АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ В ГЛОБАЛЬНОЙ СРЕДЕ
Определение национальным государством своего места в мировом глобальном пространстве, прокладывание путей к нему является сложным и неоднозначным процессом, формирующимся под влиянием многих, часто взаимоисключающих факторов.
Но в условиях, когда характерным признаком мирохозяйственного бытия есть интернационализация межстрановых связей, и такой способ его существования является историческим вызовом, перед национальным государством встает вопрос безальтернативности, на основах рыночной открытости, путей вхождения в глобальную среду.Как доказывал в свое время К.Маркс, опираясь на принципы, сформулированные классиками, рыночная экономика по своей природе может функционировать лишь как часть всемирного рынка, может быть только открытой [795]. На практике такая открытость означает, что техническая, структурная, инвестиционная и социальная политика страны будет ориентироваться на лучшие мировые показатели и стандарты, экспорт и импорт могут стать альтернативой внутрихозяйственным решениям, а внешнеэкономическая деятельность органической частью экономической деятельности хозяйственных субъектов.
Такая экономика предусматривает свободный доступ на внутренний рынок иностранной конкуренции, использование всех форм инвестиционного и торгового сотрудничества, наработанных мировой практикой, сопоставимость мировых и внутренних цен и доходов, конвертируемость национальной валюты, равно как сопоставимость хозяйственного права. Это объективно связано с ограничением регулирующих функций государства и переводом внешнеэкономической деятельности на мирохозяйственный уровень. Четкое понимание этого может стать основанием непредубежденной оценки процессов глобализации и их приемлемости для обществ.
В то же время история не исключает многовариантности решения этой проблемы. Как уже отмечалось, оно требует применения современных методов исследования для определения существенного — условий сочетания национальных и интернациональных интересов.
Это требует использования в теоретических исследованиях подходов, альтернативных классическим, позволяющих учесть все разнообразие закономерностей, присущих современным мирохозяйственным процессам, формируемым под влиянием стойкой тенденции к возрастающему единству мира на базе национально-государственной специфики развития стран, которая сегодня, собственно, и определяет общие очертания глобальной картины мира. От уровня многогранности используемых подходов к характеристике современного глобального мира зависит уровень адекватности национальной интеграционной модели ее собственным экономическим и политическим интересам.В идеале для рыночных трансформаций необходимо здоровое общество с совершенной материальной и правовой базой, рациональной экономической и институциональной структурами, достаточным экономическим потенциалом, квалифицированной законодательной и авторитетной исполнительной властью, социальной стабильностью, такими компонентами, которые способны обеспечить национальную определенность, суверенитет и самостоятельность в принятии решений внешнеэкономического порядка.
Но проблема формирования национальных доктрин открытости и включения национальных экономик в мировую экономической систему на паритетных основах становится особенно острой, как правило, в условиях разрушения старой и неопределенности очертаний будущей модели национального общественно-экономического развития и в то же время в условиях неопределенности отношения к ней как к экономическому партнеру мирового сообщества. А в этой ситуации данное требование не может быть соблюдено.
Поэтому следует очень взвешенно относиться к проблеме открытости. Об этом, в частности, говорит Д.Родрик:
«Не существует никаких доказательств того, что интеграция в мировое хозяйственное пространство сама по себе приводит к улучшению экономической ситуации. Наоборот, существует много убедительных доказательств того, что открытость, трактованная как снятие препятствий на пути потоков капиталов и товаров, прямо не связана с экономическим ростом: скорее он зависит от наличия эффективной внутренней стратегии применительно ко всем слоям населения, направленной на смягчение внутренней конфликтности развития; от внутренней институциональной политики, в частности, наличия институций, способных быстро реагировать на ситуацию, на изменения, которые происходят в глобальной среде, и умело к ним приспосабливаться.
Именно совершенная национальная внутренняя институциональная и экономическая структура есть залог интегрирования в мировое пространство на паритетных условиях. При условии отсутствия этих обязательных компонентов стратегии внешней либерализации открытость ничего не даст» [796].В этом своем утверждении он опирается на современные, общепризнанные подходы, согласно которым внешнеэкономическая деятельность являет
ся подконтрольной государству, которое должно выполнять функцию реализации общенационального интереса, а его внешнеэкономическая политика должна базироваться на фундаментальных основах экономического роста, а именно — инвестициях, макроэкономической стабильности, человеческих ресурсах и эффективном управлении, исключать тезис о возможности доминирования интеграционных интересов как первопричины экономического роста.
Кстати, классические подходы к анализу структуры объектов экономических интересов, которые определяют модель поведения национальных государств относительно партнеров по мировому хозяйственному комплексу, предусматривают, что диверсификация в зарубежные национальные экономики обусловлена сырьевым фактором, поглощающими возможностями национального потребительского рынка и возможностями применения, по критерию прибыльности, относительно свободных капиталов; открытость национальных экономик оказывает содействие свободному оттоку ресурсов, перелив которых осуществляется под влиянием действия объективных экономических законов.
Такая схема частично актуальна и сегодня. Но не следует считать, что ее действенность определяется только объективными причинами: чаще, как это уже отмечалось, формирование межстрановых потоков определяется политикой государств, господствующих на мировой арене, и сама открытость становится ее результатом, в особенности когда речь идет об их заинтересованности в открытости определенных национальных экономик.
Глобальный мир становится все более полярным: на протяжении XX в. разрыв между мировыми экономическими центрами и периферией неустанно возрастал.
Основой экономического процветания ведущих стран и их мирового доминирования, кроме лучшей организации и высшей производительности труда, является система относительной замкнутости и неэквивалентного обмена. Она предполагает наличие двух составляющих: монопольная собствен- йость в массовом масштабе современными передовыми технологиями и, как следствие, принципиальные отличия цен экспорта и импорта; создание искусственных торговых барьеров и использование нерыночных методов конкуренции. Эффект от монопольного ценообразования на мировом рынке усиливался за счет механизмов поддержки собственных высокооплачиваемых производителей и дискриминации, ограничения доступа на национальный рынок чужих, низкооплачиваемых.Монопольная способность развитых стран вырабатывать современную высококачественную и высокотехнологическую продукцию позволяла им диктовать сверхвысокие монопольные цены: в них изначально была заложена доля, которая обеспечивала высокие жизненные стандарты для этих стран и выступала своеобразной «интеллектуально-технологической рентой» и основой неравноправного торгового обмена со странами «третьего мира», отстающими в развитии по всем макроэкономическим показателям.
Поэтому, когда речь идет, скажем, о емкости национального товарного рынка как объективном факторе диверсификации, то в современном мире преимущество отдается не тем странам, где спрос остается ненасыщенным, а тем, где уровень доходов, высокий уровень потребностей и платежеспособного спроса Это же касается и инвестирования: вложение капиталов в расчете
на стабильные прибыли является приоритетным направлением, и преимущество отдается странам, сотрудничество с которыми обеспечивает эту стабильность, а также оказывает содействие развитию стратегических областей в стране-экспортере, возрастанию в ней уровня занятости. Конечно, таким требованиям не отвечают страны, не имеющие соответствующего экономического потенциала или находящиеся на стадии трансформации.
В противоположность предшествующим реалиям, которые характеризовались сравнительно высокой степенью независимости национальных экономик и свободой принятия решений, в новой глобализованной международной экономике остается все меньше и меньше возможностей для национальной автономизации.
Это приводит к потере правительствами национальных государств контроля над внутренней и тем более внешней ситуацией, в частности, это касается управления внешнеэкономическими процессами.Особенно ярко эти новые тенденции в мировом хозяйстве проявляются в процессах, связанных с глобализацией комплекса экономических, политических и информационных отношений. Одним из проявлений подобных изменений, вызванных глобальными процессами, становится экономизация национальной политики. В этих условиях наблюдается тенденция высвобождения структурообразующих экономических факторов — финансовых потоков и ресурсов — из-под контроля государства: транснациональные корпорации оказывают все большее давление на развитие стран и мира в целом, и процессы противостояния перемещаются из противостояния стран в противостояние капиталов. Вместе с тем тенденции мирового развития все более становятся зависимыми от влияния транснациональных финансово-промышленных групп, которые решительно вытесняют с мирового рынка национальные корпорации.
Кроме того, транснациональная мегаструктура глобального мира, которая ныне находится в активной стадии становления, вносит существенные коррективы в функционирование национальных институциональных инфраструктур в направлении их унификации и взаимного согласования со структурами внешнего мира. Прежде всего эти требования распространяются на законодательную базу, принципы организации технологических процессов и сертификации продукции промышленно-производственного и аграрного секторов экономики, на финансово-кредитную и торговую системы. В этом понимании глобализация экономики приводит к практической невозможности регулировать рынок и систему производства на национальном уровне, и центральная задача, стоящая перед правительствами, — противостоять этим процессам.
При таких условиях, естественно, трансформируется отношение национальных правительств к роли классических факторов интегрирования экономик, которые ограничиваются уровнем «экономический интерес хозяйствующего субъекта»; их перестают рассматривать в контексте монодетерминизма, а следовательно, однозначно трактовать проблему преимуществ открытости, которые есть, с одной стороны, для экономически отсталых стран лишь потенциальными, так как их реализация может быть реальной лишь благодаря соответствующей политике правительства, а с другой стороны, для развитых стран — абсолютной возможностью перераспределять мировой ресурсный потенциал в свою пользу.
Страны, так или иначе, находятся на разных этапах развития, что предопределяется неравными природно-экономическими условиями, разной первичной ресурсонаделенностью, и, учитывая это, каждое государство строит собственную внешнюю политику, отталкиваясь от специфики внутреннего производства, обмена, распределения жизненных благ, уровня благосостояния и т.п.
Искусственное создание благоприятных условий с целью привлечения необходимых ресурсов, отток которых наносит удар по экономике других стран, это всегда хорошо спланированная акция реализации собственных интересов за счет зарубежных партнеров, которая является нормой для правительств, преследующих национальные интересы. Принцип их деятельности — сознательное моделирование поведения страны во внешней среде, поскольку неуправляемость процессов перелива ресурсов ставит слабую в экономическом отношении страну в зависимость от других экономик, создает режим дефицита потенциала внутреннего развития.
В основу современного моделирования экономического поведения национальных государств положены три основных постулата, касающиеся открытости, наработанные западными экономистами-международниками:
Открытость сама по себе не является действенным механизмом генерации постоянного экономического развития. Фундаментальными детерминантами экономического роста являются накопление физического и человеческого капитала и технологическое развитие. Открытость может оказывать содействие этим детерминантам, так как она может сделать более дешевыми и доступными капитальные блага, оказывать содействие передаче идей и технологий из развитых стран. Но это является лишь потенциальной возможностью, которая может быть реализована при наличии других составляющих. Страны, экономики которых более динамичны, развиваются быстрыми темпами, становятся, как правило, более открытыми. Но обратная связь, между большей открытостью и немедленным экономическим ростом, практически не наблюдается.
Открытость неминуемо будет ускорять разрыв между уровнем доходов и благосостоянием отдельных социальных групп внутри страны. Как показывают исследования ^6, во время оживления процессов либерализации в Чили, что было наиболее успешным примером создания экономики открытого типа, коэффициент Джини [797][798]вырос на 12 %: от 0,46 в 1971 г. до 0,58 в 1989 г.[799]Аналогичный рост разрывов в доходах наблюдается с конца 80-х гг. в странах, которые избрали путь быстрого открытия экономик, в частности, в Латин-
ской Америке и странах в прошлом социалистического лагеря, в том числе в Украине.
Открытость делает страны более зависимыми от внешних шоков, которые могут спровоцировать внутренние конфликты и политическую нестабильность. Эти последствия угрожающи не только сами по себе, они могут пролонгировать и мультиплицировать эти шоки. Глобальный мир, который развивается начиная с 70-х гг., был поражен серией шоков, вызванных изменением условий торговли, колебанием мировых процентных ставок, внезапными изменениями направлений потоков капиталов.
Долговой кризис, розразившийся в странах Латинской Америки в 80-х гг., служит ярким примером невозможности влиять на последствия внешних шоков, противостоять им. Азиатский финансовый кризис 1997 г. продемонстрировал также, что не существует ни одной страны, независимо от принципов построения ее внешнеэкономической политики, которая имеет иммунитет против таких шоков. Таким образом, возможность управлять этими турбулентными процессами является критическим компонентом стратегии, которая разрешает реализовать преимущества открытости.
Так, анализируя определяющий фактор экономического роста, который в развивающихся странах или в странах, трансформирующих свою экономику, рассматривается как самое весомое доказательство в пользу открытости, то есть возможности наращивания инвестиционного потенциала страны за счет притока иностранных инвестиций, можно сделать целый ряд обобщений, противоречащих этому доктринальному тезису.
Во-первых, высокого уровня корреляции между динамикой инвестиций и экономическим ростом в краткосрочном периоде не наблюдается, то есть изменения инвестиционных показателей не оказывают немедленного влияния на развитие национальной экономической структуры. Хотя в долгосрочном периоде инвестиции выступают ключевым фактором экономической динамики, и тогда эта связь хорошо просматривается [800][801].
Иностранные инвесторы ориентируются на немедленные показатели экономического роста, которые обещают и в будущем стабильные доходы от инвестиций. Поэтому попытки привлечь инвестиции для структурной перестройки хозяйства, отталкиваясь от критерия немедленности и на этой основе преодолевая кризисные явления, не будут иметь успеха.
Во-вторых, новейшие исследования источников экономического роста в странах, в частности восточно-азиатского региона, показывают чрезвычайную важность внутреннего кумулятивного накопления для национальных экономик. Рост общей производительности факторов (TFP) играет значительно меньшую роль в сравнении с физическими инвестициями и ростом качества и коли
чества рабочей силы. Постоянной детерминантой экономического развития этих стран является непрерывное стремление привлекать к производству внутренние инвестиции. Так Южная Корея смогла увеличить долю внутренних инвестиций в ВНП с менее чем 10 % в 1960 г. до 30 % в конце 70-х гг. [802]
В-третьих, даже экстравертная открытость (экспортная ориентация) в сторону мировой экономики, хотя и может определенной мерой стимулировать иностранное инвестирование, не может обеспечить прямую взаимосвязь между открытостью и инвестиционной привлекательностью. Даже неоклассически ориентированные авторы утверждают, что взаимосвязь между либерализацией и доходами на вложенный физический капитал неоднозначна, во всяком случае для стран, которые ориентированы на экспорт, но слабо обеспечены физическим капиталом: их открытость в соответствии с теоремой Столпера- Самуэльсона будет [803]негативно влиять на доходность инвестиций. Тем самым уменьшается доход на капитал и снижается привлекательность экономики для частных инвесторов.
Правительства восточно-азиатских стран дополняли экстравертную внешнеэкономическую ориентацию выверенной политикой стимулирования внутренних инвестиций, которая разрешала повышать их доходность. Они не только ликвидировали препятствия на пути внутренних частных инвестиций, но и активно субсидировали национальных инвесторов, активизируя кумулятивные процессы.
Так, например, в этих странах накануне финансового кризиса 1997 г., когда потоки иностранного капитала достигли кульминационной точки относительно национальных ВНП, они не превышали 5 % от объема внутренних инвестиций по группе этих стран в целом, что только подчеркивает доминантную роль внутренних источников накопления для экономического развития [804].
В-четвертых, иностранные инвесторы приходят не в те страны, где процессы либерализации абсолютизированы, а в страны, где действуют собственные стимулы и существуют собственные основы экономического роста, например, высокий платежеспособный спрос и высокий уровень собственных капиталовложений, которые осуществляются за счет внутренних национальных источников.
Собственно, еще в начале XX в. У.Митчелл пришел к выводу, что инвестиционный бум имеет кумулятивную природу. Его оживление или затухание связано с действием экзогенных (иностранная инвестиционная деятельность) и эндогенных (внутренняя инвестиционная деятельность) факторов. Ни одна фаза воспроизводственного процесса, по его мнению, прямо не зависит от экзогенных факторов, внешних по отношению к самой экономической системе:
любые объемы иностранных инвестиционных поступлений не могут оказать стимулирующий эффект на экономику, не могут служить толчком к кумулятивному развертыванию, если для этого еще не вызрели эндогенные фак- 64
торы.
К эндогенньЕМ факторам кумулятивного процесса он относит усиление внутриэкономических мотивов общественной инвестиционной деятельности, рост прибылей и процентов, снижение основных и дополнительных затрат, постоянство денежно-кредитных отношений, стабильность позиции банков как заимодателей, рост массы национальных сбережений, которые ищут сферы применения. Именно поэтому, считает У.Митчелл, государство стоит перед необходимостью воздействия на динамику внутренних инвестиций. Рычагами такого воздействия и вместе с тем его объектами выступают экономические институции — инвестиции, финансы, денежное обращение, кредит, политические институции, право, общественная психология. Одним из способов такого воздействия он считает планирование, с помощью которого можно решить любые проблемы: как экономические, так и социальные.
Таким образом, открытость сама по себе не решает ни проблемы стимулирования экономического роста в контексте наращивания инвестиционной привлекательности национальной экономики, ни проблемы ее реструктуризации. Вместе с тем, учитывая большую зависимость открытой экономики от глобального экономического комплекса, можно говорить об утечке национальных ресурсов и капиталов за пределы страны.
Тем не менее открытость является реалией настоящего и рассматривается современной экономической теорией как непременное условие общественного развития, ведь преимущества открытости связываются с наличием рыночных отношений, которые ставят страну перед необходимостью считаться с действием объективных экономических законов конкурентности.
Западные экономисты-теоретики доказывают, что воспользоваться объективными преимуществами открытости стране, которая пытается влиться в глобальное пространство на паритетных условиях и в которой с этой целью осуществляется трансформация социоэкономических оснований, можно лишь при определенных обстоятельствах, главное из которых — активная роль государства во внедрении собственной национальной модели открытости. Абсолютно нереально надеяться, что усилие по национальному развитию можно свести до одйой простой модели «образцового экономического поведения»', и нереально даже стремиться к внедрению такой модели.
«Правила международного экономического развития должны быть в достаточной мере гибкими, чтобы разрешить каждой стране внедрять собственную модель развития, равно как Япония, Германия и США в прошлом внедряли, вопреки внешнему давлению и требованиям мирового сообщества унифицировать экономические отношения, свои собственные, отличные от других модели»[805][806], — подчеркивал Д.Родрик. Такие модели, как уже доказывалось, должны базироваться на особых национальных экономических стратегиях разви
тия и формировании отличной от других, ориентированной на национальный менталитет и национальную генетику институциональной среды.
Ведущие экономические стратегии развития связываются со становлением рациональной внутренней экономической структуры как основы внешней конкурентоспособности. К факторам конкурентоспособности в глобальном пространстве непременно относят составляющие, которые не всегда могут измеряться с помощью лишь экономических показателей. Возвращаясь к национально ориентированной теории, следует отметить, что общепризнанными в этом понимании есть подходы, которые сформулировал еще в начале XIX в. немецкий экономист Ф.Лист. Он рассматривал реализацию стратегической функции государства через его участие в процессах инвестирования и отмечал, что сознательное формирование конкурентных преимуществ состоит в проведении государством целенаправленной инвестиционной политики. Составляющими такой политики должны быть:
— определение стратегии развития с учетом природного потенциала и наличия рабочей силы;
— определение приоритетных областей, вокруг которых будут развиваться сопутствующие производства и которые будут обеспечивать в будущем конкурентоспособность экономики;
— создание соответствующей инфраструктуры;
— создание кредитно-банковской системы с целью аккумулирования средств для государственных и частных инвестиций;
— формирование подчиненной определенной цели налоговой системы;
— развитие государственной системы образования и подготовка специалистов для заранее определенных областей деятельности;
— создание разветвленной сети государственных научно-исследовательских институций, которые обеспечивали бы приоритетные области новыми технологиями и машинами;
— идеологическое воспитание нации, для чего нужно использовать все возможности: средства массовой информации, систему образования и др.
Современные западные теоретики [807]разделяют взгляды ФЛиста, тем не менее приспосабливают их к условиям открытости, связывая эти процессы с созданием институций, которые, выполняя функцию смягчения последствий внешних шоков, будут проводить соответствующую социальную и макроэкономическую политику: формировать механизмы социальных гарантий, призванных защищать наиболее чувствительные группы субъектов экономической деятельности и социальные прослойки населения, противостоять коррумпированности и монополизации в принятии экономических и политических решений, а также будут обеспечивать достаточный уровень социальных и политических свобод.
Создание таких институций, их формы и определенность зависят от национальных особенностей (цивилизационных, ментальных) развития общества.
Основной стратегической задачей формирования таких институций является решение проблемы конфликтности внутренней и внешней среды: они должны нивелировать последствия «внешних ударов» по экономике, которые обусловливают отмирание целых отраслей вследствие неконкурентоспособности в условиях открытой экономики и разрыв в доходах разных слоев населения, как это было во время потрясений, которые испытали мировая и национальные финансовые системы в связи с азиатским (1997 г.) и российским (1998 г.) финансово-банковскими кризисами.
Возможность поддерживать макроэкономическую внутреннюю стабильность перед угрозой постоянно изменяющихся условий существования во внешнеэкономической среде является основным, наиболее важным фактором, который определяет разные экономические результаты, достигнутые за последние 20—25 лет развивающимися странами.
Страны, которые не смогли приспособить свою макроэкономическую политику к шокам конца 70-х — начала 80-х гг. (так называемый «долговой кризис»), сейчас ощущают коллапс производительности своих национальных экономик. Например, в начале 70-х гг. эти процессы стали характерными для абсолютного большинства стран Африки; такой период переживает сейчас и Украина.
Основной причиной аналитики (в том числе и западные) считают отсутствие социально-политических институций и то, что правительства, несмотря на экспортную ориентацию этих стран и соблюдение принципа открытости, не смогли сами по себе использовать компромиссные формы макроэкономической адаптации. Институциональная неготовность к решению этих конфликтов, неумение и нежелание правительств противостоять внешним шокам привели к неэффективному перераспределению внутренних экономических ресурсов, формированию нерациональной экономической структуры, к сырьевой экспортозависимости.
Из-за отсутствия таких институций политическая адаптация, необходимая для восстановления внутреннего макроэкономического баланса, откладывалась, разные социальные группы, руководствуясь частными интересами, блокировали внедрение соответствующей фискальной политики и политики обменных курсов. В результате такая экономика оказывалась перед фактом высокой инфляции, недостатком валютных резервов и многими другими проблемами. Как правило, такая ситуация усугублялась разворачиванием этнических, региональных, обусловленных неравномерностью экономического развития, конфликтов.
Реально успешными являются те экономики, где правительства в своей деятельности не только учитывают и правильно реализуют все аспекты существования страны в глобальной среде, а комплексно и, главное, своевременно используют весь набор инструментов рынка и государственного регулирования. То есть, успешные экономики сочетают определенный уровень открытости с государственной политикой, которая направлена на стимулирование инвестиционной деятельности, установление макроэкономической стабильности и базируется на рациональном управлении потоками капитала, обеспечиваемом за счет формирования соответствующей институциональной среды.
Важным правилом экономического поведения страны, формирующей адекватную общественному интересу национальную экономическую полити
ку, является то, что основы открытости для развивающихся стран должны быть другими, чем для развитых стран. Акценты должны быть смещены с поощрения экспорта и прямых иностранных инвестиций на переосмысление роли импорта: необходимо определить, как импорт (в особенности идей, инвестиций, оборудования, технологий и продуктов первичной обработки) может сказаться на формировании структуры ее экономики, стимулировать экономический рост в стране, которая еще не имеет конкурентных преимуществ.
Таким образом, учитывая то, что интеграция в мировую экономику сама по себе не обеспечивает долгосрочного экономического роста и часто имеет нежелательные последствия для развития внутренней социально-экономической структуры, национальные правительства оказываются перед проблемой сочетания открытости с политикой стимулирования и регулирования процесса формирования конкурентных преимуществ, включая четкую и адекватную внутреннюю инвестиционную стратегию. Вместе с тем открытость требует наличия высококачественной внутренней системы институций, которые решают проблему адаптирования национальной социально-экономической среды к агрессии глобального мира.
Вообще следует отметить, что как первое, так и последнее зависит от экономической и политической ситуации, сложившейся внутри страны, но важное влияние на процессы интегрирования имеют также политические и экономические интересы государств, которые являются авторами глобальных стратегий и играют ведущую роль в формировании глобальной среды. Поэтому формирование таких институций должно выходить за пределы стандартных экономических рецептов и пакетов адаптаций, которые предлагаются, скажем, международными финансовыми организациями или навязываются правительствами других стран. Д.Родрик отмечает:
«Правительства должны прекратить думать о международной экономической интеграции как кульминационной точке успешного развития. Страны, которые развиваются, должны входить в мировое экономическое пространство на собственных условиях, а не на условиях, которые устанавливаются международными глобальными рынками и международными финансовыми институциями. В прошлом успешными экономиками были те, что избирали стратегический и дифференцированный подход к открытости, и нет оснований считать, что в будущем что-то изменится» [808].
Общим выводом относительно вышесказанного может быть следующее: сознательное формирование рациональной внешнеэкономической политики национального государства связано с формированием институциональной по смыслу модели национального развития, составляющими которой являются не только рыночные институции, но и институции социального порядка. Логика этого процесса должна быть подчинена требованию приоритетности общенационального интереса, носителем которого является национальное правительство.
Что касается общих очертаний этой модели, то эта проблема теоретически уже решена: концептуально существует две парадигмы поведения национальных государств в глобальной среде, которые опираются на две доктрины —
классического космополитизма и автаркии (причем в границах любой из них предполагается применение действенного инструмента — протекционизма, который в любом случае не является результатом их синтеза, как это принято считать).
Не останавливаясь более на анализе достоинств и недостатков космополитизма, обратимся к экономической теории, в которой отстаиваются национальные интересы, и которая всегда предполагает, что открытость экономики — лишь средство, благодаря'которому происходит обогащение одной страны за счет другой, и поэтому рассматривала автаркию, как условие формирования оснований открытости и вхождения в мировое экономическое сообщество на паритетных началах как необходимую стадию интернационализации хозяйственных связей отсталой в экономическом развитии страны.
Страна, которая не достигла желательной стадии развития и не обеспечила себе экономические преимущества на мировом рынке, вынуждена руководствоваться принципом автаркии, чтобы сформировать ситуацию полной экономической независимости от других стран.
Ф.Лист считал, что существует два вида автаркии: первая — полная самоизоляция нации, которая в расчете на собственные силы старается достичь высокого уровня конкурентоспособности. Ее непременным результатом должна стать ситуация, когда страна, достигнув определенной стадии развития, сможет строить свои внешнеэкономические связи на основе либерализма.
Во втором случае автаркия остается важным политическим принципом в стране, которая, став конкурентоспособной и отвоевав лидерство на мировой арене, использует эту конкурентоспособность с целью подчинения других стран. Последнее неминуемо приведет к доминированию такой страны на мировом экономическом пространстве и монополизации ею права определять структуру не только мирового экономического пространства, но и пространств национальных государств. Ф.Перру идентифицировал этот последний вид автаркии как экспансионистский.
Относительно первой, ориентированной на полную экономическую независимость на основе самоизоляции, принято рассматривать как мобилизационную модель развития экономики, естественное условие развития национального хозяйства на пути к высшей стадии. Она может быть переходной ступенью к экспансионистской модели, но может стать и шагом к углублению международного разделения труда.
С точки зрения как экономической, так и политической целесообразности ни одна страна, которая принадлежит к числу ведущих в современном мировом экономическом пространстве, не может воспользоваться этой моделью экономического поведения: некоторые из них потому, что уже находятся на определенной стадии и могут проводить экспансионистскую политику, а другие потому, что отстают в экономическом развитии. Что же касается декларирования необходимости открытости как основы гармонизации международных отношений, то этот тезис применительно к данному состоянию мировой экономики не имеет ничего общего с практикой. Это касается как развитых стран, так и тех, которые развиваются, если, конечно, эти страны не исповедуют рудиментный индивидуализм.
Несмотря на декларирование принципа открытости, ведущие страны мира всесторонне защищают свою довольно стабильную экономику, вследствие чего
возникают мощные центры противостояния, возглавляемые, в частности, США, ЕС и Японией. Например, образование Европейского сообщества было своего рода проявлением противостояния экономической экспансии США и вместе с тем желания ряда стран доминировать хотя бы в составе интеграционной группировки. Такое противостояние усиливает конкурентную борьбу, трансформируя ее в гиперконкурентную, последствия которой неминуемо «оплачивают» менее развитые, неконкурентоспособные национальные экономики
Протекционистская политика последовательно используется всеми странами, в особенности экономически могущественными, является их привилегией, ведь для легитимности такой политики необходим целый ряд условий и прежде всего крепкая национальная почва, которая подпитывается экономическим диктатом на мировом рынке.
Следует подчеркнуть, что обвинение одних стран другими в чрезмерном протекционизме происходит на фоне протекционистской защиты внутренней экономической структуры, а призывы к свободной торговле и открытости преследуют цель односторонней либерализации, которая позволяет получить свободный доступ к зарубежным рынкам ресурсов.
Так, экономика США никогда не была открытой: со времен индустриальной революции и по 70-е гг. XX в. протекционистское выборочное регулирование импорта было официальной политикой, и лишь позже, когда общество сознательно переходит к формированию высокотехнологической структуры производства (по характеристике ЕС — к «стратегии наступления»), правительство прибегает к скрытым мерам, как правило, нетарифным, которые зарекомендовали себя как более эффективные в новых условиях. Доля импорта, контролируемого в США нетарифными средствами, к концу 90-х гг. достигла 52 % [809].
Великобритания, родина космополитизма, доктрины открытости в международной торговле, всегда прибегала к протекционизму, устанавливая четкие квоты относительно импорта. Лишь достигнув определенной степени могущества, временно открывала свои границы для отдельных товаров, строго регламентируя структуру импорта.
Так, скажем, на момент образования ГАТТ наблюдалась стойкая тенденция к снижению удельного веса тарифных регуляторов и повышению роли нетарифных. В целом, промышленно развитые страны активно используют нетарифные регуляторы для обеспечения экспортной ориентации собственных экономик (с помощью стимулирования производства), для зашиты своих товарных рынков.
За последние сорок лет доля импорта, охваченная нетарифными ограничениями, стремительно возрастает и увеличилась в Японии на 64 %, в странах ЕС - на 198 % [810].
Субсидии, в сельском хозяйстве за период с 1980 г. по 1997 г. возросли в США — на 102 %, Канаде — на 74 %, странах ЕС — на 104 % (кроме того, в средствах массовой информации этих стран ведется неприкрытая война против импорта), на 43 % — в Японии [811]. Более чем втрое выросло количество ис
ков, связанных с демпингованием и субсидированием, и даже когда экономически развитым странам угрожает обязательное антидемпинговое и компенсационное расследование, они все равно прибегают к этим запрещенным протекционистским мерам.
Но наиновейшей формой международной экономической экспансии становится новый тип автаркии — структурной замкнутости, которая дает возможность странам, втянутым в интеграционные процессы под лозунгом либерализации, сохранять конкурентные преимущества и формировать собственную стратегию развития, формировать национальные приоритеты, исходя из природных возможностей страны.
Политика структурной самоизоляции все большей мерой рассматривается как умышленный и желательный шаг, направленный на реализацию определенных экономических и политических намерений в контексте глобализации. Кое-где она проявляется в применении прямых, беспрецедентных ограничительных мер и политики субсидирования в отношении стратегических национальных отраслей, особенно высокотехнологических.
Такая экспансионистская структурная политика ведущих государств, например, США, рассматривается другими экономическими группировками, в частности ЕС, как стратегическая угроза развитию национальных экономик. Встречные мероприятия, которые используются этими группировками, не ограничиваются только дотированием и субсидированием национально-приоритетных стратегических отраслей (в странах ЕС размеры субсидий таким отраслям достигают 9 % национальных бюджетов[812]); они характеризуются неприкрытым противостоянием и часто запретом импорта конкурирующих товаров. Вообще же политика всех конкурентоспособных стран характеризуется экспансионизмом.
Следует акцентировать внимание и на том неприкрытом обстоятельстве, что протекционизм той или другой мерой используется разными странами, что уровень национального протекционизма относительно современной глобальной среды формируется в зависимости от экономического могущества страны, что могущественные в экономическом отношении страны руководствуются особыми, правилами относительно слабых или таких, которые находятся в состоянии трансформации, стран. В этом случае открытость не является инструментом, который обеспечивает экономический рост, оказывает содействие становлению системы национальной экономической безопасности, а выступает формой ограбления экономически отсталых стран.
Итак, проблема типологизации стран по признаку конфронтационности не утратила свой смысл, поскольку заидеологизированность параметров этой классификации, даже по признаку принадлежности к цивилизационным мирам, все еще сохраняется, хотя и видоизменяется: страны мира до сих пор разделены на первосортные и низкосортные, которым отводится место среди тех, что призваны обслуживать мировой экономический комплекс.
Очевидно, что использование общепринятых подходов к оценке процессов формирования модели международного экономического поведения для таких стран является неприемлемым, так как они не имеют ничего общего с
подходами, которые базируются на оценке потенциала страны с позиции национальных преимуществ, отображенных современной институциональной теорией Портера—Ругмана—Даннинга.
И еще потому, что сама практика международных экономических отношений и практика формирования глобальной международной политики относительно национальных государств в огромной степени зависит как от идеологии, так и от объективных интересов экономически сильных государств, но в любом случае речь не идет об экономических интересах страны, которая желает присоединиться к мировому сообществу.
Поскольку проблема конфронтационности себя не исчерпала, задачи, которые должны решаться государством с рыночной экономикой, связываются с необходимостью формулирования основ альтернативной, общепринятой сегодня модели международного экономического поведения, они, на наш взгляд, сводятся к следующему:
— к необходимости новой институциональной политики международного экономического поведения: при определении стратегических ее направлений принцип индивидуализма должен уступить место принципу комунитаризма, согласно которому степень международной открытости определяется интересами общества, а не отдельных лиц;
— к реализации принципа автаркии, которая состоит в мобилизации внутреннего экономического потенциала и укреплении национальных структурообразующих отраслей, в формировании целостной независимой экономики на основе создания рациональной национальной структуры производства, ориентированной на отечественного потребителя, в целенаправленной зашите, поддержке и стимулировании субъектов национальной экономики как на внутреннем, так и на внешнем рынках;
— к структурному автаркичному экспансионизму, базирующемуся на развитии конкурентоспособных отраслей, с позиции которых будет осуществляться структурная экономическая экспансия.
Очевидно, что такая модель является мобилизационной, а система защиты и стимулирования в ней может играть роль адаптера внутренней среды к внешним условиям, который смягчит вред, наносимый интернационализацией, и усилит эффекты международных связей.
Анализ процессов интернационализации с помощью использования такого подхода становится чрезвычайно важным, поскольку дает возможность ответить на целый ряд вопросов, в особенности тех, которые касаются проблем регулирования межстрановых отношений, их границ и целесообразности. Эта проблема является весьма актуальной для большинства стран, чей путь к глобальной среде начинается с ограниченного стартового потенциала.
Конечно, формы сосуществования государств в глобальной среде прежде всего определяются выгодами объединения ресурсных возможностей, однако основным условием-следствием сотрудничества всегда должно быть усиление конкурентоспособности национальной экономики, поэтому и модель включения в мировое экономическое пространство может быть сначала мобилизационной, такой, что будет служить развертыванию процессов формирования конкурентоспособности, а со временем и экспансионистской, такой, что разрешит вести речь о паритетности отношений. То есть не может быть и речи о включении в мировую экономическую систему на условиях паритетности до
тех пор, пока государство не сможет проводить экспансионистскую политику хотя бы по отдельным направлениям.
Формирование мобилизационной модели, использование которой, как правило, имеет двоякую направленность — внутреннюю, ориентированную на формирование рациональной структуры производства, и внешнюю, которая опирается на экономическую самодостаточность, идентифицированную с экономической безопасностью страны (что есть условием независимости от других экономик и прорыва на внешний рынок благодаря использованию приобретенных экономических преимуществ), — прямо связано с обеими проблемами.
Тем не менее следует подчеркнуть, что история знает немало примеров, когда, вопреки объективным обстоятельствам, общества формировали высокоэффективную систему самообеспечения и со временем проводили экспансионистскую политику. Условия для этого формировались в границах автаркической модели, периодически применяемой всеми развитыми государствами.
Конечно, следует остерегаться чрезмерного увлечения доктриной автаркии, поскольку ее последствия многогранны: автаркия имеет свои недостатки и во многих случаях приводит к противоположным результатам, например, может обречь страну, полностью или частично, на выход из конкурентного пространства, обусловить формирование неэффективной общественно-экономической структуры.
Важно также, чтобы идея автаркии не переросла в идею тотального экспансионизма, не вышла за пределы здравого смысла, как это в свое время произошло с СССР, время от времени происходило с Германией или сегодня происходит с США. Противодействие ее разрушительной силе, что является задачей государства, конечно же базируется на развитии конкурентных, индивидуалистических, рыночных отношений внутри страны.
Но главное — это то, что внедрение автаркической модели самоизоляции должно сопровождаться формированием институциональной среды, способной противостоять негативным тенденциям, прежде всего становлением адекватного правового поля, гражданских свобод, рыночного менталитета, то есть всего того, что способствует воспитанию нации в духе приверженности к истинным демократическим ценностям, исключающим территориальные притязания.
К сожалению, как свидетельствует история, эта идея относится к разряду утопических, потому что нация, достигшая ступени экономического экспансионизма, не останавливается перед тем, чтобы не пытаться распространить свое влияние на другие страны. Очевидно, единственной, хотя и малореальной, противодействующей может стать политика доминирующего государства, но только в том случае, когда его собственная социоэкономическая модель отвечает всем требованиям, выдвигаемым высшими формами развития мировой цивилизации.
Подводя итоги, можно констатировать, что глобальное развитие сегодня отвергает примитивно-капиталистические формы международных отношений, навязываемые доминирующими государствами как неадекватные требованиям. Учитывая, что потребности мирового сообщества вовсе не замкнуты на экономической сфере (они все в большей степени замыкаются вокруг решения социальных вопросов), очевидно, со временем востребованной станет модель, которая сможет обеспечить решение на глобальном уровне таких про
блем, как проблемы равенства, справедливости, социальной защищенности, то есть модель, которая продемонстрирует преимущества комунитаристских ценностей.
Глобализационная модель, сущностной характеристикой которой является социальная ориентированность, предполагает перераспределение выгод от интеграционных связей на глобальном уровне. Но чтобы новые формы отношений могли стать реальностью, в глобальном пространстве должен накопиться достаточный взрывной потенциал: страны, ориентированные на развитие социализированной экономики должны продемонстрировать устойчивость используемых моделей и стать лидерами на мировой арене.
Путь к лидерству лежит через национальные интересы, требующие использования мобилизационной модели развития в глобальном пространстве, которая, в свою очередь, должна обеспечить постепенный переход к политике структурного экспансионизма. Сформировать и реализовать такую модель может только социально-ориентированное государство, а не государство, защищающее интересы капитала в ущерб интересам своих граждан.
Достижение стадии развития, при которой важным признаком внешнеэкономической деятельности станет экономический экспансионизм, для национального государства будет означать возможность завоевания лидерства на мировой арене, и не только в сфере экономической, но и политической. И это, в свою очередь, будет свидетельством жизнестойкости и рациональности национальной социоэкономической системы.
Чтобы обеспечить эффективное функционирование мобилизационной экономической модели на национальном уровне, необходимы условия, благоприятствующая среда, которая включает не только экономические, но и институциональные составляющие, определяющие социальные параметры развития. Кроме того, формирование таких условий должно быть ориентировано на совокупные потребности и возможности нации, а также особенности той цивилизационной почвы, которая их питает.
Таким образом, определение перспектив развития глобальных процессов связано с современными внутренними стратегиями развития национальных экономик, которые должны отвечать одновременно требованиям автаркии и глобализации как единства противоположностей. Формой современного экономического поведения стран в современных условиях (и первым шагом на пути к глобальному экономическому пространству) является структурная интеграция, базирующаяся на принципе структурной автаркии, которая возможна только при условии регулирующего контроля со стороны социально ориентированного государства.
В то же время необходимо учитывать современные реалии, те особенности интеграционных процессов, которые сегодня протекают в мире, и в этом контексте не выпускать из вида возможностей сочетания национальных, региональных и глобальных интересов в уже сложившихся условиях.
Еще по теме АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ В ГЛОБАЛЬНОЙ СРЕДЕ:
- 12. Смутное время: причины, сущность и альтернативность в выборе путей развития.
- 44. Альтернативные пути развития России между февралём и октябрём 1917. Двоевластие. Кризисы временного прав-ва.
- 27) Преобразования в области экономики в период перестройки и их последствия для развития СССР.
- 56. Послевоенное развитие страны 1945-1953. Обострение международных отношений и начало *Холодной войны*. Созд. социалист.лагеря и борьбы 2х систем. Четвертый пятилетний план восстановл. и развития экономики СССР, его итоги. Духовная жизнь советского общества. Продолжение полит.репрессий
- СОВЕТСКИЙ СОЮЗ В ПЕРИОД ФОРСИРОВАННОГО РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ. РЕЗУЛЬТАТЫ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ И КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ В 20-Е И 30-Е ГОДЫ.
- 7) Особенности экономического развития ведущих регионов и государств на рубеже 20-21 веков. Назовите основные процессы, которые характеризуют изменения в экономике. На основани
- Цивилизации: теория, история, диалог, будущее / Б.Н. Кузык, Ю.В. Яковец; Авт. вступ. ст. А.Д. Некипелов. — М.: Институт экономических стратегий. Т. III: Северное Причерноморье — пространство взаимодействия цивилизаций / Б.Н. Кузык, Ю.В. Яковец; Науч. ред., авт. предисл. В.И. Гуляев. — М.: Институт экономических стратегий,2008. — 908 с., 2008
- 31. Причины «парада суверенитетов» в СССР, который наблюдался в 1990 году. Объясните, почему одни политики, политологи, историки этот процесс отделения национальных республик называют сепаратизмом, а другие – «парадом суверенитетов». Какую роль сыграло оформившееся национальное самосознание у народов, входивших в состав СССР, в создании ими собственных независимых государств.
- Альтернативные пути к цивилизации: Кол. монография / Под ред. Н.Н.Крадина, А.В.Коротаева, Д.М.Бондаренко, В.А.Лын- ши. - М.,2000. - 368 с.: ил., 2000
- 43. Основные этапы, особенности российской приватизации и её значение для развития рыночных отношений в российской экономике. Возможно ли было избежать резкой социальной дифференциации в процессе приватизации в условиях перехода от государственного способа хозяйствования к рыночному?
- 28) Российская империя в ХIX в.: положение народов, национальная политика самодержавия. (26)
- 46) Образование СССР. Национальная политика Советского государства.
- Глава III. Войско Хатти. Стратегия и тактика*
- (26) Пути решения национального вопроса. Образование СССР.
- 40. Социально-экономическая и национальная политика советского государства (1921-1941 гг.)