<<
>>

Глава V Предзнаменования (продолжение)

I

Когда первобытный человек замечает благоприятное предзнаме­нование, он проникается чувством признательности. Он чувствует себя поощренным на действие, более сильным, уверенным в успехе.

Он прикладывает все усилия, на какие только способен, и зачастую в самом деле добивается успеха.

Но что же он делает, если замечает зловещее предзнаменование? Он всегда, когда это возможно, воздерживается. Он не отправится в путь, а если он уже в дороге, то вернется домой. Он оставит начатое дело. Мы видели, как туземец на Борнео отказался из-за неблагопри­ятного предзнаменования от похода, как он бросил дерево, которое с большим трудом срубил, чтобы выдолбить из него лодку, и т.д.

Однако воздержание возможно не всегда1. Что, если дурное пред­знаменование случится тогда, когда путники уже далеко от дома и вблизи того места, куда они держат путь? Если они уже вступили в соприкосновение с врагом? Если расчищены поля и закончены посад­ки? На что решиться тогда? Должна была выработаться настоящая казуистика для того, чтобы дать способ обойти затруднение и интер­претировать благоприятным образом плохие предзнаменования или, по меньшей мере, нейтрализовать их. Должен был сложиться метод или, скорее, множество методов, чтобы с ними бороться, поскольку они ведь и производят то несчастье, о котором объявляют.

Можно считать, что решение принимается по сигналу, и продол­жать поиски благоприятного предзнаменования, не приходя в уны­ние от явившегося неблагоприятного. Это самый простой и один из

наиболее часто применяемых способов. Когда, наконец, явилось бла­гоприятное предзнаменование, которого желали, то оно аннулирует предыдущие неблагоприятные. Теперь действуют немедленно, боясь, как бы не случилось новое, на этот раз плохое предзнаменование, которое снова вынудит их воздержаться. Или проверяют плохое пред­знаменование гаданием. «Худшее из всех предзнаменований — это найти на обрабатываемом участке мертвое животное любого вида, но особенно — одного из тех, которые доставляют предзнаменования.

Такое предзнаменование вводит смертельный яд в весь урожай, и в течение года кто-то из членов семьи владельца поля умрет. Когда появляется такое страшное предзнаменование, его проверяют, зака­лывая свинью, и сразу же внимательно рассматривают ее печень. Нели предзнаменование подтверждается, следует продать весь вырос­ший на этом поле рис; сама же эта семья должна будет в случае нужды купить для еды другой рис. Другие люди могут есть этот рис, посколь­ку это предзнаменование касается только тех, против которых оно непосредственно направлено»2.

Эта последняя особенность объясняется тем, что отношение при­чинности, входящее в постижение предзнаменования, чувствуется в связи его членов, но в то же время оно не представляется в своей всеобщности. Это лишь одна из столь различных форм, в которых проявляется малоконцептуальный характер коллективных представ­лений первобытных людей. Он обнаруживается во многих низших обществах. Так, в Верхнем Конго «гиппопотам, подплывший к дерев­не, может стать предзнаменованием войны для одной семьи и ничего не значить для другой; разлив реки может стать признаком голода и несчастья для данной семьи и не коснуться другой; плывущее вниз по реке толстое дерево может быть для одной деревни предвестником многих болезней и смертей, тогда как другая не обращает на него никакого внимания»3.

«Есть и другой способ, — добавляет Перхэм, — избежать послед­ствий менее грозных, чем предшествующее, предзнаменований. (Упот­ребляемые Перхэмом выражения ясно свидетельствуют о том, что предзнаменования — это причины и что речь идет об их следствиях.) Нсть люди, которые в силу особого магического влияния или благода­ря милости птиц-духов обладают, как считается, оккультной силой, заключенной у них либо в сердце, либо в теле, и эта сила способна одолеть плохие предзнаменования (penabar burong).Съев даже чуточ­ку того, что выросло на поле, эти люди способны отвратить плохое предзнаменование. Одному из них приносят что-нибудь выросшее на

поле, то, что можно съесть, например, зернышко кукурузы, горчичное семя, несколько огуречных побегов.

За небольшую плату он ест их сырыми. Действуя так, он поглощает плохое предзнаменование, кото­рое в его теле становится безвредным. Таким образом он освобождает других от давившего на них pemali,или табу». Эта операция проливает яркий свет на природу предзнаменований. Если бы оно было просто объявлением о несчастье, посланном высшей силой, то разве для того, чтобы его отвратить, не обратились бы сначала к этой силе, попытав­шись задобрить ее, или же к ее представителям, если они известны? Даяк же об этом не думает. Он противопоставляет одной мистической силе другую, более могущественную, мистическую силу. Предзнамено­вание не отведено: оно побеждено и уничтожено.

Однако чаще всего используемый способ, когда это позволяют обстоятельства, состоит в том, что дурному предзнаменованию не дают возможности проявиться. К примеру, чтобы не услышать пред­вещающего беду птичьего крика, поднимают такой оглушительный шум, что крик птицы, раздастся он или нет, никем не будет услышан.

«В то время, когда устанавливают столбы и сооружают каркас дома, туземцы бьют в гонги и устраивают оглушительный шум, чтобы не слышать никакой птицы»4. Разумеется, так поступают тогда, когда получены благоприятные предзнаменования, без которых к строи­тельству дома приступить не рискнут. «Как только мы все сели, гонги стали греметь вдвое или втрое сильнее, чтобы заглушить на время свершения обрядов любые звуки неблагоприятных предзнаменова­ний»5. Уже Спенсер Сент-Джон был свидетелем подобной практики. «Услышать крик оленя — это всегда дурное предзнаменование, и чтобы помешать этому крику достичь ушей во время свадебной про­цессии, бьют в гонги и барабаны. Если это плохое предзнаменование будет услышано туземцами, отправляющимися на свои поля, они вернутся к себе и в течение дня воздержатся от всякой работы»6.

Перхэм усматривает в такого рода действиях противоречие. Если даяки, говорит он, верят, будто дурное предзнаменование оказывает пагубное воздействие на происходящую церемонию, то как же это воздействие устраняется, если они просто мешают дурному предзна­менованию быть замеченным? Ведь шум их гонгов и барабанов не может сделать так, чтобы олень не заревел, а исит не крикнула с плохой стороны и т.п.

Отказ воспринять факт не мешает ему произой­ти на деле. Хотя и невоспринятый, он не становится от этого менее реальным и не менее реально приводит к своим привычным следстви­ям. Но прежде всего, скажем, что противоречие, как правило, ничуть

нс пугает первобытный менталитет. Мы знаем, что под влиянием і колько-нибудь сильного чувства он весьма легко к нему принорав­ливается, а в тех обстоятельствах, которые мы рассматриваем, избе­гать дурного предзнаменования имеет для даяков первостепенное шачение. Они страстно желают, чтобы оно не появилось.

Во-вторых, дурное предзнаменование опасно не как глашатай, а как причина, как сила или, по крайней мере, как проводник какой- либо силы. Впрочем, в силу закона сопричастности, первобытные люди нечетко отличают силу от ее проводника. Следовательно, если им удается помешать проводнику доставить вредоносную силу по ее назначению, если они остановят его по пути, то тем самым они обез­вреживают ее и предупреждают ее следствие. Она нейтрализована, как это случилось с ней сразу же, как только наделенный особой магической силой человек съел зернышко риса, выросшее на поле, которое оказалось под угрозой дурного предзнаменования. Такое поведение, следовательно, не есть непоследовательность или детское недомыслие; оно — эффективное отражение удара. Римляне также не чурались применять его, к большому возмущению историков, изу­чавших гадания7.

Любые ухищрения годятся для того, чтобы отвратить дурные пред- ιι іаменования. Например, «если сокол оказывается с плохой стороны в то время, как люди гребут и уже находятся в нескольких днях пути пт своего дома и поблизости от другой деревни, то они немедленно описывают полукруг, пристают к берегу и разводят огонь (благодар­ственный). Изменяя направление движения лодки, они оставляют сокола справа. Успокоив таким образом свой разум, они вновь пуска­ются в путь, как раньше»8. Такое поведение выглядит ребяческим и а(курдным, если сокол — это всего только доставщик плохой новости, (‘(•ЛИ он просто объявляет о том, что должно произойти.

Придуман­ный даяками «трюк» в таком случае ничего не изменит. Но если сокол — это проводник мистической силы, доброй или злой в зависи­мости от того участка пространства, откуда она исходит, тогда вовсе не бессмысленно изменить, если возможно, это направление и пре­вратить его из пагубного в благоприятное. В отношении мистических сил эта операция аналогична той, которую совершает машинист, пус­кающий в обратную сторону пар, чтобы ехать в направлении, проти­воположном тому, в котором он двигался ранее. Благодарность соко­лу свидетельствует о серьезности и искренности даяков, прервавших свое плавание для того, чтобы зажечь благодарственный костер; шу­тить со священной птицей они бы не осмелились.

Если во что бы то ни стало требуется избежать проявления дурно­го предзнаменования, то уж постараются отыскать безошибочный способ. Так, «дурное предзнаменование в день начала полевых работ считается особенно плохим: если при выходе из дома утром этого дня будет встречено одно из таких предзнаменований, то рис не смогут выращивать в течение целого года. Можно посадить только бананы, кукурузу и т.д. Чтобы избежать этого, на поле в первый раз отправля­ются ночью»9.

Что же, и здесь тоже мы видим невинную хитрость, способную лишь вызвать улыбку? Конечно нет, полагают туземцы. Напротив, это очень серьезная уловка, способная безусловно парализовать дур­ные влияния, которые на весь год могли бы запретить им выращивать рис. Это, так сказать, способ вывести грозного врага из такого состо­яния, когда он может нанести вред.

Больше того, когда случается и длится что-либо неприятное, то к птицам-предзнаменователям обращаются с мольбами положить это­му конец. На них пытаются воздействовать разными способами, что­бы сделать их благосклонными. При необходимости им угрожают. «Спустя пять дней, в течение которых шедшие день и ночь проливные дожди лишь усиливали поток вышедшей из берегов реки, туземцы стали выговаривать этим птицам-предзнаменованиям, своим пово­дырям и покровителям; им поочередно то льстили, то угрожали.

Од­нажды даже предприняли безуспешную попытку их обмануть. Целый отряд высадился на берег и с копьями и парангами в руках сделал в лесу большой крюк, чтобы убедить птиц в том, что лодки не возвра­щаются домой, а всего лишь отправляются в обычную охотничью экспедицию.

Однажды Тама Булан, сидевший в нашей лодке, показал кулак опустившейся на соседнюю ветку птице и стал упрекать ее в том, что она не прекращает дождь. Заметив, что мы с интересом за ним наблю­даем, он смущенно улыбнулся, подтолкнул меня локтем и сказал, посмеиваясь: белый господин не верит в птиц, не так ли? Он считает Тама Булан сумасшедшим»10.

После этого рассказа трудно, видимо, утверждать, что функция птиц сводится просто к объявлению того, что произойдет. Туземцы действуют так, как если бы они были убеждены, что конец наводне­ния зависит от птиц.

Если такова первоначальная природа предзнаменований, если она в коллективных представлениях первобытных людей является как действующей причиной, так и раскрытием грядущего, то не удиви-

гельно, что почти во всех низших обществах обнаруживается стрем­ление при возможности уничтожить приносящее дурное предзнаме­нование животное. У каянов Борнео «все змеи вида аман являются плохим предзнаменованием; если каянувидит, например, батанг лима, он постарается убить ее. Удалось ему это сделать — значит, нечего Польше бояться. Но если он потерпел неудачу — тогда берегись!»11

Точно так же в Новой Зеландии «когда путник видит впереди на тропе ящерицу, он знает, что это животное появилось тут не само по себе, а было послано врагом в качестве гибельного предзнаменования (шині),чтобы вызвать его смерть. Естественно, он тут же убивает ящерицу и ищет женщину, чтобы та прошла по дороге, наступив на нее: таким способом устраняется злое предзнаменование»12. Харак­терны употребленные в этом рассказе выражения. Злое предзнамено­вание послано не только для того, чтобы объявить о смерти заметив- шего его туземца, но чтобы «вызвать» его смерть. Убивая ящерицу, отражают удар.

Па Камчатке Стеллер описывает дело иначе. «Туземцы считают ящериц шпионами и посланниками, отправленными хозяином под­ячного царства на поиски людей и для того, чтобы возвестить им об и х смерти. Поэтому люди обращают внимание на ящериц. Заметив ее, инн бросаются на нее с ножом и изрубают на куски, чтобы помешать rii донести на них. Если она ускользнула, они приходят в отчаяние, в июбой момент ждут смерти, а так как она действительно наступает иногда вследствие нанесенного их воображению удара или по просто­му совпадению, то верование это лишний раз находит свое подтверж­дение»13.

Может показаться, что ящерица была здесь простым посланцем. Но в таком случае почему туземец стал бы считать себя спасенным, V∣∣iibживотное? Каким образом уничтожение того, кто прибыл объя­вить ему о смерти, помешало бы ему умереть? Необходимо, следова- іе/іьно, объяснить его поступок таким же образом, как и поступок даяка, бьющего в барабан, чтобы не дать самому себе услышать пред­вещающую несчастье птицу. Как и птица, ящерица — это не просто поставщик новостей. Она — проводник действующей силы, и, уничто­жая этот проводник, останавливают силу. Если ящерица убита, она не может доставить ничего, что затронет ее возможную жертву: отныне жертва ускользнула от мистической силы, инструментом которой была ящерица.

В Верхнем Конго «заунывный крик совы, услышанный в полночь в деревне, — это послание, означающее, что между хижинами прита­

илась смерть, чтобы выбрать жертву. Все, кто слышит сову, со всех ног бросаются в ближний лес; ударами палок и камнями они прогоня­ют посланца дурного предзнаменования»14.

Объяснение этого встречающегося и в других местах факта выте­кает из сказанного выше. Сова — это не только посланец. Она сама и причиняет смерть, о которой объявляет ее крик. Прогоняя ее, прого­няют, следовательно, и саму смерть. И наоборот, привлекая сову, люди навлекли бы на себя и несчастье. Тот, кто совершил бы такого рода преступление, будучи найденным, был бы сурово наказан. «В Южной Африке, — говорит доктор Вангеманн, — есть птица, которую называют медовой. Когда она находит мед и не может сама до него добраться, она начинает кричать и звать до тех пор, пока на нее не обратят внимание... Если эта птица проникает в хижину, то кафры рассматривают это как большое несчастье для ее хозяина. Однажды медовая птица влетела прямо в дом Умхалы и села на его копья. Это стало сигналом ужасной тревоги. «Это дело Газелы и его колдов­ства» — вскричал Умхала и тут же бросил военный клич всем своим людям. Перепуганный Газела укрылся у миссионеров, которым уда­лось уладить это дело»15.

По всей видимости, Умхала поверил в то, что он обречен (doomed) Газелой. Последний мог погубить его тысячью способов: «отдать» его слону, льву, крокодилу, навлечь на него смертельную болезнь и т.п. Он выбрал иной инструмент: послал к Умхале птицу дурного предзна­менования, она влетела в его дом и уселась на его копья. Умхала почувствовал, что пропал. Таким образом, в данном случае дурное предзнаменование, то есть медовая птица, обладает такою же мисти­ческой силой, какой обладали бы крокодил или лев, если бы жертва была им «отдана».

II

Почти во всех низших обществах был отмечен особый вид предзнаме­нований, очень тревожащих первобытных людей и заставляющих их самыми энергичными способами сопротивляться несчастью, угрозу которого они чувствуют при их появлении. Речь идет о некоторых фактах, не укладывающихся в обычный порядок вещей, а также о более или менее уродливых существах, таких как monstraи portentaу римлян. Обычно для их обозначения существует специальное слово. Например, в германской Восточной Африке «wuhenu»обозначает само по себе нечто странное, необычное, причудливое: так называют пред-

піаменование, когда духи, желая совершить определенное действие и ли убить человека, посылают посланцев объявить об этом»16. Что делать, когда появляется такого рода предзнаменование? Повсемест­но применяемый способ заключается в том, что предзнаменование, пли могут, немедленно устраняют. Чтобы гарантировать себя от пьъявленного монстром несчастья, его заставляют исчезнуть. Бес- I мысленный и ребяческий способ, если считать, что монстр всего /і ишь объявляет о несчастье.

«У вашамбаа убивают ребенка, если он при рождении появляется ногами вперед»17. «Замечают, что коза поедает собственные экскре­менты; причина этого необычайного явления — колдовство (utschai). Животное следует принести в жертву. Точно так же поступают, когда кп:ы мечет впервые и приносит близнецов. За этим стоит колдовство; мать и козлята должны быть убиты». — «Если собака поедает соб- I твснные экскременты, то ее убивают, потому что она стала жертвой юі/ідовства»18.

Хобли очень подробно описал, как поступают во многих анало­гичных обстоятельствах кикуйю Восточной Африки. Я приведу лишь несколько примеров. «Если пасущаяся корова обвивает свой хвост вокруг дерева, она — thahu:ее следует немедленно убить. Ее приносит и жертву хозяин; старики получают спинную часть, а молодые вои­ны шею.

Нсть белая птица, которую называют nyangi;если увидят, что она і е/ш на корову, и эту корову не убили, то хозяин станет thahuи умрет. 11;ідо немедленно убить корову и раздать ее мясо людям за пределами церевни... Следует также очистить стадо... Если рог коровы отламы­вается и остается в руках человека, это животное thahuи его приносят и жертву... Если бык или вол покидает пасущееся стадо, возвращается п,/ціи и остается за деревней, роя ногами кучу мусора, в этом усматри­вают, что он thahu,и хозяин немедленно убивает его... Если мечет коза и сначала появляется голова козленка, а тело выходит не сразу, гово­рит, что коза — thahu,и хозяин убивает ее... Если в результате первой іігрсменности женщина приносит близнецов, они — thahu,и какая- нибудь старуха в деревне, чаще всего повивальная бабка, набивает им ро г травой до тех пор, пока они не задохнутся, и бросает их в лесу... Кепи корова или коза в первый свой помет приносит близнецов, ее гшоке убивают, и т.д.»19

Животное, являющееся thahuвследствие необычных обстоя- іг/іьств своего рождения или становящееся thahu,совершив какое- ∣iii(m)непривычное, необычайное, а следовательно, подозрительное

действие, ребенок, появляющийся на свет в непривычном положе­нии, наконец, рождение близнецов — все это не только дурные пред­знаменования, объявляющие о грядущем несчастье. В представлении этих банту Восточной Африки, существа thahu — это опасность для их хозяина, для семьи, для всей деревни вместе взятой. Своим состояни­ем или поведением они обнаруживают наличие в себе зловредного начала, мистической силы, чье действие станет смертельным, если им не положить конец путем уничтожения. «Если плод во время родов появляется не нормальным образом, если рождаются близнецы — это большое несчастье. Когда это несчастье все же случается, воцаряется подлинный ужас, все спасаются бегством, поскольку боятся, что от одного лишь вида роженицы тело начнет распухать и тогда придется умереть»20.

Та же практика, основанная на тех же верованиях, существует в восточной английской Африке. «Ребенка, появившегося на свет нога­ми вперед, душат. Объяснение, которое этому дают туземцы, следую­щее: если бы ребенка оставили в живых, то все их посевы погибли бы от засухи, скот бы их пал и на них обрушилось, бы множество иных несчастий»21.

У вавенга «если домашняя птица снесет яйцо ночью, ее зарежут и съедят: в противном случае, как считается, в хижине один из детей заболеет»22.

На одном из островов озера Виктория Ньянза «близнецов сразу же после рождения помещают в глиняный сосуд и оставляют в доли­не... Те дети, у которых вначале появляются верхние зубы, должны быть умерщвлены сразу же, как только этот факт станет известен всем, потому что верят, будто в противном случае они станут несчас­тьем всей деревни... Впрочем, ни стариков, ни немощных, ни сумас­шедших, ни даже преступников не изгоняют и не убивают»23.

В Южной Африке готтентоты «если куры принимаются кричать по-петушиному, хватают и убивают их либо преследуют, пока те не упадут замертво. Если этого не сделать, то их хозяин неминуемо умрет»24. «Если коза, — пишет миссионер Маккензи, — вскарабкается на крышу дома, ее тотчас же убивают ударом копья. Она «погреши­ла», она сделала то, что козе делать несвойственно. Если бы ее не убили, она заколдовала бы своего хозяина. Так же плохо, если корова бьет ночью хвостом. Это в высшей степени серьезное дело. Это пре­ступление имеет особое название. Говорят, что эта корова совершила поступок киба\ это означает, что она больше не корова, как другие. Она околдована и ждет лишь случая, чтобы навлечь болезнь или

смерть на своего хозяина или на его родичей. Богатый человек не поколеблется немедленно убить такое животное ударом копья. Чело- иск победнее утром следующего дня приведет ее к миссионеру или торговцу и предложит продать ее»25. Ясно, что здесь и речи нет о предсказании или простом объявлении несчастья. Пожертвованное животное совершило необычный, можно сказать, почти преступный ∣ικτ, и, совершая его, оно обнаружило наличие в себе зловредного начала, которое за неимением лучшего термина мы называем колдов­ством (witchcraft, Zauber).Чтобы избежать пагубного влияния этого начала, животное полагается убить. В противном же случае над людь­ми нависнут самые страшные опасности.

Жюно с присущими ему глубиной и ясностью объяснил поведение и подобных обстоятельствах ба-ронга и их соседей. «Одновременное появление на свет двух или трех детей считается у ба-ронга большим н('счастьем, как бы грязным пятном, и по этому поводу они соверша­ют совершенно особенные обряды... Правда, связанные с близнецами оЬычаи варьируют от одного клана к другому. Если в одних племенах их предают смерти, то в других их появление рассматривается как счастье... Однако всегда есть связь между рождением близнецов и дождем»26.

В более поздней работе Жюно пишет: «Аномальные дети, такие как близнецы, дети, умершие до совершения обряда bohapuri,а в некоторых кланах, кроме того, и дети, у которых сначала прорезыва­ются верхние зубы, обладают зловредным свойством. Они являются несчастьем для всей страны, так как находятся в связи с таинственной силой Неба и вследствие этого мешают идти дождям. Сильное сред­ство против такого зла, единственный способ свести на нет их влия­ние — это закопать таких детей в сыром месте. Если же этого не сделали, то надо, чтобы вождь распорядился выкопать эти маленькие трупики и закоцать их вблизи реки...»27

Возможно, что самый пагубный признак проявляется в момент прорезывания зубов. Это не преминул отметить Ливингстон. «Если у ребенка верхние резцы прорезываются раньше нижних, его убивают, потому что он приносит несчастье. Это очень распространенное суе­верие. Когда в 1859 году я находился среди макололо, одна из жен (Скелету запретила убивать ребенка одной из ее служанок по этой причине. Однако не многие люди осмеливаются поступать так, как что сделала она, противостоять общественному мнению. В стране юізембе ребенка убивают, заметив, что во сне он перевернулся с одно­го бока на другой. Обо всех детях с такими, как их называют, недо-

статками, говорят, что это «арабские» дети, потому что у арабов нет подобного суеверия, и если есть поблизости араб, ему дарят такого ребенка. В противном случае он навлек бы на семью несчастье (milando)»26.

«В Ликвангве, королевской могиле, окруженной небольшой де­ревней, я нашел ребенка, у которого верхние зубы выросли раньше нижних. Отец, стремясь спасти его от ужасной участи, ожидающей таких детей, в течение восьми лет прятал его. Но какой-то враг сооб­щил об этом Калонге, утверждая при этом, будто ребенок этот стал причиной случившихся в деревне болезней и смертей... Встретив отца, я велел ему привести к нам своего сына как можно скорее. Увы! спустя несколько дней бедный безутешный отец пришел и сообщил, что его мальчика задушили, а потом бросили в озеро»29. Другой миссионер сообщает: «Кинкула внушает неграм почти такой же страх, как и кива, дух мертвого. Кинкула называют детей, у которых вначале прорезы­ваются верхние зубы. Это ребенок несчастья. Его неизбежная судьба, если он станет большим, — привести всю семью к гибели. Поэтому от него немедленно и безжалостно освобождаются. Обычно этим делом занимаются старухи... и такое, безусловно, тайно совершается еще и сегодня... В других племенах, например к востоку от озера Ньяса, близнецов боятся и убивают, как кинкула»™.

Майор Делэз неоднократно наблюдал такие же факты у соседних народов, обитающих в Бельгийском Конго, и его описание согласует­ся с предыдущими.

«Килиба (килиба-китабва), кинкула (килемба) называют детей, у которых сначала появляются верхние зубы. Это дети несчастья; часто их убивают, либо бросая в воду, либо выставляя ночью на съедение хищникам. Сама мать, стыдящаяся такого потомства, выполняет эту обязанность. Иногда она поручает это какой-нибудь старухе. Иногда материнская любовь перевешивает, и ребенка сохраняют. Впослед­ствии он продается как раб. Именно он является причиной всех про­исходящих в деревне несчастий: у него дурной глаз... Отца килиба высмеивают на каждом шагу, его упрекают в том, что он дал жизнь килиба»31. Совсем неподалеку отсюда, у вахорохоро, «если первыми появляются верхние зубы, то в тот же вечер мать относит своего ребенка на берег реки и там его оставляет. Ночью его утащат пришед­шие на водопой хищники. Если бы мать спрятала своего ребенка, он был бы изгнан не только из деревни, но и вообще из страны и смог бы жить лишь там, где история его рождения (5zc) неизвестна. Как и у вабемба, этот отверженный зовется килиба. Суеверие приписывает

h∣mu6aвсе происходящие в деревне несчастья. Туземцы говорят, что всякий раз, как килиба теряет зуб, умирает один из его близких род­ственников. Отец килиба подвергается резким упрекам со стороны членов своей семьи, оскорбляющим его за то, что он ввел в родствен- IIый коллектив килиба»32.

І Іаконец, у варега ребенок уже не приносится в жертву, но окружа­ющие относятся к нему как к парии. «Когда первыми появляются верхние зубы, мать в ужасе сообщает об этом мужу. Тот созывает всех, чтобы засвидетельствовать этот факт. Для деревни это несчас­тье; ребенка называют дино. Для отверженного немедленно строят изолированный дом: жить вместе с другими он больше не может. Так пи проживет всю свою жизнь. Еда для него готовится отдельно, никто нс может есть вместе с ним. Став большим, он входит в общество, однако над ним все время смеются и оскорбляют его. Чаще всего и кое положение формирует его характер, он становится мрачным и нелюдимым. Женщина, согласившаяся жить вместе с ним, разделит ту же участь. Дино не может дотрагиваться до приготовленных к посеву зерен, иначе не будет урожая. Точно так же он не может есть Папанов с плодоносящей плантации, иначе сгниют все фрукты. Коро­че говоря, у него дурной глаз»33.

III

(Ълижение аномального ребенка и дурного глаза показательно. Ребе­нок, у которого раньше прорезались верхние зубы, тем самым пока-

I. 1/і, что он является, подобно jettatore,носителем вредоносного нача-

II. і, действие которого почувствуют на себе окружающие. Чтобы обе- юнасить себя от него, его уничтожают или в некоторых племенах довольствуются тем, что отдаляют его или изолируют. Обращение, ко торому подвергаются эти аномальные или считающиеся таковыми дети, кажется европейцам ужасно жестоким, противоестественным. ()дпако туземцы этого чувства ужаса не понимают. Для них речь идет о мере общественной безопасности: если не лишить зловредное нача­лі ) вредоносной способности, то разгуляются болезни, нищета и смерть. 11потому нечего колебаться. Тем не менее, несчастного ребенка охот­нее отдадут арабам, чем убьют: достаточно, чтобы социальная группа не имела с ним никакого контакта.

Случается так, что вначале ничто не выдает наличия в человеке вредоносного начала. Его рождение, прорезывание зубов и т.п. были пьычными, и подлинная его природа обнаруживается только с тече-

ниєм времени. «У китуи, — пишет Хобли, — встречаются лица, нечи­стые от рождения и переносчики несчастья. Если один из таких лю­дей, например, пересчитывает животных или людей, он самим этим действием навлекает злой рок на этих людей и скот: болезнь и смерть нагрянут непременно. Китуи говорят, что у них нет оснований подо­зревать кого-то заранее, однако если случается болезнь, причины которой до конца не раскрыты, то им приходится сделать кого-ни­будь козлом отпущения. Обвиняемого приводят и велят ему плюнуть на больного человека или животное: считают, что его слюна прогонит КОЛДОВСТВО»34.

Из этого описания довольно трудно понять, о чем идет речь: об аномалии, jettatoreили о колдуне. С одной стороны, вредоносное начало рассматривается как врожденное: эта особенность встречается и у других «носителей несчастья», а также и у аномальных детей, «нечистых», пользуясь замечательным определением Хобли. С дру­гой стороны, в последнем случае аномалия не является видимой, ее ничто не выдает. Она, так сказать, остается в скрытом виде до тех пор, пока наносящее удар за ударом вокруг этого человека несчастье не заставляет подозревать, что он носит в себе его причину: именно в этом обнаруживается jettatore.

Наконец, когда от этих людей требуют, чтобы они плюнули на больного, в надежде, что он потом выздоровеет, то следуют широко употребляемому в низших обществах методу с целью спасти жертву колдовства, если еще есть время. Когда обнаруживают колдуна и вынуждают его признаться, его приводят к тому, кого он заколдовал, и заставляют его разрушить то, что он сделал. Итак, переход от ано­мального ребенка к колдуну, так же как и от животного thahuк кол­дуну, неощутим.

Эти действия хорошо объясняют то, что представляют собой monstra и что такое колдовство. Чтобы понять глубинное тождество, которое коллективные представления мгновенно устанавливают между ано­малией и колдовством, нам следует существенно пересмотреть наше собственное представление о том и другом. Давайте же согласимся с этим положением; оно нам очень поможет для понимания ордалии35.

Сходные факты были отмечены и в Западной Африке у негров, не являющихся банту. Так, на Верхнем Нигере «поющий в неурочный час, ночью, петух вводит в семью смерть, если только его немедленно не убить»36. «Если случается, — пишет Леонард, — что ребенок при родах появляется ногами вперед, этот факт обозначается словом мкпо- ро-око (плохие ноги), ребенка считают похожим на близнецов, а не-

( частная мать подвергается такому же обращению, как в этом после­днем случае»37.

В Того «если у ребенка верхние резцы прорезаются раньше ниж­них, он — бу су, а это означает, что, став взрослым, он будет совершать самые разные вызывающие беспокойство поступки (hexen — пишет Вольф, что означает «заколдовать»). Именно поэтому таких детей продавали или даже топили. Так же относились и к детям, появив­шимся на свет с зубами во рту»38. Здесь видно определенное уподоб­ление таких детей колдунам. Их аномалия вскрывает их будущую предоносность, которая в них заключена уже с этого момента. В Даго­мее считались достаточными очищения. «Церемонии, аналогичные гем, которые совершают в отношении близнецов, имеют место и в отношении агосу, то есть детей, появившихся на свет ногами вперед, а также в отношении уенсу, детей, появившихся головой вперед, но с обращенным к небу лицом»39.

У ашанти подозрительным ребенком считался тот, у которого был норок в строении руки: «...если ребенок счастливо родился, то это іначило, что у него не было на мизинце нароста, который считался бы шестым пальцем и обрек бы его на смерть»40. На Мадагаскаре «в этот самый момент, в январе 1907 года, люди шептали друг другу на ухо, что неподалеку от леса Анкерамадиника родился монстр, полубык- нолуребенок, что, следовательно, надо ожидать всякого рода бед­ствий и нечего больше утруждать себя работой и прилагать усилия к чему-либо.

Также в прошлом году у бара на юге заживо закопали детей, ро­дившихся в четверг»41.

Все эти факты свидетельствуют о распространенном не только в Африке, но и во всем мире обычае избавляться от детей, обнаружива­ли цих некоторые аномалии. Он продолжает существовать даже в вы­сокоразвитых обществах. Обычно говорят, что в этих обществах стре­мятся немедленно устранить тех индивидов, которые не обещают і гать здоровыми и сильными, как другие, и которые не смогут сами иметь детей, способных защищать поселение. В историческую эпоху такое объяснение давали в Лакедемонии и принимали спартанцы. Но, безусловно, не этого рода мотивы положили начало такому обычаю. І Іовсюду, где наблюдается принесение в жертву малолетних или ho­ikфожденных, оно объясняется не физическим изъяном, который не позволит им стать крепкими взрослыми. Оно совершается чаще всего из-за изъяна мистического, превращающего ребенка в опасность для і оциальной группы. Ведь ребенок, которого душат или выставляют

на съедение хищникам за то, что родился ногами вперед, или за то, что его верхние резцы прорезались раньше нижних, может быть от ­лично сложен, здоров и крепок. Он вполне мог бы вырасти крепким и сильным членом социальной группы, однако все это не спасает его от немедленной смерти, в то время как другие дети, более хилые, но свободные от подозрительных аномалий, избегают этой участи и про­должают плохо ли, хорошо ли, но жить. Если среди взрослых членов какого-либо низшего общества мало или вовсе нет индивидов с физи­ческими изъянами (а такое бывает не всегда), то из этого не следует делать вывод, что от таких избавились при рождении. В этих обще­ствах высока детская смертность. Она должна в первую очередь уно­сить наиболее слабых и наименее способных противостоять неудов­летворительной гигиене и болезням. Но в этих обществах из-за ано­малий умышленно устраняют только тех детей, которые считаются опасными по мистическим причинам. И возможно, если бы мы точно знали, какие дети приговаривались лакедемонянами к смерти при рождении, мы увидели бы, что и в греческом городе выбор осуществ­лялся на основе этого же принципа.

Встречающиеся у людей и животных аномалии, monstraи portenta, должны быть сближены, с одной стороны, с необычными и выдаю­щимися фактами, а с другой — с предзнаменованиями. Как и после­дние, они не только объявляют будущее, грядущее событие, но они его определяют или, говоря точнее, они совершают его. Существует непосредственная связь между появлением аномального ребенка и несчастьями, причиной которых он станет позже, если его оставят жить. Неважно, что эти несчастья должны случиться лишь в более или менее отдаленном будущем: нам уже известно, что для прелоги- ческого сознания будущее несчастье ощущается в одно и то же время и как будущее, и как уже присутствующее в той пред-связи, которая связывает его с появлением аномального ребенка. И так же, как пти­ца-предзнаменование совершает путем мистических действий благо­деяния, которых ожидают от ее благоприятного крика или полета, точно так же поющий в неурочный час петух или родившийся с зуба­ми во рту ребенок — это в полном смысле слова «носители несчас­тья». Его аномалия обнаруживает скрывающееся в нем зловредное начало. Его «нарушение» выдало наличие этого начала, а оно — по­стоянная угроза для его родственников и всей социальной группы.

<< | >>
Источник: Люсьен Леви-Брюль. Первобытный менталитет. — Перевод с фран­цузского Е.Калыцикова. — СПб.,2002. — 400 с.. 2002

Еще по теме Глава V Предзнаменования (продолжение):

  1. Продолжение завоевательной политики при Саргоне II
  2. 2. Продолжение разделения Римской империи. Гонорий и Аркадий. Стилихон и Аларих. Вестготское государство
  3. 56. Послевоенное развитие страны 1945-1953. Обострение международных отношений и начало *Холодной войны*. Созд. социалист.лагеря и борьбы 2х систем. Четвертый пятилетний план восстановл. и развития экономики СССР, его итоги. Духовная жизнь советского общества. Продолжение полит.репрессий
  4. Глава 3 ПЕРВЫЙ ПЕРЕВОРОТ
  5. Глава 5. Египет в ΧΙ-VI вв. до н. э
  6. Глава 1 АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ
  7. Глава 2 ПАЛЕОЛИТИЧЕСКАЯ ДИКОСТЬ
  8. Глава 15 ДУХОВНАЯ И МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА ПОЛИСОВ В V В. ДО Н.Э.
  9. Глава IV. Дипломатия хеттской державы*
  10. Глава 9 УПРАВЛЕНИЕ ГОРОДОМ. ЦАРЬ
  11. Глава 9 ВЕЛИКАЯ СРЕДИЗЕМНОМОРСКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ (Vlll-Vl BB. ДО Н. Э.)
  12. Глава 10 УПРАВЛЕНИЕ, РЕЛИГИЯ И НАУКА В ПЕРИОД ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА
  13. Глава 1
  14. Глава 2
  15. Глава 3
  16. Глава 4
  17. Глава 5
  18. Глава 6