БРИК
Восхождение Китая, быстрый рост его экономического могущества и геополитического влияния бесспорно принадлежит к числу наиболее важных изменений в мире в XXI столетии.
Китай, прорвав в ХХ в.
историческую и пространственную изолированность, встроился в современный мир, став его неотъемлемой частью. Современность внесла в сельское хозяйство новые технологии, последовательно отвергавшиеся традиционным китайским обществом. В результате высокоинтенсивный труд, бывший основной экономической чертой китайской цивилизации, обрел вторую жизнь. Механизация, удобрения и гербициды повысили продуктивность аграрного сектора и высвободили огромную массу живого труда, который был перераспределен из сельского хозяйства, натурального по происхождению, в промышленность, строительство и другие отрасли народного хозяйства.Одновременно доступ к интеллектуальным и природным ресурсам внешнего мира позволил ему соединить свой главный капитал — рабочую силу — с высокотехнологичными отраслями современного производства, испытывавшими в Европе и Северной Америке дефицит дешевого ручного труда.
Итогом этого стало выдвижение Китая на второе место в мире по ВВП, по паритету покупательной способности, по обменному курсу; по разным оценкам, он может выйти на первое место в период 2020-2040 гг.
С точки зрения набранной динамики у КНР очень серьезные перспективы в XXI в. Однако с быстрым экономическим ростом в последние десятилетия неразрывно связаны все центральные проблемы его развития. Избранная на рубеже 1980-х гг. экономическая модель была ориентирована на быстрый рост совокупных показателей, «совокупной государственной мощи». В сущности, эта модель — модель индустриальнопромышленной фазы развития — позволяла Китаю в максимальной степени использовать его конкурентные преимущес-
тва — дешевую рабочую силу. Уверенно продвигая Китай по валовым экономическим показателям в число мировых лидеров, китайский экономический рост сопровождался сдержанным технологическим развитием.
Этот «рост без развития» до сих пор связан с увеличением объемов живого ручного труда, а главная его проблема — по-прежнему избыток рабочей силы и ее качество.К этому следует добавить, что традиционная для Китая модель взаимодействия с окружающей средой не способствовала формированию в его культуре ответственного отношения к последствиям преобразования природы. В отличие от Европы, где инициатива и ответственность формировались параллельно на протяжении столетий, распространение частной инициативы в Китае усиливает негативные побочные проявления роста. Следствием этого стал соответствующий характеру труда и качеству рабочей силы рост отходов производства, в отличие от сельскохозяйственных, не утилизирующихся природой автоматически, высокая энергоемкость и материалоемкость продукции, загрязнение окружающей среды и т.д.
Превратившись в часть внешнего мира, Китай стал испытывать от него огромную зависимость. Последствия начавшегося в 2008 г. экономического кризиса могут оказаться для КНР тяжелыми, непосредственно затронув фундамент его «экономического чуда» — экспортно-ориентированные отрасли. Попытки увеличить внутреннее потребление, предпринимающиеся в Китае в последние годы, не привели к впечатляющим результатам. Традиционная модель потребления сохранилась. По данным социологических опросов, китайское общество до сих пор отличается самой высокой в мире нормой сбережений. Однако низкий уровень потребления представляется не самой серьезной проблемой, поскольку государство сейчас способно надежно контролировать и направлять развитие экономики, особенно в кризисных ситуациях.
Преодолеть технологическую зависимость гораздо сложнее — зависимость КНР от импорта техники и технологий в ведущих отраслях экономики составляет более 50%.
Другая проблема — демографическая. К 2030 г. в Китае, по прогнозам, избыток рабочей силы может смениться ее дефи
цитом, что потребует кардинальных изменений в экономической модели.
Как только Китай пошел на то, чтобы подвергнуть трансформации свою идентичность, преодолеть цивилизационную инерцию, измерять себя по универсальным критериям, он быстро начал вставать в первый ряд мировых держав.
Еще длительное время, уступая ведущим странам мира по экономическим показателям на душу населения, он будет наращивать совокупные показатели, которые определяют место и роль государства на внешней арене. Успешные экономические реформы изменили вектор внешней активности Китая. Западные методы хозяйствования превратили его в одну из ведущих торговых держав мира. Китай вновь подтвердил свои высочайшие адаптивные качества, важнейшая черта которых, как сейчас стало ясно, — мощный, но симметричный ответ на вызовы внешнего мира. Темпы роста, по мнению лидеров КНР, обеспечивают шанс в ближайшие 20-30 лет выйти на первое место в мире, заметно изменив мировой расклад сил.Вхождение в XXI в. сопровождается и серьезными структурными сдвигами в конфигурации мировой системы. Один из ключевых — выдвижение на авансцену мирового развития ряда стран-гигантов, которые до сих пор не относились к числу доминирующих центров силы.
Многие сегодня загипнотизированы надвигающейся мощью Китая и не отдают себе должного отчета в усилении (пусть и иными темпами) параллельных процессов восхождения к мировым высотам целого ряда государств субконтинентального масштаба.
В последнее время в трактовках многих аналитиков утвердился термин «восходящие страны-гиганты» (ВСГ). Состав ВСГ может рассматриваться с двух позиций. Одна — выделение кандидатов в «первый эшелон» в качестве будущих доминант мирового масштаба. Другая предусматривает еще и «второй эшелон», то есть возможность выдвижения субцентров (субдоминант). Состав «первого эшелона» уже определился. Его обозначают аббревиатурой БРИК (по первым буквам названий стран — Бразилии, России, Индии и Китая). Относительно другой категории определенности пока не видно. Но достаточ-
но обоснованным можно считать выделение группы ЮПИМ в составе ЮАР, Пакистана, Индонезии и Мексики. Однако ниже мы ограничимся в основном рассмотрением группы БРИК.
Прогнозы авторитетных специалистов, полученные в разных организациях и странах, предрекают серьезное увеличение экономического веса группы БРИК не только в долгосрочной, но и в среднесрочной перспективе.
Причем в этих оценках нет крупных расхождений.По расчетам экспертов, в предстоящие 35-40 лет совокупный ВВП четверки БРИК превзойдет этот показатель по шестерке прежних лидеров (США, Япония, Англия, Германия, Франция, Италия). К 2050 г. в составе шестерки лидеров останутся только США и Япония, другие места отойдут Китаю, России, Бразилии и Индии. Разумеется, менее внушительны результаты подсчетов по душевым показателям. Но и в этом случае предсказывается, что к середине века Россия обойдет Италию и Германию, Китай и Бразилия достигнут трети подушевого ВВП США, а Индия в состоянии выйти на уровень одной пятой [74].
Получается, что в сумме БРИК превзойдут совокупный объем ВВП нынешней «большой семерки» не к 2040 г., как предполагалось первоначально, а примерно к 2032 г. КНР обойдет США не к 2035, а к 2027 г. При этом абсолютный размер ВВП Китая в 2050 г. будет больше объема ВВП США не на 41%, а на 84%. Несколько менее впечатляющая картина складывается при рассмотрении динамики ВВП на душу населения.
Справедливо говорить и о расширении в XXI столетии круга акторов на международной арене. При этом в странах БРИК во всех четырех случаях стратегическая, ведущая роль института государства пролонгируется в рамках цивилизационно-устойчивой традиции. И это, несомненно, особое качество, которое внутренне сближает четверку, выделяя ее на общемировом фоне. То же качество объясняет самодостаточность (и относительную устойчивость) стран БРИК, их способность воспроизводить свою суверенность в определении путей развития и в действиях на международной арене. Соответственно, в принципе они обладают повышенной способностью идти самостоятельным курсом, вести дело
к реализации собственного проекта развития, к ведению собственной региональной и в определенной мере — глобальной геополитической «игры».
В любом случае — в большей либо меньшей мере — перспективы в XXI в. будут определяться усилением тенденции к многополярности. А ключевыми носителями этой тенденции призваны стать ВСГ, прежде всего страны БРИК.
Имеются все основания утверждать, что процесс восхождения стран БРИК будет сопровождаться:
• наращиванием индустриального производства и соответственным повышением спроса на минеральное сырье и энергоносители. На мировом рынке это будет, с одной стороны, создавать соответствующее давление на ценовую конъюнктуру, а с другой — приведет к существенному увеличению удельного веса Китая, Индии и Бразилии в ряде сегментов товарного рынка;
• отходом их от роли должников и приобретением функций кредиторов и инвесторов. При подтверждении наметившейся тенденции члены тройки имеют шанс превратиться во влиятельных акторов на мировом финансовом рынке;
• вполне вероятным закреплением Китая, Индии и Бразилии на передовых позициях в ряде областей высоких технологий;
• объективно обусловленным стремлением привести свое политическое влияние на международной арене в соответствие с возросшим экономическим весом и потенциалом технологического обновления.
Реалии меняющегося мира определяются и его разнообразием, растущим числом акторов. Лишь за несколько последних десятилетий общее число суверенных стран-членов ООН, участников других интернациональных и региональных организаций возросло более чем втрое, увеличившись с 60 до около 200 государств. Опыт и перспективные тенденции их развития определяются многообразными факторами. Немалую роль играли и играют глубокие различия в положении между богатыми и бедными государствами. При этом кроме понятия «третьего» развивающегося мира выделяются и страны так
называемого «четвертого мира» — с наиболее обездоленным, обнищавшим населением, живущем, как правило, в афроазиатском регионе.
Пропасть между теми и другими на рубеже XX-XXI вв. продолжала углубляться. Например, активы лишь трех богатейших людей планеты равняются годовому доходу 600 млн человек, которые живут в наименее развитых, беднейших африканских странах.
К важным направлениям геополитической стратегии в XXI в. относятся усилия с целью достижения большей стабильности, устранения почвы для роста напряженности и возникновения разного рода конфликтов. При этом большую значимость могут иметь шаги по ослаблению вопиющего неравенства и пропасти между положением богатых и обездоленными массами, особенно в Африке, ряде районов Азии, Южной Америки.
Сдвиги в сторону смягчения витка бедности рассматриваются и будут рассматриваться в мировом сообществе как одна из главных глобальных проблем.
Еще по теме 7.3.2. Новая геополитическая роль БРИК:
- 2. Влияние природно-климатического, геополитического и религиозного факторов на российский исторический процесс.
- 51. Основные направления внешней политики России в новой геополитической ситуации (1991–2002 гг.).
- 44) Новая экономическая политика: причины, содержание, итоги.
- 59. Место Российской Федерации в современном мировом сообществе. Назовите геополитический характер вызовов, с которым столкнулась Россия на рубеже XX-XXI вв. Какие достижения и просчеты России в области внешней политики Вы могли бы отметить?
- 28) Новая экономическая политика: причины, сущность и противоречия.
- НОВАЯ ЭРА НАУКИ И ТЕХНИКИ
- 27 Распад СССР и новая политическая и социально-экономическая “перестройка”. 90 г.
- 30. Осн. направления внутр. политики Николая1. Крестьянский вопрос. Система государственного управления России. Расширение геополитического пространства России на Кавказе. Вост(крымская) война, основные этапы, события, итоги
- Новая экономическая политика: мероприятия, итоги. Оценки сущности и значения нэпа.
- 41) Новая экономическая политика: мероприятия, итоги. Оценки сущности и значения нэпа. (9)
- 30. НЭП Новая экономическая политика была провозглашена Ленинской резолюцией X съезда РКП(б) в марте 1921 г.
- (16) Роль XX столетия в мировой истории. Глобализация общественных процессов.