<<
>>

Современные российские цивилизационные школы

В СССР, в условиях господства марксистского мировоззрения и формационного подхода к истории, вопросы цивилизаций были ото­двинуты на второй, если не на третий план. В основном они рассмат­ривались в историческом аспекте (история древних цивилизаций, пе­реход от варварства к цивилизации).

Однако в 90-х годах ситуация кардинально изменилась: произошел настоящий взрыв научного твор­чества в этой области. В наши дни издаются десятки монографий и учебников по теории, истории, взаимодействию и будущему циви­

лизаций, месту России в глобальном цивилизационном поле. Не пы­таясь дать общий обзор всем подчас противоречащим друг другу взглядам и школам, остановимся только на некоторых основных тече­ниях современной российской цивилизационной мысли.

Среди работ, относящихся к теории цивилизаций, отметим преж­де всего монографию Е. Б. Черняка «Цивилиография. Наука о циви­лизации» [227]. В своей работе ученый попытался дать общее опреде­ление цивилизации: «В широком понимании цивилизация — это це­лостная, саморазвивающаяся система сущностных отношений между людьми — микрогруппами, крупными коллективами, взятая со сре­дой обитания и создаваемыми материальными и духовными благами и особенной системой ценностей, именуемой культурой» [там же. — С. 11]. Определение не самое удачное, тем более что речь идет не о микрогруппах, а систему ценностей не стоит отождествлять с куль­турой. Автор считает, что наука о цивилизации (цивилиография) на­ходится еще в стадии становления, и пытается восполнить пробелы теоретической части этой науки [там же. — С. 15]. Более удачным представляется другое определение в той же книге: «Цивилизация — это самодвижущаяся, целостная система, охватывающая одну или не­сколько социоэтнических общностей либо все человечество в целом» [там же. — С. 71].

Ценным в монографии Черняка является четкое разграничение понятий «локальная» и «мировая цивилизация» (в нашем понима­нии — глобальная цивилизация): «Всемирная цивилизация сущест­вовала уже в неолитическую эпоху.

О мировой цивилизации можно говорить как о совокупности локальных цивилизаций, поддержива­ющих друг с другом постоянные связи и придерживающихся неко­торых общих ценностей» [там же. — С. 181—182]. Автор исследует особенности всемирной и локальных цивилизаций: «Локальная ци­вилизация создается на основе одного господствующего или, в край­нем случае, немногих этносов, мировая цивилизация — множества таких этносов. Если локальная цивилизация включает, как правило, регионы со сравнительно одинаковым уровнем хозяйственного раз­вития в экономических отношениях, то мировая цивилизация — ре­гионы, находящиеся на всех ступенях социально-экономической эволюции. Локальная цивилизация обычно имеет приверженцев од­ной религии, мировая — всех религий Земного шара... Локальная ци­вилизация состоит из людей, связанных общей исторической судь­бой, общим культурным наследием, мировая цивилизация — это все население Земли с его огромным разнообразием исторических судеб и культуры» [там же. — С. 184].

Черняк исследует влияние социальных перемен на развитие циви­лизаций и вводит понятие «цивилизационной революции». «В циви­лизационном ряду отчетливо выделяются периоды наиболее быстрых и масштабных сдвигов. Эти периоды вполне заслуживают название цивилизационных революций» [там же. — С. 339]. Причиной револю­ций является неравномерность развития цивилизаций: «...одной из причин цивилизационной революции — региональной и континен­тальной — может быть влияние закона исторической корреляции, вы­ражающееся в ’’подтягивании” цивилизационной структуры данного общества к другим — региональным, континентальным — и мировой цивилизации» [там же. — С. 742]. Цивилизационные революции мо­гут быть внутри- или межцивилизационными.

Весомый вклад в теорию локальных цивилизаций и их сравни­тельное изучение внес Б. С. Ерасов (1932—2001). Принимая актив­ное участие в деятельности Международного общества по сравнитель­ному изучению цивилизаций, он взял на себя труд по составлению обширной хрестоматии «Сравнительное изучение цивилизаций» [185].

В ней нашли отражение взгляды ученых на содержание понятия «цивилизация», развитие цивилизационных школ и теорию цивили­заций, структуру общества, взаимоотношение культур и религий, го­сударства и войн, динамику цивилизаций. Здесь же даны характерис­тики основных локальных цивилизаций — европейской, исламской, индийской, дальневосточной, буддийской, латиноамериканской (к со­жалению, почти ничего не сказано о сущности и особенности евразий­ской, российской, цивилизации). В книге рассматриваются важней­шие проблемы взаимодействия цивилизаций, изучается возможность их столкновения, их место в мировой системе. Тем самым хрестома­тия обобщает и включает в научный оборот для русскоязычных чита­телей сумму основных понятий о теории локальных цивилизаций, их структуре и взаимоотношениях.

В посмертно изданном фундаментальном труде Б. С. Ерасова «Цивилизации. Универсалии и самобытность» [63] содержится глу­бокое обоснование современной теории локальных цивилизаций. Ав­тор исходил из цивилизационной парадигмы, которая «подразумевает преодоление ’’линейной” истории и рассмотрение картины сосущест­вования различных обществ, имеющие в своей основе универсальные принципы устроения, но претворенные в определенной модели, при­сущей только данной социокультурной системе» [там же. — С. 10]. Он поставил перед собой несколько крупных задач — раскрыть содержа­ние и эволюцию подходов к изучению цивилизаций; системно изло­жить общие принципы цивилизационного устроения общества; вы­

явить динамику цивилизаций, их специфику и факторы, определяю­щие перспективы их взаимодействия или противостояния [там же. — С. 111]. Эти цели были успешно достигнуты.

Рассмотрим, как отражена в монографии интересующая нас про­блема динамики цивилизаций. Ерасов подчеркивает, что историческо­му процессу присущи цикличность и наследственность: «Категория цивилизации отразила существенную дилемму в понимании истори­ческого процесса, в котором что-то подвержено изменениям, но вмес­те с тем что-то сохраняется и составляет основу устойчивости и пре­емственности...

Далеко в глубь веков уходит идея жизненных циклов развития общества, его зарождения, расцвета, разума и упадка обще­ственной жизни» [там же. — С. 221].

Б. С. Ерасов формулирует три предпосылки научного подхода к проблемам цивилизационной динамики: «Первая заключалась в том, что время в цивилизации имеет циклический характер и обла­дает способностью двигаться вначале вперед, в сторону развития и со­вершенствования, а затем назад, в сторону опрощения, архаизации и дезинтеграции. Вторая предпосылка... состоит в том, что важное зна­чение придается духовной и моральной сфере, от которой так или иначе зависит материальная сторона жизнедеятельности... Третья... состоит в утверждении плюрализма исторического процесса, наличия параллельных линий культурного бытия, которые в существенных чертах повторяют друг друга, но тем не менее сосуществуют независи­мо одна от другой» [там же. — С. 236].

Большое внимание в монографии уделено динамике цивилизаций, смене фаз их жизненного цикла, причинам трансформации, особенно­стям развития культур Запада и Востока, проблемам революций с по­зиции теории цивилизации: «Революции были вехами единого миро­вого процесса, подтверждением его инвариантности, а значит, и пред­сказуемости протекания» [там же. — С. 253].

В книге исследуются также этатистская и цивилизационная ипо­стаси государства, в том числе роль империй и мировых религий в развитии цивилизаций (гл. 9); принципы и пределы цивилизацион­ной компаративистики, опыт среднеэтического изучения цивилиза­ций, специфика цивилизации Запада (гл. 10). Подробно изучаются со­отношение этнических, национальных и цивилизационных подходов (гл. 11); цивилизационные аспекты модернизации и культурной само­бытности, синтез наследия и заимствований (гл. 12). Специальная глава посвящена специфике и динамике цивилизационного устройст­ва российского общества, пессиморфизму, а также социокультурной, политической и экономической дезинтеграции.

В ряде работ одного из крупнейших мыслителей-энциклопедистов XX в.

Н. Н. Моисеева (1917—2000) тщательно исследованы вопросы теории, истории и будущего цивилизаций; наиболее концентриро­ванно взгляды ученого на эти проблемы выражены в изданной в 1998 г. монографии «Судьба цивилизации. Путь разума» [136].

Моисеев подчеркивает решающую роль духовного мира в фор­мировании и жизнедеятельности цивилизаций: «Культура и техно­логические основы жизни — это еще не цивилизации. Это всего лишь составляющие цивилизации. В качестве фундамента цивили­зационной общности я, наверное, выделил бы общность духовных миров. Я думаю, что именно она рождает и общность действия» [там же. — С. 175].

В отличие от Тойнби, Моисеев не считает конституирующим при­знаком цивилизации религию: «...вряд ли прав Тойнби, утверждав­ший, что религии формируют цивилизации. Ведь цивилизации стар­ше любой религии. И мне кажется, что в данном случае все происхо­дит как раз наоборот» [там же. — С. 42].

Истоки рождения цивилизаций ученый видит в неолитической ре­волюции: «Неолитическая революция послужила началом всех суще­ствующих ныне цивилизаций» [там же. — С. 32].

Цивилизации прошли долгий и трудный исторический путь. «Он не был прямой формой, не был подобен спокойному течению реки, и прерывался порогами, когда эффективность старых механизмов, поддерживавших развитие человечества, исчерпывалась. Тогда насту­пали сумерки. И перед новым рассветом людям приходилось искать новые формы жизни и платить огромную цену за то, чтобы научиться жить в новых условиях» [там же. — С. 63].

До сих пор каждый раз человечеству удавалось находить эффектив­ный выход из цивилизационного кризиса. Но к концу XX в. оно оказа­лось на пороге надвигающегося общепланетарного кризиса. В таких ус­ловиях просто необходима своевременная смена цивилизационной па­радигмы, иначе вселенской катастрофы не избежать. Биосфера вряд ли исчезнет, но в ней может не остаться места для существования человека [там же. — С. 75]. Выход только один — человечество должно войти «в эпоху ноосферы, то есть в тот период истории, когда биосфера и об­щество развиваются как единый организм, эволюция которого следует целенаправленному началу, стремящемуся (но не гарантирующему) обеспеченность гомеостаза...

человека и биосферы» [там же. — С. 79]. Иными словами, речь идет о становлении ноосферной цивилизации. Исследователь предупреждает об опасностях, которые несут в себе со­временные тенденции развития информационного общества. Он пред­

лагает свое понимание его содержания как общества, в котором «...кол­лективный интеллект (коллективный разум) играет роль, аналогичную той, которую играет разум человека в его организме, то есть содействует развитию общества и преодолению все возрастающих трудностей... и действует на благо всего человечества...» [там же. — С. 86].

Ученый подчеркивает, что в условиях «...наступающего общепла­нетарного кризиса должна быть выработана некоторая общепланетар­ная идеология, цементирующая усилия планетарного сообщества, а также усилия, необходимые для его выживания» [там же. — С. 97]. Причем выработку ноосферной идеологии нужно начинать с системы образования: «Надо научиться жить в согласии с природой и ее зако­нами. И эти принципы должны войти в плоть и кровь человека... Я от­даю этим проблемам приоритет: новая цивилизация должна начаться даже не с новой экономики, а с новых научных знаний и новых обра­зовательных программ» [там же. — С. 100].

Препятствием на этом пути является всевозрастающая угроза кон­фликта цивилизаций: «Я вижу неизбежное столкновение цивилиза­ций — не столько народов, сколько именно цивилизаций, несущих разное мировоззрение, разное понимание места человека в обществе и общества в природе, весьма неодинаковую ранжировку человеческих ценностей» [там же. — С. 105]. Этой опасности нужно противопоста­вить коллективные усилия человечества по ее преодолению: «Циви­лизационным особенностям предстоит сыграть важнейшую, решаю­щую роль в трансформации общепланетарной ситуации. Только сов­местные, хорошо скоординированные действия различных цивилиза­ций, способные выработать необходимые универсалии во взаимоотно­шениях природы и человека, дают надежду на благополучный исход наступающего экологического кризиса» [там же. — С. 173]. Подобные универсалии предполагают сохранение цивилизационного многообра­зия: «Логика взаимодействия цивилизаций, основанная не на их стан­дартизации, а на учете их различий, — это очередная страница логики истории. И она отвечает логике природы» [там же. — С. 184].

Можно сделать общий вывод: если В. И. Вернадский сформировал основы учения о ноосфере, то заслуга Н. Н. Моисеева состоит в том, что он заложил краеугольный камень теории ноосферной цивилизации как будущего глобальной цивилизации — при условии, что она будет развиваться по оптимистическому сценарию.

Теорию цивилизаций на основе циклично-генетических законо­мерностей развития общества развивает современная школа русско­го циклизма. Ее лидер Ю. В. Яковец активно разрабатывает пробле­мы теории цивилизации и цивилизационного подхода к истории и бу­

дущему человечества, основных этапов развития мировых и локаль­ных цивилизаций, их взаимодействия, формирования гуманистичес- ки-ноосферной постиндустриальной мировой цивилизации 5-го поко­ления в XXI веке.

В марте 1992 г. состоялась международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Н. Д. Кондратьева. В рамках ее проведения был сделан доклад Ю. В. Яковца «Становление постин­дустриальной цивилизации» [246]. Автор сформулировал понятие мировой цивилизации как определенной ступени «в историческом ритме динамики и генетики общества как целостной системы, в ко­торой взаимно переплетены, дополняя друг друга, материальное и духовное воспроизводство, экономика и политика, социальные отношения и культура» [там же. — С. 2]. История человечества пред­ставлена как ритмичная смена цивилизационных циклов, продол­жительность которых неумолимо сокращается. В работе выдвинута оригинальная схема последовательной смены шести мировых цивили­заций начиная с неолитической [там же. — С. 160] и показано, что с конца XX в. начался переход к постиндустриальной цивилизации. В докладе также определены основные ее черты — более высокий уро­вень знаний и творческого потенциала человека, гуманизация воспро­изводства, многоукладная социально-рыночная экономика, демокра- тически-правовое государство, возрождение высокой культуры [там же. — С. 8—9]. Перечислены преимущества цивилизационного подхо­да к истории и будущему по сравнению с марксистским формаци­онным методом. Выявлены причины кризиса начала 90-х в России и рассмотрены сценарии выхода из него.

Все указанные идеи были развиты, аргументированы и детализи­рованы в монографии «У истоков новой цивилизации» [247], опубли­кованной в 1993 г. на русском и английском языках.

В этом исследовании рассмотрены закономерности цикличной ди­намики и генетики, определяющие биение пульса человеческой исто­рии. Уточнено понятие мировой цивилизации и очерчена ее структу­ра («пирамида цивилизации») [там же. — С. 40], описан механизм смены цивилизаций, показаны основные их черты и особенности, обоснована тенденция сокращения длительности цивилизационных циклов [там же. — С. 55—58]. Указаны характерные черты всеобщего кризиса индустриальной цивилизации, намечены основные контуры идущего ей на смену постиндустриального общества, раскрыты основ­ные противоречия длительного переходного периода.

Автор не мог обойти стороной вопрос о месте России, ее прошло­го, настоящего и будущего в ритме смены цивилизаций и о специфи­

ческих чертах цивилизационных циклов и кризисов на ее террито­рии. В работе показано, что кризис начала 90-х годов является кризи­сом цивилизационным. Рассмотрены сценарии будущего России и сделан такой вывод: «Нужно овладеть историческим опытом выхо­да из кризисных ситуаций и четко просчитать возможные пути и по­следствия выхода России на магистральную дорогу следования чело­вечества к новой цивилизации» [там же. — С. 131]. К сожалению, этот вывод не был принят во внимание теми, кто встал на путь неоли­беральных рыночных реформ, ведущих к распаду евразийской циви­лизации.

Более полное изложение предложенного подхода к теории, исто­рии и будущему мировых цивилизаций содержится в монографии «История цивилизаций», опубликованной двумя изданиями (1995 г. и 1997 г. [242]) и в расширенном виде напечатанной в США в 2000 г. под названием «The Past and the Future of Civilizations» [276].

Книга состоит из четырех частей. В первой изложены основы те­ории исторического процесса, его закономерности — исторические циклы, понятие и структура цивилизаций, механизм их смены. Опре­делены витки спирали исторического прогресса. Впервые введено понятие исторических суперциклов, объединяющих триаду родст­венных мировых цивилизаций. Показана взаимосвязь в динамике мировых и локальных цивилизаций. Уточнено определение миро­вой цивилизации: «Мировая цивилизация — этап в истории челове­чества, характеризующийся определенным уровнем потребностей, способностей, знаний, навыков и интересов человека, технологичес­ким и экономическим способами производства, строем политичес­ких и общественных отношений, уровнем развития духовного вос­производства. По сути, речь идет о сверхдолгосрочном (вековом) историческом цикле. Смена цивилизаций выражает поступательное движение исторического прогресса, саморазвитие человечества» [242. — С. 41]. Такое саморазвитие находит выражение в динамике локальных цивилизаций: «Локальные цивилизации выражают куль­турно-исторические, этнические, религиозные, экономико-геогра­фические особенности отдельной страны, группы стран, этносов, связанных общей судьбой, отражающих и преломляющих ритм об­щеисторического прогресса, то оказываясь в его эпицентре, то уда­ляясь от него. Каждая локальная цивилизация имеет свой почерк, свой ритм, более или менее синхронизированный с ритмом миро­вых цивилизаций» [там же. — С. 42].

Во второй и третьей частях книги рассматривается динамика ми­ровых и локальных цивилизаций по историческим суперциклам.

Дается характеристика самих мировых цивилизаций и изменений в основных элементах их структуры — конкретном индивиде и всем населении, технике и экологии, экономике (в расчетах использована многомерная воспроизводственно-цикличная макромодель), социаль­но-политических отношениях и духовной жизни — науке, культуре, образовании, нравственности и идеологии (включая религию). Тем самым динамика цивилизаций представлена в трехмерном измерении — по смене мировых цивилизаций, переменам их основных составляю­щих и в динамике локальных цивилизаций.

Последняя глава книги посвящена судьбе человечества в XXI в., в период становления постиндустриальной цивилизации. Здесь дан прогноз развертывания третьего исторического суперцикла, включаю­щего три мировые цивилизации в пространстве XXI—XXIV вв. Рас­смотрены альтернативные сценарии переходного периода, очерчены основные контуры постиндустриальной цивилизации как гуманисти- чески-ноосферной цивилизации [там же. — С. 270—273]. Изучены перспективы трансформации всех этажей «пирамиды» цивилизации (демографического, технологически-экологического, экономического, государственно-политического и социокультурного) в развитых стра­нах и России. В заключении сделаны выводы о спирали истории, век­торе исторического прогресса, перспективах становления постиндуст­риальной цивилизации и будущем России.

Тем самым впервые в мировой науке в одной книге комплексно изложены основы цивилизационного подхода — теории, истории и бу­дущего мировых и, частично, локальных цивилизаций.

В работе «Глобализация и взаимодействие цивилизаций» [239], издававшейся в 2001 и 2003 гг., автором развита теория динамики ло­кальных цивилизаций в условиях глобализации. Сформулированы положения об их взаимодействии как осевой проблеме XXI века [там же. — С. 3—4]. Показаны черты исторического перелома, связанного с переходом к третьему историческому суперциклу и формированием четвертого (по современным теориям — пятого) поколения локаль­ных цивилизаций [С. 23]. Раскрыты структура и состав этого поколе­ния (включающего 12 локальных цивилизаций), перспективы их вза­имодействия. Подвергнуты критике идеи растворения цивилизаций в глобальном сверхобществе, неизбежности их столкновения, а также утраты человечеством цивилизационного многообразия [С. 44—45]. Рассмотрен вопрос, какое место займут Россия и СНГ (евразийская цивилизация) в постиндустриальном пространстве XXI в. Сформули­рованы основные подходы к формированию многомерной геоцивили- зационной модели [§ 1.7].

Сложная ткань взаимодействия цивилизаций четвертого поколе­ния рассматривается в шести аспектах, соответствующих блокам гео- цивилизационной модели: демографическом, экологическом, техноло­гическом, геоэкономическом, геополитическом и социокультурном. В составе последнего рассмотрены проблемы оценки динамики социо­культурного строя по цивилизациям, становления интегрализма как ядра постиндустриальной парадигмы обществоведения, цивилизаци­онные аспекты социальной стратификации и мобильности, двойст­венности современной информационной революции.

Новый подход к экономическому взаимодействию цивилизаций представлен в монографии того же автора «Рента, антирента и квази­рента в глобально-цивилизационном измерении», опубликованной в 2003 г. на русском [244] и английском [277] языках. Экономические взаимоотношения между локальными цивилизациями пятого поколе­ния здесь рассмотрены с точки зрения формирования и присвоения сверхприбыли. Последняя образуется на мировом рынке в результате использования ограниченных ресурсов (мировая природная рента), хищнического использования природных ресурсов и загрязнения окру­жающей среды (экологическая антирента), экспорта высокотехноло­гичных товаров и услуг (технологическая квазирента) и операций на мировых финансовых рынках (финансовая квазирента). За счет от­числений от такой сверхприбыли предлагается создать глобальные фонды (экологический, технологический, социокультурный). Средст­ва будут направлены для решения глобальных проблем и помощи от­стающим цивилизациям. В книге также рассмотрены возможности построения и использования геоцивилизационной модели.

Важным вкладом в разработку современной теории цивилизаций и развитие идей школы цикличности Н. Д. Кондратьева являются авторские и созданные в соавторстве теоретические разработки Б. Н. Кузыка и фундаментальные научные исследования, проводимые научными коллективами под его руководством. К работам подобного рода относятся труды: «У России один эффективный путь развития — свой» [98], «Высокотехнологичный комплекс в экономике России» [96], «Россия в пространстве и времени» [97], «Россия-2050: страте­гия инновационного прорыва» [103], «Россия и мир в XXI веке» [99] и др. В названных книгах получила научное оформление разработка механизмов продвижения России в мировое цивилизационное прост­ранство.

В монографиях «У России один эффективный путь развития — свой» и «Высокотехнологичный комплекс в экономике России» по­ставлены и изучены вопросы, от решения которых зависит судьба на­

шей страны. Речь идет прежде всего об активной инновационной дея­тельности в экономике, которая меняет ее содержание и структуру, создает условия для формирования прогрессивного технологического уклада, формирует новую систему отношений людей в процессе орга­низации производства, экономики и самой жизни.

В проведенном автором исследовании доказано наличие объектив­ных, национально-особенных факторов ускорения развития России и определения их роли в современном цивилизационном процессе. Показано, как на смену традиционным социально-экономическим эволюционным преобразованиям, проводимым в рамках второго и третьего технологических укладов, приходит современный этап раз­вития, основанный на последних достижениях науки, гарантирующий быстрый экономический и технологический рост и продвижение Рос­сии на глобальном экономическом и геополитическом пространстве.

В книге обобщен опыт исследования научных и практических проек­тов в этой сфере, осуществленных российскими и зарубежными учеными и открывающих новую страницу познания цивилизационного процесса.

Автор проводит анализ глобальных изменений, происходящих в мире на рубеже тысячелетий, в первую очередь в сфере мировой экономики и политики. Они, по мнению автора, столь значительны, что могут привести (и уже приводят) к трансформации так называе­мого геоэкономического глобуса Земли.

В книге всесторонне изучаются сложные проблемы войн как соци­ального явления, средства и способы их предотвращения. Показаны место и роль оборонной отрасли в развитии высокотехнологичного комплекса страны.

В коллективных трудах Б. Н. Кузыка, А. И. Агеева и др. «Ритмы российской истории» [100], «Россия в пространстве и времени» [101] выдвинуты качественно новые подходы к измерению динамики рос­сийской цивилизации. По существу впервые создан научный инстру­ментарий измерения этапов развития государства и цивилизаций.

В основу анализа истории России за два тысячелетия и прогноза почти до 2080 г. положена оценка девяти базовых факторов, объеди­ненных в стратегическую матрицу: управление, территория, природ­ные ресурсы, население, экономика, культура и религия, наука и обра­зование, армия (вооруженные силы), внешняя политика (геополити­ческая среда) [101. — С. 19].

Применение такой матрицы дает реальную возможность оценить технологический уровень экономики, отнести ее к тому или иному технологическому укладу, определить потенциал страны в геоцивили- зационном пространстве.

На основе оценки событий истории России за 2000 лет были выяв­лены два вида циклов — продолжительностью 400 и 80 лет. «Анализ исторической динамики позволил выявить и обосновать гипотезу о наличии в российской истории жизненных циклов, своего рода час­тоты проявления устойчивой совокупности факторов. Данная гипоте­за сформулирована на основе анализа динамики девяти важнейших факторов за 2000 лет российской истории после Рождества Христова. Обнаруженная нами повторяемость относительных значений этих факторов указывает на наличие двух видов циклов, условно назван­ных нами длинными и сверхдлинными волнами социальной жизни, примерной продолжительностью соответственно 80 и 400 лет. Эти циклы определяют уникальный ’’хронон” российской истории, ее свое­образный хронологический ’’квант” [там же. — С. 9]. Установлено, что 400-летние циклы начинались и заканчивались периодами смуты, во­енно-политических поражений, экономической дискриминации стра­ны со стороны других государств. 80-летние циклы «более разнород­ны по своей топологии, хотя принципиально едины по динамической структуре» [там же. — С. 235].

Выявление ритма российской истории позволяет прогнозировать пути эволюции страны в XXI столетии: «Стратегически и циклически осмысленное прошлое предстает уже не экстраполяцией прошлых тенденций, а существенно более содержательной процедурой предви­дения характера проблем, времени их обострения, арсенала возмож­ных решений... Сценарный контур прогноза на разворачивание стра­тегических событий в течение XXI века... показывает спектр возмож­ностей для позиционирования России в мировом пространстве и вну­треннего развития» [там же. — С. 236]. В книге дается развернутый анализ пяти 400-летних исторических циклов за два тысячелетия (с характеристиками составляющих их 80-летних циклов) и прогноз очередного 80-летнего цикла до 2080 г. Этот материал использован в 14-й главе настоящей книги при рассмотрении циклов, кризисов и будущего российской цивилизации.

В исследованиях Б. Н. Кузыка, Ю. В. Яковца «Россия-2050: стратегия инновационного прорыва» [103], В. В. Ивантера, Б. Н. Ку­зыка «Будущее России: инерционное развитие или инновационный прорыв?» [69], а также ряде других работ указанных авторов продол­жается изучение путей развития России в XXI в. с использованием той методологии, которая была разработана в ранее изданных работах и прежде всего в книге «Россия в пространстве и времени».

Центральная, животрепещущая проблема современной России — вопрос: в каком направлении нам надо идти? Дать ответ на него спо­

собна только наука. Предлагаемая учеными стратегия развития Рос­сии до 2050 г. и прогноз ее инновационного развития, изложенные в книге «Будущее России: инерционное развитие или инновационный прорыв?», базируются на следующих основных положениях. Будущее российской экономики и достижение поставленных перед страной стратегических целей в решающей степени зависит от обоснованного выбора и последовательной реализации долгосрочной государствен­ной политики, ориентированной на переход к инновационному пути развития России, на технологический прорыв.

Прогноз инновационно-технологического развития мира и России на период до 2050 г., основанный на теории предвидения цикличной динамики Н. Д. Кондратьева, позволил выявить тенденции на не­сколько десятилетий вперед. Одна из важнейших тенденций заключа­ется в том, что в первой половине XXI в. развитые страны захлестнет очередная научная революция. Она станет базой для формирования постиндустриальной научной парадигмы и человеческого сообщества, основанного на знаниях. В этот период завершится переход к постин­дустриальному технологическому способу производства и шестому технологическому укладу, которые будут определять стратегии эконо­мического и социального развития всего мира.

Основополагающим моментом в исследовании цивилизационных циклов и путей развития России, проводимом группой ученых под ру­ководством Б. Н. Кузыка, является доведение общих теоретических выводов, сделанных ими в ранее изданных фундаментальных работах, до реальных практических проектов XXI века. Уникальным примером такой тесной связи фундаментальной теоретической и прикладной науки является проект, посвященный исследованию ключевых для всего мира проблем глобальной энергетической революции, которая тесно связана с процессами ускорения развития России и всей земной цивилизации. Этому посвящена книга Б. Н. Кузыка, В. И. Кушлина и Ю. В. Яковца «На пути к водородной энергетике» [102].

Этот поистине авангардный проект обозначает переход от исполь­зования ископаемого топлива к водородной энергетике, которая бази­руется на практически неисчерпаемом и экологически чистом источ­нике энергии. Проект доказывает, что современная наука действи­тельно способна найти выход из мирового энергетического кризиса, а вместе с этим и поднять планку возможностей государств в преодо­лении всех социально-экономических проблем.

Данный проект опирается на теорию и методологию инновацион­ного развития, изложенную в указанных выше работах, а также опыт разработки программ в области водородной энергетики, освоения ра-

кетно-ядерных и космических технологий, разработанных в России, Европейском союзе, США, Японии и других странах. Этот проект до­водит исследования авторов до обоснования механизмов реализации двух сценариев развития России на перспективу до 2050 г.: инерцион­ного и инновационного.

Приоритет отдан инновационному пути развития страны, при кото­ром технологический прорыв осуществляется путем повышения ответ­ственности государства и бизнес-сообщества за технологический уро­вень и конкурентоспособность экономики, выбора ограниченного числа стратегических приоритетов и концентрации ресурсов на их реализации.

Результатом внедрения такой стратегии станут возрождение и ре­структуризация научного потенциала страны на основе интеграции на­уки, высшего образования и инновационно-ориентированного произ­водства. Произойдет освоение новых рыночных ниш и на этой основе — ускорение темпов экономического роста и создание условий для повы­шения уровня и качества жизни населения, укрепления позиций стра­ны на мировом рынке высоких технологий, усиление ее безопасности.

Расскажем вкратце и о публикациях других современных россий­ских ученых по вопросам теории, истории и перспектив развития ци­вилизаций.

Выше уже упоминалась монография И. Н. Ионова и В. И. Хача­туряна [71] по теориям цивилизаций — от античности до конца XIX в. (материалы этого издания использованы в настоящей главе). Опубликован ряд учебников по истории цивилизаций. Отметим учеб­ник А. В. Островского «История цивилизации» (для высшего про­фессионального образования), в котором дается характеристика ци­вилизаций аграрных обществ, цивилизаций эпохи индустриализации. Однако подробного анализа истории современных локальных циви­лизаций в учебнике мы не найдем.

В другом исследовании, в курсе лекций Л. А. Моисеевой «Исто­рия цивилизаций» [137], рассмотрены альтернативные концепции развития мировых цивилизаций и дается характеристика древних и средневековых цивилизаций Востока, Америки и Запада, а также предпринята попытка определить место России в контексте миро­вых цивилизаций. Непомерно большое внимание уделено изотери­ческой концепции развития цивилизаций, созданной Е. И. Блават­ской [там же. — С. 30—49], поклонницей которой, вероятно, являет­ся автор. Она также убеждена и в том, что Россия обязана принять ценности европейской цивилизации: «Процесс европеизации неиз­бежен: Россия в своем генезисе была составляющей частью Европы, к ней и идет. Отрицая Европу, Россия у нее училась, заимствовала

оттуда технологию. Даже идеологию — марксизм — взяла европей­скую... Время нас заставляет войти в мировую цивилизацию» [там же. — С. 324]. Хотя в дальнейшем Моисеева смягчает свою пози­цию: «Россия на протяжении тысячелетия является вполне цивили­зованной страной. И эта особая цивилизация... не является ни ази­атской, ни европейской» [там же. — С. 364].

Взгляды российских ученых на будущее цивилизаций, их судьбу в XXI веке весьма разнообразны, порой прямо противоположны. Так, И. В. Бестужев-Лада в книге «Альтернативная цивилизация» [14] утверждает, что если нынешние тенденции развития индустри­альной цивилизации не претерпят изменений, то глобальная катаст­рофа неизбежна. В связи с этим ученый предлагает и обосновывает собственный проект альтернативной цивилизации. «Так родилась наиболее распространенная формула альтернативной цивилизации: низкоэнергетическая (в смысле экономичности потребления энер­гии), высокоустойчивая (в смысле восстановления глобальных балан­сов, на которых зиждется человечество), экологически чистая, деми­литаризованная и предельно человеческая» [там же. — С. 67]. В книге рассмотрены направления движения по каждому из этих путей. Фак­тически речь идет об основных характеристиках постиндустриальной мировой цивилизации. В конце, правда, кратко сказано и о судьбах локальных цивилизаций — европейской, восточноазиатской, южно­азиатской, африканской, евразийской (с наиболее трагической судьбой), североамериканской, латиноамериканской и исламской [там же. — С. 427—431]. В опубликованном в 2005 г. прогнозе Бестужева-Лады «Россия и мир 2005—2015: вызовы и ответы» [15] изложены узловые проблемы развития материальных ресурсов, экономики и политики, социальной и информационной сферы мировой и российской циви­лизаций в наступающем десятилетии.

Иное мнение о перспективах развития цивилизаций у В. Л. Ино­земцева. В книге «Расколотая цивилизация» [70] он подразделяет их на три разряда, каждому из которых предрекает разную судьбу. Так, наиболее развитые цивилизации — североамериканская и западноев­ропейская — вступили в постиндустриальную эпоху, переживают пост­экономическую революцию. Последняя представляет собой сложный процесс, который составит содержание развития цивилизаций на про­тяжении XXI столетия [там же. — С. 8]. Результатом ее станет расцвет производства материальных и нематериальных благ, что позволит че­ловеку окончательно преодолеть зависимость от природы. Труд как деятельность, диктуемая внешней материальной необходимостью, бу­дет заменен творчеством. Произойдет деклассификация и дематериа­

лизация производства, мир сможет «преодолеть три главных систе­мообразующих явления экономического общества — товарный обмен, частную собственность, эксплуатацию» [там же. — С. 54]. Ну чем не высшая фаза коммунизма? Но это коммунизм для избранных, для элиты цивилизаций. Большая же их часть (включая Россию, Япо­нию), исчерпав возможности «дополняющего развития», навеки оста­нутся на стадии индустриального общества. «Постоянно возрастаю­щие инвестиции в развитие как материального производства, так и че­ловеческого потенциала приводят к углублению и расширению раз­рыва между постиндустриальными странами и остальным миром» [там же. — С. 103]. И, наконец, третья группа стран, которые не в со­стоянии самостоятельно решить проблемы развития, окажутся в сис­теме обновленного колониализма. В течение ближайших десяти лет они должны быть лишены своего суверенитета посредством вмеша­тельства международных сил на основе мандата ООН или иного по­добного нормативного акта, а управление ими передано группе меж­дународных наблюдателей и экспертов, опирающихся на войска ООН. На протяжении следующих 15—20 лет после установления такого режима на средства, выделяемые из бюджетов ведущих стран и международных финансовых организаций, должны быть проведены мероприятия по обеспечению прожиточного минимума для граждан этих государств, формированию у них производственного потенциала на основе сбалансированных аграрных технологий и предотвращению дальнейшей деградации их природных экосистем [там же. — С. 445]. В качестве «подопытных кроликов» для подобных экспериментов ав­тор рекомендует избрать 15—20 беднейших стран. Любопытно, что не прошло и пяти лет с момента публикации работы В. Л. Иноземцева, как США начали проводить в жизнь доктрину «обновленного неоко­лониализма» сначала в Афганистане, а затем и в Ираке.

Немалое число исследований посвящено российской цивилиза­ции, ее месту в современном мировом сообществе; суждения ученых на сей счет также весьма разнообразны. Выше упоминалось учебное пособие Л. И. Семенниковой «Россия в мировом сообществе цивили­заций» [176], где рассмотрены проблемы цивилизационного подхода к истории, межцивилизационного диалога и дана характеристика ос­новным этапам становления и развития российской цивилизации. Автор отрицает наличие единой мировой цивилизации [там же. — С. 83-88] и считает западную цивилизацию образцом прогрессивного развития [там же. — С. 57].

Противоположной точки зрения придерживается известный фи­лософ А. А. Зиновьев [172], который вообще отрицает наличие само­

стоятельной российской (евразийской) цивилизации и предвидит ко­нец локальных, растворение их в едином глобальном сверхобществе: «Время цивилизаций на планете вообще прошло... Народы североази­атского региона планеты исключительно своими силами не способны создать цивилизацию на уровне современных достижений и в совре­менных условиях жизни человечества. Это касается и народов других регионов — африканского, южноамериканского, южноазиатского и т. д. Процесс западнизации этого региона зашел так далеко, что ни о какой особой российской цивилизации и думать нечего» [там же. — С. 24]. С этим категорически не согласен Н. Н. Моисеев. В статье, опубликованной в том же сборнике, он пишет: «Россия не просто север Евразии, населенный народами разного этнического происхож­дения, как это иногда пытаются представить. Россия — целостная са­мостоятельная цивилизация... Россия — симбиоз народов, синтез раз­личных культур, сплав, родивший общее миропредставление и общий образ жизни» [там же. — С. 6]. Подход Н. Н. Моисеева разделяют большинство российских цивилиографов.

Оригинальная научная позиция относительно будущего России изложена в монографии С. Н. Сухоноса «Российский Ренессанс в XXI веке» [188]. Автор вводит понятие двухтысячелетних научных цивилизационных циклов. В мировой истории он выделяет пять таких циклов: египетский (3001—1500 до и. э.); античный (1500 гг. до и. э. — 500 гг. и. э.), восточный (500 до и. э. — 1500 и. э.); западный (500— 2500); славянский или российский (1000—3000). Каждый цикл состо­ит из полутысячелетних этапов. Они таковы: этап пробуждения; подго­товительный; созидательный (максимальная активность и расцвет); итоговый, консервативный, этап ослабления творческой активности [там же. — С. 154—155]. Исследователь приходит к выводу: «Систем­ный анализ истории цивилизаций показал, что именно Россия с2000 года вступает в эпоху своего Высокого Возрождения. Она при­звана создать новое, Космическое мировоззрение, которое целостно объединит в себе искусство, религию, философию и науку... Причем речь идет не о победе над другими цивилизациями во имя могущества одной. Нет, речь идет об исторической необходимости спасти мир от энергетической и экологической катастрофы вопреки его движению к саморазрушению, возглавляемому либо слепыми, либо эгоистичес­кими лидерами» [там же. — С. 68]. Во многом эти слова напоминают прогноз Питирима Сорокина о становлении интегрального социокуль­турного строя.

Такой же подход разделяет И. Б. Орлова в монографии «Совре­менные цивилизации и Россия» [149]. Рассмотрев теорию цивилиза­

ционного подхода к анализу социально-исторического процесса и сам этот процесс как движение цивилизаций, автор исследует евразий­скую цивилизацию как одну из культурно-исторических систем. Ис­следователь показывает контуры современной евразийской концеп­ции, которая строится «на общеметодологическом принципе мульти- медийности социально-исторического процесса и параллельном сосу­ществовании и развитии различных культурно-исторических систем (цивилизаций)» [там же. — С. 176]. В книге сформулирована и аль­тернатива цивилизационного развития в XXI столетии: «Для России и других евразийских государств еще не утрачена возможность аль­тернативного выбора: либо дальнейшее рассредоточение, превраще­ние в «этнографический материал», в питательную среду для других цивилизаций, либо реинтеграция, возвращение к нерастраченному по­тенциалу собственной культуры, к самобытности, собственной исто­рической памяти и технологическая модернизация для восстановле­ния своего существования на высокой стадии цивилизационного раз­вития» [там же. — С. 178].

Некоторые ученые делают акцент на религиозном содержании российской цивилизации. Так, в работе А. С. Панарина «Православ­ная цивилизация в глобальном мире» [153] проанализированы осо­бенности православной цивилизации. Автор пишет: «Православный мировой регион характеризуется своеобразным сплавом цивилизаци­онных и формационных механизмов; он характеризуется перманент­ной полемикой с местными особенностями (то есть с самим собой) во имя движения к самобытному универсальному» [там же. — С. 10]. Панарин видит мировое призвание православия «в том, чтобы заново утвердить, ’’переоткрыть” единство человечества, которое впервые явилось вместе с христианством и было утрачено на пути секуляриза­ции» [там же. — С. 485]. В этом исследователь видит шанс для постин­дустриального мира: «Тайна истинного постиндустриализма — в сохранении ’’архаической” пассионарности морально-религиозного типа. Без такого архаизма современность рискует соскользнуть в вар­варство и даже дикость. Православие является шансом человечества, одной из гарантий того, что творческий цивилизационный постиндуст­риализм еще может быть спасен в наступающем глобальном мире» [там же. — С. 493]. Однако остается непонятным, как православие мо­жет быть реально воспринято многократно превышающими его по чис­лу верующих исламом, католицизмом, протестантизмом, индуизмом, буддизмом. Не будем забывать и о значительном количестве атеистов.

В подготовленном Фондом Горбачева и Институтом философии РАН коллективном труде «Диалог цивилизаций. Повестка дня» [60]

рассмотрен широкий круг актуальных проблем взаимодействия и диалога цивилизаций, определены контуры их будущего. Во всту­пительной статье М. С. Горбачев пишет, что в условиях нарастаю­щих противоречий глобализации «акцент и ставка на диалог циви­лизаций и культур приобретает особое значение. Я бы сказал — зна­чение разделительного знака или столба между прошлым и буду­щим...» [там же. — С. 8].

Процессы глобализации, имеющие тенденцию к универсализации и вестернизации, обострили интерес ученых к проблеме судьбы циви­лизаций. Под редакцией Т. Т. Тимофеева опубликовано несколько сборников, посвященных этой проблеме, в частности работа «Глобали­зация и судьба цивилизаций» [44] — сборник материалов к конферен­ции, проведенной в сентябре 2003 г. в Санкт-Петербурге Международ­ным институтом Питирима Сорокина — Николая Кондратьева совме­стно с Международным обществом по сравнительному изучению цивилизаций. Сборник интересен тем, что на его страницах ведется ди­алог ученых многих государств (России, США, Японии, Франции, Италии, Китая и др.) по проблеме глобализации и развития цивилиза­ции. Важно отметить: при всем разнообразии подходов представители разных стран и научных школ едины в одном: глобализация, преобра­жающая мир, не устраняет цивилизационного разнообразия. Это под­черкивает В. С. Степин: «Ведущие тенденции глобализации требуют сопряжения траекторий развития различных цивилизаций, а не на­сильственного навязывания одной модели развития в ущерб другим» [там же. — С. 264]. У. Бледсо (США) считает, что «глобализация пред­ставляет собой скорее поляризацию цивилизаций, чем эволюцию в единой культуре» [там же. — С. 249]. А. Марчери (Италия) настаива­ет на необходимости расширения диалога цивилизаций: «Цивилизация диалога — это также, и, возможно, в первую очередь, новая глобализа­ция, экономика сотрудничества с учетом интересов развития наиболее бедных, политическое управление борьбой против голода и нищеты» [там же. — С. 253]. Ш. Ито (Япония) анализирует сущность пяти вели­ких цивилизационных революций в истории человечества и развитии сфер межцивилизационных взаимодействий. Он выражает надежду, что в XXI столетии человечеству удастся не только избежать столкно­вения цивилизаций, достичь еще больших успехов в их сотрудничест­ве и кооперации, но и создать новую систему глобализации, принося­щую мир и благополучие на Земле [там же. — С. 91—92].

В монографии О. А. Сергеевой «Особенности современных циви­лизационных процессов» [178] исследованы различные типы межци­вилизационного взаимодействия и их последствия — вооруженный

конфликт цивилизаций или доминирование одной из них (вестерни­зация). Правда, вариант равноправного сотрудничества, партнерства на основе диалога цивилизаций остался почти вне поля зрения автора. Ею также рассмотрены влияние глобализации на межцивилизацион­ное взаимодействие, статику и динамику цивилизационного функцио­нирования, механизм смены цивилизаций. Далеко не бесспорны вы­воды Сергеевой о том, что «наивысшая форма развития материально- технической сферы бытия цивилизации приводит к упрощению ценностно-нормативной системы, застою или деградации культуры, следствием чего становится системный цивилизационный кризис, трансформация или гибель цивилизации» и что «цивилизационная концепция допускает на какое-то время построение единой планетар­ной государственно-политической системы, но не допускает единой мировой цивилизации, так как подобная цивилизация должна суще­ствовать на основе данной культуры, ценностно-нормативной систе­мы, базовых принципов, общности менталитета. Это невозможно» [там же. — С. 250]. Однако единство в любой системе, включая и ци­вилизацию, не исключает, а предполагает многообразие ее элементов, что обеспечивает ее жизнестойкость и адаптивность.

Неолиберальное течение российской цивилизационной мысли наиболее ярко представлено в работе Е. Т. Гайдара, который заслу­женно считается главным теоретиком (да и практиком) российского неолиберализма. Опубликованная им в 2004 г. монография «Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории» [38] является катехизисом современного неолиберализма в его российском вариан­те. Не останавливаясь на всех сторонах данной теории, охарактеризу­ем лишь один аспект этого богато оснащенного историческими экс­курсами труда, относящийся к месту России в мировом цивилизаци­онном пространстве.

Прежде всего следует отметить такой парадокс, что экономист, воз­главляющий поход против марксизма в России, весьма высоко оцени­вает вклад К. Маркса в науку: «Пожалуй, никто из ученых, занимав­шихся проблемами общественного развития, не оказал такого влияния на исторические процессы в мире последних полутора веков, как К. Маркс» [там же. — С. 47]. И хотя Гайдар критикует «железные зако­ны истории» и другие положения марксизма, заметно, что он с уваже­нием относится к данному учению. И это не случайно. Дело в том, что, несмотря на непримиримое противостояние марксизма и либерализма, эти теории являются двумя сторонами одной и той же медали — инду­стриальной парадигмы обществоведения. Оба эти течения социально- экономической мысли исходят из примата экономики (производитель­

ных сил, экономических отношений) в структуре и динамике общест­ва, стремятся к его унификации по западному образцу. В этом смысле они противостоят цивилизационным школам, которые отдают приори­тет духовной сфере, исходят из разнообразия цивилизаций.

Гайдар четко противопоставляет две эпохи в истории общества: длившийся в течение тысячелетий период застойных аграрных циви­лизаций — и эпоху современного стремительного экономического роста. «Всего за два прошедших века, время жизни восьми-девяти по­колений, в мире произошли беспрецедентные перемены. На их фоне трудно поверить, насколько устойчивыми, статичными были основ­ные контуры общественной жизни на протяжении тысячелетий, по­следовавших за формированием первых аграрных цивилизаций в Междуречье и долине Нила с их постепенным распространением по земле... Важнейшие черты экономической и социальной жизни на протяжении тысячелетий оставались стабильными, претерпевая лишь медленные, эволюционные изменения» [там же. — С. 18, 20].

Однако подобные теории, утверждающие, что на протяжении ты­сячелетий вплоть до промышленной революции темпы экономическо­го роста цивилизаций были низкими, в корне расходятся с реальной картиной динамики последних. В трудах Ф. Броделя, Д. Бернала, Л. Мечникова, К. Ясперса, П. Сорокина, И. Дьяконова, десятков других ученых, исследовавших историю цивилизаций, показано, какие рево­люционные перемены, радикально менявшие лицо общества, проис­ходили при смене мировых цивилизаций. Эти преобразования нельзя свести только к усредненным за столетия и тысячелетия темпам эко­номического роста. Наиболее заметные перемены в жизни человече­ства произошли в период формирования раннеклассовой мировой цивилизации в III тыс. до и. э. Именно тогда было освоено высокопро­дуктивное ирригационное земледелие, созданы важнейшие общест­венные институты — локальные цивилизации, государство и право, получили распространение такие столь любезные сердцу неолибера­лов экономические инструменты, как деньги и выраженные с их помо­щью цены на товары, а также налоги, международная торговля и т. п. Вспомним «осевое время» Карла Ясперса — эпоху формирова­ния монотеистических религий; времена расцвета цивилизаций Ин­дии, Китая, арабского мира; эпохи Возрождения и Великих географи­ческих открытий. Не заметить подобных революционных переворотов в истории цивилизаций можно лишь в том случае, если смотришь на историю сквозь очень сильно усредняющие экономические очки.

Противоречит реальности и взгляд Гайдара на место России в ми­ровом цивилизационном процессе. Манипулируя статистическими

данными, он приходит к выводу: «на протяжении полутора веков прак­тически неизменной сохраняется дистанция между Россией и лидера­ми современного экономического роста по важнейшим показателям социально-экономического развития на фоне крупномасштабных из­менений в мире» [там же. — С. 44]. Однако открытый Гайдаром «закон устойчивого отставания России» вступает в противоречие с реальны­ми фактами. По данным А. Мэддисона [264], отношение России к За­падной Европе по уровню ВВП на душу населения (в сопоставимых ценах) в 1820 г. составляло 57%, в 1913 г. — 43%, в 1973 г. — 53%. Лишь в результате неолиберальных рыночных реформ, предпринятых по ре­цептам самого Гайдара, произошел «скачок назад» — в 2001 г. указанное соотношение сократилось до 24%. Разрыв увеличился более чем в 2,8 ра­за! [там же. — С. 262]. Какое уж тут «закономерное отставание»!

Даже краткий и далеко не полный обзор научной литературы по проблемам цивилизаций показывает, с одной стороны, что в послед­ние годы наблюдается всплеск интереса к этим проблемам — они ста­новятся объектом продвинутых междисциплинарных исследований, одним из узловых направлений формирующейся постиндустриальной парадигмы обществоведения. И российские ученые играют в этом процессе ведущую роль. С другой стороны, налицо разнообразие ци­вилизационных школ, подходов к теории, истории и будущему циви­лизаций. Это свидетельствует о необходимости дальнейшего развития столь продуктивного направления российской и мировой социально- экономической мысли.

<< | >>
Источник: Цивилизации: теория, история, диалог, будущее: В 2 т. Т. I: Теория и история цивилизаций.. / Б. Н. Кузык, Ю. В. Яковец; Авт. вступ. ст. А. Д. Некипелов. — М.: Институт экономических стратегий, 2006— 768 с.. 2006

Еще по теме Современные российские цивилизационные школы:

  1. Цивилизационные модели современности и их исторические корни / Ю. Н. Пахомов, С. Б. Крымский, Ю. В. Пав­ленко и др. Под ред. Ю.Н. Пахомова. — Киев: Наук, дум­ка,2002. — 632 с., 2002
  2. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ ПРИ ПЕТРЕ I. ОСНОВНЫЕ РЕФОРМЫ ПЕТРОВСКОЙ ЭПОХИ И ИХ ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ОРИЕНТАЦИЯ.
  3. 44. Российская Федерация на современном этапе.
  4. 58. Россия в начале XXI века. Какова ваша точка зрения на место нынешней России в цивилизационном процессе? По какому пути должна идти Россия сегодня? Каковы ценностные ориентиры развития современной России?
  5. 9. Характер современных дискуссий о российской революции
  6. Школы
  7. 59. Место Российской Федерации в современном мировом сообществе. Назовите геополитический характер вызовов, с которым столкнулась Россия на рубеже XX-XXI вв. Какие достижения и просчеты России в области внешней политики Вы могли бы отметить?
  8. 53. Религия и церковь в духовной жизни россиян. Роль Конституции Российской Федерации (1993) , Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» (1997) в обеспечении свободы совести в современной России.
  9. 2) Формационный и цивилизационный подход изучения истории. Славянофильство, западничество и евразийство.
  10. Государственный строй Российской империи после первой русской революции. Российский парламентаризм.
  11. 5. Принятие христианства как выбор цивилизационного пути развития.
  12. 49.Черты развития российского федерализма в 2000-2011гг. Что представляет собой российский федерализм сегодня и каковы его особенности?
  13. КОЧЕВАЯ АЛЬТЕРНАТИВА СОЦИАЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ Москва 2002 Серия “Цивилизационное измерение” Том 6, 2002
  14. ВАРИАНТЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ОБЪЯСНЕНИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. ФОРМАЦИОННЫЙ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПОДХОДЫ В ИСТОРИЧЕСКОМ ПОЗНАНИИ.
  15. 48. Образование суверенной Российской Федерации и ее развитие в 90-е годы. Государственная символика Российской Федерации. (24)
  16. 61) Распад СССР: причины и последствия. Становление новой российской государственности. Государственная символика Российской Федерации. (26)
  17. Человек современного типа