<<
>>

Корейский полуостров: альтернативность развития на общем цивилизационном фундаменте

В последнее десятилетие ситуация на Корейском полуострове характе­ризуется экономическими и политическими кризисами, которые, следует отметить, руководителям этого района удается преодолевать довольно успе­шно.

Как на Севере, так и на Юге дал о себе знать экономический кризис. На Севере — голод, который возник из-за природных катаклизмов и эконо­мических просчетов руководства страны. На Юге финансовый кризис 1997— 1998 гг. был, по мнению многих, в том числе корейских, экспертов спрово­цирован западными странами, но официальный Сеул этот тезис не деклари­ровал.

Интересно, что на этот раз как КНДР, так и Корейская Республика не использовали экономические проблемы в пропагандистских компаниях друг против друга. Наоборот, Южная Корея предоставила важную помощь Северу. КНДР, в свою очередь, пошла на уступки политического характера — кораблям с гуманитарной помощью было разрешено заходить в порты Се­верной Кореи под флагом Республики Корея. Пхеньян также официально заявил, что будет оказывать содействие поиску родственников семей, кото­рые оказались разъединенными в результате Корейской войны начала 50-х гг. прошлого века.

Сказанное демонстрирует перспективность межкорейского диалога. Правительства обеих частей Корейского полуострова одним из своих поли­тических приоритетов провозгласили объединение страны. Кстати, именно это и обусловило довольно спокойное правление Ким Чен Ира после смерти летом 1994 г. лидера КНДР Ким Ир Сена. Одним из ключевых предвыбор­ных лозунгов президента Республики Корея Ким Те Чжуна также был курс на мирное объединение родины.

Современная экономика Республики Корея представляет собой фено­мен довольно быстрого развития в течение сравнительно короткого истори­ческого отрезка времени. С 1962 г., когда определился поворот в хозяйствен­ной стратегии страны, до середины 90-х гг. Республика Корея демонстриро­вала один из высочайших в мире среднегодовых темпов экономического ро­ста — 7,4 %.

Это, в частности, разрешило ей существенно увеличить такой

Корейский полуостров: альтернативносте развития на общем цивилизационном...

важный макроэкономический показатель, как производство валового внут­реннего продукта на душу населения (ВВП) — приблизительно с 70 долл, в 1954 г. до 10 548 долл, в 1996 г. В указанный период быстро возрастал сово­купный ВВП страны и годовой объем ее внешнеторгового оборота. По этим показателям в 1995 г. Республика Корея заняла соответственно одиннадца­тую и тринадцатую позиции в мире.

Некоторые политики и эксперты называют изменения в стране «чудом на Хангане». Действительно, Республике Корея удалось за относительно ко­роткий период занять достойное место среди новых индустриальных стран Азии, стать примером для подражания.

Анализируя южнокорейский феномен, многие экономисты склонны видеть причины ощутимых успехов в хозяйственном развитии Республики Корея, прежде всего, в удачном взаимодействии таких важных факторов, как хорошо подготовленные человеческие ресурсы, присущий народу дух предпринимательства, а также ведущая роль правительства в осуществлении планов экономического возрождения.

Быстрый и успешный рост промышленности был следствием довольно смелой и продуманной стратегии. Как известно, до 1945 г., т.е. до политиче­ского и экономического освобождения страны от Японии, слабость ее инду­стриальной базы была очевидной. Ввиду ограниченности к тому времени внутреннего рынка логичным и перспективным оказалось развитие отрас­лей, ориентированных на экспорт.

Индустриализация началась из развития трудоемких сфер легкой, а за­тем и тяжелой промышленности. На их долю вместе с химической отраслью в 80-х гг. приходилось свыше половины продукции, которая производилась в обрабатывающем секторе, а в 1996 г. — уже 76,2 %. В конце 80-х гг. наиболь­шие успехи были достигнуты в таких областях, как электроника, судострое­ние, автомобилестроение, которые были ориентированы на устойчивый спрос как в собственной стране, так и за ее пределами.

Кроме того, важное место в экономике Республики Корея заняли нефтехимия, цементное, стек­лянное, керамическое, обувное и пищевое производство.

Параллельно происходили серьезные изменения и в структуре заня­тости: втрое сократился удельный вес работающих в сельском и лесном хозяйстве и рыболовстве (приблизительно до 21 %), при росте доли заня­тых в сфере услуг (почти до 51 %) и в обрабатывающей промышленности (до 28 %). Активное привлечение иностранных инвестиций и технологий обеспечило заметное повышение рейтинга южнокорейской промышлен­ности в мировой классификации. Так, в середине 90-х гг. судостроение Республики Корея крепко удерживало вторую позицию в мировом «табе­ле о рангах», производство полупроводников находилось на третьей пози­ции, электроника, нефтехимия и текстильное производство закрепились на пятом месте, автомобилестроение и металлургия — на шестом. Высо­кие темпы экономического развития Республики Корея в первой полови­не 90-х гг. были достигнуты за счет увеличения экспорта товаров элект­ронной и электротехнической промышленности при резком увеличении капиталовложений в модернизацию и расширение производственных мощ­ностей.

Однако уже в середине 90-х гг., несмотря на достаточно высокие статис­тические показатели, стали заметны признаки экономических неурядиц. Итоги 1996 г. были расценены местными и зарубежными экспертами как не­удовлетворительные. Для многих стало неожиданностью сокращение тем­пов экономического роста до 6,9 % (наиболее низкие с 1993 г.), дефицит платежного баланса, который возрос в 2,5 раза сравнительно с 1995 г., рост инфляции и безработицы, увеличение банкротств средних и мелких пред­приятий, замедление капиталовложений, обострение трудовых конфликтов.

Опасные тенденции в экономике были вызваны глубинными причинами как циклического, так и структурного характера. Обострение ситуации уси­ливала неблагоприятная конъюнктура на внешних рынках, которая сопро­вождалась ростом цен на энергоносители, падением ценовой конкуренто­способности южнокорейских экспортных товаров, ростом крайне отрицатель­ных для страны ценовых тенденций на экспортных рынках металлургичес­кой и химической промышленности и особенно полупроводников.

Заметное снижение конкурентоспособности вывозимых товаров произошло благода­ря опережающему росту стоимости рабочей силы при начавшемся техноло­гическом отставании и усиливающейся зависимости Республики Корея от промышленно развитых стран.

Несмотря на достигнутые в середине 90-х гг. впечатляющие экономиче­ские показатели, отставание от передовых стран в электронике оценивалось в шесть лет, в производстве полупроводников, автомобилей, металлопродук­ции, текстиля и нефтехимии — в пять, в судостроении — в три года. Эконо­мическая система Республики Корея, которая никогда не имела в своей ос­нове достаточно надежного научно-технического базиса и существовала во многом за счет использования и копирования достижений других стран, оказалась относительно малоконкурентной в мировом измерении.

В 1997 г. кризисные явления, накапливавшиеся на протяжении несколь­ких лет, достигли критического уровня. Обострению экономической ситуа­ции способствовал валютно-финансовый кризис, который осенью 1997 г. охватил, как о том уже шла речь выше, ряд азиатских стран (Таиланд, Ма­лайзию, Индонезию, Японию). Катастрофы на финансовых рынках Юго- Восточной Азии повлекли за собой резкое падение обменного курса южно­корейской воны (почти вдвое) и массовый обвал котировок акций местных компаний.

Такое развитие событий было обусловлено рискованной кредитной по­литикой южнокорейских банков и финансовых учреждений, а также прос­четами в инвестиционной деятельности крупных финансово-промышлен­ных групп (ФПГ) Республики Корея. Неоправданно льготные кредиты, ко­торые получали руководители ряда ведущих ФПГ в значительной мере бла­годаря коррупционным связям в правительственных и финансовых кругах, зачастую использовались без учета экономической ситуации в стране. Это вело к структурным отклонениям, кризису перепроизводства в ряде важней­ших областей (автомобильной, металлургической, химической), недозагру- женности мощностей и снижению рентабельности производства.

В результате неконтролируемого выделения несвязанных краткосроч­ных займов просроченные взаимные соглашения южнокорейских компаний

Корейский полуостров: альтернативность развития на общем цивилизационном...

в 20 раз превысили сумму их ликвидности и составили около 110 млрд долл. Кризис с ликвидностью вызвал банкротство около 70-ти больших и средних компаний, включая такие корпорации, как «Халла» (12-е место среди ФПГ Республики Корея), «Киа», «Ханбо», «Санъен» (один из ведущих производи­телей грузового автотранспорта), а также финансовой компании «Корь се- кьюртз». В целом же в Республике Корея в 1997 г. обанкротилось около 17 тысяч предприятий.

Финансовый кризис перекрыл пути привлечения новых инвалютных средств, вызвал массовое бегство иностранного капитала, рост стоимости кредита (свыше 30 %), сокращение валютных резервов страны до 5 млрд долл, (с 30 млрд долл, к концу 1996 г.), и, как следствие, катастрофическое (почти вдвое, как уже было сказано) падение обменного курса воны в отношении к доллару США в ноябре — декабре 1997 г.

Стараясь остановить падение курса воны и стабилизировать ситуацию на финансовом рынке, южнокорейское правительство провозгласило экст­ренные меры, направленные на преодоление экономического кризиса. При­нятые меры, однако, не дали быстрых результатов, и 21 ноября 1997 г. Рес­публика Корея обратилась к Международному валютному фонду (МВФ) с просьбой о срочном предоставлении ей стабилизационных займов. 3 декабря 1997 г. правительство страны и МВФ подписали протокол о наме­рениях и техническое приложение к нему, определив условия наибольшей в истории программы международной помощи Южной Корее (около 57 млрд долл.). В обмен на финансовую помощь Республика Корея согласилась на ускоренную финансовую реформу и проведение жесткой фискальной поли­тики, а также на максимальное открытие финансового рынка для иностран­ных инвесторов. Несмотря на получение первого транша от МВФ (5,2 млрд долл.) в декабре 1997 г. экономическая ситуация в Республике Корея продол­жала ухудшаться.

Договоренности с МВФ были довольно отрицательно восприняты в юж­нокорейском обществе. Многие политики и экономисты считали и считают, что получение займов не может заметно улучшить ситуацию в стране и спо­собно разве что «законсервировать» существующие проблемы, решение ко­торых требует радикальных структурных реформ.

Среди южнокорейцев во­зобладало мнение, что требования МВФ и иностранных кредиторов слиш­ком унизительны для страны, а с экономической точки зрения — чрезмерно жестки и направлены на снижение степени защищенности внутреннего рын­ка. Были слышны также заявления о том, что США, Япония и другие разви­тые страны решили воспользоваться экономическими трудностями Респуб­лики Корея и с помощью МВФ «расправиться» с конкурентом.

В связи с этим необходимость мобилизации общества на борьбу с кри­зисом среди южнокорейцев стала популярной идеей. Многие пришли к убеждению, что кризисное «потрясение» на пользу стране, которая позво­лила себе «расслабиться» в условиях усиливающейся международной кон­куренции. Правительство под патриотическими и националистическими лозунгами «экономии, бережливости и самопожертвования ради процвета­ния корейской нации» призвало население обратиться к опыту развития в 70-х гг.

В стране широко развернулось общественное движение за сокращение потребления и чрезмерных затрат, экономию электроэнергии и воды, огра­ничение заграничных поездок, отказ от приобретения импортных товаров (в первую очередь, иностранных автомобилей, папирос, спиртных напитков). По инициативе граждан проводилась компания по добровольному сбору ва­лютных средств, золота и ювелирных украшений в фонд «помощи экономи­ке». Победивший на президентских выборах в декабре 1997 г. лидер оппози­ции Ким Те Чжуна, выступая во время своей инаугурации 25 февраля 1998 г., призвал нацию к пересмотру политики и проведению реформ в эко­номике. Формулируя основные цели новой хозяйственной стратегии, прези­дент сделал основное ударение на недопустимости резкого снижения уровня жизни населения и создание более либеральной экономической системы, ориентированной, в первую очередь, на удовлетворение интересов среднего и малого бизнеса.

Были приняты меры по продвижению отечественной продукции на ми­ровые рынки, привлечению иностранных инвестиций, созданию за счет правительства инфраструктуры в так называемых «зонах свободных иност­ранных инвестиций», корпоративной реструктуризации, контролю над мо­нополиями. Эти меры способствовали достаточно быстрой, в течение двух — трех лет, стабилизации экономической ситуации в стране. К началу XXI в. Южная Корея отстояла позиции одной из наиболее динамично развиваю­щихся в экономическом отношении стран в мире. Согласно прогнозам, по объему внешнеторгового оборота до 2010 г. у нее есть перспективы войти в семерку ведущих государств планеты, а до 2020 г. — подняться на шес­тую ступеньку, пропустив вперед лишь Китай, США, Японию, Германию и Францию.

На этом фоне ситуация в КНДР выглядит весьма удручающе. В этой за­крытой для внешнего мира стране царят нищета и голод, на фоне которых весьма саркастически воспринимаются пышные официальные празднова­ния и прочие мероприятия, призванные поддерживать культ вождя. Тем бо­лее реальное положение в, по сути дела, обанкротившейся экономике стра­ны контрастирует с ядерными амбициями ее правительства, не без основа­ний вызывающими опасения у ее ближайших соседей — Южной Кореи и Японии.

Как видим, при наличии общего цивилизационного, в основе своей кон­фуцианско-буддийского, и даже этнокультурного фундамента, многовеко­вой общей истории (под властью Китая, а между 1895 и 1945 гг. - Японии), разделение страны после Второй мировой войны на два оказавшихся в каче­ственно разных силовых полях государства привело к образованию на полу­острове и двух принципиально отличных социально-экономических систем с их политическими, идеологическими и культурными коррелятами.

Более ⅛oro, сегодня уместно ставить вопрос о появлении цивилизацион­ной бреши между Южной и Северной Кореями. Первая, в составе новых ин­дустриальных государств Восточной Азии первой волны, явственно дрейфует в сторону японской цивилизационной модели. Похоже, что вместе с Япо­нией и Тайванем, в известном смысле Сингапуром и политически воссоеди­нившимся с Китаем Гонконгом, они образуют особую, молодую Японско-

Дальневосточную цивилизацию в составе Китайско-Дальневосточного ци­вилизационного мира. В то же время КНДР представляет собой реликтовый обломок маоистско-коммунистической стадии трансформации Китайско- Восточноазиатской цивилизации, ставшей в свое время основой названного цивилизационного мира.

<< | >>
Источник: ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА СОВРЕМЕННОГО МИРА. В 3-х томах. ЦИВИЛИЗАЦИИ ВОСТОКА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ. КНИГА II. КИТАЙСКО-ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ МИР И АФРИКАНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ОБЩНОСТЬ. ГЛОБАЛЬНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ И УРОКИ ДЛЯ УКРАИНЫ. Под редакцией академика НАН Украины Ю. Н. ПАХОМОВА и доктора философских наук, профессора Ю. В. ПАВЛЕНКО. ПРОЕКТ. «НАУКОВА КНИГА» КИЕВ НАУКОВА ДУМКА 2008. 2008

Еще по теме Корейский полуостров: альтернативность развития на общем цивилизационном фундаменте:

  1. 12. Смутное время: причины, сущность и альтернативность в выборе путей развития.
  2. 44. Альтернативные пути развития России между февралём и октябрём 1917. Двоевластие. Кризисы временного прав-ва.
  3. 5. Принятие христианства как выбор цивилизационного пути развития.
  4. ОПЕРАЦИИ КОРЕЙСКОГО ФЛОТА ПОД КОМАНДОВАНИЕМ ЛИ СУН СИНА
  5. 58. Россия в начале XXI века. Какова ваша точка зрения на место нынешней России в цивилизационном процессе? По какому пути должна идти Россия сегодня? Каковы ценностные ориентиры развития современной России?
  6. Альтернативные пути к цивилизации: Кол. монография / Под ред. Н.Н.Крадина, А.В.Коротаева, Д.М.Бондаренко, В.А.Лын- ши. - М.,2000. - 368 с.: ил., 2000
  7. Глава XV ПИРЕНЕЙСКИЙ ПОЛУОСТРОВ
  8. § 1. Апеннинский полуостров; его географические особенности.
  9. Полуостров Индостан в древности.
  10. Глава 11 ИБЕРИЙСКИЙ ПОЛУОСТРОВ
  11. 2) Формационный и цивилизационный подход изучения истории. Славянофильство, западничество и евразийство.
  12. IL3. Пиренейский полуостров в раннем железном веке
  13. Пиренейский полуостров д системе международных отношений Средиземноморья
  14. ВАРИАНТЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ОБЪЯСНЕНИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. ФОРМАЦИОННЫЙ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПОДХОДЫ В ИСТОРИЧЕСКОМ ПОЗНАНИИ.