<<
>>

Историческая динамика антропогеоценозов

В ходе предшествующего изложения мы имели возможность убедиться, что антропогеоценоз представляет собой структури0 целостное, но вместе с тем очень сложное явление. В то же время мы имели возможность убедиться и в том, что антропогеоценоз за-

йМает место элементарной структурной единицы в разнообразных биологических явлениях, в процессе начальных этапов биологи­

ческой дифференциации человечества, а также в системе эконо­мики данного общества, в процессе адаптации многих культурных элементов к географической среде.

Разумеется, сказанное не ис­черпывает всей сложности структурной организации антропогео­ценоза и многообразия функциональных связей внутри его. Не рас­смотренным остался и не нашел сколько-нибудь полного отраже­ния в предшествующем изложении чрезвычайно важный вопрос о возникновении внутри отдельных антропогеоценозов каких-то элементов социальной структуры. Вопрос этот требует специаль­ного исследования. Но и сказанного, на мой взгляд, достаточно, чтобы аргументировать мысль о ключевом положении антропогео­ценоза в общественной системе любого общества и о том, что антро­погеоценоз как целостное явление и как структурный элемент этой общественной системы заслуживает пристального внимания и дальнейшего изучения.

τH∏u.

Совершенно очевидно, что антропогеоценозы, входящие в раз­ные хозяйственно-культурные типы, различаются между собой; антропогеоценозы, составляющие один хозяйственно-культур­ный тип, сходны. Это результат одинаковой и разной хозяйствен­ной специализации. Однако попытка их классификации с этой точки зрения не вносит, по понятной причине, ничего нового по сравнению с типологией хозяйственно-культурных типов.

Можно было бы дифференцировать антропогеоценозы по величине эксплу­атируемой территории или численности хозяйственных коллекти­вов, но опять такая классификация будет повторять в значительной степени хозяйственно-культурную типологию и носить формаль­ный характер. Неформальным и поэтому методически правильным будет подразделение антропогеоценозов исходя из их собственной внутренней структуры, то есть из соотношения составляющих их структурных компонентов. Преобладающая роль какого-нибудь компонента по сравнению с остальными дает специфический тип антропогеоценоза, который можно считать самостоятельным клас­сом антропогеоценотической классификации. Когда мы говорим о преобладающей роли того или иного структурного компонента, мы в первую очередь имеем в виду удельный вес географической микросреды в формировании антропогеоценоза, так как хозяйст­венный коллектив и его производственная деятельность практи­чески неразрывны, интенсивность производственной деятель­ности во многом зависит от численности трудоспособных членов хозяйственного коллектива. Опираясь в первую очередь на место, Снимаемое эксплуатируемой территорией или микросредой в ши- Роком смысле слова в динамике антропогеоценоза, можно произ- антропогеоценозов на основные классы или

Один из таких типов характеризуется преобладающей ролью в динамике антропогеоценоза такого структурного компонента, как микросреда. Это антропогеоценозы первой ступени. Географи­ческие условия в значительной степени определяют в этом случае интенсивность хозяйственной деятельности, численность хозяйст­венных коллективов, направление изменений антропогеоценоза и его устойчивость. Разрушение естественных биоценозов приводит к прекращению жизни антропогеоценоза как целого. Это хозяйства собирателей и охотников, охотников и рыболовов. Однако антропо­геоценозы первой ступени не исчерпываются только формами присваивающего хозяйства, как кажется на первый взгляд. При экстенсивном кочевом скотоводстве наличие свободных пастбищ и, следовательно, степень давления других антропогеоценозов огра­ничивают численность разводимого скота, а за ней и численность хозяйственного коллектива.

Подъем кочевого феодализма в эпоху средневековья в Центральной Азии потребовал значительного рас­ширения эксплуатируемых территорий, чем и была вызвана широ­кая экспансия кочевников. Географические и социальные барьеры такой экспансии в конечном итоге и обусловили распад огромных кочевых империй и захирение кочевого хозяйства. Если исключить экстремальные исторические ситуации — грабежи оседлого насе­ления, войны и получение военной добычи,— кочевник целиком зависит от географической среды жизни и предоставляемых ею возможностей расширения стада.

Не то при стойловом содержании скота и развитом земледе­лии [CXXXI]. Стойловое и полукочевое скотоводство лишь в исключитель­ных случаях представляют собой самостоятельные хозяйственные отрасли, они сочетаются с земледелием. И такое сочетание, и развитые формы земледелия предоставляют хозяйственным коллективам гораздо большие перспективы повышения произво­дительности и интенсификации труда, направленного изменения географической среды, создания пищевых запасов и, следователь­но, освобождения от непосредственной и повседневной зависимо­сти от эксплуатируемой территории. Это антропогеоценозы второй ступени, в которых сам хозяйственный коллектив и его производ­ственная деятельность изменяют микросреду в нужном направле­нии, а не подчиняются ей.

Следующей основной задачей классификации антропогеоцено­зов является оценка их с энергетической точки зрения — оценка количества и скорости обмена циркулируемой в них энергии. После соответствующих конкретных исследований такая оценка позволит количественно охарактеризовать специфику двух выде­ленных типов антропогеоценозов, наметить между ними переход­ные варианты и, возможно, выделить некоторые из них в качестве самостоятельных типов.

Переходя к характеристике продолжительности существования антропогеоценозов и их временной динамике, следует сказать, что антропогеоценоз существует до тех пор, пока существуют составля­ющие его основные структурные компоненты.

Исчезновение или разрушение одного из них приводит к исчезновению антропогеоце­ноза как целого. Уменьшение промысла морского зверя, например, во многих районах побережья Аляски приводит к тому, что без завозных продуктов эскимосы не могут существовать. Поэтому случаи переселения хозяйственных коллективов в новые районы и освоения новых условий среды это случаи формирования новцх антропогеоценозов и прекращения жизни старых. Последнее особенно ясно видно при подсечно-огневом земледелии. После истощения почвы и освобождения нового участка от леса коллектив переходит к эксплуатации этого нового участка, характеризую­щегося специфическими микроусловиями почвы. Специфика может быть настолько незначительна, что практически следует говорить о продолжении нормального цикла развития антропогео- ценоза. Но иногда специфика почвы даже на соседних участках бывает весьма значительна и, следовательно, требует иной агротех­ники для выращивания старых культур и даже введения новых. Создается новый антропогеоценоз на месте разрушенного, хотя хо­зяйственный коллектив на первых порах и сохраняет ту же числен­ность и структуру. По-видимому, хозяйственное своеобразие отдельных восточнославянских племен в эпоху средневековья частично образовалось за счет этого обстоятельства. Нужно специ­ально подчеркнуть, что появление новых антропогеоценозов в таких случаях никогда не ограничивается сменой географических усло­вий и всегда затрагивает, хотя бы частично, сферу производствен­ной деятельности, модифицирует объем и структуру информацион­ного поля, а с ним и традиционный набор технических приемов. Налицо, следовательно, ясно видимое изменение не только самих структурных компонентов антропогеоценоза, но и существующих внутри него функциональных связей.

Каково магистральное направление эволюции антропогеоцено­зов, исключая только что упомянутые тупиковые случаи? Любой хозяйственный коллектив стремится ко все более полному и широ­кому удовлетворению своих потребностей и, следовательно, заинтересован в интенсификации своей производственной деятель­ности.

Есть все основания думать, что все это при благоприятных исторических и географических условиях выражается в переходе от антропогеоценозов первой ступени к антропогеоценозам второй ступени. В процессе этого перехода усиливается господство над географической средой, интенсифицируется тот процесс, кото­рый А. Е. Ферсман совершенно правильно для поздних эпох исто­рии называл техногенезом, но который имел место и в ранние эпохи истории человечества, начиная с ее первых ступеней. По отношению к хозяйственной деятельности в целом это означает

переход от примитивных форм земледелия к развитым при СТОЙЛО­ВОМ содержании скота или отгонном скотоводстве. Начальные этапы окультуривания растений и приручения животных просле­жены сейчас в основных чертах по археологическим материалам из Передней Азии, что же касается возникновения развитых форм земледелия, то переход к ним в конечном итоге осуществлялся везде, где для этого были сколько-нибудь подходящие условия; разработанная Н. И. Вавиловым полицентрическая теория проис­хождения земледелия и свидетельствует как раз о неотвратимости исторического прогресса в этой области. Обо всем этом более под­робно будет рассказано в следующей главе.

Именно антропогеоценоз представляет собой, по-видимому, ту наименьшую структурную и географическую единицу, в пределах которой возможен переход от примитивного земледелия к разви­тому, то есть, другими словами, имеет место процесс развития и трансформации антропогеоценоза первой ступени в антропогеоце­ноз второй ступени. Ни популяция, не являющаяся чаще всего са­мостоятельной хозяйственной единицей, ни тем более хозяйствен­но-культурный тип в целом, объединяющий часто, как уже говори­лось выше, совсем не связанные или мало связанные между собой народы, не могут претендовать на эту роль. Поэтому поступатель­ное развитие человечества, развитие производительных сил и тех­нический прогресс находили отражение в первую очаредь в пере­ходе от антропогеоценозов первой ступени к антропогеоценозам второй ступени.

Однако остается еще более важный вопрос: в какой мере антропогеоценоз в целом представляет собою явление, свойственное всем эпохам исторического развития человечества, сопутствующее всем историческим формам организации труда? Может быть, такая форма взаимодействия хозяйственного коллектива и эксплуатируе­мой микросреды, как антропогеоценоз, свойственна начальным этапам развития человечества до возникновения товарного хозяйст­ва? Ответ на этот вопрос имеет не только теоретический, но и конкретно-практический интерес, так как в какой-то мере предоп­ределяет наше отношение к тому, как оценивать с точки зрения экономики и географической адаптации культуры современные поселения в развитых странах.

Что вошло в жизнь антропогеоценозов с интенсивным pa3j витием товарно-денежных отношений и вообще с интенсификацией хозяйства и появлением капитализма? Производимый внутри каж­дого антропогеоценоза прибавочный продукт вошел в систему общего рынка сбыта и потребления. Развитие техники, в первую очередь сельскохозяйственной, привело к насыщению ею всех хозяйственных операций и утере каждым из антропогеоценозов его хозяйственно-трудовой специфики. Если и можно говорить в этих условиях в каких-то отдельных случаях о реальном cy∏le'ствовании антропогеоценозов, то лишь с одним существенным

оГраничением — они должны рассматриваться как наследие пред­шествующих стадий развития, как остаточное явление, архаизм, стираемый современными тенденциями исторического развития человечества. Интенсивный рост городов и распространение городских форм культуры действовали в том же направлении, причем не только на антропогеоценозы, расположенные вблизи городов, но и на более отдаленные, разрушая их специфическое йНформаЦИОННОе поле. В системе любой современной культуры антропогеоценозы либо совсем не играют никакой роли, либо играют роль архаических структурных элементов, роль эта исче­зающе мала. В противовес этому концепция первобытной перифе­рии, широко вошедшая сейчас в этнографическую теорию благо­даря в первую очередь теоретическим разработкам А. И. Першица, позволяет подчеркнуть их сохраняющееся значение во многих периферийных обществах и во многих окраинах или изолирован­ных областях ойкумены.

Итак, вывод из всего вышесказанного в этой главе достаточно

очевиден: антропогеоценоз — реально существующее явление в составе хозяйственно-культурного типа, гораздо более реальное, чем сам хозяйственно-культурный тип. Хозяйственный коллектив, его производственная деятельность и эксплуатируемая им геогра­фическая микросреда составляют структурные компоненты антро­погеоценоза, объединяемые функциональными связями — инфор­мационным полем, энергетическими импульсами, пищевыми и производственно-хозяйственными цепями. Преобладание роли географической микросреды внутри антропогеоценоза создает антропогеоценозы первой ступени, преобладающая роль направ­ленной человеческой деятельности, преобразующей в нужном направлении среду,— антропогеоценозы второй ступени. Эволюция антропогеоценозов первой ступени часто кончается тупиками, магистральная же линия эволюции днтропогеоценозов состоит в переходе от первой ступени ко второй. Важнейшая задача выде­ленной системы отношений — получение энергетической характе­ристики антропогеоценозов разных типов, их переходов друг в Друга и их динамики во времени.

<< | >>
Источник: Алексеев В.П.. Становление человечества.— М.: Политиздат,1984.— 462 с., ил.. 1984

Еще по теме Историческая динамика антропогеоценозов:

  1. Березкин Ю.Е.. Между общиной и государством. Среднемасштабные об­щества Нуклеарной Америки и Передней Азии в исторической динамике. — СПб.: МАЭ РАН,2013. — 256 с. (Kunstkamera Petropolitana)., 2013
  2. ВАРИАНТЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО ОБЪЯСНЕНИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. ФОРМАЦИОННЫЙ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПОДХОДЫ В ИСТОРИЧЕСКОМ ПОЗНАНИИ.
  3. Культурно-историческая общность степей и предгорий среднебронзового века Кубано-Терского междуречья. Общие периоды в культурно-историческом развитии Европы и Северного кавказа
  4. 60. Дж. Боффа в эпилоге книги «От СССР к России» признает: «Действительно, Запад несет немалую долю исторической ответственности за нынешнее положение дел в России». (Эти слова относятся к событиям времен распада СССР) . Прокомментируйте данное высказывание. В чем историческая ответственность Запада за то, что произошло в России?
  5. ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ.
  6. Сыма Цянь. Исторические записки
  7. Основные концепции исторического процесса
  8. Становление российской исторической науки
  9. (1) Предмет, методы и функции исторической науки.
  10. § 6. Царские надписи исторического содержания.
  11. 1. История, как наука. Историческое знание и познание.
  12. ЗНАЧЕНИЕ ГУННСКИХ ЗАВОЕВАНИИ В ИСТОРИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ
  13. Катакомбная культурно-историческая общность
  14. О ДРЕВНЕКИТАЙСКОЙ МЕТОДИКЕ ИСТОРИЧЕСКОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ
  15. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ И ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИХ ИСТОРИКОВ