Развитие отношений современного Ирана с мусульманскими странами и его конфронтация со США
В последнее время в политическом лексиконе руководителей Ирана активно функционирует новый термин — «ирано-исламская дипломатия». Ирано-исламское направление внешнеполитического курса страны связано как с внутренним положением Ирана, характеризующимся обострением борьбы между «консерваторами» и «реформаторами» за выбор дальнейшего пути развития страны, так и с ситуацией вокруг Исламской республики, определяющейся активизацией в течении последних пяти лет военных действий США и их союзников в Афганистане и Ираке, осложнением общей ситуации в регионе.
Попытки правительства М. Хатами, направленные на улучшение отношений Ирана со США, его инициативы относительно «диалога цивилизаций» [243], не дали положительных результатов, а с победой на президентских выборах 2005 г. в ИРИ Махмуда Ахмадинежада ситуация еще более обострилась. Америка сохраняет настороженное отношение к Ирану и обвиняет его в поддержке исламского экстремизма, международного терроризма, производстве оружия массового уничтожения и стремлении создать атомную бомбу. Однако в условиях очевидного доминирования США в международной политике, в том числе в соседних с Ираном регионах (Персидский залив, Ирак, Афганистан), Тегеран проводит определенную ревизию своей внешней политики.
Большую актуальность для Ирана традиционно имеет развитие отношений с мусульманскими странами, прежде всего — с государствами Центральной Азии и Арабского Востока. В то же время в нынешней ситуации Исламская республика вынуждена строить свою региональную политику с учетом настороженного отношения к ней крупных западноевропейских экономических партнеров, обязательств поддержки радикальных исламских организаций на Ближнем Востоке, в частности, в Палестинской автономии, и существования реальной угрозы использования США в одностороннем порядке силы для свержения неугодных им режимов в регионе (Афганистан, Ирак).
Это не способствует сближению ИРИ со США и другими странами Запада, тем более за счет развития отношений Ирана с Востоком, но предполагает внесение определенных корректив в отношения с его мусульманскими соседями, главным образом — с арабскими странами.Ирано-арабские связи имеют давнюю и богатую историю. Несмотря на то, что арабы и иранцы существенно отличаются друг от друга в этническом, мировоззренческом, конфессиональном, языковом отношениях, продолжительный исторический опыт их политического и общественного взаимодействия, общее интеллектуальное наследие, религиозная общность (при всех различиях между суннизмом и шиизмом) определяют их близость. Немалую роль в этом сыграли также их географическое соседство и сходство исторических судеб. В то же время нельзя не учитывать тот факт, что Иран и араб
ские страны всегда рассматривали друг друга как соперников в торговых делах, территориальных спорах, религиозных, политических, региональных вопросах.
Большое влияние на ирано-арабские отношения имело и продолжает оказывать наличие богатейших запасов нефти в этом регионе. Арабские страны и Иран владеют 72 % разведанных запасов нефти в мире ’. Нефть служит одним из ключевых элементов взаимовыгодного сотрудничества Ирана и арабских стран. С другой стороны, нефтяные богатства, как о том шла речь выше, стали причиной заинтересованности Запада, в первую очередь, Великобритании, а после Второй мировой войны — США, в подчинении стран региона своим интересам. На этой почве и в связи с этим возникали многие международные конфликты, среди которых особенно памятна война 2003 г., повлекшая оккупацию силами Соединенных Штатов и их союзников Ирака и размещение их войск у иранских границ.
Закономерной тенденцией в эволюции межгосударственных отношений ИРИ и стран арабского мира бьш отход от идей экспорта исламской революции, вызывавших резкие протесты последних, вплоть до разрыва дипломатических отношений. Лозунги Иранской революции были чужды большинству арабских государств как с политической, так и с культурной точек зрения.
Они не учитывали глубокую зависимость арабских стран от Запада и определенную, исторически обусловленную отчужденность между арабами, преимущественно суннитами, бывшими, в своем большинстве, многовековыми подданными Османской империи, и иранцами-шиитами, имеющими древние (со второй четверти I тыс. до н. э.) корни собственной государственности. Вместе с тем Иранская революция оказала значительное идеологическое влияние на арабские страны, заставив их уделять больше внимания общеисламским проблемам и внимательнее относиться к мусульманской культуре в контексте угроз ее квазивестернизации.Состояние ирано-арабских отношений изменилось после нападения Ирака на Кувейт, когда общая ситуация в Арабском мире резко обострилась. По данным МВФ [244][245], в результате войны в Персидском заливе в 1990—1991 г. общие потери стран Ближнего Востока составили 4 % их суммарного ВНП, на 2,5 % выросла инфляция. Прямые потери равнялись 600 млрд долл. Многие арабские страны стали ощущать постоянный финансовый дефицит бюджета, ослабли их позиции в процессе ближневосточного урегулирования, возникла нестабильность нефтяного рынка.
Пограничные проблемы, значительные расхождения в системах организации власти, религиозные, политические, этнические конфликты в ряде арабских стран усугубляли экономический кризис и толкали некоторые режимы к экстремизму. Но, несмотря на все препятствия, Арабский мир и Иран испытывали потребность в достижении взаимовыгодного сотрудничества и преодолении разделяющих их противоречий. Увеличение региональной взаимозависимости создавало перспективы для налаживания механизмов по преодолению спорных вопросов.
Иран стал более заинтересован в нормализации отношений с арабскими странами Персидского залива как с политической, так и с экономической точек зрения. Настороженное восприятие Ираном усилий США в деле утверждения нового (под их контролем) порядка в регионе создало условия для выработки руководством Исламской Республики собственной активной позиции относительно планов переустройства Ближнего Востока, которая была обусловлена уже не столько идеологическим фактором, сколько национальными интересами ИРИ.
Значительная часть иранских политиков считает, что осуществление американских планов может привести к более тесному объединению арабских государств Персидского залива с другими странами, что грозит подрывом особого статуса Тегерана в Заливе. Соответственно планам США, роль Израиля и Турции в регионе Персидского залива должна возрастать в ущерб интересам Исламской Республики. Кроме этого, Иран, мягко говоря, не уверен, что он может вписаться в разрабатываемые Соединенными Штатами планы ближневосточной перестройки.
С другой стороны, перманентное стремление Ирана занять лидирующее положение в Персидском заливе, тем более его ядерные амбиции, заставляет арабские страны с недоверием относиться к иранской внешней политике. Многие арабские правители считают, что Иран продолжает радикальную идеологическую экспансию, поддерживает мусульманские экстремистские движения, вооружает и обучает военные формирования «Хезболла»в Ливане, «Хамас» в Палестине, а также ячейки исламских экстремистов в Египте, Алжире, Судане и других странах Эти факторы вызывают определенное недоверие к политике ИРИ. Поэтому Ирану было отказано во вступлении в ряд региональных политических объединений, таких как Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), в систему региональной безопасности в рамках «Дамасской декларации» и ряд других.
Положение стало меняться после избрания президентом Ирана в 1997 г. М. Хатами, поставившего главной целью своей внешней политики выход страны из международной изоляции. Одним из направлений внешнеполитического курса этого лидера стало налаживание отношений с арабскими странами, прежде всего с государствами Персидского залива. Эволюция в сторону консолидации стала особенно актуальной во время вторжения США в Ирак в 2003 г. и свержения режима С. Хусейна, учитывая, что Иран, Северная Корея и Ирак были причислены администрацией Дж. Буша-млад- шего к «оси зла» еще в 2002 г.
Сближение между странами Персидского залива и укрепление ирано-арабского сотрудничества в случае сохранения этой тенденции при новом президенте Исламской Республики могут создать условия для образования общемусульманского фронта противодействия политике США и Израиля в регионе.
Наиболее доступный способ противостоять угрозам Америки, как полагает иранское руководство, состоит в коллективном обеспечении регио-1 Tehran Times. — 05.11.2002.
нальной безопасности, защите региональных интересов, укреплении позиций Ирана и арабских государств на международной арене.
Одним из важнейших факторов, влияющих на отношения Ирана с арабскими странами, является исламская солидарность. Государства ближневосточного региона принадлежат к мусульманскому цивилизационному сообществу и их взаимодействие в рамках ОПЕК, Организации исламской конференции и других объединений создает основу для сближения и взаимопонимания. Иран и арабские страны являются обширным рынком с общим населением в 300 млн человек. Они имеют потребность в десятках миллиардов долларов инвестиций в сферу нефтедобычи для того, чтобы увеличить свои производственные мощности и удовлетворить возрастающий в мире спрос на нефть. Собственные возможности этих стран не способны обеспечить приток таких средств.
Сфера добычи и транспортировки нефти является одним из ключевых звеньев взаимовыгодного сотрудничества Ирана и арабских стран. Рост цен на нефть только на один доллар означает увеличение доходов от нее стран Ближнего Востока приблизительно на 6—6,5 млрд долл., из которых 5,5 млрд долл, приходится на Иран и соседние арабские государства Персидского залива *. Если Иран и арабские страны объединят свои усилия по добыче нефти и в вопросах ценовой политики, то им не сложно будет устоять перед нажимом Запада, где ощущается острая потребность в нефти. Причем, только стоя на этих общих позициях, арабские страны и Иран смогут осуществить необходимые им многоплановые реформы и добиться определенного экономического прогресса.
Другим важным аспектом сотрудничества является проблема перераспределения ресурсов и направления их большей части не на военные, а на гражданские потребности. Сегодня арабские страны и Иран расходуют немалые средства на поддержку и модернизацию своей обороноспособности.
Иран активно вооружается из-за нестабильности у своих границ (Ирак, Афганистан), прямых угроз со стороны США и распространения вооружений в регионе в целом. Страна тратит ежегодно на закупку вооружений 2 — 2,5 млрд долл., а в некоторые годы и более того, отвлекая инвестиции от других секторов, в частности экономики.Но немалые средства на поддержку и модернизацию своей обороноспособности тратят и арабские государства. Со времени окончания первой войны в Персидском заливе до середины 1990-х гг. государства Ближнего Востока израсходовали 20 % своего ВВП и около 55 % всех бюджетных затрат на закупку оружия. США, которые контролируют около 70 % рынка продажи оружия в регионе, в период с 1990 по 1993 г. продали оружия Саудовской Аравии на 30,4 млрд долл., Египту — 4,4 млрд дол., Кувейту — 3,8 млрд долл. В период с 1986 по 1993 г. страны САГПЗ израсходовали на закупку вооружений 82,5 млрд долл., то есть 31 % общемирового объема затрат на приобретение оружия [246][247]. Арабские монархии являются чрезвычайно
емким рынком военных поставок, на котором идет жесткая конкурентная борьба западных поставщиков вооружений, главным образом США, Великобритании и Франции, стремящихся любыми путями получить военные заказы.
При этом ситуация в Иране, имеющем одну из наибольших армий в Мусульманском мире, является одной из важнейших составных военно-политической обстановки в районе Ближнего и Среднего Востока и вокруг него. Специфика иранского фактора состоит в том, что он системно воздействует на взаимосвязанные региональные проблемы — безопасность в зоне Персидского залива, подчас противоречивые отношения между Исламской Республикой и ключевыми арабскими странами, военно-политические проблемы более широкого регионального и международного плана (арабо-израильское противостояние, нестабильность некоторых государств сопредельных регионов и др.). Совокупность этих факторов создает предпосылки для укрепления ирано-арабского многопланового, в том числе и экономического, сотрудничества.
Одной из наиболее болезненных для всей системы регионального взаимодействия проблем является отношение Исламской Республики к фундаменталистским организациям, зависящее, в первую очередь, от степени вовлеченности Тегерана в решение тех или иных задач на Ближнем и Среднем Востоке. Примером может служить Палестина, которую Иран рассматривает как часть исламской уммы и, исходя из этих позиций, строит свою политику по отношению к Израилю и местным арабским организациям.
Эскалация арабо-израильского конфликта вывела на политическую авансцену исламского мира разного рода региональные фундаменталистские военизированные структуры, противодействующие установлению Соединенными Штатами нового порядка на Ближнем Востоке. Иран активно участвовал в создании ряда исламских ближневосточных организаций, препятствуя реализации американских планов ближневосточного урегулирования и возрастания в этой связи роли Израиля и Турции в регионе, идущего вразрез с интересами Ирана. Но, не будучи непосредственным участником процесса ближневосточного урегулирования, Исламская Республика способна осуществлять лишь ограниченное влияние на его ход. Так, ИРИ содействовала созданию палестинской организации Исламский Джихад — единственной мусульманской организации среди суннитов, целиком поддержавшей предложенную Хомейни концепцию власти.
Наиболее ощутимо иранское влияние на ход урегулирования палестино-израильской проблемы проявилось в деятельности арабской фундаменталистской партии Хезболла на юге Ливана. Первоначально она ставила задачу добиться создания в Ливане исламской республики по типу иранской. Но в условиях, сложившихся после Иракско-иранской войны и начала в регионе мирного процесса Хезболла стала постепенно трансформироваться из чисто военной силы в политическую организацию.
Сегодня Хезболла выступает одновременно как основная ливанская политическая партия, крупная шиитская общественная организация, а также как военная сила. Именуя себя политической партией на службе 1,2 млн ливанских шиитов, получила на выборах в сентябре 2000 г. 123 места в ливан
ском парламенте. Несомненно, на характер и перспективы процессов трансформации, которые происходят в Хезболле, огромное влияние оказывает политика Ирана в регионе. Генеральный секретарь организации X. Насралла отмечал, что «Иран и Сирия могут влиять на Хезболлу» 1с учетом предоставляемой помощи и поддержки. В фундаментальных вопросах исламской веры и практики Хезболла находится ближе к Тегерану. Несмотря на приход к власти в Иране более воздержанного прагматика в вопросах веры и идеологии М. Хатами поддержка Ираном Хезболлы не уменьшилась, а после президентских выборов 2005 г., приведших к власти исламского консерватора Махмуда Ахмадинежада, не исключено и увеличение ее размеров.
Проблема ближневосточного урегулирования служила важным элементом внешнеполитической линии Исламской Республики, а также не менее важной составляющей внутриполитической ситуации в самом Иране. Как известно, во время правления Хомейни руководство ИРИ крайне болезненно относилось к попыткам Запада урегулировать отношения в регионе. Когда в 1988 г. Организация освобождения Палестины (ООП) согласилась с резолюцией ООН № 242, в которой речь шла о признании Израиля, Иран заявил, что ни одна организация в регионе не имеет права уступать «ни пяди исламской земли в Палестине» [248][249]. Охлаждение отношений с ООП побудило Исламскую Республику установить более тесные связи с фундаменталистскими палестинскими группировками, например, с Народным фронтом освобождения Палестины А. Джабриля, а также усилить поддержку деятельности Хезболлы.
В постхомейнистский период при президенте А. Хашими Рафсанджани Иран сделал выбор в пользу более прагматичного и менее идеологизированного внешнеполитического курса. Этот иранский президент официально поддержал планы относительно создания Палестинской национальной автономии. Такая позиция президента ИРИ была с пониманием встречена многими представителями иранской общественности, признававшими, что палестинцы могут принять эти планы во имя решения своих насущных задач. Однако новый, избранный в 2005 г., президент не признает законность существования Израиля.
На стратегию и характер отношений ИРИ с фундаменталистскими организациями на Ближнем и Среднем Востоке влияют два основных фактора. С одной стороны, идеологическая, исламистская оппозиция самой идее мира с Израилем, с другой — прагматичные задачи относительно выхода из региональной и международной изоляции.
Еще одним важным фактором, который сыграл свою роль в изменении стратегии и тактики Ирана в отношении Хезболлы, Хамас и ряда других активных организаций стала Сирия. Ее территория была и остается единственным надежным, безопасным и долгосрочным каналом переправки военных и гражданских грузов в Ливан, даже после того, как Дамаск под давлением США согласился на вывод своих войск из этой страны. Кроме того, в последнее время влияние Сирии на все важные сферы жизни и деятельности
Хезболлы значительно расширилось. По некоторым данным, в случае возникновения расхождений между Сирией и Ираном, около 80 % членов этой организации могут встать на сторону первой. Однако это не мешает Сирии и Ирану успешно координировать действия радикальных исламистских организаций в Ливане и Сирии. Обе страны в 2002 г. пришли к единому решению относительно продолжения поддержки палестинцев в их борьбе с израильской армией ,. В ходе визита министра иностранных дел Сирии в Тегеран в конце января 2003 г. стороны подтвердили общую позицию по палестинскому вопросу [250][251].
Сирийско-иранский союз мог бы оказаться весьма перспективным и выгодным для обоих государств, в особенности в деле создания определенного противодействия активизации турецкого лаицизма и его проникновения в политические системы Ближнего Востока. Он представлял бы собой своеобразный противовес турецко-израильскому альянсу (за которым стоят США) в регионе, тем более, что и после подписания мирного соглашения между палестинцами и Израилем по американскому плану и передачи арабам сектора Газа мир на Ближнем Востоке не может считаться прочным.
В последнее время отношения между Ираном и США резко осложнились в связи с вызывающей особую озабоченность американского правительства разработкой иранской ядерной программы. США и ЕС опасаются, как бы разработки в области «мирного атома» не перетекли в область создания ядерного оружия. Существенную роль играет и резко осуждаемая Ираном оккупация войсками Соединенных Штатов и их союзников Ирака, где единоверные иранцам шииты составляют большинство населения и открыто ориентируются на своего восточного соседа. Кроме того, Иран не может быть уверенным в своей безопасности после того, как Дж. Буш-младший отнес его к странам придуманной им «оси зла», а войска США и их союзники оказались одновременно на восточных (Афганистан) и западных (Ирак) рубежах страны.
«На сегодняшний день Иран занимает самую прочную за всю свою историю позицию по важным международным проблемам и в особенности по проблеме ядерной энергии», — передает слова иранского президента РИА «Новости» со ссылкой на иранское информационное агентство ИРНА. По словам Ахмадинежада, все попытки оказать давление на Тегеран в области использования энергии мирного атома обречены на провал и отказываться от обогащения урана он не намерен ни при каких условиях [252].
Сперва, после прихода к власти радикальных аятолл во главе с Хомейни, недружественными были и отношения между Ираном, поддерживавшим силы афганского сопротивления, и СССР. Но после вывода советских войск из Афганистана отношения между Исламской Республикой и Советским Союзом нормализовались, а после его развала стали постепенно налаживаться добрососедские отношения Ирана с Туркменистаном, Азербайджаном и Арменией, развивавшиеся в контексте соперничества между Ираном,
США, Россией, Турцией и некоторых других государств за влияние на постсоветские страны Центральной Азии и Закавказья.
Попытке наладить диалог и, в ряде случаев, сотрудничество Исламской Республики с немусульманскими государствами способствовало некоторое смягчение радикально-исламистского политического курса страны, особенно в конце 1990-х гг. с началом президентства умеренного политика М. Хатами. Однако его курс вызвал сопротивление клерикалов и непонимание значительной массы населения, что способствовало победе на президентских выборах 2005 г. радикального кандидата Махмуда Ахмадинежада. Впервые после исламской революции президент Ирана не имеет духовного сана.
Новоизбранный президент Ирана, не успев занять свой пост, сделал первые резкие заявления. Провозгласив основой международной политики страны «принципы мира и справедливости», Ахмадинежад, между тем, пообещал беспощадно бороться с местной нефтяной мафией. Учитывая роль, которую играет иранская нефть в обеспечении энергоносителями стран Европы, перспективы для Запада в этом отношении выглядят довольно неопределенными. Новый президент задекларировал намерение устроить тотальную проверку всех нефтяных контрактов, заключенных при его предшественнике. При этом действовать он собирается весьма решительно. «Я отрублю руки властных мафий, которые контролируют нашу нефть. Я готов положить на этом деле свою голову», — заявил нынешний президент ’.
Ахмадинежада недаром называют ультраконсерватором. В бытность мэром Тегерана он не только намеревался добиться раздельного использования лифтов мужчинами и женщинами, но и требовал поголовного ношения мужским населением столицы бород и рубашек только с длинным рукавом. Он решительно осуждал попытки женской половины населения города «превратить уличные тротуары в подиум для показа мод». Причем под «показом мод» имелись в виду всего лишь пестрые головные платки. Теперь в распоряжении новоизбранного президента для подобных экспериментов вся страна. Впрочем, президент Ирана — лишь высшее должностное лицо исполнительной власти, а главой государства по-прежнему остается духовный лидер страны аятолла Али Хаменеи. Обладая правом законодательной инициативы, он имеет инструменты влияния на внешнюю и внутреннюю политику государства. Все законопроекты, прежде чем вступят в силу, в обязательном порядке рассматриваются Наблюдательным советом.
Следует отметить, что иранский консерватизм имеет довольно внушительную социальную базу, включающую абсолютное большинство духовенства, все еще имеющего влияние в первую очередь в небольших городах и сельской местности, патриотов-антизападников из интеллигентской среды, приверженную идеям исламизма молодежь, определенные слои чиновничества, некоторых руководителей государственных предприятий, часть мелких и средних предпринимателей, представителей крупного бизнеса, завязанного на государственных и квазиобщественных структурах и, наконец, вооруженные силы, созданные исламской властью (Корпус стражей
1 http∕∕www.vz∙ru∕politics∕2005∕6∕27.
исламской революции, армия так называемых басиджей, силы правопо- рядка и др.).
При этом духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи в публичных выступлениях еще в октябре-ноябре 2001 г. резко осудил США и НАТО за их вторжение, под предлогом борьбы с международным терроризмом, в Афганистан, не без оснований утверждая, что действия Вашингтона на деле направлены на установление американского господства в регионе. Примерно в том же ключе выступили руководитель Совета по определению целесообразности принимаемых решений А. Хашеми Рафсанджани и командующий Корпусом стражей исламской революции Я. Р. Сафави. Одновременно представители консервативного крыла духовенства организовывали демонстрации под антиамериканскими и антиизраильскими лозунгами, призывая к объединению мусульман и джихаду против США. Военные операции Соединенных Штатов и их союзников в Афганистане и Ираке резко осуждались и осуждаются во время пятничных богослужений в большинстве иранских мечетей.
Что касается реформаторов и непосредственно экс-президента ИРИ С. М. Хатами, то их выступления были менее резкими. Они, в частности, высказывали сожаления о гибели афганского мирного населения и призывали к борьбе с терроризмом под эгидой ООН. Несмотря на введение в Афганистан войск НАТО, в Тегеране поддержали создание Временной администрации во главе с X. Карзаем, а затем и избрание его на пост президента. Однако иранское руководство отдавало и отдает явное предпочтение представителям активно боровшегося против талибов Объединенного фронта, состоящего прежде всего из таджиков и хазарейцев, что беспокоит Кабул.
Иранское руководство, последовательно противодействуя американским попыткам изолировать на международной арене Исламскую Республику, инициирует региональное сотрудничество стран Среднего Востока. Так, в 2003 г. были подписаны двусторонние соглашения о торговле и транзите между Афганистаном и Ираном, а также ирано-афгано-индийские меморандумы о расширении торговли, значительном снижении таможенных пошлин и создании базовых условий для транзита по территории трех стран. В том же году состоялся саммит с участием президентов Ирана, Афганистана, Таджикистана и Узбекистана, в результате которого его участники подписали документы по вопросам развития торговли и транзита *.
Важнейшее направление афганской политики Тегерана связано с острой необходимостью противостоять контрабанде наркотиков из Афганистана. При талибах страна превратилась в центр международного наркобизнеса. И тогда, и ныне оттуда через Центральную Азию, Кавказ и Иран идут основные наркопотоки в Россию (до Дальнего Востока), Украину, Молдову, страны Балтии, Восточную и Западную Европу, где, по данным ООН, 70—80 % наркотиков имеют афганское происхождение. Часть наркотиков оседает в самом Иране, что вызывает серьезную озабоченность Тегерана, ко-
1Арунова М. Р. Российско-Иранский диалог и позиция Ирана в отношении афганской проблемы (2001—2003 гг.) // Ближний Восток и современность. — М., 2003. — С. 147.
торый пытается добиться от стран Европейского Союза увеличения материально-технической и финансовой помощи в борьбе с наркотрафиком.
В качестве близкого партнера в афганских делах в целом в Тегеране небезосновательно, как показала практика, рассматривают Россию. Проблемы Афганистана и подходы к их решению многократно и подробно обсуждались как на межмидовских консультациях, так и на более высоком уровне, в том числе в ходе визита министра иностранных дел Российской Федерации в апреле 2003 г. в Тегеран *.
В марте-апреле 2003 г. граничащая с Ираком ИРИ становится прифронтовым государством. На ее территории взрываются «случайно» залетевшие ракеты и «по ошибке» высаживаются британские десантники. По всем нормам международного права нейтральное государство, т. е. Иран, должно было бы интернировать десантников, разоружить их и содержать под охраной или наблюдением до завершения военных действий. Тем не менее иранские власти передали их коалиционному командованию. Только благодаря избранной Тегераном линии на активный нейтралитет страна не оказалась втянутой в новую войну в регионе.
После быстрой и, как казалось на первый взгляд, однозначно успешной военной кампании американо-британской коалиции на Ближнем и Среднем Востоке во всей системе международных отношений стала складываться принципиально новая обстановка. Очевидно целенаправленное стремление США, как наиболее мощной державы современного мира, выстроить систему международных отношений и мирохозяйственных связей согласно своим интересам, скорректировать в соответствии с этим подходы к международному праву. Альтернатива этой линии — концепция многополярного мироустройства, основанного на существовании различных центров влияния, широком взаимодействии разноуровневых международных организаций и соблюдении общепринятых норм международного права. Этой концепции привержены Китай, Россия, Индия и абсолютное большинство других развивающихся стран, среди которых — Иран.
В целом концептуальные подходы Тегерана и Москвы к основным международным и региональным проблемам сегодня совпадают, тем более, что географическое положение двух стран делает их фактическими монополистами в создании уникального транспортного коридора, соединяющего Европу с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Поэтому не удивительно, что Россия, как и Китай, выступают против предлагаемых США и Великобританией санкций против Исламской Республики в связи с разработкой ею атомной программы. Конечной целью развернутой Соединенными Штатами анти- иранской кампании является ликвидация исламского правления в стране, а также свертывание ее связей с Европой, Японией, Россией, их уход с иранских рынков, прежде всего — с энергетического и военно-технического.
На фоне окружения Исламской Республики дружественными США аравийскими государствами (Кувейт, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Бахрейн, Катар и Оман) с юга, союзным Соединенным Шта-
1Арунова М. Р. Российско-Иранский диалог и позиция Ирана в отношении афганской проблемы (2001—2003 гг.) // Ближний Восток и современность. — М., 2003. — С. 150.
там Пакистаном, оккупированным силами НАТО Афганистаном на востоке и захваченным американско-британскими войсками Ираком, а также входящей в блок НАТО Турцией на западе, антииранская кампания американского руководства провоцирует обострение борьбы между противостоящими друг другу (хотя и являющимися частями одной исламской системы) фракциями в иранском политическом истеблишменте *. Победа на выборах 2005 г. радикального исламиста Махмуда Ахмадинежада продемонстрировала консервативную и антиамериканскую настроенность большей части электората.
В противовес американской политике силы в Афганистане, Ираке и регионе в целом бывший президент Ирана М. Хатами пытался, как было отмечено выше, противопоставить политику «диалога цивилизаций». Он давал понять, что несмотря на то, что принципиальные положения внешней политики Исламской Республики в мире, особенно на Ближнем Востоке (палестинская проблема и пр.) остаются прежними, средства их реализации должны меняться в сторону политических и гуманитарных методов. Такому курсу противоречат заявления нынешнего президента Ирана, например, его призыв к уничтожению Израиля и отрицание холокоста, сделанные на фоне массовых протестов мусульман всего мира в связи с публикацией в Дании карикатур на пророка Мухаммада. Это, как и иранская ядерная программа, еще более обостряет отношения Исламской Республики со странами Запада, особенно США.
Будучи крупной региональной державой, Иран озабочен тем, чтобы сохранить влияние и существенно контролировать развитие обстановки на Ближнем и Среднем Востоке с учетом обеспечения своих интересов. В то же время Исламская Республика сталкивается с очень серьезными проблемами, вызванными, кроме радикализации ее внешнеполитического курса в последнее время, враждебной Ирану политикой США. Оккупация Афганистана и особенно Ирака заставляют Иран опасаться за свою безопасность и форсировать (что лидерами страны отрицается) создание ядерного оружия, которым, кроме 5 постоянных членов ООН, уже официально располагают Пакистан и Индия, а негласно — Израиль и, вероятно, Северная Корея.
В настоящее время в связи с прямым военным вмешательством США в дела стран Персидского залива и Ближнего Востока, при неослабевающей напряженности в оккупированном Ираке, Иран активизирует попытки объединения исламских государств. Как крупное региональное государство, он стремится влиять на развитие обстановки в регионе с учетом обеспечения своих интересов, в том числе и путем взаимодействия с исламскими радикальными организациями. Сегодня одним из главных направлений внешней политики ИРИ является обеспечение собственной безопасности из-за враждебной Ирану политики США. Война в Ираке и ее последствия непредсказуемо меняют конфигурацию политических сил в регионе и заставляют Иран предпринимать все меры по усилению национальной безопасности.
В связи с этим меняются и внешнеполитические приоритеты политики ИРИ. Госсекретарь США Кондолиза Райс определила Иран в качестве самой опасной страны для Америки. Ранее подобные заявления звучали в ад-
1Кулагина Л. М. Указ. соч. — С. 164.
рес Ирака. В этой связи глава американской дипломатии заявила о необходимости расширить коалицию стран, выступающих против террористической деятельности Тегерана. По ее словам, в своем взаимодействии с Ираном мировое сообщество не должно ограничиваться обсуждением лишь одной ядерной темы. Обвиняя Тегеран в дестабилизации обстановки в Ираке, К. Райс при этом не скрывала намерений Соединенных Штатов оказывать влияние на внутриполитическую ситуацию в самом Иране. Она, в частности, заявила, что американцы располагают для этого необходимыми возможностями. «В нашем распоряжении есть ряд рычагов, в том числе позволяющих обострить противоречия между иранским народом и режимом, который его не представляет», — сказала госсекретарь.
Глава внешнеполитического ведомства США пояснила, что речь идет об усилиях, направленных на поддержку демократии в Иране. Ранее администрация Буша запросила у конгресса на указанные цели 75 млн долл, в виде дополнительных ассигнований в 2006 году. Эти деньги предполагается направить на усиление радио и телевещания на Иран, расширение контактов между населением двух стран, поддержку усилий в сфере публичной дипломатии. О том, что Иран — «главный банкир терроризма», К. Райс заявила еще в середине марта 2006 г. на пресс-конференции в Сиднее. По ее мнению, «Иран представляет собой вызов, поскольку пытается разработать атомную программу, позволяющую создать ядерное оружие, и мы считаем, что он сделает это под прикрытием Договора о нераспространении ядерного оружия»[253].
Еще по теме Развитие отношений современного Ирана с мусульманскими странами и его конфронтация со США:
- 20) Социально-экономическое развитие России, стран Западной Европы, США в первой половине ХIX в.: сравнительная характеристика. (19)
- 22) Основные направления, этапы и итоги внешней политики СССР в период с середины 70-х до середины 80-х. Почему, на Ваш взгляд, на рубеже 70-80-х гг. произошло обострение отношений между двумя системами, между СССР и США? В чем это проявилось? Как развивались отношения со странами мировой системы социализма и «социалистической ориентации»?
- 56. Послевоенное развитие страны 1945-1953. Обострение международных отношений и начало *Холодной войны*. Созд. социалист.лагеря и борьбы 2х систем. Четвертый пятилетний план восстановл. и развития экономики СССР, его итоги. Духовная жизнь советского общества. Продолжение полит.репрессий
- 63) Россия в системе современных международных отношений. (28)
- (40) Место России в современной системе международных отношений.
- Отношение Ассирии к покоренным странам
- (25) Социально-экономическое развитие страны в 20-е гг. НЭП: противоречия, содержание и этапы развития.
- 16: Особенности политического развития ключевых стран на рубеже 20-21 вв. Назовите спектр политических сил, который сложился в последние десятилетия в западном обществе. Почему, на ваш взгляд, в ряде стран на место левых приходят неоконсервативные силы? Обоснуйте свое видение проблемы.
- СЕВЕРНЫЕ СТРАНЫ В ГЕОГРАФИЧЕСКИХ СОЧИНЕНИЯХ ЭРАТОСФЕНА И ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ
- (27) Курс на строительство социализма в одной стране и его последствия (индустриализация, коллективизация).
- 35. Россия от февраля до октября 1917 г. Альтернативы развития страны.
- 3. Социально-экономическое и культурное развитие страны
- Социально-экономическое развитие страны в 20-е годы НЭП.
- Великие реформы 60 – 70 –х гг. XIX в. и их значение для развития страны.
- 27. Социально-экономическое и политическое развитие страны в пореформенный период (60–80 гг. XIX в.).
- Отмена крепостного права в России: проблемы аграрного развития страны.
- 58. Россия в начале XXI века. Какова ваша точка зрения на место нынешней России в цивилизационном процессе? По какому пути должна идти Россия сегодня? Каковы ценностные ориентиры развития современной России?
- 11. Правление Александра II. Итоги и значение его преобразований. Развитие капитализма в России
- СУЩНОСТЬ ЛИБЕРАЛИЗМА И ЭТАПЫ ЕГО РАЗВИТИЯ В РОССИИ XIX в. ЗАПАДНИКИ И СЛАВЯНОФИЛЫ.
- 22) Официальная идеология и общественная мысль в России в первой половине ХIX в. о путях развития страны. (20)