Морфологическая типология и локальная дифференциация еерхнепалеолитического человечества
Уже первые находки черепов верхнепалеолитического времени, сделанные еще в прошлом веке, описывались не только с чисто морфологической стороны и выраженности на них эволюционно примитивных признаков, но и под углом зрения близости к тем или иным морфологическим вариантам внутри современного человечества.
Череп из Шанселяда (Франция) долгие годы сближался с эскимосскими черепами50, и только реконструкция носовой области позволила показать его четкие отличия от монголоидных серий и, наоборот, сходство с европеоидами51. Аналогичным образом черепа из грота Детей в Гримальди (Италия) — один женский и второй, принадлежавший неполовозрелому субъекту, возможно, юноше — рассматривались как негроидные52, пока повторная обработка материала не показала дефектность первоначальной реконструкции и позволила обнаружить значительное сходство этих черепов с другими европейскими верхнепалеолитическими находками53. В дальнейшем, по мере увеличения числа известных находок верхнепалеолитического времени и накопления опыта их интерпретации, было предложено несколько схем их морфологической типологии и генетических взаимоотношений, опиравшихся в основном на европейский материал, более многочисленный и лучше изученный 54.
Теоретически говоря, малоперспективны обе крайние тенденции в оценке морфологической типологии верхнепалеолитического человечества — видеть в нем единую комбинацию признаков55или выделять локальные варианты, опираясь на морфологическое своеобразие отдельных находок, в ряде случаев, действительно, резко выраженное, но не подтвержденное на групповом уровне56. В первом случае игнорируется имевшая место в верхнем палеолите и неотвратимая при сколько-нибудь широком расселении популяционная дифференциация, во втором — наблюдениям над характером индивидуальной изменчивости без достаточных оснований придается групповое значение.
В результате в обоих случаях весьма вероятное действительное типологическое разнообразие верхнепалеолитического человечества остается невскрытым даже в географических рамках Европы, не говоря уже об африканских и азиатских популяциях, представленных единичными находками из районов, отстоящих друг от друга на тысячи километров. Способ выявления этих реальных типологических комбинаций признаков состоит, очевидно, в непредвзятом комбинировании наблюдений над индивидуальной изменчивостью отдельных находок и групповых характеристик, полученных для находок, сделанных в одном местонахождении или близко одна от другой, в корректировании морфологического критерия различий с географическим и в сравнении выделенных вариантов с локальными расами в составе современного человечества.Какие признаки являются общими если и не для всех, то для большинства европейских находок верхнепалеолитического времени? Это большие и очень большие размеры горизонтальных диаметров черепной коробки, высота черепной коробки почти соответствует ее ширине, лобная кость довольно широкая, наклон ее соответствует современным средним, ширина затылочной кости большая, лицевой скелет средней высоты (широко распространившееся даже в специальной литературе мнение о якобы очень низком лицевом скелете верхнепалеолитических людей не подтверждается метрическими
1 — женский неандертальский череп Гибралтар 1, 2 — мужской неандертальский череп Монте-Чирчео 1,5 — мужской неандертальский череп Шапелль-о-Сен, 4 — женский неандертальский череп Штайнхайм, 5 — мужской неандертальский череп Брокен-Хилл, 6 — мужской неандертальский череп Шанидар 1, 7 — средняя по мужским черепам верхнепалеолитического времени из Европы, 8 — средняя по женским черепам верхнепалеолитического времени из Европы, 9— минимум по современным монголоидам^ 10 — максимум по современным монголоидам, 11 — минимум по современным европеоидам, 12 — максимум по современным европеоидам, 18 — черепа современных папуасов- данными, высота лица соответствует средней европейской), нос широкий, орбиты чаще всего низкие, грушевидное отверстие среднеширокое, вертикальный профиль лицевого скелета ортогнатный или ме- зогнатный, горизонтальный профиль уплощенный в верхней части и достаточно острый в нижней, выступание носовых костей не уступает сильному выступанию носа у европеоидов.
Любопытно отметить, что индекс отношения нижнего угла горизонтального профиля к верхнему, столь эффективный, как мы помним, при отделении неандертальского вида от современного, оказывается пониженным на верхнепалеолитических черепах по сравнению с современными (рис. 6), демонстрируя, очевидно, следы не вполне закончившейся перестройки лицевого скелета в верхнепалеолитическое время. Таким образом, хотя комплекс перечисленных признаков в целом, как справедливо отмечал В. В. Бунак57, и не представлен в полной мере ни у одной из современных рас Европы, он достаточно характерен именно как европеоидный комплекс, стоящий у основания формирования европеоидной расы.Находки мужских черепов более многочисленны, поэтому они и положены в основу морфологического сопоставления. Нами уже отмечалось, что черепа из двух единственных верхнепалеолитических могильников, давших массовый материал,— Пшедмости и Солютрэ, вполне могут по своему морфологическому своеобразию претендовать на роль представителей самостоятельных вариантов58. Черепа
из Пшедмости (Пшедмости I, III, IX) отличаются на фоне других находок тенденцией к усилению долихокрании, повышенйем и некоторым сужением лицевого скелета, широконосостью. Черепа из Со- лютрэ (Солютрэ II, III, IV) резко брахикранны и очень широколицы, что может быть следствием прямой морфофизиологической зависимости, но более узконосы, чем черепа из Пшедмости. Подобные различия повторяются и на женских черепах. Таким образом, уже из сопоставления этих двух небольших серий вытекает, что верхнепалеолитическое население Европы не было единым по своему антропологическому составу и что внутри него выделялись местные варианты, отличавшиеся морфологическим своеобразием.
Глядя на картину географического местоположения верхнепалеолитических находок (рис. 7), на которой представлены лишь те находки, которым можно дать метрическую характеристику, мы замечаем два территориальных «сгущения» верхнепалеолитических памятников, давших палеоантропологический материал: территорию Франции с долинами крупных французских рек и территорию Чехословакии.
Чтобы увеличить численность сопоставляемых локальных групп и тем усилить статистическую значимость межгрупповых различий, вычислены средние по обеим территориям, опирающиеся на метрику основных находок. Для территории Чехословакии это, кроме Пшедмости, Дольни Вестонице, Брно, Младеч и Павлов. Череп из Подбабы, ранее рассматривавшийся как верхнепалеолитический 59, теперь должен быть определенно исключен из верхнепалеолитической серии, так как он имеет очень сомнительную датировку и, возможно, относится даже к раннему железному веку60. На территории Франции находки в Солютрэ, как указывалось, занимают самостоятельное положение, и поэтому в подсчет включены данные о черепах из всех остальных местонахождений, отличающихся более или менее сходной морфологией. Это следующие местонахождения: Кро-Маньон, Комб-Капель, Шанселяд, Ложери Басе, Рок де Сере, Ля Маделэн, Журдан, Вейрьер, Кап Бланк, Сен-Жермен-ля-Ривьер, Видон, Лафайе, Плакар и Сорд. Средние по обеим группам — французской а чехословацкой вместе со средними по черепам из Солютрэ представлены в табл. 1.Что демонстрирует нам эта таблица? Своеобразие солютрейского варианта очевидно. Его существование в верхнепалеолитическую эпоху свидетельствует о том, что брахикефализация — изменение формы черепной коробки в ходе времени, процесс, столь характерный для населения Европы в более поздние эпохи,— началась очень рано; фрагментарные данные по нижне-и среднепалеолитическим гоминидам позволяют датировать его начало эпохой нижнего палеолита и утверждать, что морфологические особенности солютрэйского варианта не являются случайными. Менее демонстративны отличия западноевропейских форм (французские находки) от центральноевропейских (Пшедмости, Брно и другие местонахождения Чехословакии). Центральноевропейский (по старой терминологии брюнн-
Таблица 1
Т ерриториальные группы верхнепалеолитического населения Европы
Рис, 7.
Основные местонахождения верхнепалеолитических людей в Западной Европе1 — Павилэнд, 2 — Камарго, 3 — Уртьяга, 4 — Парпайо, д — Бруникель, 6 — Ложери Басс, 7 — Кро-Маньон, 8 — Пато, 9 — Кап Блан, 10 — Ля Рошет, 11 — Шанселяд, 12 — Комб-Капелль, 13 — Плакар, 14 — Ля Шод, 15 — Сен-Жермен-ля-Ривьер, 16 — Рок де Сере, 17 — Мас д’Азиль, 18 — Хото, 19— Вейрьер, 20— Сан-Теодоро, 21 — Романелли, 22 — Ольмо, 23— Арен Кандид, 24— Гримальди, 25— Бишон, 26— Чекловина, 27 — Младеч, 28 — Пшедмости, 29 — Брно, 30 — Дольни Вестонице, 31 — Павлов, 32 — Рётхе- корф, 33—· Штеттен, 34— Кауферсберг, 35 — Нойессинг, 36 — Дёбриц, 37 — Оберкассель, 38 — Энгис
пшедмостский, а, вернее сказать, брно-пшедмостский) вариант, по- видимому, действительно более длинноголов, чем западноевропейский (по старой терминологии кроманьонский). В высоте черепной коробки различия неопределенны, но лобная кость шире в центральноевропейской группе. В противовес старым взглядам, основанным на сравнении отдельных единичных черепов, нельзя утверждать, что центральноевропейская популяция более высоколица и узколица, чем западноевропейская: на мужских черепах высоколицесть западноевропейского варианта видна отчетливо, хотя женские черепа
мало различаются между собой в этом признаке. Вполне заметны отличия центральноевропейского варианта от западноевропейского в вертикальном профиле лицевого скелета: центральноевропейские черепа прогнатнее, чем западноевропейские,— и вероятны в ширине носа: центральноевропейская популяция как будто чуть более широконоса, хотя это и нельзя утверждать с большой определенностью.
Если считать выделенные варианты реальными единицами популяционной или надпопуляционной дифференциации верхнепалеолитического населения Европы, то встает вопрос о том, где проходила граница между ними. С этой точки зрения большое значение приобретают антропологические особенности скелетов из гротов Гримальди близ Ментоны61. Происходящие оттуда черепа крайней степенью долихокрании, широколобостью и относительной широконосостью напоминают центральноевропейские популяции, но они имеют орто- гнатный лицевой скелет, как и черепа западноевропейского варианта.
Кроме этих особенностей, резко бросаются в глаза своеобразные особенности, присущие именно данной популяции, оставившей захоронения в гротах Гримальди: большие размеры черепа, огромная его высота, очень большая ширина и малая высота лицевого скелета, очень сильное выступание носовых костей. Налицо комбинация признаков, которая напоминает «кроманьонский» тип в том понимании, которое вкладывали в этот термин старые авторы начала века 62. Так как эта комбинация несводима к рассмотренным выше, ее целесообразно выделить в самостоятельный четвертый вариант в составе верхнепалеолитического населения Европы и присвоить ему наименование гримальдийского.В старой палеоантропологической литературе под гримальдий- ским типом или вариантом подразумевалась негроидная комбинация признаков, которой якобы обладали два скелета из грота Детей в Гримальди — скелет пожилой женщины и юноши 15—16 лет63. Однако, как уже упоминалось в начале этого раздела, подобная трактовка была возможна только вследствие того, что черепа были неправильно склеены из фрагментов, что усилило прогнатизм, широко- носость и уменьшило выступание носовых костей, т. е. придало им именно те признаки, на основании которых оказалось возможным говорить об их негроидном типе. Э. Влчек, осуществивший повторную и гораздо более тщательную реконструкцию, показал, что ни о каких негроидных признаках не приходится говорить в данном случае и что речь должна идти о вариациях признаков, более или менее типичных для верхнепалеолитического населения Европы в целом64. Он произвел и повторное измерение обоих черепов и любезно передал их автору этих строк (табл. 2). К сожалению, он не измерил углов лицевого профиля и выступания носовых костей, но на приложенных к его статье рисунках видно, что оба черепа стали много ортогнатнее, а носовые кости выступают на них значительно сильнее, чем раньше. Э. Влчек справедливо сомневается в правильности определения пола юношеского скелета и полагает, что его с
Таблица 2
Черепа из грота Детей (Гримальди), традиционно относимые К «негроидному» типу
одинаковой вероятностью можно считать и мужским, и женским. Судя по размерам черепа, он принадлежал скорее женщине. На основании данных о динамике размеров черепа у человека современного вида восстановлены «взрослые» размеры юношеского черепа, подобно тому как это уже делалось во многих предыдущих случаях 65.
В общем оба черепа из грота Детей, ранее считавшиеся негроидными, могут рассматриваться как черепа женских особей гримальдий- ской популяции в нашем понимании этого наименования. Мужской череп из того же грота Детей имеет «кроманьонский» облик и не отличается от мужских черепов из грота Барма Гранде, вместе они и образуют тот материал, морфологические особенности которого позволили нам выделить четвертый гримальдийский вариант.
Итак, возвращаясь к вопросу о границе между западноевропейским и центральноевропейским вариантами, мы должны подчеркнуть, что они, по всей вероятности, не соприкасались непосредственно, между ними лежал ареал гримальдийского варианта. Дополнительным основанием для подобного заключения и значительного расширения ареала гримальдийского варианта на север является находка в Оберкасселе (долина Рейна)66. Менее выразительный в морфологическом отношении женский череп из Оберкасселя в общем сходен с женскими черепами из гротов Гримальди, но сходство это не носит специфического характера. Что же касается мужского черепа из Оберкасселя, то характерные морфологические особенности черепов из гротов Гримальди выражены на нем в высокой степени. Резко выраженная долихокрания при большой высоте черепной коробки и широкой лобной кости, низкий и очень широкий лицевой скелет, ортогнатный вертикальный профиль лицевого скелета и сильное выступание носовых костей — вот те признаки, по вариациям ко
торых несомненно сходство гримальдийских находок и черепа из Оберкасселя. Грушевидное отверстие на последнем черепе, правда, узкое, но зато на женском черепе из Оберкасселя широкое, так что можно предполагать, что мы имеем в данном случае дело с индивидуальными вариациями. В целом же оправданным выглядит вывод о том, что прирейнская область, районы Эльзаса и Лотарингии, западные предгорья Швейцарских Альп, в геоморфологическом отношении представляющие собою сходный ландшафт всхолмленного плато, составляли ареал верхнепалеолитических популяций, антропологически сходных и имевших все характерные признаки гри- мальдийского варианта.
Разумеется, изложенная схема не полностью исчерпывает локальное своеобразие отдельных верхнепалеолитических популяций, примером чему являются находки, по своим морфологическим особенностям не попадающие, похоже, ни в один из перечисленных вариантов. Примером может служить череп со стоянки Дёбритц в Тюрингии, принадлежащий мужчине, но очень маленький и грациль- ный, по форме черепной коробки стоящий на границе долихо- и ме- зокрании, имеющий среднеширокое грушевидное отверстие67. Такую комбинацию признаков нельзя удовлетворительным образом классифицировать в рамках принятой нами антропологической классификации верхнепалеолитического населения Западной и Центральной Европы, она либо представляет собою индивидуальную вариацию, либо, что более вероятно, является отражением группового своеобразия, приуроченного к отдельной популяции или небольшой группе популяций. Такое популяционное своеобразие весьма вероятно в верхнепалеолитическое время из-за редкости населения и в ряде случаев — вероятной слабой связи между популяциями, что и приводило к краниологическому полиморфизму, о котором по отношению к верхнепалеолитическому населению красноречиво и убедительно писал В. В. Бунак68, но который можно считать характерным для процесса групповой дифференциации палеолитических гоминид в целом 69.
В предыдущем изложении осталось полностью неосвещенной территория восточной Европы. По отношению к ней писалось о том, что в Костенковско-Боршевском районе по долине Дона проживали люди брно-пшедмостского (центральноевропейского, по нашей терминологии) 70и «кроманьонского» (западноевропейского) 71вариантов. В последнем случае имелась в виду классическая характеристика «кроманьонского» варианта, т. е. комбинация широкого лица и узкой черепной коробки с низколицестью, зафиксированная на одной находке и без достаточных оснований перенесенная, как мы убедились, на всю группу. Но дело даже не в этом — все утверждения о проживании в Восточной Европе представителей брно-пшедмост- ского и «кроманьонского» вариантов базировались на очень фрагментарном и подвергнутом значительной реставрационной работе материале, оставленном неполовозрелыми особями (из трех находок
две представлены детскими черепами). Мы имеем лишь два хороша сохранившихся взрослых черепа верхнепалеолитического времени с территории Восточной Европы, о которых и пойдет сейчас речь и сохранность которых позволяет делать определенные морфологические выводы.
Скелет со стоянки Костенки XIV (Маркина гора) был при первом описании отнесен к представителю негроидной расы72. Нужна подчеркнуть, что для этого имеются достаточно веские основания: широконосость, особенно относительная, у черепа из Маркиной горы — максимальная среди верхнепалеолитических находок, вертикальный профиль лицевого скелета резко прогнатный. Позже было- справедливо указано, что исключительно сильное выступание носовых костей противоречит безоговорочному диагнозу этого черепа как негроидного. Автор первого описания Г. Ф. Дебец писал о «расе Гримальди», подразумевая в качестве ближайшей аналогии «негроидные» скелеты из грота Детей. Новейшие исследования, как уже говорилось, убеждают в том, что это была псевдонегроидность и, следовательно, скелет из Маркиной горы можно по его морфологическим особенностям считать уникальным в верхнепалеолитическом палеоантропологическом материале Европы. Таким образом, первая возможность в его интерпретации — считать присущую ему комбинацию признаков индивидуальным уклонением в рамках образующегося негро-австралоидного комплекса признаков со следами не- дифференцированности, за счет которой условно можно отнести сильное развитие носовой области. Но не менее вероятна и другая возможность: при относительной ширине грушевидного отверстия, превышающей все современные групповые средние, и при очень сильном даже по современному масштабу выступании носовых костей, т. е. при заведомо противоречивом морфологическом характере этого черепа, мы сталкиваемся с такой ситуацией, при которой какая-либо расовая интерпретация вообще невозможна. В обоих случаях остается неясным, то ли это комплекс признаков, представленный в замкнутой популяции или группе популяций, то ли это индивидуальный Ьариант, но вывод о его чужеродности в составе верхнепалеолитического населения Европы кажется довольно вероятным.
Находка из Сунгиря также вызвала противоречивые суждения, частично вызванные ее морфологическими особенностями, но частично отражающие общие взгляды исследователей на ранние этапы процесса расообразования. Описавший скелет из Сунгиря Г. Ф. Дебец высказался в соответствии со своей концепцией единства верхнепалеолитического человечества в пользу проявления на сунгирском черепе типичных особенностей верхнепалеолитического населения Европы, но не отрицал и некоторые влияния раннего монголоидного комплекса73. В. В. Бунак, подвергнувший сунгирский череп повторному исследованию, увидел в характерной для нега комбинации признаков подтверждение своей гипотезы крониологи-
ческого полиморфизма верхнепалеолитического населения74. Автор этих строк высказывался раньше в пользу отнесения сунгирского человека к кругу популяций, входивших в восточный первичный очаг расообразования, внутри которого формировался ранний про- томорфный монголоидный комплекс75. Если сейчас мы сопоставим основные морфологические особенности сунгирского черепа с выделенными нами вариантами, то мы увидим, что известное сходство наблюдается между черепом из Сунгиря и черепами центральноевропейского варианта. Особенно оно видно не в абсолютных размерах, а в их соотношениях, что увеличивает значение подобного сходства. Но есть и отличия: вопреки старой характеристике брно-пшед- мостского варианта, включавшей высоколицесть, более высоколицыми оказываются представители западноевропейского варианта. В этом признаке череп из Сунгиря сходен с черепами западноевропейского варианта. Имей мы несколько черепов подобного типа с сунгирской стоянки, в нашем распоряжении были бы все основания выделить их в качестве особого восточноевропейского варианта. Но сейчас, учитывая единичность находки и проявление в ней индивидуальной изменчивости, осторожнее включить ее в центральноевропейский вариант и предполагать пока, что представители этого варианта населяли в верхнепалеолитическую эпоху и Восточную Европу, во всяком случае ее центральные районы.
Итак, антропологический состав верхнепалеолитических европейских популяций образован четырьмя локальными вариантами, один из которых — солютрейский имел узкий ареал, а три других — западноевропейский, гримальдийский и центральноевропейский — были распространены довольно широко. Кроме этих четырех вариантов, существовали местные популяции со специфическими морфологическими особенностями (находки в Дебрице и Маркиной горе), но количество таких популяций не «поддается сейчас точному учету. Ни один из современных локальных.вариантов европеоидной расы не повторяет в полной мере морфологических особенностей верхнепалеолитических вариантов, но определенная морфологическая преемственность между ними все же прослеживается. Весьма вероятно, что за ней стоит генетическое родство.
В свете всего сказанного встает вопрос, в какой форме возник ранний европеоидный комплекс признаков: в форме ли пучка перечисленных вариантов, в какой-то нейтральной предковой по отношению ко всем этим вариантам или, наконец, в форме одного из вариантов, который сыграл роль предкового по отношению ко всем остальным. Ответ на этот вопрос предопределяется трактовкой данных о динамике антропологических признаков во времени, полученных при изучении палеоантропологических материалов более поздних эпох. Если стоять на традиционной точке зрения о всеобщности процесса грацилизации в пределах ареала европеоидов, выражавшейся в первую очередь в сужении лицевого скелета76, то наидревнейшим и исходным следовало бы считать гримальдийский вариант,
на основе которого сформировался центральноевропейский вариант, в свою очередь давший начало западноевропейскому. Исходя из идеи всеобщности процесса грацилизации и представления о более узком лице у брно-пшедмостских популяций по сравнению с «кроманьонскими», Г. Ф. Дебец и считал их не самостоятельными направлениями процесса расообразования, а последовательными этапами процесса грацилизации77. Однако сама гипотеза всеобщности процесса грацилизации встретила возражения, исходящие из анализа палеоантропологических материалов из разных районов, где не было зафиксировано никаких проявлений этого процесса78. Опираясь на идею, согласно которой долихокранные фо^мы предшествовали во времени брахикранным, т. е. на идею всеобщности процесса брахикефали- зации 79, можно было бы думать, что солютрэйский вариант является позднейшим в ряду других. Но располагая в настоящее время достаточно полным материалом по ранним гоминидам, мы должны отметить локальные тенденции к брахикефализации, начиная с эпохи нижнего палеолита80. Таким образом, все более широко выявляемое современными исследованиями многообразие направлений временных изменений отдельных признаков и их комплексов не дает основы для выявления последовательности формирования верхнепалеолитических вариантов.
В принципе возможен и иной подход к этой проблеме, состоящий в выделении более или менее нейтрального комплекса признаков, который мог бы считаться исходным для всех остальных. Но на этом пути нас также встречают немалые трудности: ни один из четырех перечисленных вариантов не занимает срединного положения по отношению к другим, ни один не имеет такую комбинацию признаков, которую можно было бы с известными морфологическими основаниями рассматривать как предковую по отношению к остальным. Скажем, гримальдийский вариант сходен с западноевропейским в ор- тогнатном положении лицевого скелета, но оба они резко отличаются в этом признаке от центральноевропейского; гримальдийский вариант своеобразен по размерам и пропорциям лицевого скелета и соотношению широтного и высотного диаметров черепной коробки; солютрэйский своеобразен по всему комплексу признаков. И гипотеза нейтральности не дает нам, следовательно, возможности построить удовлетворительную схему генетических взаимоотношений выделенных вариантов во времени. Все это заставляет оценивать их как таксономически равноценные и предполагать, что европеоидный комплекс признаков сформировался в виде пучка вариантов, из которых сейчас можно назвать минимум четыре, но которых в реальной действительности могло быть и больше. Широкий ареал ранних европеоидов и существенные генетические барьеры между группами популяций, населявших отдельные области, по-видимому, ответственны за формирование этих локальных вариантов.
Переходя к палеоантропологии внеевропейских территорий в эпоху верхнего палеолита, следует сказать, что в нашем распоряже
нии еще меньше данных, чем по Европе, и в итоге ранний этап формирования европеоидов, как ни много в наших знаниях пробелов, мы представляем себе все же яснее, чем формирование ранних монголоидных и негро-австралоидных комплексов. С территории Африки, например, описаны всего семь сколько-нибудь прилично сохранившихся черепов верхнепалеолитического возраста, и только один из них имеет полностью сохранившийся лицевой скелет. Это находка из Фиш Хока, датировка которой, полученная с помощью радиоуглеродного метода, равна примерно 30000 лет81, т. е. соответствует ранним периодам развития европейского верхнего палеолита. Сочетание очень широкого грушевидного отверстия с прогнатным вертикальным профилем лицевого скелета и исключительно малым развитием носовой области образует ту своеобразную краниологическую комбинацию признаков, которая в высокой степени характерна для всех современных негро-австралоидных популяций. На основании этой находки можно говорить о том, что негро-австралоидный комплекс признаков был представлен в раннюю эпоху верхнего палеолита в Южной Африке, т. е. тогда же, когда уже существовали ранние варианты европеоидной расы. Но о составе локальных вариантов внутри негро-австралоидов невозможно судить: весь наличный материал происходит с территории Южной Африки, строение черепной коробки малоспецифично у отдельных находок, и поэтому выделение их в качестве отдельных локальных вариантов носит в основном субъективный характер82. Заслуживает внимания брахикрания, зафиксированная на черепе из Синги в Восточной Африке83, но и она, возможно, представляет собою индивидуальную вариацию, так как не находит подтверждения в более поздних палеоантропологических и краниологических материалах из восточных районов Африки 84.
Не лучше обстоит дело и с палеоантропологией восточных районов азиатского материка. Находка в Цзыяне, которая раньше рассматривалась как верхнепалеолитическая, теперь, после определения ее возраста с помощью радиоуглеродного метода, должна быть отнесена к эпохе позднего мезолита или даже раннего неолита 85. Череп из Дуньдяньяня (Китай) относится, по-видимому, к средней поре верхнего палеолита, в соответствии с'европейской хронологической шкалой86; к этому же времени относится примерно и .известный афонтовский фрагмент, происходящий со стоянки Афонтова гора II и датируемый по радиоуглероду временем в 20 000 лет 87. Черепа из Верхней пещеры Чжоукоудяня много позднее и относятся к самому концу верхнепалеолитического времени 88.
Трактовка морфологических особенностей афонтовского фрагмента вызвала некоторую дискуссию89, но общая оценка фрагмента как принадлежавшего монголоиду не вызывает никаких сомнений. Монголоидные особенности на черепе из Дуньдяньяня также выражены достаточно отчетливо, хотя он и не может быть соотнесен с каким-либо современным монголоидным вариантом90. Монголоид-
ные особенности на черепах из Верхней пещеры гораздо менее заметны: первая достаточно фантастическая их трактовка Ф. Вайден- райхом, описавшим их как представителей крониологических комбинаций восточномонголоидной, эскимоидной и меланезоидной рас91, не была принята в последующем92, но и протомонголоидность этих черепов, аргументированная рядом авторов93, строго говоря, еще не получила достаточно убедительного морфологического обоснования. Из трех черепов Верхней пещеры мужской (№ 101) и один из женских (№ 102) практически лишены каких-либо монголоидных признаков и лишь второй из женских черепов (№ 103) отличается плос- коносостью и одновременно значительной уплощенностью верхней части лицевого скелета в горизонтальной плоскости 94. В общем, следовательно, можно констатировать, что какая-то доля монголоидного комплекса признаков сформировалась к эпохе средней поры верхнего палеолита, но никакими данными о локальных вариантах внутри протомонголоидов мы не располагаем.
Итак, на фоне несомненного краниологического полиморфизма верхнепалеолитического человечества, полиморфизма, который, очевидно, был наследием предшествующих стадий эволюции гоминид, уже сложились, можно считать, протоморфные комплексы основных современных рас, хотя и выраженные в сочетаниях, отличающихся от современных. Для протоевропеоидов и протомонголоидов мы имеем непосредственные палеоантропологические доказательства этого последнего положения, для протонегроидов их почти нет и вывод носит предположительный характер. Протоевропеоидная комбинация признаков сформировалась в виде пучка вариантов, из которых более или менее определенно выделяются сейчас четыре, для других рас существование нескольких исходных протоварпантов вероятно, но сейчас недоказуемо.
5.
Еще по теме Морфологическая типология и локальная дифференциация еерхнепалеолитического человечества:
- Глава 3. Характеристика и типология памятников оседлых земледельцев чирикрабатской культуры в низовьях Сырдарьи
- Алексеев В.П.. Становление человечества.— М.: Политиздат,1984.— 462 с., ил., 1984
- Глава 1 ИСТОКИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
- № 30. ПЕРИОДЫ ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА ПО ГЕСИОДУ
- 50. Локальные национальные и религиозные конфликты на постсоветской основе, в том числе и РФ, в 90-е годы ХХ в. Назовите критерии, по которым вы классифицируете перечисленные конфликты. Какие причины привели к их возникновению. Можно ли считать проблемы Ольстера в Великобритании, Басков в Испании, Квебека в Канаде и пр. схожими с проблемами на территории СНГ. Ответ аргументируйте.
- Неандертальцы: история несостоявшегося человечества / Л. Б. Вишняцкий. — СПб.,2010. — 312 с., ил., 2010
- 43. Основные этапы, особенности российской приватизации и её значение для развития рыночных отношений в российской экономике. Возможно ли было избежать резкой социальной дифференциации в процессе приватизации в условиях перехода от государственного способа хозяйствования к рыночному?
- Семенов Ю.И.. Как возникло человечество. — Изд. 2-е, с нов. пре- дисл. и прилож. —М.: Гос. публ. ист. б-ка России,2002. — 790 с., 2002
- Гордон Чайлд. Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества 2012, 2012
- Выделение керамической традиции на основе классификации с элементами систематизации (методика). Обоснование однокультурности могильников ПМ ДК времени в Кубано-Терском междуречье и воссоединение КТК керамической традиции в Кубано-Терском междуречье
- К ВОПРОСУ О РАННЕЙ ДАТЕ НЕКОТОРЫХ КИНЖАЛОВ ТАК НАЗЫВАЕМОГО КАБАРДИНО-ПЯТИГОРСКОГО ТИНА
- Трипольская культура
- Глава 5. Племена Европы и Азии в I тысячелетии до нашей эры
- Гражданская война в России и интервенция. Их результаты и последствия.
- Марков Г.Е.. Первобытное общество. Учебное пособие. / Г.Е. Марков — М.: Издательство исторического факультета Московского университета,2009. 210 с., 2009
- Глава 4. Нововавилонское царство