<<
>>

ХИМЕРА НА НИЛЕ

В отличие от Китая, где третий взлет пассионарности имел шовини­стическую доминанту и привел к отторжению всего некитайского, в Халифате - новый всплеск арабской пассионарности породил наци­оналистическое, но совершенно антимусульманское движение.

В 890-906 гг. вспыхнуло восстание карматов - арабов Бахрейна и беду­инов. Карматы и близкие к ним исмаилиты принесли Халифату го­раздо больше вреда, чем все остальные иноверцы вместе взятые. Они

разъедали тело Халифата, как бактерии - туловище больного зверя. Их принципами действия были ложь, обман и предательство. Это бы­ла типичная антисистема, но ведь пассионарность - это эффект энер­гии, безразличный к добру и злу.

Карматы были разбиты в Ираке и в Сирии тюркскими гулямами, но они удержались в Бахрейне и даже на время захватили священный город арабов Мекку, увезли оттуда черный камень Каабы, который был возвращен позже за большой выкуп.

Другая группировка исмаилитов, возглавленная Убейдуллой, вы­дававшим себя за потомка халифа Али и дочери пророка Фатьмы, опираясь на оседлое берберское племя кетама, жившее на склонах Ат­ласа, сокрушила аббасидского наместника Магриба (запада Халифа­та). По сути дела, предприимчивые вожди исмаилитов использовали вражду покоренных берберов к завоевателям-арабам.

Однако берберы отнюдь не были наивными фанатиками, которых можно было просто использовать, не давая ничего взамен. Вымыш­ленная генеалогия Убейдуллы, бывшего на самом деле евреем5, инте­ресовала их лишь постольку, поскольку этот авантюрист помог им со­крушить суннитов Ифрикии (Тунис), хариджитов Тахарты (Алжир) и шиитов Феса (Марокко). В совместно завоеванном в 969 г. Египте они были не прочь проделать то же самое с потомками Убейдуллы - Фати- мидами, для которых успели завоевать еще Палестину и часть Сирии.

Эти успехи оказались фатальными. Берберы встретили своих еди­новерцев - карматов из Бахрейна и...

схватились с ними насмерть, потому что карматы были ненавистные им арабы. Обе стороны сра­жались под белыми знаменами исмаилизма, но конфессиональные символы не корректируют законов биосферы. Если в Испании бербе­ры в X в. поддерживали своих арабских единоверцев против иного су­перэтноса - католиков Кастилии и Арагона, то внутри собственного суперэтноса, т. е. на порядок ниже, этнические различия оказались решающими, и Фатимидам пришлось сделать выбор между религиоз­ным и этническим принципами.

Умный и циничный политик Убейдулла уже в начале своего прав­ления учел ненадежность своей берберской опоры. С 918 г. он начал усиленно покупать славянских, венгерских и тюркских рабов, захва­ченных на побережье Далмации многочисленными пиратами6. Из них он создал гвардию, с помощью которой его преемник Азиз подавил восстание берберов в 984 г.7 Конечно, после этого он потерял Магриб (страны запада), но сохранил власть в Египте и авторитет среди ази­атских исмаилитов.

Египетское войско при Фатимидах, по словам поэта и путешест­венника Насир-и-Хосрова, состояло из 60 тысяч гулямов: суданских

негров, тюрков и славян, а также из 135 тысяч ополчения, в состав ко­торого входили берберы Магриба и арабы Хиджаса. Когда же берберы и арабы отпали от Фатимидов, значение гвардии возросло. Быть ра­бом-воином стало не позорно, а почетно и выгодно.

Иностранный легион - изобретение древнее. Обычно наемники - свободные люди, поступающие на службу добровольно, но в Египте их роль выполняли мамлюки, буквально «принадлежащие», т. е. рабы. Поэтому они не могли уволиться и вернуться домой: ведь они были невольниками.

Казалось бы, мамлюкам легче всего было принять ислам, что да­вало свободу, и раствориться в конгломерате народов мусульманского мира. Но они избегали свободы как огня, и не зря. Одинокий человек на чужбине, без денег и друзей, обречен на самую жалкую жизнь. А находясь в войске, он был сыт, одет, вооружен и имел прекрасную перспективу повышения, потому что султан или эмир нуждался именно в его преданности и доблести.

Согласно традиционным представлениям эволюционной этногра­фии, мамлюки, находясь в чужой стране с непривычным климатом, изолированные от местного населения, должны были слиться в еди­ную целостность на основе социальной близости, а потом исчезнуть, вследствие нарушения связи этноса с ландшафтом. Не произошло ни того, ни другого. Кыпчаки из южнорусских степей объединили вокруг себя славян, мордву, торков, монголов и курдов, но не горцев: черке­сов и чеченцев. Степняки базировались на острове ар-Руада на Ниле (ал-Бахр) и назывались - бахриты, а горцы - в цитадели Каира (ал- Бурдж) - бурджиты. Иными словами, на уровне этноса объединение шло легко, а на уровне суперэтноса - не происходило, несмотря на социальную близость.

Механизм такого разделения понятен.

Представьте такую картину. На невольничий базар, где стоят нагие юноши, выходит сотник в чалме, в роскошных шароварах, с саблей на боку и кричит: «А ну, крещеные, кто из Чернигова, кто из Мурома, от­зовись!» Кое-кто отзывается, и сотник уводит их к себе в казарму, что­бы включить в свой отряд.

Затем выходит другой сотник и кричит: «Эй, уланлар, ким Джаик- тан? Кельмунда!» Его сменяет третий, говорящий по-черкесски, чет­вертый - по-алански, пятый - по-грузински, и так, пока не разберут своих земляков. Принцип этнической близости в неволе выдержива­ется более строго, чем в любых иных коллизиях.

И это закономерно! Верность своему начальнику обеспечена, ибо воину податься некуда. Чужие его не примут, и даже если не выгонят, то продвинуться не дадут. Разумеется, местных мусульман, уроженцев

страны, в эту гвардию не допускали. Ведь они были связаны с населе­нием, они могли найти защиту у мулл и улемов, имели возможность принадлежать к разным скрытым шиитским толкам... Нет, не надо! Разве только рядовыми без права на выслугу.

Однако вряд ли сытые, одетые, вооруженные и никем нс обижае­мые мамлюки были счастливы. Приобретя некоторый комфорт, они потеряли родину и родных. Пусть даже военный лагерь на острове, где были расквартированы степняки, или в замке, где жили черкесы и грузины, были роскошнее их кочевий и селений, горных аулов и зем­лянок в долине Риони, но ведь там оставались друзья и подруги, муд­рые старики и ласковые бабушки.

А память подсовывала им совсем не нужные картины. Врагов - которые вяжут руки и гонят плетьми их, привязанных к хвостам ко­ней. Купцов - покупающих их на базарах в Суроже, Херсоне или Тра­пезунде. Надсмотрщиков с ременными бичами... Тяжелая штука, эта память. И ведь не выкинешь ее, как обгрызенную кость.

Таким образом, Фатимидам удалось создать государство не на ос­нове того или иного этноса, пусть даже завоевателя, а на основе кон­сорции, пополняемой новообращенными из всех этносов Ближнего Востока и Европы. Исмаилитская община умело использовала фелла­хов как трудящихся, христиан-коптов как чиновников, евреев как купцов-посредников, причем тем удалось наладить торговые связи с Индией и Западной Европой8, тюрок и суданских негров как гвар­дию), берберов и хиджасских арабов как ополчение, а сами члены ис- маилитского ордена правили захваченными землями и проникали в мусульманские страны, подготовляя их к присоединению к Египту.

Эта типичная химера, возглавляемая антисистемой, могла дер­жаться довольно долго благодаря веротерпимости халифов. Но как только «сумасбродный деспот» халиф Хаким (996-1021 гг.) начал ре­лигиозные преследования, сначала христиан и иудеев, а потом сунни­тов, - он исчез, да-да, исчез, а его преемник немедленно отменил все его указы.

Но еще до его исчезновения в 1021 г. обнаружился первый признак грядущего распада: негры - личная гвардия Хакима - схватились с тюркскими гулямами, которых поддержали берберы9. Это была пер­вая, но не последняя резня.

Этнические феномены продолжали разрывать социальную общ­ность мамлюков. В 1058-1062 гг. тюрки снова схватились с судански­ми неграми и изрубили их.

Во время беспорядков были разграблены дворец халифа, государ­ственная казна и даже библиотека. Только энергия халифа Мустанси- ра, призвавшего из Сирии армянина Бадра, тоже бывшего раба, став­

шего военачальником, спасла положение. Армянские и сирийские войска заняли Каир в 1073 г. Бадр заманил тюркских повстанцев в за­падню и перебил всех до единого в одну ночь.

Порядок был восстано­влен, но за время смуты отпали Алжир и Тунис, а Сицилию в 1071 г. завоевали норманны, точнее, французы из Нормандии. Надо было за­ново комплектовать армию и научиться обходиться без выходцев из Судана - негров и, следовательно, снова покупать рабов, т. е. поддер­живать химеру со всеми вытекающими из этого последствиями. Но иного выхода у Фатимидов не было. Арабы не только в Египте, но и во всем Халифате уступали позиции тюркам и превращались из вои­нов и правителей в поэтов, ученых и купцов. Все эти занятия не тре­бовали риска, что показывает на снижение арабской пассионарности, характерное для фазы надлома. Но и тюрки, в каких бы привилегиро­ванных условиях они ни находились в Египте, потеряв связь с родным ландшафтом, не могли регенерировать как этническая система, вос­производящая себя из поколения в поколение. Их ожидало неизбеж­ное вырождение.

Вырождение у мамлюков выражалось своеобразно: семьи у них были большие, но дети теряли вкус к военной карьере и становились просто горожанами. Это значит, что они утрачивали пассионарность, а вместе с ней стимул к этнической обособленности - противопоста­влению своих - чужим. Поэтому для поддержания политической си­стемы требовались постоянные пополнения, причем статус неволь­ника был обязательным. Свободных в войско принимали, но только на низшие посты. Очевидно, пребывание в неволе рассматривалось как искус, в котором выяснялись личные качества будущего мамлюка.

В 1094 г. два сына халифа Мустансира возглавили две партии: крайних и умеренных. Последние победили и вытеснили своих со­перников в Иран. Затем, в 1130 г., возникло междуцарствие, а вслед за ним в 1134 г. новая резня белых и черных мамлюков обескровила вой­ско халифа Хафиза. Белые мамлюки - кыпчаки - победили черных - суданских негров, тем самым сократив число воинов вдвое. После этой вспышки власть фатимидских халифов стала фиктивной и фак­тическими хозяевами в стране оказались гулямы - мамлюки. Нет не­обходимости видеть в резне белых и черных мамлюков борьбу рас.

Ус­тойчивое размежевание самих белых мамлюков на степняков-бахри- тов и горцев-бурджитов тому доказательство. Принцип деления был не расовый, а этнический. На этом следовало бы поставить точку, но мамлюки - столь оригинальный феномен этнической истории, что следует довести повествование о них до конца. К тому же химера, со­зданная Фатимидами на берегах Нила, продолжала свое существова­ние и после них.

Ненавидя своих продавцов, мамлюки отнюдь не обожали своих покупателей. Поэтому они спокойно позволили заменить исмаилит- ского халифа суннитским султаном в 1171 г. Когда же им показалось, что султан Тураншах руководит ими плохо, они взяли дворец и убили султана, что случилось 2 мая 1250 г. Инициатором переворота был по­ловец Бейбарс, которого поддерживали его земляки.

Бейбарс посадил на престол ребенка Камиля, за которого правили его мать, султанша Шеджерет ад-дурр, и мамлюк туркмен Айбек, ставший ее мужем. В 1257 г. ревнивая султанша отравила своего суп­руга за измену. Тогда мамлюки посадили ее в тюрьму и в 1259 г. выбра­ли султаном другого половца - Кутуза, друга Бейбарса. Так соверши­лась в Египте «революция рабов», или, что то же, завоевание страны мамлюками. Это произошло в те самые годы, когда у себя на родине половцы были разбиты и разметаны так, что больше не составляли единого этноса. Жуткая ирония судьбы!

Осколки южнорусских степняков вошли в состав Золотой орды, где в 1312 г. хан Узбек произвел переворот и навязал всем кочевым подданным веру ислама.

Согласно шариату, мусульманин не может быть продан в рабство; поэтому в Египте покупали только язычников и христиан. Следова­тельно, обращение половцев в ислам в 1312 г. прекратит поступление их в войско бахритов, а число кавказцев - бурджитов росло, и в кон­це XIV в. преобладание перешло к ним, что выразилось в смене дина­стии и личного состава эмиров. В 1517 г. искусственная социальная система мамлюков была сокрушена новорожденным этносом осма­нов, находившихся тогда в фазе этнического подъема. Османы сохра­нили мамлюкское войско, и оно, как реликт, еще защищало Египет от Наполеона. Упразднено оно было лишь в 1811 г. Химеры часто быва­ют устойчивы, но способности к саморазвитию лишены всегда.

<< | >>
Источник: Гумилев Л.Н.. Тысячелетие вокруг Каспия / Составление и общая ред. А.И.Куркчи: — М.: Институт ДИ-ДИК, 1998.— 592 с.: ил. — (Серия “Сочинения Л.Н.Гумилева”; Том 11). 1998

Еще по теме ХИМЕРА НА НИЛЕ:

  1. ДЕФОРМАЦИЯ ХИМЕРЫ
  2. Развитие хозяйства
  3. ОТЕЦ И СЫНОВЬЯ
  4. ЭТНОЛОГИЧЕСКИЙ ЭКСКУРС
  5. Хронология и периодизация
  6. Рельеф.
  7. ДОРОГИ. ГАВАНИ. КАНАЛЫ. КОРАБЛИ
  8. Развитие хозяйства
  9. Древнейшая история египтян
  10. ДРЕВНЕЙШАЯ ИСТОРИЯ ЕГИПТЯН
  11. А. Н. Бадак, И, Е. Войнич, Н. М. Волчек. Всемирная история. Т. 6 Римский период,
  12. Оглавление
  13. Часть I. Становление римской империи. Развитие государств Европы и Азии
  14. Глава 1. Ранняя римская империя
  15. Правление августа. Принципат
  16. Муниципальная жизнь Италии
  17. Жизнь провинций
  18. Итоги правления императора Августа
  19. Личность Октавиана Августа
  20. Культура в период смены эпох